тным теориям мне не дали. Заметив мой ступор, Мрак взял меня за руку и потянул к какому-то амфитеатру, отдалённо напоминавшему остатки огромной круглой башни. Её толстые стены были пронизаны целой сетью странных переходов, которым я бы, наверное, дала определение тайных ходов. Шли мы долго.
Иногда мне казалось, что мы не просто перемещаемся по спрятанным внутри древних стен коридорам, а идём своеобразной цепью порталов в совершенно другое место. В пользу этой версии говорила бессистемная смена освещения, температуры и пронизанных древней пылью ароматов. Против же было моё здравомыслие, утверждавшее, что такое попросту невозможно. Да и привычной боли, что сопровождала каждое моё перемещение порталом на Эрртанже, я не испытывала. Поэтому за Сумраком, сквозь заросшие паутиной переходы и частично обрушенные коридоры, я следовала с каким-то болезненным любопытством. И, конечно же, пропустила момент, когда конечная цель была достигнута.
Прямо перед нами возник непрозрачный барьер, упруго пружинящий под ладонями. Я потыкала в него пальцем и вздрогнула от небольшого предупреждающего разряда. Белла и Мрак смешливо зафыркали, а затем просто подхватили меня под руки и шагнули вперёд.
Преграда расступилась, открывая перед нами премиленькое поселение, глядя на которое, я открыла рот, но так и не смогла задать ни одного вопроса. Вместо этого я просто остановилась, скользя по пространству взглядом и впитывая невероятные ощущения и впечатления от увиденного.
В отличие от побережья, откуда мы сюда пришли, здесь царило утро. И, либо это место жило своей жизнью в каком-нибудь пространственном кармане - я бы уже ничему не удивилась, либо мы шли по странным коридорам всю ночь, и большую часть дороги я преодолела в каком-то трансе. Но это можно выяснить и позже. Вопросом больше, вопросом меньше… Сейчас меня куда сильнее занимала открывшаяся взгляду картина.
Небольшие аккуратные домики выстроились ровными рядами, перемежаясь палисадниками, огородами и фруктовыми деревьями. Широкие улочки были выложены тёплым серым камнем и лучами расходились от круглой площади с деревянным трёхэтажным зданием в центре, вокруг которого раскинулись шумные торговые ряды.
Воздух звенел от сотен голосов и звонкого детского смеха. Ароматы аппетитной еды, цветов, множества людей и животных оглушали. Но поражало даже не это.
Сбивали с толку сами жители поселения, которое смело можно было назвать небольшим городком. Наверное, только сейчас я в полной мере поняла, что же значило это странное слово “сиималы”.
Пару мгновений назад, у здания с красивой вывеской болтали несколько девушек. И вдруг одна из них вспыхнула факелом, но никого это не удивило. Как и то, что оказавшаяся на месте подруги рыжая лиса, словно, сотканная из огня, быстро удалилась в неизвестном направлении.
Вот мимо пробежала стайка ребятишек, которые прямо на ходу превращались в снежные вихри, осыпались ворохом листьев и травы или вспыхивали огненным фейерверком, чтобы следующую пару шагов сделать уже в телах толстолапых неуклюжих щенков, шустрых белок или нескладных птенцов, а ещё через пару - вернуться к исходному человеческому облику, но с совершенно иными чертами.
- К-как? Как они это делают? - завороженно прошептала я, глядя, как ребятишки смеются над маленькой темноволосой девочкой, которая не смогла до конца превратиться в ребёнка и теперь щеголяла пушистыми рысьими ушами с кисточками на концах и коротким задорным хвостом, торчащим из-под зефирно-розового платья.
Разозлившись, она прыгнула на обидчиков, а рядом с ними приземлилась уже огромная огненная змея, которая, раздув капюшон, зашипела на них, пробуя воздух языком. Ребятня с визгом рассыпалась по улице, а змея, удовлетворённо кивнув, превратилась в нескладную рыжеволосую девчонку с яркими веснушками на носу и щеках. И о том, что это тот же самый ребёнок, говорили лишь неизменные карие глаза и то самое, нежно-розовое платье.
- До первого совершеннолетия у сиималов нет определённого облика, - неожиданно пояснила Белла. - Они могут принимать абсолютно любую форму, “рисовать” себе любую внешность и ипостась. Неизменными остаются только стихия и глаза. Как ты там говорила своей леди Фламар? - насмешливо вскинула брови она. - Глаза - зеркало души?
Я кивнула.
- Только когда мы преодолеваем определённый возрастной рубеж, наш образ приобретает некоторую законченность. После этого мы можем менять внешность лишь в пределах двух конкретных ипостасей - человеческой и животной, которые выбираем для себя в день второго совершеннолетия. И то, эти метаморфозы будут несколько ограничены. Всё потому, что к этому возрасту наши силы достигают своего пика и практически полностью уходят на сдерживание нашей стихии и поддержание пошатнувшегося баланса на Эрртанже. На подобные шалости у нас уже не остаётся ни времени, ни сил, - кивнула она на веселящихся детей.
В голосе не по возрасту серьёзной девочки мне послышалась лёгкая грусть, но я не стала заострять на этом внимание. Слишком много открытий на меня свалилось за каких-то пару минут.
С удивлением проводила взглядом два воздушных смерча, которые с рёвом пронеслись мимо и остановились у одного из домов, превратившись в довольно взрослых мужчину и женщину. Они о чём-то мирно разговаривали, нагруженные сумками и пакетами, а затем, как ни в чём не бывало, прошли в свой дом, тихо прикрыв за собой дверь.
Я тряхнула головой, сбрасывая потрясение, и всем корпусом развернулась к “своим” сиималам, подозрительно сузив глаза.
- Не здесь! - предупреждающе поднял руки Мрак, видимо, прочитав что-то по моему лицу, и бодро потащил меня к одному из домов, который выглядел немного запущенно на фоне остальных.
Чем ближе мы к нему подходили, тем чаще ловили на себе заинтересованные взгляды местных и тем ровнее становились спины моих сиималов. Да что здесь, чёрт возьми, происходит?!
Стоило двери дома захлопнуться у нас за спиной, как Белла и Мрак облегчённо выдохнули, а я сложила руки на груди и уставилась на них требовательным взглядом.
Они переглянулись, что-то прошептали, водя по воздуху руками, и кивнули в сторону одной из комнат, которая оказалась кухней.
Вздохнув, Белла щёлкнула пальцами, каким-то заклинанием убирая пыль и запах запустения, а Сумрак закопался в шкафу, вынимая оттуда заварочный чайник и пакетики с травяными сборами. Больше я их не торопила, понимая, что ребятам нужно собраться с мыслями.
Наконец, на столе возникли три больших чашки, исходящих ароматным паром, а сиималы сели на стулья напротив меня, приготовившись говорить.
- Постойте, - остановила я их, - хочу видеть вас настоящих.
В целом, просьба моя была не такой уж странной. Я уже догадалась, что они оба были гораздо старше, чем выглядели в этот момент. Скорее всего, подсознательно, они хотели избежать лишних вопросов и быстрее завоевать моё доверие. А что может быть безобиднее, чем подросток и маленькая девочка?
То, что я влюблена в Айкорра, для них не тайна. Зная об этом, они не могли не понимать, что какой-нибудь брутальный мужчина меня лишь оттолкнул бы, а симпатичная девушка заставила бы чувствовать себя ущербной после пережитого в океане испытания. И моих мозгов всё же хватило, чтобы понять и принять это.
На лицах сиималов, осознавших, что истерика откладывается, промелькнуло облегчение. Неожиданно взревело пламя, чёрными языками объявшее Сумрака и словно “слизавшее” его юный образ. Белла же, в противовес ему, просто рассыпалась миллионом искрящихся снежинок и собралась заново, вызвав у меня невольный вздох восхищения.
Я с любопытством переводила взгляд с мужчины на девушку, подмечая разные детали в их внешности, и понимала, что примерно так их для себя и представляла в последние пару минут.
Сумрак оказался высоким смуглым брюнетом с жилистым, чуть суховатым, но очень фактурным телом и немного резковатыми, но гармоничными чертами лица, в которых отчётливо был виден парнишка, представший передо мной этим вечером. Сейчас от него веяло какой-то первобытной мощью, а побелевшие от времени шрамы на его лице, руках и груди, лишь подтверждали, что этот мужчина выйдет победителем из любой схватки, тогда как его соперника вынесут вперёд ногами.
Белла же оказалась настоящей ледяной красавицей. Статная, с белоснежной, как мрамор, кожей и ярко-голубыми холодными глазами, со светлыми длинными волосами, в которых, казалось, запутались кристаллики льда - она походила на Снежную Королеву из сказок. Я представила, сколько разбитых мужских сердец упало к её ногам и едва заметно покачала головой. Почему-то казалось, что, если это и так, сама девушка подобному была не очень-то и рада.
- Спасибо, - кивнула я им, обхватила горячую чашку руками и с наслаждением сделала глоток. - А теперь рассказывайте. И, если не знаете, с чего начать, - предвосхитила я их вопросы, - начните с главного. Откуда появилась ваша раса, как вы связаны с богами и что вам понадобилось конкретно от меня?
- Что ты знаешь о создании этого мира, Хлоя? О его истории? - глубоким, чуть хрипловатым голосом спросил Мрак.
Я пожала плечами. Вызвала в памяти прочитанные легенды об Эрртанже, услышанные от близняшек и леди Мелинды рассказы, и, кое-как разложив их по полочкам, озвучила нарисованную моим воображением картину:
- Однажды в отдалённой части Вселенной Сиятельные Алахейма и Алодар создали мир. Заселили его растениями, животными и людьми. Подарили своим творениям магию и благословили плодиться и размножаться, - я даже не пыталась скрыть сарказм в своём голосе. - Как это обычно бывает, боги мечтали о мире во всём мире и отсутствии болезней и смертей, но справиться с поставленной задачей не смогли. Другой стороной этой утопии стали перенаселение, магические войны, утрата веры и разрушение храмов, что, естественно, сказалось на притоке божественных сил. Всё это вызвало гнев богов и заставило решать вопрос кардинально. Им пришлось обратиться за помощью к старшему брату, Арроку. Тот пожурил их за недальновидность, навёл на Эрртанже порядок и остался вместе с ними присматривать за общим детищем.