— Гражданин Жеребков, как к вам попала эта квартира? На каком основании вы в неё вселились? — строго спросил адвокат у Жеребкова.
— На том основании, что я её купил! — проорал лысый, скривившись и держась за зашибленный бок. — Сагинов вон полгорода скупил, и с него никто ничего не спрашивает, а я только эту паршивую квартиру, и меня, честного человека, начинают мордовать.
— Тогда покажите купчую, — потребовал адвокат.
— А вот вам купчая!!! — взвыл Жеребков и, вскинув руки, показал две фиги. — Может, мне жить негде!
— А где же твоя четырёхкомнатная квартира, чёртов боров? — удивленно спросил Сагинов.
— А в ней моя супруга проживают-с!
— Что же, твоя супруга такая здоровенная, что сразу все четыре комнаты занимает, и тебе, бедному, угла там нет? Ну хватит, кончай базар! Если ты сам на уберёшься из этой квартиры, я вытравлю тебя отсюда как таракана! Ты понял меня?! — И, отвернувшись от лысого, дядя Коля взял Таюшку за руку: — Пойдём, Таюшка, я покажу тебе комнату твоего папы. — И открыл боковую дверь. И удивился: — Надо же: Витьковы вещи остались, как при нём! Не успел боров тут похозяйничать. Вот и славно!
Таюшка вошла и с любопытством оглядела комнату: кровать, письменный стол, полки с книгами, на стене две картины с лесом и речкой и две больших фотографии: одна бабушки, папиной мамы (такую же точно фотографию она видела дома в альбоме), а другая какого-то паренька. Таюшка пригляделась:
— Ой, да это же папка в молодости!
— Верно, это твой папка. Здесь он сфотографирован, когда школу заканчивал, совсем ещё мальчик. На, посмотри поближе. — Дядя Коля снял портрет со стены и подал Таюшке. Та взяла портрет в руки и долго смотрела на этого мальчика, который был её папой.
— Ну всё, Таюшка, пойдём отсюда. Мы ещё сюда вернемся.
Дядя Коля хотел повесить портрет назад, но не тут-то было: Таюшка вцепилась в портрет и так заревела, будто у неё не портрет отнимали, а руки отрывали. Дядя Коля успокаивающе погладил её по голове и разрешил:
— Ладно, возьми это фото с собой, имеешь право.
Таюшка несла портрет до самой маминой комнаты, и там дядя Коля повесил его на стенку:
— Вот будет твоей маме сюрприз, — порадовался он и ушёл.
В гостях у тети Юли
Таюшка уселась на подоконник ждать маму. К ней тут же прискакал Рыжик, и они вдвоём уставились в окно. Рыжик по-своему, по-кошачьи, удивлялся, что листья вдруг ожили и сейчас, как птички, летают, где хотят. Рыжику очень хотелось поиграть с ними, он поскрёб стекло, понял, что поиграть невозможно, и стал провожать кружащиеся листья глазами. На улице стемнело, но мамы почему-то всё ещё не было. И вот в прихожей затренькал звонок.
— Мама! — закричала Таюшка и побежала открывать.
Но то была не мама, а тётя Юля:
— Таечка, пойдём к нам, милая. Твоя мамочка сейчас очень занята, она у юриста, а как освободится, тоже придёт к нам на ужин, — сказала тётя Юля.
— А Рыжика кто накормит? — заупрямилась Таюшка.
— Рыжика мы тоже приглашаем в гости, — улыбнулась тётя Юля.
— Вот здорово! Рыжик, пойдём в гости, там тебя вкусно угостят, — сказала Таюшка и, поймав Рыжика на руки, последовала за тётей Юлей.
Дверь им открыл дядя Лёша.
— Во, к нам, оказывается, сразу два рыжика в гости пожаловали, — заулыбался дядя Лёша. — Ну, проходите, рыжики, будьте как дома.
Рыжик по-своему понял призыв быть как дома и, вырвавшись из рук хозяйки, сразу же пошёл обнюхивать углы, а потом подскочил к Вовке и стал выпрашивать у него то, что Вовка прятал у себя в руке.
— Чего дразнишь кота? Дай, что он просит, — заругался на Вовку дядя Лёша. — Что ты там прячешь?
— Ничего я не прячу, — пробубнил Вовка, запихивая рогатку поглубже в карман.
Но Рыжик не отставал от Вовки. Тогда Вовка принёс обруч и сказал:
— Ну-ка, Рыжик, попрыгай! Получишь сардельку.
Рыжик быстро понял, чего от него хотят, и началась такая чехарда по квартире, что даже дядя Лёша не удержался и тоже принялся играть с Рыжиком. Подкрепившийся сарделькой Рыжик умудрялся прыгать даже на стены и в итоге так разошёлся, что снёс хрустальную вазочку с серванта. К счастью, вазочка, ловко подхваченная на лету дядей Лёшей, уцелела. Тут уж вмешалась тётя Юля:
— Ну-ка, перестаньте гонять бедного котёнка! А то он от вас на люстру заберется.
Однако её предупреждение не подействовало на играющих, и игра докатилась до того, что Рыжик и впрямь маханул на люстру и там повис, перебирая задними лапами стеклянные висюльки. Висюльки тоненько зазвенели, и дядя Лёша отметил:
— Какой музыкальный кот!
Дружный хохот потряс квартиру, а Вовка от смеха сполз с кресла. Тётя Юля тоже расхохоталась:
— Ну вот, доигрались! Я же говорила, что он удерёт от вас на люстру.
Вскоре пришли ещё два гостя: дядя Коля с Борькой.
— Что здесь за веселье? — спросил, входя в комнату, дядя Коля. — Ого, от кого это кот так сиганул?
— От моих дорогих домочадцев. Замучили бедного котика. Ну ладно, Лёшка, хватит гонять котёнка, лучше пойдёмте-ка ужинать.
Высокий дядя Коля легко снял Рыжика с люстры и подал Таюшке:
— На, держи своего Рыжика. И не давай его Лёхе с Вовкой, а то они твоего кота с ума сведут. Сколько я Лёху помню, он всегда уличных котов гонял.
Все расселись за столом и приступили к ужину. В это время зашла Таюшкина мама.
— Ой, мамочка, ты знаешь, какой наш Рыжик прыгучий, — восторженно доложила Таюшка.
— Я прекрасно знаю, какой наш Рыжик прыгучий. А что здесь опять случилось? — спросила мама с тревогой.
— Да мои дорогие домочадцы устроили кошачье светопреставление, — засмеялась Тётя Юля. — А ваш Рыжик демонстрировал чудеса акробатики.
— Опять Рыжика раззадорили! Он когда-нибудь весь дом разнесёт, — сказала мама, сокрушаясь.
— Да это всё Лёха, непревзойденный мастер кошачьих игр, — со смехом поведал дядя Коля.
— Витёк тоже обожал с котами забавляться, — защищаясь, сказал дядя Лёша. — Знаешь, Света, когда мы Таюшку в первый раз провожали до квартиры, то как подошли к вашей двери, услышали жуткий кошачий вой: ваш Рыжик тогда застрял между карнизом и стеной и висел, скрючившись.
— Света, а почему бы вам собаку не завести? Собака будет успокаивать вашего буйного кота, — предложил дядя Коля. — Хорошая идея, Таюшка?
— Хорошая идея, просто распрекрасная! Мы с мамой обязательно заведём собачку! — И Таюшка шумно захлопала в ладошки.
— Я с котом-то еле справляюсь. Не говоря уже о его маленькой своевольной хозяйке. Не надо нам собаки, Николай, — нахмурилась мама.
— А Таюшка вся в папку своевольная. Ты же, Света, сама знаешь, каков Витёк!
— Да уж… — неопределенно произнесла мама, и лицо её посветлело. Она как-то вся засветилась изнутри. Потом спохватилась: — Да, Николай, я побывала в военкомате. Посмотри, что получила. — И вытащила из сумочки документ.
Дядя Коля взял протянутую ему бумагу, прочёл и присвистнул.
— Я немедленно еду в эту точку! — воскликнул он. — Это всё займет недельки две.
— Почему ты? Я тоже могу! — засуетилась мама.
— Нет, Света, я мужчина, и мне сподручнее. Тем более что мне уже знакома сия процедура.
— Да-а-а, дела-а-а, — протянул дядя Лёша, читая выхваченную из рук дяди Коли бумажку. — Неужто Витёк?!
Но Таюшкина мама приложила палец к губам и с тревогой глянула на дочь.
— Таюшка, у тебя нога не болит, по которой тебя пнул тот пьянчуга? — спросил дядя Коля. — Мне Борис всё рассказал.
— Ты что, Таисия, уже и к пьяным лезешь? Чего тебе от них надо? — испуганно поинтересовалась мама.
— Мы Духа искали, Борькиного щенка, — пояснила Таюшка.
— Ну вот что, Борис, — распорядился дядя Коля, взяв сына за плечи, — Таюшка — это дочка нашего друга Виктора, и она младше вас с Владимиром. Так вот: с этой минуты вы будете её опекать и защищать. Если что с ней случится, буду спрашивать с вас как со взрослых, понятно?
— Ну-у-у, ещё с девчонкой возиться, — приуныл Борька.
— Она сама сегодня вперёд нас полезла спрашивать про щенка. Её никто не просил, мы бы и сами могли это сделать, — поддержал друга Вовка.
— Такая непоседа, как моя Таюша, любых мальчиков в неприятности втянет, — вздохнула Таюшкина мама.
— Борис и Владимир, вы поняли меня? — строго спросил дядя Коля.
— Понял, — буркнул Борька, а Вовка хмуро поддакнул.
Таюшка не удержалась и показала им язык. Вовка недовольно замычал, но дядя Лёша его осадил:
— Если будешь ныть, я тебя заставлю не с одной девочкой возиться, а сразу с тремя! — сказал дядя Лёша.
— С какими? — не понял Вовка.
— Которые родятся, — подсказал дядя Лёша.
Все захихикали. Затем взрослые ещё о чём-то долго говорили, а Таюшку разморило, и она начала клевать носом. Потом все стали расходиться по домам. Борька тащил за руку сонную Таюшку, которая шла, спотыкаясь заплетающимися ногами.
— Ты что, совсем малявка, что ли? — бурчал Борька на Таюшку. — Иди нормально!
Таюшка выдёргивала свою руку из Борькиной и нарочно отставала. Но Борька упрямо снова брал её за руку и тащил.
— Знаешь, Свет, я ведь Виктору жизнью обязан, — заговорил дядя Коля. — Однажды мы с ним забрались на дальние озёра, там меня какая-то гадина укусила, нога посинела и распухла аж до бедра, наступить невозможно. Так Витёк меня тащил на себе до самой шоссейки. А как дотащил, сам свалился от усталости. Там мы и лежали, пока проезжий шофёр нас не подобрал и не отвез в медпункт. Витёк тогда щупленький был, я его на полголовы выше и плотнее. Так он всё равно меня не бросил, пёр до самого шоссе.
— Я знаю эту историю. Виктор часто вспоминал и эту историю, и другие ваши детские приключения. И удивлялся, что вы так крепко дружили, а потом вдрызг разобиделись, и не пишете, не едете… — поведала Таюшкина мама.
Добравшись до своей квартиры, мама принялась раздевать и умывать Таюшку на ночь. Но у той вдруг пропал весь сон:
— Мамочка, я хочу сказку про Шишу дослушать, — захныкала Таюшка.