— Вот она! Вот она! — голос Ли донёсся откуда-то справа.
Я захлебнулась, когда волна плеснула мне в лицо, заставив снова закашляться, пока я пыталась прочистить зрение. Тёплый воздух коснулся сначала моего лица, потом груди, и всё моё тело погрузилось в тепло, когда меня подняли из воды. Моё зрение прояснилось, и я увидела, что парю в воздухе над скоплением лодок. Воздушный Элементаль, мой Элементаль, держал меня на руках, как ребёнка. Его голова была повернута так, что тёмный капюшон скрывал его профиль.
— Сп-спасибо, — произнесла я сквозь стучащие зубы. — Я бы не смогла понять, где поверхность, если бы ты не появился.
Медленно Элементаль повернул голову. Я пыталась сосредоточиться на его лице, но была словно загипнотизирована его взглядом. Глаза Элементаля не светились жёлтым. Вместо этого они были больше похожи на янтарь, как у большого кота. И в них была доброта. Когда мы смотрели друг на друга, эти янтарные глаза становились всё более человечными, всё более наполненными состраданием. Он держал меня одной невероятно сильной рукой. Другой рукой он провёл над моим телом, и я почувствовала, как тепло охватило меня. Дрожь прекратилась. Мои зубы перестали стучать. Губы больше не чувствовали онемения от холода. Я улыбнулась.
— Спасибо. Снова. Похоже, я часто тебя благодарю. Я Рен. У тебя есть имя?
Тело Стихийного вздрогнуло, словно мои слова стали для него неожиданностью. Его добрые янтарные глаза всё ещё были прикованы к моим.
— Рен, — прошептал Элементаль. Его дыхание было тёплым, пахло туманным лесом северо-запада Тихоокеанского побережья — сосной и растениями, но его голос был эхом, словно мы говорили по телефону с плохой связью. — Может быть только одна, — сказал он.
— Что ты имеешь в виду? — тихо спрашиваю я.
— Приведите её ко мне! — голос декана Роттингема доносится снизу.
Воздушный элементаль мгновенно реагирует. Его взгляд отрывается от меня, и он стремительно опускается вниз, аккуратно помещая меня в центр катера рядом с Ли.
— О боже, Рен! — Ли притягивает меня к себе, и я хватаюсь за него. Через его плечо я вижу, как Воздушный элементаль растворяется в небе.
Роттингем разворачивает катер в сторону остальных лодок и приказывает Ли:
— Открой аптечку под передним сиденьем и оберни Рен в термоодеяло.
Ли отходит от меня, затем быстро возвращается с шуршащим серебристым одеялом и укутывает меня в него, словно в буррито. Он трёт мои руки и спину через ткань.
— Рен, ты ранена? — Декан подходит ближе, обходя профессора Дугласа и Элизу, которая тоже завернута в серебряное одеяло. Она выглядит бледной, дрожит, но, встретившись со мной глазами, вымученно улыбается.
— Нет, — слово выходит слишком тихим, поэтому я прочищаю горло и повторяю: — Нет, думаю, я в порядке. Просто промокла до нитки.
— Хорошо, — он кивает и оглядывается на остальных, молчаливо сидящих в своих лодках. — Связывайтесь друг с другом, профессор Дуглас доставит нас на Лунный остров.
— Ты точно в порядке? — Ли опускается передо мной на колени.
Я слабо улыбаюсь ему. — Уверена.
Он выдыхает, его дыхание прерывисто. — Я думал, ты… — Его голос затихает. Лицо Ли становится таким бледным, что кажется серым, руки дрожат, пока он трёт мои плечи, а глаза наполнены слезами, которые он отчаянно сдерживает.
Я хватаю его руки в свои. — Я не оставила тебя. Никогда не оставлю.
Я снова оказываюсь в его объятиях, прижимаю щеку к его груди и слушаю стук его сильного сердца.
Катер резко дёргается, вздымаясь на волнах, и я напрягаюсь, отстраняясь от Ли, готовая к очередному кошмару — но с облегчением понимаю, что мы просто качаемся на воде, пока одна из лодок ударяется о нашу. Я осматриваюсь и замечаю, что одного надувного плота не хватает.
— Дженни? Она выжила?
— Да, — отвечает Роттингем. — Хотя её плот был уничтожен.
Я замечаю Дженни, тоже завернутую в блестящее серебряное одеяло, на последней лодке с Полом и Майклом. Позади них океан сверкает бирюзой, абсолютно чистый от нефти.
— Мы действительно сделали это. Океан исцелён, — шепчу я скорее себе, чем Ли.
Ли садится рядом со мной, обнимая меня, и я прислоняюсь к нему. — Разлив исчез, когда Элиза поднялась на поверхность. Это было невероятно. Будто гигантский пылесос всосал всё загрязнение и отправил его на дно океана. Я не понимаю, как студентка могла обладать такой силой. Для этого должна была понадобиться команда опытных целителей. Рен, что там произошло?
Я пытаюсь упорядочить мысли — с чего начать? — когда голос Роттингема прерывает меня.
— Да, Рен, что же произошло там, внизу?
Я встречаюсь с тёмными глазами декана, вспоминая, как Селеста сказала ему: «Прекрати изображать такую брезгливость. Ты знаешь, что должно произойти. Должен остаться только один.» Вместо ответа я задаю свой вопрос:
— Вы уверены, что с Элизой всё в порядке? Водный элементаль сильно повредил её талию.
— Я абсолютно уверен, что с ней всё хорошо, но её всё равно осмотрит целитель школы. На её рубашке была кровь, поэтому мы, конечно, осмотрели её. Элиза исцелила не только океан, но и себя, — его взгляд не отрывается от меня. — Так что же произошло там, внизу? — повторяет он.
Я снова задаю вопрос:
— Что сказала Элиза?
— Она помнит все обрывками, что не редкость после такой травмы. Она сказала, что элементаль схватил её и потащил вниз вместе с тобой. Она помнит, как ты безмолвно велела ей исцелиться, что каким-то образом она и сделала — вместе с исцелением океана от разлива нефти. Это всё, что она помнит.
— Я видела её кровь в воде. И помню, как подумала, что Элиза должна исцелить себя — возможно, элементаль отпустит её, если она использует свою магию… — Я замолкаю и вздыхаю. — Я едва помню, как сказала ей исцелиться, а потом был большой взрыв, и Элиза исчезла. Я не могла понять, где поверхность, всё потемнело… но потом я увидела неоновый свет от Воздушного элементаля и последовала за ним вверх. Это всё. Всё остальное как в тумане.
Роттингем прищуривается. — Что ж, возможно, со временем твоя память или память Элизы восстановится, и тогда мы узнаем остальную часть истории.
— Возможно, — говорю я, подтягиваясь ближе к Ли, кладу голову ему на плечо, закрываю глаза и больше не произношу ни слова до самого возвращения.
Глава 24. Рен
Профессор Дуглас ведет нас, Элизу, Дженни и меня, в лазарет, где школьный целитель осматривает меня и говорит, что я в порядке, но, вероятно, буду чувствовать усталость. Дженни также отпускают, но Элизу просят остаться для наблюдения. Оказывается, она наглоталась морской воды, и за ней нужно наблюдать ближайшие двадцать четыре часа. Профессор Дуглас сообщает мне, что Ли находится с деканом Ротингемом, наблюдая, как совет разбирает несчастные случаи, произошедшие во время Испытаний. Мы с Дженни молча возвращаемся в Зал Водолеев. Я удивлена, как уже поздно — солнце уже превратилось в тускнеющий уголь, медленно опускающийся за западный горизонт. Неудивительно, что я устала — этот день кажется бесконечным. Возле арочного входа стоит Воздушный Элементаль. Я улыбаюсь ему.
— Привет, давно не виделись, — говорю я легким, шутливым тоном, будто разговаривать с Элементалем — совершенно обычное дело.
— Рен, — шепчет он своим воздушным голосом и склоняет голову, но я успеваю заметить добрые янтарные глаза.
Мы с Дженни заходим в холл, и она поворачивается ко мне:
— Он знает твоё имя.
— Ну да. Я представилась ему сегодня, когда он вытащил меня из океана.
— Зачем ты вообще с ним разговаривала?
Я пожимаю плечами:
— Ну, это, наверное, было вежливо.
Дженни содрогается.
— Это даже не человек.
— Как и моя французская бульдожка, Грейс Келли, но я всё время с ней разговариваю.
— Это совсем другое. Собаки замечательные. Элементали — отвратительны. Один из них, Воздушный, как тот, которому ты только что сказала «привет», убил Льва четвёртого числа, а теперь Водный Элементаль чуть не утопил нас троих. Я не хочу иметь с ними ничего общего.
Её лицо гладкое и мягко, но, когда она говорит, её губы сжимаются, словно она сосёт лимон, придавая её щекам жёсткость и резкость.
— Дженни, это уже второй раз, когда Воздушный Элементаль, наш Воздушный Элементаль Зала Водолеев, спасает меня от смертельной опасности. Он не опасен. Он защитник.
Губы Дженни изгибаются.
— Нам придётся остановиться на том, что мы не придём к согласию.
Не говоря больше ни слова, она направляется к лестнице. Я иду за ней медленнее, чувствуя, как моя кожа зудит от высохшей солёной воды, а волосы кажутся отвратительными. Я мечтаю снять эту жёсткую одежду и стоять под горячим душем целую вечность.
Что я и делаю, пока стук в дверь не выводит меня из моего парового кокона. Я быстро заматываю волосы в полотенце, надеваю свои самые мягкие спортивные штаны и огромную футболку с маленькими французскими бульдогами и поспешно открываю дверь. Сэм врывается в комнату, бросаясь на меня так быстро, что мы едва не падаем.
Она крепко обнимает меня, а потом отступает, удерживая за плечи и изучая меня.
— Ты в порядке? Я имею в виду, действительно в порядке?
— Да, всё хорошо, особенно после долгого душа. Как ты узнала?
Мы садимся на край кровати.
— Я видела Ли, когда он бегал за Ротингемом. Я шла на тренировку с другими Тельцами. Он остановился, чтобы сказать мне, что на Испытании Водолеев произошёл несчастный случай, но с тобой всё в порядке. Я пришла сюда так быстро, как могла после того, как отметилась, чтобы не подумали, что я прогуляла. Они уже обсуждали твоё Испытание; все говорят о том, как Элиза, которая едва вошла в топ-10 после прошлого Испытания, сотворила чудо исцеления в океане. — Она подняла бровь. — Что на самом деле произошло?
— Нас затянул под воду Элементаль. Элиза чуть не утонула. Я чуть не утонула. Я смогла заставить её использовать немного магии, прежде чем она отключилась, и усилила её. Это было так мощно, что казалось нереальным, — объяснила я.