Сегодня мы воспринимаем нашу всемирную систему измерения времени в значительной степени как само собой разумеющееся: 24 часовых пояса, мерными шагами расходящиеся в разные стороны из Гринвича; год, состоящий из 12 месяцев и 52 недель – система времясчисления, признанная от Сан-Франциско до Шанхая; а также ненавистный многими сезонный перевод часов. Все это такие условности, которые позволяют нам общаться, путешествовать и торговать по всему миру не задумываясь. Однако не стоит забывать, что такая одновременность существовала не всегда.
На закате XIX века страны Запада изо всех сил пытались навязать свою систему измерения времени остальной части земного шара. Это был амбициозный проект, который отстаивали, которому сопротивлялись, за который выступали необыкновенные люди. Английские фермеры, индийские мельники и мусульманские математики объединяли свои усилия против французских физиков, британских колониальных чиновников, немецких военных героев, американских бизнесменов и арабских реформаторов. История часовой реформы освещает неравномерность глобализации, но она также заставляет нас серьезнее задуматься о научно-техническом прогрессе сейчас – в тот момент, когда мы почти в нем утонули.
С тех пор как на Земле появились люди, они мерили время, наблюдая за природным миром: за сменой сезонов, за небесными светилами. Более 30 тысяч лет назад мужчины и женщины, обитавшие на территории, называемой сейчас Центральной Европой, наблюдали за луной и звездами, делая зарубки на бивнях мамонтов. Многие неолитические сооружения, начиная от Стоунхенджа и заканчивая древней китайской обсерваторией, были построены для того, чтобы отмечать зимнее солнцестояние и праздновать начало нового года.
Около 4 тысяч лет назад вестником наступления нового года для древних египтян был выход Нила из берегов летом. Перемещая взгляд на протяжении веков от небесных сфер до песчинок, люди научились необыкновенно точно измерять время. Сегодняшние атомные часы, которые работают, измеряя колебания атомов, пока их электроны скачут между уровнями энергии, настолько точны, что не отстанут ни на секунду в течение следующих 15 миллиардов лет.
Однако время не так естественно или объективно, как нам кажется. Действительно, наше чувство времени имеет отношение к тому, как мы понимаем наше место во Вселенной.
Христианские общества научились воспринимать историческое время как линейное и однонаправленное благодаря всем известной истории, которую они рассказывали себе о судьбе человечества. Древние инки и майя представляли время циклическим и непрерывным. Другими словами, время всегда являлось продуктом человеческого воображения и источником огромной политической власти. Юлий Цезарь знал это, когда перетасовал римский календарь в 46 г. до Р. Х., чтобы изолировать его от духовенства. Иосиф Сталин считал, что выходные – это буржуазная роскошь; он отменил их в 1929 году и превратил обычных русских в хороших коммунистов.
Наш современный способ измерения времени появился в конце XIX века. Эпоха рубежа XIX–XX веков была связана с переменами, ожиданием будущего и страхом перед ним; размышлениями о жизни и времени, связи проходили через границы, континенты и океаны. Это была также эпоха большого технического прогресса. Железные дороги, пароходы, метрополитены, телефоны и радио прорвались в жизнь одновременно, разрушая расстояния и сжимая время, завораживая и сбивая с толку. Технология также способствовала развитию большей точности вычислений и измерений. Многие западные люди считали, что глобализация требует более точных и логичных способов измерения времени. Франкфуртское литературное общество писало в 1864 году: «Чем больше преодолевается пространственное разделение… тем более актуальной и важной является необходимость общего, совместного расчета времени».
В XIX веке люди испытывали трудности с измерением времени почти во всех частях света. Американские железные дороги признали 75 различных зон, по которым измерялось время, в 1875 году; только лишь в Чикаго существовало три таких зоны. В Германии путешественники должны были уточнить, согласно времени какого города производились перевозки: Берлина, Мюнхена, Штутгарта, Карлсруэ, Людвигсхафена или Франкфурта. К концу XIX века это безумное разнообразие конкурирующих временны́х зон затрудняло транспортировку всего: от пряностей до армейских подразделений. Несовпадающие календари создавали еще больше проблем.
Пока революционеры не отказались от Юлианского календаря в 1918 году, Россия отставала от Западной Европы на 13 дней. Местное население в Британской колонии Наталь на южной оконечности Африканского континента разделило год на 13 лунных циклов. Исламские общества считали годы от 622 года нашей эры, когда пророк Мухаммед переселился из Мекки в Медину. Первым делом реформаторы времени должны были заменить неудобное деление времени по городам временем с универсальной системой территориальных средних времен. Это был сон, ставший явью, благодаря работе шотландско-канадского инженера Сандфорда Флеминга.
Реформы времени
Идея создания местного времени была официально принята в 1884 году на Международной меридианной конференции в Вашингтоне: мир поделили на 24 зоны (часовых поясов по 15°), каждая с одним средним временем, определяемым астрономами Королевской обсерватории в Гринвиче. Время в соседних поясах различается на 1 час[1]. Точкой отсчета стал гринвичский, нулевой меридиан. 1 Все логично: один оборот Земли вокруг своей оси равен 24 часам. За 24 часа Земля совершает полный оборот в 360°, за 1 час – 15°.
Реформа календаря оказалась не менее решающей. Одни призывали к распространению Григорианского календаря во всем мире. Другие выступали за то, чтобы начать все с нуля – за новый мировой календарь, созданный согласно требованиям современной эпохи. Эту идею поддерживали основатель Kodak Джордж Истман и Элизабет Акелис, американская активистка, известная в Европе под псевдонимом Леди Календарь. Многие согласились с французским философом-позитивистом Огюстом Комтом: математически рассчитанный календарный год из 13 равных месяцев по 28 дней каждый. (Такие крупные фирмы как Sears и Kodak производили свой внутренний учет таким образом в течение многих лет, хотя эта стратегия оказалась не лучшей в списке их достижений.)
В целом, изменяя мир согласно своим желаниям, реформаторы времени оказались чрезвычайно успешными. Но это было достижение, добытое тяжелым трудом. По всему миру местное население возмущалось европейским вмешательством в их повседневную жизнь и традиционные ритмы жизни. Граждане Бомбея заявляли о своем недовольстве открыто. В Бейруте последнего периода правления Оттоманской империи местные жители признавали новые способы измерения времени, не отказываясь от старого. Бой курантов новых городских часов перекрывался церковными колоколами и криками муэдзина. Водители сверяли расписание автобусов одновременно по европейскому и турецкому времени. Реформа времени чаще создавала временной беспорядок, нежели разрешала его. Эта реформа оказалась парадоксальным мероприятием с непредвиденными последствиями.
Часовые пояса России
В необходимости этой реформы также нужно было убедить и многих европейцев. Франция приняла среднее по всей стране время в 1891 году, но отказалась принять гринвичский меридиан; политики предпочли мерить время относительно Парижа, а не зависеть от английской обсерватории, тем самым унижая свое французское достоинство.
Идею перехода на летнее время – еще одно детище реформаторов – многие восприняли как заговор против рабочих, у которых этот переход отнимет несколько часов. Некоторые вообще считали, что это просто непростительная попытка политиков сыграть в бога. Кто-то беспокоился о том, что на их права посягает само государство. Один взволнованный читатель написал в британском еженедельнике The Spectator в 1907 году: «Реформа времени предполагает то, что ложиться спать и вставать мы будем теперь согласно парламентскому закону. Лично мне нравится выбирать время для этого самостоятельно».
Проблема времени появилась еще сто лет назад, когда специальная и общая теории относительности Эйнштейна разрушили представление о времени как об универсальной постоянной. Из этого следовало то, что настоящее, прошлое и будущее не абсолютны, и невозможно обозначить события как протекающие одновременно. То есть два события, которые происходят для вас в данный момент, будут протекать в совершенно разное время для тех людей, которые движутся с другой скоростью.
Физика не говорит нам о том, какие события происходят прямо сейчас. Момента настоящего просто-напросто не существует так же, как и течения времени. Кроме того, теория относительности Эйнштейна предполагает, что не только общего настоящего нет, но и все моменты одинаково реальны. Эйнштейн утверждал, что разница между прошлым, настоящим и будущим – всего лишь устойчивая иллюзия. По мнению физиков, жизнь можно описать серией срезов, действий, которые существуют неподвижно в своем времени.
Глава II. Наш неизменный спутник – часы
Время – это самый важный и невосполнимый ресурс любого человека. Более четырех тысяч лет люди пытаются вести учет времени, создавая различные календарные системы и устройства измерения. Календарные системы древнего мира отражали сельскохозяйственные, политические и ритуальные нужды, характерные для своего времени. Астрономические наблюдения для установления зимнего и летнего солнцестояния производились тысячелетия назад, поэтому неудивительно, что первые календари использовали астрономические явления для фиксации периодов времени.
Первые вехи для отсчета времени (сутки, утро, день, полдень, вечер, ночь) древним людям подсознательно подсказала регулярная смена времени года, смена дня и ночи, перемещение солнца и луны по небесному своду. Время шло, способы измерения времени совершенствовались. Длительный период люди обходились календарным измерением времени, по