А потом принц женился на большой любительнице садов, германской принцессе Августе Саксен-Гота-Альтенбургской (1719-1772), матери будущего короля Георга III. Принц Уэльский с супругой поселились в доме Кейпела, который стал называться Уайт-хаус (Белый дом). У принца Уэльского не сложились отношения с родителями, они с супругой практически все время проводили в этом доме и окружающих садах. Принц умер молодым, после его смерти Августа осталась жить в Кью и значительно расширила территорию сада. Иногда основательницей садов Кью называют именно ее, потому что «фундамент» того, что можно увидеть сегодня, был заложен Августой. Она наняла шотландского архитектора Уильяма Чеймберса (1723-1796) для строительства садовых зданий. До сих пор сохранилось пять зданий из двадцати пяти, построенных по ее приказу. Это оранжерея, храм нимфы Аретузы, храм богини Беллоны, арка и китайская пагода. Чеймберс вошел в историю как личный архитектор принцессы Уэльской Августы. А принцесса не только наблюдала за строительством, но и организовывала ввоз новых растений, высадкой которых занималась сама.
В 1764 году началась перестройка садов. Георг III пригласил для этой цели Ланселота Брауна (1715-1783), получившего прозвище Умелый Браун. Он был ландшафтным дизайнером и поклонником английского пейзажного («естественного») парка. К сожалению, он уничтожил многие из работ своих предшественников.
После смерти принцессы Августы Георг III использовал дом своей матери как загородную виллу. Как я уже говорил в этой книге, Джозеф Бэнкс был другом короля, и история садов Кью неразрывно связано с его именем. По поручению короля Бэнкс продолжил дело принцессы Августы с 1773 года, и только в одном этом году добавил в сад около 800 видов деревьев. В целом же при Бэнксе в садах Кью оказалось 3400 видов растений. Можно считать, что Джозеф Бэнкс стал первым директором ботанического сада, хотя официально эту должность не занимал, а считался советником короля. В саду высаживались привезенные им лично растения – и привезенные по его поручению. В результате там оказались «переселенцы» из Австралии, Северной Африки и Южной Африки, Индии, Канарских островов, Вест-Индии.
Если использовать современный термин, сады Кью стали ботаническим хабом Британской империи (или главным офисом международной сельскохозяйственной цепи) и способствовали развитию сельского хозяйства во всей империи. Сам Бэнкс называл сады Кью «великим ботаническим обменным пунктом». При Бэнксе в этих садах появились растения со всего мира, часть из них выращивались в коммерческих целях, другие – только в научных. При нем сады очень быстро разрастались, и в 1788 году там росло уже 50 тысяч деревьев, кустарников, цветов и прочих растений, причем как в открытом грунте, так и в оранжереях. Бэнкс говорил, что его цель – это более впечатляющая коллекция растений, чем в какой-либо другой стране. В особенности ему хотелось перещеголять Францию и Королевский ботанический сад в Париже. Услышав, что французы отправляют экспедицию в Австралию, он тут же отправил туда британского сборщика, чтобы «найти растения, которые нельзя получить другим образом, и обогатить Королевские сады Кью растениями, которые в противном случае будут добавлены в Королевский сад в Париже».
В 1802 году граница между садами Кью и Ричмонд-Лодж была ликвидирована, получился единый огромный комплекс. Сад у Ричмонд-Лодж в свое время разбивал упомянутый Чарльз Бриджмен. В 1841 году сады перешли в собственность государства. Главным садовником стал Уильям Хукер (1785-1865), а вслед за ним его сын Джозеф Хукер (1817-1911), который вначале работал помощником отца, а потом, после его смерти, стал директором садов Кью. Сады при них значительно расширились. Например, Джозеф специально ездил в Индию за растениями для садов Кью, потом в Палестину, Марокко, Северную Америку. Многие из привезенных им растений до сих пор хранятся в богатейшем гербарии Кью. В 1844-48 годах была построена знаменитая пальмовая оранжерея – Палм-хаус.
Оба Хукера были ботаниками, но больше известен сын, который также являлся президентом Лондонского Королевского общества. Он описал множество растений, причем как открытых им самим, так и другими учеными. В частности, классифицировал растения, собранные Чарльзом Дарвином. Именно Джозеф Хукер уговорил Дарвина представить свою теорию о происхождении видов Линнеевскому обществу. Перу Джозефа Хукера принадлежат такие работы, как «Флора Индии», «Флора Антарктики», «Флора Новой Зеландии», «Флора Тасмании».
Основу библиотеки в садах Кью составляет библиотека Хукеров. Основу гербария также составила личная коллекция Хукеров. К нему добавился гербарий ботаника Джорджа Бентама (1800-1884), подаренный Кью. В гербарии собрана флора Бразилии, Австралии, Индии и Гонконга. Гербарий хранится в Хантер-хаусе («Охотничьем домике»). К изначальному зданию по мере разрастания коллекции были добавлены четыре флигеля.
Джозеф Хукер был директором садов Кью на протяжении 20 лет. В этот период там появились не только новые растения, привезенные лично Джозефом, но и постройки. Например, это самая большая, сохранившаяся до наших дней оранжерея викторианской эпохи. Ее длина составляет 188 метров, высота – 18 метров, а площадь пола – 4880 квадратных метров. Начиная с времен Хукера и до наших дней, в этой оранжерее по географическому принципу высажены растения из Океании, Африки, Азии и Средиземноморья.
Оранжерея принцессы Уэльской
В XX веке в садах Кью появилось много новых зданий. Пожалуй, самое известное – оранжерея принцессы Уэльской, открытая в 1987 году по проекту Гордона Вильсона. Ее открывала принцесса Диана, но названа оранжерея в честь ее предшественницы, принцессы Августы. Здесь представлены растения из десяти климатических зон. Оранжерея прекрасно вписалась в ландшафт, хотя имеет современный дизайн.
Наиболее интересна коллекция орхидей, причем выставку регулярно меняют, чтобы демонстрировать цветущие орхидеи различных видов. Последнее добавление, уже нашего века – Альпийский домик Дэвиса, открытый в 2006 году. Его окружает специальный ров, где собирается дождевая вода, которую используют для увлажнения растений и воздуха. Также в здании установлена система для охлаждения корней высокогорныхи арктических растений. Есть и специальные жалюзи, помогающие создавать привычные для альпийских растений условия.
Также я должен отметить роль садов Кью в распространении растений по всему миру. Многие ошибочно считают родиной чая Индию. На самом деле родина чая – Китай. Но чай попал в Индию не из Китая, а через сады Кью! Каучуконосы попали в Малайзию из Бразилии тоже не прямо, а через сады Кью.
И в наши дни Королевские сады Кью остаются одним из самых интересных ботанических собраний в мире. Здесь необычайно красивый ландшафт, любопытные здания, построенные в разные периоды, ну и, конечно, невероятная коллекция растений, которые высаживают и в открытом грунте, и в оранжереях. Также Кью – один из самых авторитетных научно-исследовательских институтов в области ботаники в мире. В них ведутся ботанические и микологические исследования. На территории садов проходят различные фестивали, выставки и концерты.
Сады Кью – прибыльное предприятие, и некоторые источники заработка весьма оригинальны. Например, на территории этих садов находится крупнейшая в Европе компостная куча. Выполотые сорняки, обрезанная ботва, побеги растений отправляются в эту кучу. К ним добавляют навоз из королевских конюшен. Компост используется и как питательный грунт в садах, и продается на специально организуемых аукционах.
В 2003 году Королевские ботанические сады Кью были включены в список Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО.
Заключение
Теперь-то вы знаете, кто такой Карл Линней и Джозеф Бэнкс, что они сделали для развития ботаники и науки в целом. В этой книге я также упоминал и вкратце рассказывал о других ученых, которые внесли свой вклад в развитие науки. Возможно, вам захочется почитать о них подробнее. Они того заслуживают! Джозеф Бэнкс затмевал Даниеля Соландера, но ведь, безусловно, и он внес свой огромный вклад в сбор и систематизацию растений во время первого плавания Джеймса Кука. Уильям и Джозеф Хукеры сделали очень многое для Королевских ботанических садов Кью – и науки ботаники в целом. Если вы еще не были в удивительных английских садах, о которых я рассказал в этой книге, обязательно посетите их. Вы увидите растения со всего мира, которым созданы удивительные условия, – может, эти условия даже лучше, чем у них на родине. Недаром же они прекрасно приживаются и размножаются в новой для себя стране. И это просто красиво!
Ботаники, благодаря которым эта наука возникла, не щадя себя, отправлялись в дальние рискованные путешествия, чтобы собирать, изучать, описывать и зарисовывать растения. Их то забывают, то вспоминают вновь, и это происходит даже на родине. С развитием национального самосознания Карл Линней превратился в одного из главных героев Швеции, примерно уровня Шекспира в Англии и Гёте в Германии. Он был брюнетом с карими глазами, одевался довольно неприхотливо, и вдруг в XIX веке превратился в голубоглазого блондина, кроме того его стали изображать в одеждах, цвета которой соответствовали цветам шведского флага. Однако в XX веке, с приходом социалистического правительства, интерес к нему упал: социалисты не одобряли консервативные связи с прошлым. Но популярность и «линнеевский» бизнес в Упсале никуда не пропали – и в прошлом, и сейчас все, что связано с Линнеем, привлекает туда туристов.
Бэнкса мало знают в его родной стране, но Австралия считает его одним из своих отцов-основателей. Сын Линнея назвал в честь Бэнкса банксию вересколистную (Banksia ericifolia) – древовидные кустарники, которые произрастают только в Австралии и были обнаружены Бэнксом во время исследования берегов Ботанического залива. И род банксия, включающий в себя около 170 видов, большинство из которых растет в Австралии, тоже назван в честь него. Получилось так, что Бэнкс, ботаника и Австралия неразрывно связаны, хотя он провел там всего несколько недель и большую часть этого времена на корабельной палубе – то есть в море, а не на суше. Когда новость о смерти Бэнкса достигла Австралии, губернатор Брисбена распорядился поставить ему памятник на берегу Ботанического залива. Но в XX веке, когда Австралия стала разрывать свои связи с Великобританией, интерес к Бэнксу начал угасать. И наоборот, интерес к нему сейчас возрождается в Англии. Британские ученые пытаются понять, каким образом ботаника заняла столь важное место в современном обществе. А Бэнкс – прекрасный пример того, как наука и Британская империя развивались вместе, становясь богатыми и сильными.