Дедушка.
Дедушка.
Поль Пуаре — парижский модельер, влиятельнейшая фигура в мире моды первой четверти XX века.
На языке маратхи статуя называется Моти Маули — Жемчужная мать. Легенда гласит, что статую привезли в Индию в XVI веке иезуиты из Португалии, но ее украли пираты. Однажды рыбаку приснился сон, в котором он увидел статую, плавающую в море, и именно так она была заново открыта. — Примеч. автора.
9
Тайерсаль-парк, Сингапур
Крышка на эмалированном чайнике загромыхала. А-Лин, старшая экономка, дотянулась до чайника на горячей плите и плеснула немного кипящей воды в кружку. Она расслабилась в кресле и вдохнула мускусный аромат чая индэ, прежде чем сделать первый глоток. Вот уже двадцать лет младший брат каждый год отправлял ей из Китая пакет этого чая, завернутый в слои коричневой бумаги и запечатанный старомодным желтым скотчем. Эти чайные листья росли высоко в горах, и для А-Лин напиток оставался одним из последних связующих звеньев с родными местами.
Как и многие ее ровесницы, Ли А-Лин покинула крошечную деревеньку на окраине округа Индэ, когда ей было всего шестнадцать, и на большой лодке поплыла из Кантона на далекий остров в Наньяне — Южном море.
Она вспомнила, как многие из девушек, набившихся в душную каюту, горько плакали каждую ночь во время плавания, и А-Лин задавалась вопросом: неужели она плохой человек, раз испытывает не грусть, а волнение? Она всегда мечтала увидеть мир за пределами деревни, и ее не тревожило расставание с родными. В семье жилось несладко: отец умер, когда ей исполнилось двенадцать лет, а мать, казалось, обижалась на А-Лин со дня ее рождения.
Теперь, по крайней мере, она могла хоть как-то смягчить сердце матери: в обмен на скромную сумму, позволившую брату пойти в школу, А-Лин оставила родину, приняла обет безбрачия, который требовали от каждой служанки-ама, и обязалась до конца жизни прислуживать неизвестной семье в чужой, новой для нее стране.
В Сингапуре ее взяли на работу в семью по фамилии Тэй. Супруги в возрасте под сорок с двумя сыновьями и дочерью жили в особняке, и подобной роскоши А-Лин не могла себе даже представить. На самом деле семейство Тэй занимало довольно неприглядное бунгало у Серангун-роуд, но в глазах простой деревенской девчонки оно выглядело как Букингемский дворец. Кроме нее, в доме работали еще три ама — все они служили у Тэев уже много лет. А-Лин была новенькой, так что в течение следующих шести месяцев ее усердно учили мелким премудростям домоводства, и для начала ей предстояло освоить чистку лакированного дерева и серебра.
Однажды самая старшая горничная объявила:
— Миссис Тэй считает, что ты готова. Собирайся, поедешь к Янгам.
Только тогда А-Лин поняла, что время, проведенное в семье Тэй, было своего рода учениями, и она прошла какое-то непонятное испытание. А-Лань, младшая горничная, жившая у Тэев, сказала:
— Тебе повезло. Ты родилась с симпатичной мордашкой и проявила талант в полировании серебра. Так что теперь едешь в огромный домище! Но смотри там не задирай нос!
А-Лин понятия не имела, что имеет в виду А-Лань, поскольку не могла себе представить дом больше этого. Вскоре она оказалась на пассажирском сиденье «остина-хили». Мистер Тэй вел автомобиль, а миссис Тэй расположилась на заднем сиденье. Ту поездку А-Лин не забудет никогда в жизни. Они выехали на нечто, похожее на дорогу в джунглях, а потом оказались у огромных кованых ворот, окрашенных в светло-серый цвет. Она подумала, что все это ей снится, — так внезапно из ниоткуда возникли эти странные вычурные ворота.
Из караульной будки показался свирепый индийский яга52 в накрахмаленной до хруста оливковой форме и ярко-желтом тюрбане. Охранник внимательно рассмотрел прибывших через окно машины, а потом торжественным взмахом руки позволил проехать через ворота. Машина долго-долго петляла по извилистой гравийной дороге, прорезавшей заросли деревьев, а потом вырулила на настоящий проспект, усаженный величественными пальмами. И вот впереди возникло самое великолепное здание, которое А-Лин когда-либо видела.
— Что это за место? — спросила она, внезапно испугавшись.
— Это Тайерсаль-парк, поместье сэра Джеймса Янга. Отныне ты будешь работать тут, — сообщила ей миссис Тэй.
— Он губернатор Сингапура? — проговорила А-Лин со страхом.
Она и вообразить не могла, что дом может быть настолько гигантским… Эта махина напоминала одно из величественных старых зданий на набережной Шанхая, которое она когда-то видела на открытке.
— Нет, но Янги куда важнее губернатора.
— А чем занимается мистер… то есть сэр Джеймс?
— Он врач.
— Вот уж не думала, что доктора могут быть такими богатыми.
— Он богатый человек, но дом на самом деле принадлежит его жене Суи.
— Домом владеет леди? — А-Лин никогда не слышала ничего подобного.
— Да, она выросла здесь. Это был дом ее дедушки.
— Он был и моим дедушкой. — Мистер Тэй повернулся к А-Лин с улыбкой.
— Это дом вашего дедушки? Тогда почему вы там не живете? — озадаченно спросила А-Лин.
— А-Лин, перестань задавать столько вопросов! — напустилась на нее миссис Тэй. — Ты узнаешь все об этой семье в свое время. Уверена, другие слуги быстро вывалят тебе все сплетни. Ты быстро поймешь, что здесь всем заправляет Суи. Просто работай в поте лица и никогда ее не огорчай — тогда все у тебя будет отлично.
Получилось даже лучше, чем просто «отлично». За следующие шестьдесят три года она, когда-то всего лишь одна из двенадцати служанок, стала весьма уважаемой нянькой в семействе Янг. А-Лин помогла воспитать младших дочерей Суи, Викторию и Алекс, а потом и ее внука Ника. Теперь она была старшей экономкой, присматривала за остальной прислугой в доме — численность работников когда-то достигала аж пятидесяти восьми, но последние десять лет в Тайерсаль-парке трудились тридцать два человека. Сегодня, когда А-Лин сидела у себя, пила чай и лакомилась крекерами с арахисовым маслом и вареньем из красной смородины производства знаменитой английской фирмы «Уилкин и сыновья» — одна из западных привычек, которую она переняла у Филипа Янга, — в окне комнаты внезапно появилось круглое улыбающееся лицо.
— А-Ток! Боже мой, я тут сидела и вспоминала о твоей бабушке, и вдруг ты появился! — ахнула А-Лин.
— Лин-цзе, разве ты не знала, что мне не оставили выбора, кроме как прибыть сегодня днем? Ее императорское высочество вызвала меня, — напомнил ей А-Ток на кантонском.
— Я забыла. Приходится удерживать в голове миллион всяких дел.
— Могу себе представить. Эй, я не хочу усложнять тебе жизнь, но… ты не против? — А-Ток поднял набитую одеждой сумку с логотипом магазина «Метро». — Мамины платья…
— Конечно-конечно, — закивала А-Лин, забирая сумку.
А-Ток приходился двоюродным братом Янгам со стороны Суи53, и А-Лин знала его мать Бернис Тэй еще маленькой девочкой. Бернис была дочерью той пары, которая взяла А-Лин «для обучения», когда она приехала в Сингапур. Бернис регулярно привозила контрабандой свои лучшие наряды в Тайерсаль-парк, понимая, что здесь ими займется целая команда прачек: они выстирают каждое платье вручную, высушат на солнце и отгладят, опрыскивая водой с ароматом лаванды. На всем острове не было более совершенной прачечной.
— Мама хотела, чтобы я показал тебе эту куртку магуа…54 Крючок оторвался.
— Не волнуйтесь, все пришьем. Узнаю эту старинную куртку. Суи подарила ее твоей маме много лет назад.
Из другой сумки А-Ток достал бутылку китайской водки:
— Вот, от мамы.
— Ай-я, передай матери, что я еще не допила бутылку, которую она передала год назад. Где мне взять время, чтобы насладиться напитком?
— Если бы я управлял этим местом, как ты, то пил бы каждый вечер! — сказал А-Ток со смехом.
— Надо подниматься? — А-Лин встала со стула.
— Конечно. Как сегодня ее императорское высочество?
— Раздражительная, как и всегда.
— Надеюсь, я смогу это исправить, — весело ответил А-Ток.
А-Ток часто бывал в Тайерсаль-парке, и не только потому, что входил в число любимых родственников. Он умел угодить своим более привилегированным кузенам. За последние два десятилетия А-Ток ловко использовал свои семейные связи и основал сайт FiveStarLobang.com, диспетчерский сервис класса люкс, выполнявший прихоти самых избалованных сингапурцев, начиная от приобретения черного «бентли-бентайга» за несколько месяцев до того, как эта тачка появится на рынке, до организации тайной подтяжки задниц для скучающих любовниц.
А-Ток и А-Лин пересекли четырехугольный двор, отделяющий крыло слуг от главного дома, и миновали огород с аккуратными грядками свежих трав и овощей.
— Господи! Только гляньте на красные перчики чили! Уверен, что они о-о-о-очень острые! — воскликнул А-Ток.
— Да. Просто обжигающие! Не забудь потом сорвать парочку для мамы. А еще у нас слишком много базилика, он прямо разросся. Хочешь?
— Не уверен, что мама что-то из него приготовит. Это же трава анг мо55, инострашек?
— Мы его кладем во всякие тайские блюда. Тайцы часто используют базилик в своей кулинарии. А иногда ее императорское высочество требует всяких замысловатых иностранных кушаний. Ей нравится этот отвратительный соус песто. На одну маленькую порцию соуса уходит целый стог базилика, а потом она кушает крошечную тарелку пасты лингвини с песто, а остальное выбрасывают.
Мимо них прошмыгнула юная служанка, и А-Лин скомандовала, переключившись на путунхуа:
— Лань Лань, не могла бы ты собрать большой пакет чили, чтобы мистер Тэй отвез домой?
— Конечно, мэм, — пискнула девушка и умчалась прочь.
— Очень милая. Новенькая? — спросил А-Ток.
— Ага. Долго не продержится. Слишком много времени таращится в телефон, даже когда ей этого не позволено. У этих молодых китаянок совсем иное отношение к работе, чем у моего поколения, — пожаловалась А-Лин, провожая А-Тока через кухню, где полдюжины кухарок расселись вокруг огромного деревянного стола и сосредоточенно что-то лепили из кусочков теста.