Глава 10
Я вернулась в комнату Аллена, обдумывая свои импульсивные действия. Все еще держа в руках корзину с бельем, в которой лежала моя камера. Спустя несколько секунд после того, как я выбежала из ванной и скрылась в спальне, услышала, как звуки воды стихли. Достав камеру и отложив корзину подальше, я принялась проверять полученный материал. Просто невероятно, моя малышка отлично справилась с задачей в такой сложной ситуации. Татуировку видно четко, да и девчонки не поймут, что Аллен в душе. А то вопросов не избежать. Обо мне и так разные слухи по школе ходят.
Ручка заходила ходуном, когда Аллен принялся ломиться в дверь. Я как бы от испуга заперлась в его спальне… М-да.
– Рейвен! – судя по голосу, Аллен был не в лучшем расположении духа.
Он все еще помнит мое имя. Интересно, мне радоваться этому или нет?
– В данный момент я не очень хочу тебя видеть, Аллен. – Я повысила голос, чтобы парень смог меня услышать. Думаю, вполне понятно объяснила свою позицию, не так ли?
Я отложила камеру, подошла к закрытой двери. Ненавижу попадать вот в такие ситуации! Я понятия не имею, как все объяснить Аллену. Он точно вызовет для меня соответствующую службу помощи. И тогда мама стопроцентно посадит меня под домашний арест.
– Давай я тебе все объясню, ладно? – Я оперлась о дверь.
– Ну, попытайся, – холодным тоном сказал Аллен. Это знак того, что он в ярости?
– Для начала скажи мне, что ты заметил из того, что я делала? – Мне бы удариться головой о дверь и больше вообще ничего не говорить.
– Ты зашла ко мне в ванную без разрешения, сфотографировала меня голого и свалила. Я ничего не упустил?
Да нет, на удивление он все прекрасно зафиксировал. Мой прокол, признаю.
– Ладно. Для начала: я фотографировала не тебя, а твою татуировку. И там совершенно не видно… всего того, что было оголено в душе. Я, кстати, тоже ничего не видела, если тебе интересно.
Я нервно кусала щеку изнутри, пока говорила.
– Мне больше интересно, зачем ты это сделала.
Голос Аллена был совершенно спокойным, что удивительно, учитывая, что он стоял, неспособный попасть в свою же комнату, жаждущий ответов от девчонки, которая захватила его спальню. Как-то все печально.
– Извини меня за эти выходки, но я не могу всего рассказать, ведь тебе это не понравится.
С той стороны послышался тяжелый вздох.
– И я должен принять это за ответ? Я говорил, что ты странная?
– Нет, ты говорил, что я сумасшедшая.
– Думаю, я был прав.
– Не сомневаюсь.
Я уверена, что услышала его смешок.
– Впусти меня, и мы нормально все обсудим.
Ладно, может, Аллен и правда взрослый и адекватный человек, но я-то явно не такая, поэтому лучше будет, если я останусь тут одна.
– Ты говоришь как моя мама. Но я не могу этого сделать, ведь на восемьдесят процентов уверена, что ты попытаешься удалить фотографию.
– Нет, если ты расскажешь мне, зачем это сделала, Рейвен.
Он так необычно произносит мое имя. Серьезно, можно подумать, что это отдельный вид искусства. Я бы хотела, чтобы он говорил его чаще. Это похоже на бред?
Оглянувшись на камеру, я решила скрыть ее где-нибудь от глаз Аллена. Но сделать это немного трудно, ведь здесь и вещей-то нет, чтобы ее спрятать. Комната парня слишком пуста. В итоге я засунула свою малышку под кровать.
– А мы будем общаться после всего… после всего этого ряда происшествий? – Я подошла к двери, моя рука замерла на ручке.
– Я не собираюсь заводить знакомства. Ты мне не интересна. И это не из-за твоей специфической странности, поверь мне. Все, что мне нужно, так это спокойно дождаться здесь своего восемнадцатилетия и сдать экзамены. Поэтому давай не будем усложнять друг другу жизнь.
Что ж, это было уж очень прямолинейно. Если он так хочет, чтобы его оставили одного, то мы могли бы пойти на сделку. Я оставляю себе фото взамен на то, что больше не буду его доставать. Это было бы выгодно для нас обоих. Наверное… Ведь все складывается как нельзя лучше, правда? Но я почему-то не хочу, чтобы мы перестали общаться. Ведь как-никак мне с ним хорошо. Даже тогда, когда я его преследовала. К тому же мне интересно узнать о нем больше, ведь он весь из себя такой загадочный. Я до сих пор уверена, что недоступность – это его особая фишка, чтобы привлекать к себе как можно больше внимания.
У меня все еще остались вопросы, ответы на которые мне должен Аллен.
Я распахнула дверь. Парень стоял передо мной в одних штанах. Видимо, он спешил, когда выходил из душа. Итак, когда я один раз сказала полуправду Аллену, то увидела его спину, что было очень даже неплохо.
– Понимаешь ли, тут все очень сложно… Но твоя спина нужна мне для благородной цели.
Скорее для корыстной цели, Рейвен.
Аллен с минуту всматривался в мое лицо, а потом, отведя взгляд, начал внимательно рассматривать комнату позади меня. Ищет камеру? Я попробовала собой заслонить парню обзор, но он, отодвинув меня, решительно направился в сторону кровати. Заметил все-таки? Наверное, я все же поспешила с честностью.
Как только Аллен подошел ближе к кровати, то оглянулся ко мне, уверяясь, что я все еще стою на месте. Нужно сделать что-нибудь, пока он не взял в руки камеру. Но если я продолжу всего лишь наблюдать со стороны, то точно все испорчу. У меня уже есть фотография, нужно всего-то уговорить Аллена, чтобы он оставил ее мне.
– Так ты ничего мне не скажешь?
– Я уже в каком-то роде привык, что все, связанное с тобой, нельзя понять логически.
– Это прозвучало немного грубо, – пробормотала я, смотря, как Аллен заглядывает под кровать и находит там мою камеру. Первым моим инстинктом было броситься к нему и выхватить свое сокровище, но парень остановил меня одним движением руки.
– Напомню тебе, что мой отец – коп. И это незаконно – фотографировать людей без их ведома и разрешения. Это вторжение в частную жизнь, – проговорил Аллен, держа в руках мою малышку.
Блефует? Неужели и правда есть такой глупый закон? Тогда меня можно считать закоренелой преступницей, ведь я нарушаю его все время. В моей работе без этого никак.
Ладно, нужно думать. Выбить из рук Аллена камеру и не повредить ее – задача не из легких. В детстве я была просто замечательным рестлером. По крайней мере, я себя таковым считала. У меня был до жути розовый костюм, который я редко снимала. В то время все соседи знали меня под прозвищем «Розовый Гробовщик». А все потому, что тогда я понятия не имела о значении слова «гробовщик». И была в полном восторге от выступления Марка Кэлвея – американского рестлера.
Аллен еще раз оглянулся на меня, как бы спрашивая, осмелюсь ли я ему помешать? Он собирается удалить фото. Мне слишком тяжело досталась эта фотография, поэтому я не могу бездействовать. Боевые навыки у меня еще остались, так что я запросто положу этого парня на лопатки, сделав свой коронный захват локтем. От этого захвата некогда страдало очень много игрушек. И котов тоже, но не суть. Леа в детстве тоже как-то раз отхватила за то, что съела все мои конфеты. Жаль только, что мои навыки не оценили родители, заставшие момент, когда я справедливо карала свою сестру. После этого мне было запрещено смотреть вместе с папой рестлинг. И мама выкинула мой вгоняющий в ужас розовый костюм. Рестлинг запрещен в нашем доме и по сей день, но он навсегда останется в наших с папой сердцах.
Приняв свою знаменитую стойку, я бросилась на Аллена, повалила его на кровать и попыталась вырвать камеру из рук. У этого парня невообразимо длинные руки. Такое чувство, что он был готов к моему выпаду. Может быть, я слишком долго брала разгон?
Удерживая меня за талию, Аллен одной рукой держал камеру как можно дальше от меня. Мой захват полетел к черту, ведь, чтобы применить его, нужно было бы дотянуться до его шеи, но мой рост сегодня меня подвел. Либо у него хорошие навыки и он ловко уворачивался. От моего захвата еще ни одна игрушка не ускользала. И Леа в том числе.
– А ну отдай мою камеру! – Я изо всех сил пыталась дотянуться до своей малышки и попутно не обращать внимания на голый торс парня. Еще я пыталась не дать своей футболке задраться до неприличия высоко и открыть лишнее. Сразу столько дел одновременно мой все еще не отогревшийся мозг не мог координировать.
– Отдам, как только ты удалишь оттуда мои фотографии.
– Но так нечестно! Я согласна на уступки! Отпусти, давай все обсудим!
Мои слова не возымели никакого эффекта, так как Аллен одним рывком скинул меня с кровати, несколькими быстрыми движениями нашел фото и удалил его.
И как после этого я могу звать себя бывшим рестлером?! Все, что мне оставалось, так это обиженно сидеть на полу и буравить Аллена взглядом. Опять все заново начинать. Сам же парень лежал на кровати с довольной усмешкой, глядя на меня сверху вниз. Чтоб его и его голый торс!
Сейчас он выглядел намного счастливее, чем некоторое время назад, когда говорил, что не собирается ни с кем общаться.
– Знаешь, я, пожалуй, конфискую ее у тебя на время. – Аллен, подперев голову рукой, держал камеру, размахивая ей для привлечения моего внимания. Волосы парня были влажными после душа и от этого казались темнее, а из-за нашего неудачного поединка рестлеров они немного взъерошились.
Так вот о какой природной красоте шла речь… Недавно Леа расписывала Аллена и упомянула об этом. Я ее тогда почти не слушала.
– Это нечестно. Отдай мне ее, я все объясню, если ты так хочешь. Она мне нужна.
– Не мои проблемы. Как только высушишь одежду, можешь смело покинуть мой дом. На выходе получишь свою игрушку.
Я презрительно фыркнула, поворачиваясь к мокрой груде вещей, которую я свалила в небольшую кучу неподалеку.
– Мы могли бы прийти к соглашению. Ты бы позволил мне уйти отсюда с фотографией твоей спины, а я бы перестала надоедать тебе.
– На моей стороне закон. Я могу избавиться от тебя, всего лишь написав нужную бумажку одним хорошим людям.