Я понимал, что у воительницы тоже есть некоторое недовольство, но она держит его при себе.
— Вот-вот, — сказал я.
— Пока они дойдут до сути, — проговорила Асакура, — пройдёт слишком много времени. Итак, действительно годных призывателей очень мало. Я бы сказала, что их вообще нет. Если бы отбирала лично я, я бы не выбрала никого.
— Вот это уже конструктивно, — я повернулся к воительнице и стал её внимательно слушать.
— Второй момент: середняков действительно очень много. И таких середняков, у которых наверняка есть шанс стать поистине великими призывателями.
— Отлично, — сказал я, — дальше.
— Члены твоей гильдии, включая меня, хреново справляются с административной работой. Единственный, кто это делает на «ура» — это Мирра. И тут ей надо отдать должное, она просто умница.
Тут на Асакуру уже метнула взгляд Ника. Я вспомнил, что к Мирре, у Ники тоже были какие-то претензии.
— Мы же, — продолжала Асакура, — совершенно не понимаем, что нам делать со всеми этими людьми. Ну, по крайней мере я точно. Каждый день с самого утра мне хотелось сбежать из офиса и отправиться в какой-нибудь данж. Но ты распорядился нам заниматься новичками.
— Конечно, — сказал я, — тем более данж у нас есть.
— Ну, так вот, — кивнула на это Асакура. — Мы отобрали тебе тех, из кого уже будешь отбирать ты. Мы в это не то чтобы не вмешиваемся, но будем теперь только на подхвате, а ты либо рули этим всем сам, либо найди того человека, который будет за всё отвечать.
— Ясно, — ответил я, понимая, что гильдия — это не совсем то, как я себе это представлял. Что я на белом коне, точнее на синем драконе, или чёрной птице, или красном демоне помчусь во главе армии, а вслед за мной десять тысяч кавалеристов, готовых растерзать любого врага, хоть внешнего, хоть внутреннего, хоть монстров, хоть чего угодно.
Нет, гильдия оказалась работой, и работой тяжёлой. Но в этот момент меня спас телефонный звонок.
— Да-да, — откликнулся я, поднял трубку.
— Максим Альбертович, — произнёс знакомый голос, — вы меня помните?
— Да-да, Марк Евгеньевич, конечно, — ответил я, — конечно, я вас помню. Вы что-то хотели?
— Да, мне вот не так давно звонил император, — как-то неуверенно проговорил Марк Евгеньевич, — и попросил, как бы сказать… выполнить немного нестандартную для меня просьбу.
— Говорите, Марк Евгеньевич, не стесняйтесь. Я, кстати говоря, по вам очень соскучился и буду очень рад вас увидеть, — сказал я.
— Ах, ну если так, — проговорил Марк Евгеньевич, — тогда ближе к делу. Вопрос в том, что император попросил меня сводить вас в хранилище артефактов и выдать вам всё, что вы пожелаете.
— Он так и сказал? — уточнил я.
— Совершенно верно, — ответил Марк Евгеньевич. — Всё, что вы пожелаете.
Я сначала хотел отказаться, а потом подумал, что нет, надо всё-таки посмотреть, что там за артефакты. Затем перевёл взгляд на Адель.
Если я её потащу сейчас с собой, то остальные могут подумать, что решил как-то приблизить её к себе. Если же оставлю её здесь, то у неё могут возникнуть неприятности. И всё же я решил, что пусть лучше остаётся дома.
Я оглядел всех и затем вернулся к разговору:
— Когда подойти, Марк Евгеньевич?
— Да хоть сейчас, — ответил тот. — Если вы действительно хотите меня видеть, то я тоже с удовольствием встречусь с вами и поболтаю даже безотносительно артефактов.
— Ну и здорово, — сказал я. — Где встретимся?
Мы договорились о встрече, и Марк Евгеньевич сбросил звонок. Я оглядел своих.
— Ну что, — проговорил я. — Готовьте праздничный ужин, а я поеду съезжу к своему старому знакомому.
— Знакомомый — Марк Евгеньевич? — уточнила Асакура.
— Так точно, — ответил я.
— Возьмёшь меня с собой? — спросила воительница.
Я перевёл взгляд с Асакуры на Адель и вспомнил, что Марк Евгеньевич в том числе являлся и другом Асакуры.
— Думаю, что да, — кивнул я воительнице.
— А мне можно будет готовить праздничный ужин? — поинтересовался Йонир.
— Конечно, — ответил я. — Насколько я знаю твои кулинарные способности, в последнее время на большой высоте.
— Благодарю, конечно, — ответил Йонир. — Постараюсь не подвести.
— Я уверен, что не подведёшь, — хмыкнул я. — Тогда, Асакура, собирайся. Лёха, найдите Адели комнату, пускай девушка обустраивается. Я вечером всех жду за этим столом. Кроме нас всех будет ещё Мирра. Возможно, позову ещё Марка Евгеньевича, но тут, как говорится, не обещаю: он может и отказаться.
— А на сколько ты уходишь? — спросила меня Ника.
— Честно говоря, не знаю, — ответил я. — Возможно, на два-три часа.
— Хорошо, — кивнула она. И мне очень не понравился тон, которым она это проговорила.
Вот дальше слово взяла Юля:
— Ты заедешь к Мирре, хорошо?
— Это ещё зачем? — спросил я.
— Ну, там сегодня что-то вроде общего сбора тех, кого отобрали, должно быть.
— Ну отлично, — сказал я. — Мне там надо быть?
— Ну вообще-то это сходка в рамках твоей гильдии, — сказала она.
— Ну ладно, я решу этот вопрос, — пообещал я.
С тем мы с Асакурой незамедлительно отправились к хранилищу артефактов. Марк Евгеньевич действительно был очень рад нас видеть, но при этом нельзя было не заметить, что он сильно изменился. Похудел, его глаза запали, и он являл собой вид какого-то глубоко задумчивого или несчастного человека.
— Вы как? — спросил я его.
— Ну, какой уж тут «вы», — он махнул рукой. — Если ты не против, давай всё же на «ты».
— Я не против, — сказал я, припоминая, что мы вроде бы уже даже переходили на неформальное общение.
— Ты знаешь, — сказал он, — мы с Тинто-то давние друзья. Даже раньше, чем в университет пошли, уже дружили. Но мы такие друзья, которые всё время что-то делали в пику друг другу. Я пошёл не на артефактуру, а на физику волн. Он в своё время в пику мне устроился в императорское хранилище и так далее. Но всё это время мы всё равно дружили. Мы были как, может быть, две некие противоположности, но при этом оставались двумя сторонами одного целого. Чтобы тебе было проще представить, возьми огромное толстое бревно и двуручную пилу, которые пилят это самое бревно с двух сторон.
Я честно говоря смутно мог себе представить, что такое двуручная пила, но глянул в интернете и понял: это действительно была огромная ножовка с двумя ручками, которой пилили бревно, стоя с разных его сторон.
— И вот когда Тинто не стало, — сказал Марк Евгеньевич, — я это очень остро ощутил. Раньше я пилил и пилил, мы вместе решали какие-то задачи, заканчивая вот этими непростыми задачами с порталом. Но мы были вместе, мы пилили с разных сторон, но одно и то же бревно. А когда его не стало… Ты знаешь, у меня сложилось такое впечатление, что я остался, бревно осталось, пила осталась. А второго человека, который бы в нужный момент времени тянул бы на себя эту пилу, не стало. Поэтому да, я лишь тень от себя прежнего, но это не значит, что я поставил на себе крест или что-то такое. Нет, я буду жить, буду бороться. Более того, мне теперь придётся жить за двоих.
— Понимаю, — сказал я. — Но ты держись. Мы с тобой…
С Асакурой Марк Евгеньевич тоже с удовольствием обнялся. Было видно, что ему не хватало простого общения. Он теперь с удовольствием проводит время с нами.
Мы прошлись по хранилищу артефактов. Я подыскал себе ещё одни неплохие ножны, а потом вспомнил, что в случае критического удара я могу забирать энергию из артефактов. Причём в них она порой скрыта гораздо более сильная, нежели в тех же сферах или в окружающих меня предметах.
Именно благодаря хранившимся у меня на тот момент артефактам я смог разорвать натяжение той самой тетивы, которая держала нас в подземелье духов. Поэтому я просто проходил мимо множественных стеллажей и набирал артефакты, которые, может быть, были нужны мне не только в своём предназначении, а как хранилище энергии.
Мы ходили около получаса, и вдруг у меня зазвонил телефон.
На связи была Мирра.
— Прости, Марк Евгеньевич, — сказал я и поднял трубку.
— Макс, — говорила она голосом, в котором явно угадывалось, что она нервничает, ей не по себе. — Макс, ты где? Мне сказали, что ты приехал.
— Да, я приехал, — ответил я. — Сейчас нахожусь в хранилище артефактов. Что такое? Что-то случилось?
— Макс, ты мне очень нужен, — проговорила она. — У меня буквально… я буквально на грани срыва. У нас здесь общее собрание. Никого нет.
— А зачем оно нужно-то? — спросил я.
— То есть как зачем? — ответила девушка. — Надо что-то сказать ребятам. Вот их отобрали, а что теперь? Что дальше? Тебя не было, а никто из твоих не хочет брать на себя ответственность. Я Асакуру упрашивала, но она тоже что-то не горит желанием. А я сама… я даже не знаю, что им говорить. Выручай, Макс.
— Хорошо, — сказал я и вздохнул. — Скоро буду.
Дал отбой вызову и посмотрел на Асакуру, на Марка Евгеньевича и сказал:
— Прошу прощения, но дела зовут нас дальше. Но сегодня вечером у нас будет что-то типа праздничного торжественного ужина. Я очень хочу, чтобы ты тоже к нам присоединялся. Буду рад тебя видеть.
— Знаешь, пилить-то надо, — сказал Марк Евгеньевич, и он сразу понял, что это он намекает на то, что остался один у того самого бревна и с двуручной пилой. — Поэтому, к сожалению, сегодня не смогу, но обязательно позвоню тебе, как только у меня выберется минутка. Я действительно очень рад вас обоих видеть.
— Договорились, — сказал я и только сейчас понял, что всем своим нахождением здесь отвлекал его, по сути, от работы.
Мы с Асакурой бодрым шагом двинулись в сторону офиса. Народу там было опять тьма-тьмущая, хоть, конечно, меньше, чем мы застали в первый раз. Бледная Мирра сидела за своим столом и не знала, что делать. Оказалось, что в этом же помещении есть большой зал, где, в принципе, можно собрать всех, кто пришёл.
Я быстро договорился с администратором здания и завёл всех в зал. Вышел на сцену и осмотрел присутствующих. Тут было много горящих взоров, горящих именно в том смысле, что они походили на мой собственный, когда я хотел стать призывателем, хотел сражаться с монстрами, добывать сферы и всё такое. Для меня в тот момент, например, орден демоноборцев был чем-то невероятно великим. Лишь прикоснуться к нему было верхом моей мечты. А теперь вот, пожалуйста, у меня собственная гильдия, и вот эти молодые парнишки и девчонки хотят охотиться на монстров, добывать сферы и всё такое прочее.