– И что?
Младший конюх помялся, потом с неохотой ответил:
– Наследник туда, в сады, на свидания ходит к Жанне из деревни. Коня бросил небось, а тот незрелой падалицы яблоневой наелся, вот и колики от газов. Жак, старший конюх, уже и прокол сделал, и водить пытался, только, похоже, дело совсем плохо. Вон, слышите, задыхается бедняга. Надо отсюда когти рвать, не запорют, конечно, не старые времена, но хорошо точно никому не будет.
– Ясно, – бросил Анри, уже не вслушиваясь в бормотание, содрал с плеч легкую куртку и отдал ее мальчишке. – Повесь куда-нибудь, а я попробую помочь. И не уходи пока, если что, сбегаешь… куда скажу.
Целительская магия не была основной для нашего героя, но, как всякий боевик, он владел ею в степени, достаточной для оказания первой помощи. Поскольку, как мы уже говорили, конюшни его семьи славились по всей Галлии и за ее пределами, в лечении лошадей Анри разбирался отлично.
Нетрудно догадаться, что очистка кишечника лошади что магически, что обычным ветеринарным путем – занятие дурно пахнущее. Так что через полчаса парсийский жеребец, счастливо избавленный от неправедно сожранных яблок и получивший возможность вдохнуть воздух полной грудью, дремал в своем деннике, мальчишка убирал грязную солому, а студент и старший конюх, раздевшись до пояса, отмывались под струей ледяной воды из крана. Анри не стал подогревать ее, чтобы не показаться неженкой и не потерять сияющий ореол героя и спасителя в глазах Жака.
– Это… господин маг… – сказал старший конюх с некоторой осторожностью. – Не побрезгуете, может быть, только надо это дело запить.
– Да что уж теперь брезговать? – Анри с сомнением осматривал свои джинсы. Похоже, магическая очистка не сильно повлияла на их плачевный вид. – Давайте только на Сиглави еще разок посмотрим, да и присядем где-нибудь на солнышке.
Жеребец по-прежнему дремал, дышал нормально, живот его больше не был раздут, словно воздушный шар. Анри вместе со старшим конюхом сел на плотный брикет сена возле западной стены конюшни, щурясь на закатное солнце, и Жак протянул ему фляжку. Тот глотнул, причмокнул и глотнул еще раз, после чего вернул сосуд хозяину с явным сожалением.
– Вот то-то и оно! – прочувственно прокомментировал конюх и надолго присосался к горлышку.
Они помолчали, после чего Анри сказал лениво:
– Как же это он так неосторожно в сад-то забрел? Взрослый ведь уже, должен знать что к чему.
– Кто?
– Ну кто Сиглави в сад завел? Наследник графа, разве нет?
– Да какой он наследник, пыль одна да воображение! – скривился Жак. Судя по всему, загадочный напиток из фляжки и в самом деле помог ему расслабиться. – Я здесь при этой конюшне уже четвертый десяток лет работаю, так что насмотрелся. Был граф Жюльен де Рикар…
– Это когда?
– Ну вот лет двадцать пять назад умер его отец Клемент-Лоран, так и принял он права на имущество, обязанности и прочее. Женился Жюльен, ох и свадьба была! Три ящика лучшего «Монтраше» на нас на всех выдали… – Он примолк, мечтательно жмурясь, глотнул из фляжки еще раз, уже умеренно, и протянул ее Анри. Тот только нетерпеливо мотнул головой, и конюх продолжил: – Жена его графиня Магдалена красавица, дочку родила, и все было замечательно. А потом приехал кузен хозяина откуда-то из Нового Света. Этьен…
Имя он произнес так, будто выплюнул какую-то несусветную гадость, приставшую к языку, и надолго замолчал.
«Магдалена. А хозяйка представилась как Кларисса», – подумал Анри, уже понимая, что же произошло в благородном семействе.
– Я что-то путаю или нынешнего графа Скавуа де Рикара зовут как раз Этьеном? – осторожно подтолкнул он к продолжению рассказа.
– Нет, парень. Ничего ты не путаешь. Господин граф Жюльен погиб на охоте, упал с лошади и сломал шею. И было это… – Он задумался. – Да вот восемнадцать лет уже прошло, дочке их только-только два года исполнилось тогда. Госпожа графиня уж так горевала, почернела вся, да… А через полгода вышла замуж за Этьена, и он принял ее фамилию.
– Жа-ак! – раздался откуда-то голос дворецкого.
Конюх подхватился, спрятал фляжку во внутренний карман куртки и сказал… даже не сказал, а прошипел:
– Ты только молчи, господин маг, о том, что я тут наболтал! А то и мне головы не сносить, и тебе хорошо не будет.
И исчез, будто не было.
Анри вздохнул, зашел на конюшню, еще раз взглянул на вылеченного Сиглави, забрал с гвоздя свою куртку и побрел к дому. Конца истории он не услышал, но додумать ее было несложно. Надо обо всем доложить госпоже Редфилд, только хорошо бы сначала переодеться…
– Значит, и граф у нас липовый, и графиня ненастоящая. Есть только дочка… интересно, увидим ли мы ее вечером? – задумчиво сказала Валери.
– Полагаю, что девушку стараются не выпускать при гостях, – ответил Анри. – За чаем ее не было.
– За чаем мадам о ней даже не упомянула, и теперь понятно почему. – Я прошлась по комнате и сердито пнула пуфик. – Не понимаю, куда смотрела геральдическая палата? Ведь наследование титула должны были подтвердить!
– Вообще несколько странно, даже если бы наследовала дочь Жюльена Скавуа де Рикара, и то старцы из палаты должны были вцепиться в нее всеми своими беззубыми челюстями! – Анри хлопнул ладонью по колену. – Нет, но я же говорил, что здесь что-то нечисто!
– Это ты в прошлый раз говорил, – не преминула возразить Валери. – А почему должны были… хм… вцепиться?
– Да потому что в Галлии наследование ведется по мечу, а не по прялке!
– Неужели не бывает случаев?..
– Бывают! И именно для них существует геральдическая палата.
– Идиотизм какой-то, – фыркнула Валери и отвернулась.
– Вернемся все же к нашим Рикарам и не Рикарам, – призвала я их к порядку. – И прежде всего я отправлю вестник… Так, Равашалю, наверное. Запрос от руководителя Службы магбезопасности придаст этим бюрократам немного скорости. Ага, и второй запрос – Кайонну о магии сирен. А мы с вами тем временем попробуем взглянуть на девицу и понять, все ли так печально, как нам показалось. Да, Валери, ты хотела дополнить?
– Хотела. Тетушка Хамсби и мадам Фрессанж тоже работают здесь лет сорок, а вот дворецкий пришел вместе с нынешней графиней, это ее человек. Сказанное ими подтверждает наши выводы… Только я не понимаю, должны ли мы заниматься вопросом неправильного наследования? Мы же вроде как королевских невест изучаем?
– Вопрос интересный… – Я села в кресло. – Ну, во-первых, если его величество выберет наследницу графства Рикар в качестве будущей жены, то вопрос правомочности наследственных прав на ее имение, виноградники и прочие богатства будет актуален, и еще как. Во-вторых… Понимаешь, тем и интересна работа в магбезопасности… и тем же сложна, кстати! Мы не можем пройти мимо любых магических нарушений. Если я расследую какое-то дело, ну, скажем, пытаюсь поймать некоего свихнувшегося темного мага и попутно встречаю, например, магическое убийство…
– Или, как в нашем случае, незаконное преследование магически одаренного разумного существа, – дополнил Анри.
– Да, вот именно. Так вот, в таком случае я обязана вызвать оперативника из местной магбезопасности. Если случай сложный или опасный – из Лютеции. Если ситуация «горит», то извивайся как хочешь, но решай оба дела разом.
– А вы считаете, что в данном случае сирену именно преследуют?
– Любые способности надо развивать и учить пользоваться ими, в противном случае они или увядают, или разносят хозяина на куски. Да что говорить. – Я ткнула пальцем в Валери. – Ты вполне могла не поступать в академию, а остаться с родителями в окрестностях Орлеана и выращивать лук и капусту. Твоя магия земли отчасти использовалась бы, а огонь так и остался бы невостребованным. Через какое-то время ты или спалила бы все вокруг, или перегорела сама. Согласна?
Валери мотнула головой, что я решила считать согласием и продолжила:
– Ну вот, а теперь посмотри, что происходит с Франсуазой Скавуа де Рикар. У графини Клариссы магии нет. Более того, она неприязненно относится к ее проявлениям у девушки, значит, той приходится не столько контролировать свой талант, сколько задавливать его.
– Если я правильно помню, магия сирен всегда развивалась медленно, они входили в полную силу примерно к третьему совершеннолетию, – сообщил Анри.
– То есть у Франсуазы еще год, ей ведь сейчас двадцать, так?
– Ну да, получается, так…
– Мне кажется, это как раз та самая точка перелома, о которой вы говорили как-то на лекции, госпожа профессор, – очнулась Валери. – Если сейчас начать ее учить, то к моменту полного раскрытия таланта Франсуаза подойдет подготовленной…
– Ладно, – прекратила я дискуссию. – Идите чистить перышки, в двадцать минут девятого встречаемся здесь. А я пока пару вестников отправлю.
Студенты пошли на выход, но уже в дверях Валери не удержалась от вопроса:
– Простите, госпожа профессор, а ваши перья чистить уже не надо?
– Брысь! – крикнула я.
Тапка стукнулась о закрытую дверь. Впрочем, вопрос о прихорашивании был резонным: я, конечно, не свеженькая двадцатилетняя девушка, прелестная хотя бы уже натуральным румянцем и блеском глаз, но все-таки и не такая старая ворона…
Или такая? Взгляд в зеркало не показал ничего нового: та же короткая стрижка, белые волосы – не то совсем блондинка, не то седая, не разберешь, светло-голубые глаза, подтянутая фигура… Морщин нет. И спасибо на этом.
Вестники к Равашалю и Кайонну ушли быстро, а ответы свалились на меня еще быстрее. Птичка от главы Службы магбезопасности и моего непосредственного начальника присоединилась ко мне под душем:
«Лавиния, три года назад ты сказала, что решила отойти от дел (в пятый раз, между прочим!), и я вздохнул с облегчением. Чувствую, эти три года прошли для меня зря. Теперь о деле. Как и следовало ожидать, секретарь геральдической палаты совершенно не в курсе этой истории. Хотя я лично не понимаю, какой смысл в секретаре, если он не может мгновенно ответить на вопросы хотя бы по последней сотне дел? В общем, завтра я намерен запустить в это сонное царство пару-тройку шершней повышенной злобности, так что рассчитываю уже к обеду добыть для тебя подробности. При встрече расскажешь».