— Арнам! — рявкнул я. — Чё застыл-то? Вон Старр! Хреначь по нему!
И тот как будто бы проснулся, дернулся, но не сразу начал действовать, всё равно ещё был заторможен. На наше счастье, Старр тоже вылетел не в самом лучшем своём виде, шокированный произошедшим.
И тут я увидел, как работает артефакт Дэуса. Он развернул черную паутину вокруг души бывшего помощника императора и втянул её в себя, как будто пережёвывая, перемалывая, переваривая.
Но только я видел, что связи-то ещё никуда не делись. Они по-прежнему висели. И вот тогда я понял, что должен оборвать их.
В этот момент с грохотом ко мне под ноги выкатился протез Старра. Тот самый, о котором он говорил, что это артефакт. Я поднял ногу и раздавил его, представляя, что давлю горло предателя. Внутри протеза что-то хрустнуло, а затем я понял, что чуть-чуть перестарался, потому что вдавил его прямо в мраморную плитку пола.
Арнам посмотрел на меня то ли с удивлением, то ли с уважением. Не знаю, сейчас мне на это было абсолютно плевать. Я следил за связями.
Связи оборвались. Души Старра больше не существовало. Наконец-то этот мерзавец окончил свои дни. Теперь он уже никогда не сможет угрожать ни одному живому существу.
Затем я позвал Элфина, чтобы он вернул императора. Тот посмотрел на меня, и в глазах его я видел какую-то доброту. Он тоже понимал, что всё кончилось. Более того, у меня создалось впечатление, что с гибелью Старра всё вокруг задышало гармонией, словно удалили из тела опухоль, мешавшую ему жить.
Затем перед нами явился император. Он был весь в слизи и, кажется, полностью шокирован. Снимал с себя слюну и горстями кидал её на пол возле себя.
— Ну вот и всё, — прошептала Асакура.
— Мы это сделали! Макс, так здорово! — проговорил Роман сзади. — Я даже не надеялся!
Это невероятно, но даже Арнам Дэус попытался улыбнуться. Да, у него получилась ухмылка, но я видел, что он рад. Даже тому, что император сейчас предстал перед нами.
Асакура, Роман и я бросились к монарху, несмотря на всю эту слюну и слизь, облепившую его со всех сторон. Взяли за руки, за плечи, заглянули в глаза. Хотели убедиться, что Михаил Николаевич снова с нами.
— Всё закончилось, вы свободны! — проговорил секретарь.
А я чуть ли не валился без сил от осознания, что наконец-то выполнил одну из своих задач.
И тут государь посмотрел на меня, широко-широко улыбнулся и сказал совершенно не присущим Михаилу Николаевичу голосом:
— Вот это да! Вот это приключение! Но самое главное — меня спасли. А за это, за такое, Ричарду Гроллу нужно поставить памятник и туда постоянно носить цветы, чтобы почтить память этого героя.
Я всё понял в тот же момент и дал императору смачный подзатыльник.
— Какой тебе ещё памятник, Рик? А ну давай, вылезай оттуда!
Глава 11
— Сейчас-сейчас, — ответил император, ничуть не смутившись. — Только один-единственный указ подпишу, и всё.
— Так, нечего, — рявкнул я. — Вылезай, быстро!
— Хорошо-хорошо, — сказал Рик и вылетел из тела императора.
В этот момент монарха пришлось ловить, потому что он чуть было не завалился назад и не ударился затылком о плитку пола. Но я подоспел вовремя. Следом за мной поддержал императора и Роман:
— Ваше величество! — проговорил он. — Ваше величество, с вами всё в порядке?
Ну, я думал, что с ним как минимум что-то было не в порядке. Его вот только что выпустил из пасти морской дракон, а до этого пытались вообще отжать тело. Так что нет, с ним явно было не всё в порядке.
Совершенно ошарашенным взглядом император посмотрел сначала на меня, затем перевёл взгляд на Романа, после чего поднял свою руку и стал разглядывать пальцы, слегка шевеля ими, словно видел в первый раз.
— Вы можете подняться, ваше величество? — спросил Роман.
Я подумал, что для таких действий Михаил Николаевич ещё не созрел, ему нужна помощь. Поэтому с двух сторон мы взяли императора под руки и подняли. Он уже не выглядел как тряпичная кукла, и это было хорошо, но на ногах пока ещё держался плохо.
Поэтому мы провели его к рабочему стулу и усадили на него. Михаил Николаевич откинулся на спинку и уже значительно более осмысленным взглядом осмотрел нас всех.
Тем временем я забрал Элфина обратно в камень призыва, потому что иначе он занимал большую часть кабинета.
— Ну ничего себе, — проговорил император и, кажется, даже дёрнулся от звука собственного голоса. Затем он глянул на Асакуру и долгим-долгим взглядом остановился на Арнаме Дэусе.
После этого поднял голову и глянул в небо, простёршееся над нами.
— Ничего себе, — повторил он. — Я несколько дней находился в каком-то аду.
Тем временем Роман уже подсуетился и налил рюмку чего-то горячительного. Монарх всё ещё пользовался руками немного неловко, как будто отлежал их во сне, но рюмку он всё-таки обхватил и вылил её в рот.
Затем выдохнул и посмотрел на нас ещё более осмысленным взглядом.
Роман тут же налил ему вторую, но император отодвинул её от себя:
— Успеется, — сказал он уже практически совсем обычным голосом.
— Макс, — обратился он ко мне. — Вы с Асакурой единственные, кто видел, как всё произошло. Я так надеялся, что вы что-нибудь придумаете, хотя даже не знал, что именно можно придумать в данной ситуации.
— Самое главное, — ответил я на это, — чтобы подобные ситуации больше не повторялись.
— Это понятно, — кивнул император и снова глянул на Арнама, а затем вернулся взглядом ко мне.
— Но если честно, я и предположить не мог, что у этого мерзавца подобные козыри в рукаве.
— Вы монарх величайший из империи, — улыбнувшись, сказал я.
— Вы должны предполагать, что будут использованы любые средства, чтобы попытаться вас либо спихнуть с трона, либо подчинить своей власти.
— Тут произошло два в одном, — ответил император. — Но ты, конечно, молодец, — добавил он. — В какой-то момент я думал, что всё, всё кончено. Ты понимаешь, это же не просто предательство, это двойное предательство.
— Абсолютно верно, — кивнул я.
— Сначала он объявил госпереворот, показав вас слабым политиком, а затем сделал финт ушами, когда госпереворот не получился, и вселился в ваше тело, пытаясь править империей от вашего имени.
— Боги! — проговорил тут император, схватившись за голову. — Это сколько же мне отменять указов? Это сколько же мне всё это разгребать?
— Ну, вы по крайней мере видели, что именно он подписывал? — спросил я.
— Частично, — покачал головой император. — Я находился где-то на задворках и практически не имел доступа ни к каким органам чувств, но мог подслушивать в сознании, о чём он думает, что делает. Поэтому да, частично знаю. И у меня волосы шевелятся, когда я понимаю, как сейчас придётся всё это возвращать на круги своя.
— Но главное, получится? — уточнил я.
— Я думаю, что проблем не возникнет, — ответил император. — Ещё бы дня два–три промедления, и всё…
И тут он снова, теперь уже со злой ухмылкой, посмотрел на Арнама Дэуса.
— Но два-три дня Старру бы никто не дал, не так ли, Арнам? — спросил Михаил Николаевич.
Тот пожал плечами.
— Да, — кивнул он, — так или иначе, всё завершилось бы сейчас.
— Макс, — император снова посмотрел на меня, — вот ты просто нереальный человек. Ты не сдался. Ты нашёл способ сделать так, чтобы и Старр погиб, и меня вытащить удалось. А вот Арнам Дэус, например, он об империи-то беспокоится, а меня чуть не грохнул.
Арнам даже бровью не повёл.
— У меня не было другого выбора, — ответил он. — В отличие от Грушина, я не знал способов, чтобы разделить души, находящиеся в одном теле, и выпнуть одну, оставив другую на месте.
— Это как раз вполне понятно, Арнам — ответил император. — Когда иного выхода нет, иногда надо рубить прямо на корню. Но ты даже не попробовал.
Вот теперь, кажется, Арнама немного проняло. Он посмотрел на императора и склонил голову набок, словно ждал, что Михаил Николаевич сейчас отдаст приказ схватить главу Ордена Демоноборцев.
— Ко мне претензии есть? — спросил Дэус.
— Нет, — коротко ответил император. — Пока у меня к тебе претензий нет. Ты действовал, защищая Империю. Возможно, недостаточно, но это лишь оценочные суждения.
— Тогда я пойду? — спросил Демоноборец. — У меня, знаете ли, в связи с вашей отлучкой дел теперь по горло.
— Конечно, идите, — кивнул император. — Постараюсь в ближайшие дни все наши взаимные отношения вернуть на соответствующий уровень.
— Благодарю, — ответил на это Арнам Дэус, склонил голову и вышел за дверь.
Мне показалось, что после этого император вздохнул, как будто с облегчением. Так бывает, когда кто-то чужой уходит из комнаты, и остаются все свои. Вот именно такое у меня было сейчас чувство.
Я повернулся к императору с неожиданным вопросом:
— Скажите, пожалуйста, что вы чувствовали?
— Чувствовал? — повторил монарх мой вопрос. — Знаешь, одновременно ничего, потому что от всех органов чувств меня отлучили. Но вместе с тем — кучу каких-то эмоций и совершенно неизгладимых ощущений. Потому что Старр, только влетев в моё тело, сразу же придушил меня. Как будто вытащил из кресла пилота, где я управлял собственным телом, и забросил, можно сказать, к топливным бакам, где не так уж хорошо пахнет и совсем не видно, что происходит снаружи.
Михаил Николаевич развёл руками, напомнив мне Рика.
— Я пытался несколько раз отбиться, пытался противодействовать ему, но он оказался очень силён. У него была действительно подпитка снаружи. Я чувствовал это и не мог ничего сделать. Однако верил в то, что меня спасут. Хотя вера эта ни на чём особо не основывалась, но я подумал: «Раз уж ты тот человек, который закрывает порталы, тот человек, который смог приручить морского дракона, да и вообще человек достаточно уникальный, может быть, ты сможешь найти ответ на вопрос, как мне помочь».
Император всё-таки опрокинул вторую рюмку, но вроде бы даже не заметил этого.