Но эта экспедиция провалилась из-за мятежа на корабле. Блай не был таким прекрасным дипломатом, как Джеймс Кук, которому при всех обстоятельствах удавалось держать подчиненных под контролем. Восстание произошло, вероятно, из-за слишком жестокого отношения капитана к своим подчиненным и его вспыльчивого характера. Сам Блай называл причиной разврат: влияние Таити и сладострастных таитянок на английских моряков. Конечно, следует также учитывать и моральное состояние моряков – много месяцев в пути, а команда собралась неопытная и непривычная к суровым морским будням, потом появились таитянки, а моряков заставляли выкапывать и таскать тяжелые деревья на борт. Моряки явно не хотели возвращаться к строгой дисциплине и лишениям на борту после свободы на Таити. Корабль отошел от берегов Таити, но до островов Карибского моря не добрался. Вскоре Блая с верными людьми, которых набралось 18 человек, высадили в баркас с запасом продовольствия и воды на несколько дней, чтобы сам искал путь домой. А команда «Баунти» нашла пристанище на островах Питкэрн, где основала колонию вместе с таитянками. Колония существует до сих пор, является единственной заморской территорией Великобритании в Тихом океане и самой малонаселенной территорией в мире, обитаем один из пяти островов. Блай совершил невероятное и смог добраться до Англии в марте 1790 года после долгих злоключений. Против него было возбуждено уголовное дело из-за потери судна, но трибунал его оправдал.
А Бэнкс не мог успокоиться. Плантаторы на островах Карибского моря так и хотели получить хлебные деревья. Адмиралтейство снарядило вторую экспедицию за хлебными деревьями, и во главе нее опять был поставлен Блай. Она состоялась в 1791-1793 годах и достигла поставленной цели: свыше 2 тысяч хлебных деревьев с Таити были погружены на борт в специальные ящики, большинство пережило морское плавание и было с успехом высажено на новой для себя территории. Вначале корабль «Провиденс» высадил деревья на Ямайке и Сент-Винсенте, потом они распространились по другим соседним островам.
Моряки «Баунти» изгоняют с корабля капитана Блая
Но тут встала новая проблема: жители Вест-Индии и многие рабы не желали есть заморские плоды, которые им навязывали английские землевладельцы. Дети играли в футбол сухими плодами. Но постепенно хлебное дерево приняли, в настоящее время оно произрастает в большинстве тропических стран.
А Блай привез Бэнксу в Англию образцы плодового дерева аки, которое Бэнкс решил назвать в честь мореплавателя – блигия вкусная (Blighia sapida). На Ямайке это национальный фрукт. Плод внешне напоминает персик, а по вкусу – грецкий орех. Плоды ядовиты, пока не созреют и не раскроются естественным образом. Мякоть можно есть сырой, но на Ямайке ее обычно варят с соленой рыбой. Аки с рыбой – национальное ямайское блюдо.
Также Бэнкс занялся чаем. Он хотел удешевить его для британских потребителей и для этого решил выращивать его в Индии. Он активно участвовал в создании ботанического сада в Калькутте, хотя лично там не бывал. Также он организовал доставку в Калькутту семян новозеландского льна. Выступая в Министерстве обороны Великобритании, он сказал, что, обеспечивая индусов продовольствием, этот сад заставит их «задуматься, как они существовали раньше, и чтить имена британских завоевателей, которым они обязаны избавлением от голода».
Прекрасным примером имперской ботаники может служить остров Цейлон (Шри-Ланка). В 1810 году, через несколько лет после того, как британцы отобрали Цейлон у голландцев, был отменен закон, запрещающий европейские методы ведения сельского хозяйства. Бэнкс отправил на Цейлон одного из садовников Кью, поставив перед ним двойную задачу: работать «на благо коммерческих интересов острова и для продвижения науки ботаники». Таким образом на Цейлоне был создан ботанический сад, миниатюрный Кью под покровительством короля. Садовники доказали эмпирически, что иностранные культуры прекрасно приживутся на Цейлоне и будут приносить прибыль колонии. Это, например, были чай и кофе. Местная экономика стала развиваться ударными темпами, а британские империалисты хвастались, что Цейлон является прекрасной иллюстрацией их просвещенного правления.
Ботанические сады также обеспечивали британским иммигрантам возможность обучаться местному опыту и навыкам. Если не считать путешествия на Таити, у самого Бэнкса практически не было контактов с местным населением, он не мог почерпнуть новые знания на новых территориях Британской империи. Но по мере того как в колониях появлялись постоянные поселения, Бэнкс просил поселенцев сообщать в Британию о местных навыках. Например, рекомендовал использовать ботанический сад на Цейлоне для изучения лекарственных трав, которые прописывают местные доктора и целители, чтобы сделать более эффективной британскую медицину.
В Китае под покровительством Бэнкса вообще начался промышленный шпионаж – для науки и государства. Бэнкс активно выступал за восстановление британского посольства в Пекине, потому что ему требовалось прикрытие для специалистов, которые информировали бы его о методах выращивания чая разных сортов и производстве фарфора. Посол в Китае проникся идеями Бэнкса и отправлял на родину образцы фарфора, которые удалось добыть, чтобы «сравнить их под наблюдением химиков и умелых мастеров с материалами, используемыми в Англии».
Бэнкс также отправлял европейские растения для культивации за рубежом. При содействии Министерства внутренних дел он пересаживал растения и переправлял животных в другое полушарие, но в колонии с аналогичным их родному климатом. Например, отправлял средиземноморские культуры для выращивания в Новом Южном Уэльсе (Австралия).
В результате продвижения идей Бэнкса регионы мира, расположенные на большом расстоянии друг от друга, разделенные океанами, начали напоминать Европу и друг друга.
Переселение животных
Джеймс Кук первым отвез свиней в Новую Зеландию, где их до появления европейцев не было вообще – ни диких, ни домашних. В этой англоговорящей стране для обозначения свиней до сих пор используется местное слово cookers, производное от фамилии мореплавателя (Кук на английском пишется Cook). Ни в одной другой англоговорящей стране этого слова в употреблении нет, англичане даже могут не понять, о чем идет речь. Свиньи великолепно прижились в Новой Зеландии, им там позволяется свободно бегать по лугам, они плодятся два раза в год. Климатические условия Новой Зеландии способствовали развитию свиноводства, хотя удаленность страны от других делает продукцию дороже из-за расходов на транспортировку. Но та же удаленность обеспечивает естественную защиту от болезней. И никакие конкуренты не поставляют свинину в Новую Зеландию. В настоящее время в этой стране работает около 100 коммерческих свиноферм, а потребление свинины на душу населения составляет 24 килограмма в год.
Я уже говорил, что Георг III поддерживал планы Бэнкса по улучшению мира и внедрению британских обычаев и традиций, также они, как крупные землевладельцы, сотрудничали, пытаясь развивать в Англии производство шерсти. Они оба выиграли бы в случае увеличения производства шерсти, а Британия должна была стать самодостаточной в этом плане. Бэнкс владел землей в центральной части Англии, и богатство землевладельцев там зависело от разведения овец ради шерсти и мяса. Кроме того, шерсть была важным политическим вопросом в конце XVIII века. Мелкопоместное дворянство, которое занималось только разведением овец, хотело защитить свои доходы, экспортируя сырую шерсть и не пуская в страну дешевый импорт. Экспорт шерстяных товаров в этот период составлял четверть всего экспорта страны, это больше, чем железо и хлопок, вместе взятые. И Георг III вместе с Бэнксом хотели увеличить производство внутри страны и отказаться от закупки материалов за границей.
В Линкольншире обычно работали с местной шерстью, но многие покупатели предпочитали вещи из более тонкой шерстяной нити от тонкорунной испанской породы овец меринос. Они дают удивительно легкую и красивую шерсть, и ткани из одного килограмма получается в три раза больше, чем из шерсти овцы мясной породы. Очевидным решением было разводить мериносов в Англии, но критики возражали. До XVIII века их разводили только в Испании, они не были привычны к более холодному климату Великобритании, и в любом случае шерсть в холодном климате, как предполагалось, станет более жесткой. Бэнкс с этим не соглашался.
Вначале Бэнкс договорился с одним из французских коллег, чтобы тот прислал ему пару чистокровных мериносов для скрещивания с английскими овцами. За овец Бэнкс заплатил английским турнепсом, китайским конопляным семенем и одним австралийским кенгуру. Роберт Бейквелл (1725-1795) считается одной из самых важных фигур в английской сельскохозяйственной революции. Он – «отец» лейстерской мясо-шерстяной породы овец. Он хвастался, что благодаря ему производство баранины в Англии удвоилось. Бейквелл, в частности, взялся за производство более тонкой шерсти.
Но двух особей было явно мало. Бэнкс стал искать варианты поставки мериносов в Англию. Это можно было сделать только контрабандным путем – испанцы не хотели лишаться прибылей от экспорта. Бэнксуудалось в конце концов договориться с португальскими купцами, которые и ввезли мериносов в Англию контрабандой. Большинство из них в целости и сохранности прибыли в сады Кью, где было достаточно мест для их выпаса, и Виндзорский замок, несмотря на то что пришлось пройти от Дувра до Лондона, и этот переход занял две недели.
Овцы прекрасно акклиматизировались, стали быстро плодиться, и качество их шерсти сохранилось несмотря на английский климат. Во время прогулок по садам Кью король Георг с интересом наблюдал за овцами, и какое-то время производство шерсти было основной темой их разговоров с Бэнксом. Через некоторое время король отдал 200 овец фермерам по всей стране для разведения и производства шерсти. Король считал, что лично очень помог промышленности Великобритании, при этом он оставался в неведении по поводу нелегального ввоза этих овец в страну.