«Глупая девчонка! Ты что, не понимаешь, что я специально так оделся? Единственный способ выжить — стать невидимым. Я нарочно вырядился как неграмотный докер. Японские солдаты даже плюнуть не захотят в мою сторону! И как, черт возьми, ты вернулась в страну и тебя при этом не убили и не изнасиловали?!»
Суи указала на свое тайское шелковое платье. «Из Индии в Бирму я добиралась на поезде, а затем проехала через Бангкок в свите тайского посла, замаскированная под горничную принцессы Нарисары Бханубхакди».
Шан Лунма издал флегматичный смешок, глядя на дочь. С одной стороны, он злился за то, что она вернулась на разрушенный войной остров, но, с другой стороны, не мог не восхищаться ее находчивостью. Она тоже научилась быть невидимой и оказалась куда более смелой, чем ее братья.
«И что теперь нам с тобой делать?! Ты же знаешь, в Тайерсаль-парке небезопасно». Он вздохнул.
«Я вернусь в Тайерсаль-парк, нравится тебе это или нет. Я буду жить там и делать все, что от меня зависит, чтобы помочь всем, кто оказался в опасности».
Отец Суи фыркнул. «Японцы контролируют все вокруг. С чего вдруг тебе втемяшилось в башку, что ты можешь кому-то помочь?»
«Мне сказал это священнослужитель, па. Молодой священнослужитель в самом прекрасном храме на земле».
*
На самом деле в храме 1444 колонны в 29 залах, кроме того, он может похвастаться 80 куполами на площади в 48 тысяч квадратных футов. Храм был построен богатым джайнским торговцем по имени Дхарма Шах, строительство началось в 1446 году и заняло более полувека. Если вам доведется побывать в Джодхпуре, сделайте себе приятный сюрприз — отправляйтесь в это удивительное место и не тратьте время и деньги на покупку кашемировых накидок у симпатичных торговцев, которые утверждают, что их «соткали исключительно для „Эрме“ (или „Этро“, или „Кензо“) в соседней деревне, где трудятся восемьсот женщин». Ничего подобного. И Ричард Гир не был там на прошлой неделе и не купил себе сто таких же палантинов. — Примеч. автора.
Вообще-то, епископ Си ошибся. Хотя джайны и индуисты согласны с концепцией кармы, цикла жизни и смерти и некоторых других аспектов освобождения, они исповедуют две совершенно разные религии. — Примеч. автора.
На самом деле в храме 1444 колонны в 29 залах, кроме того, он может похвастаться 80 куполами на площади в 48 тысяч квадратных футов. Храм был построен богатым джайнским торговцем по имени Дхарма Шах, строительство началось в 1446 году и заняло более полувека. Если вам доведется побывать в Джодхпуре, сделайте себе приятный сюрприз — отправляйтесь в это удивительное место и не тратьте время и деньги на покупку кашемировых накидок у симпатичных торговцев, которые утверждают, что их «соткали исключительно для „Эрме“ (или „Этро“, или „Кензо“) в соседней деревне, где трудятся восемьсот женщин». Ничего подобного. И Ричард Гир не был там на прошлой неделе и не купил себе сто таких же палантинов. — Примеч. автора.
Вообще-то, епископ Си ошибся. Хотя джайны и индуисты согласны с концепцией кармы, цикла жизни и смерти и некоторых других аспектов освобождения, они исповедуют две совершенно разные религии. — Примеч. автора.
3
Сингапур
За все годы работы в семье Янг в качестве начальника службы безопасности капитану Викраму Гэйлу никогда не приходилось сталкиваться с такой ситуацией. Перед ним у ворот Тайерсаль-парка стоял Филип Янг, единственный сын Шан Суи. Это был человек, который устроил ему собеседование и нанимал на работу тридцать два года назад, и именно этот человек должен был стать его будущим начальником, если бы по глупости не навлек на себя гнев матери два десятилетия назад, необъяснимым образом переехав в Австралию и потеряв законное право унаследовать дом, в котором вырос.
В обычных обстоятельствах зеленый «ягуар-ванден-плас» Филипа Янга без колебаний пропустили бы через ворота, но проблема заключалась в том, что на переднем сиденье сидел молодой человек — Николас Янг, которого Викрам знал с детства. Еще лет пять назад Ники был любимцем бабушки и предполагаемым наследником поместья. Все считали его молодым хозяином, вот только теперь Викраму строго-настрого приказали не пускать Ники на территорию Тайерсаль-парка.
Викрам понимал, что должен справиться с ситуацией как можно более дипломатично. Его хозяйка слишком непредсказуема, есть шанс, что она передумает в последнюю минуту и восстановит Ники или Филипа в качестве наследника поместья. Ради всего святого, сложный лабиринт из кустов самшита по-прежнему вычерчивал в садах инициалы Филипа, а спальня Ники все еще оставалась незанятой и нетронутой, и ничего не изменилось после его последнего визита.
— Простите, мистер Янг. Понимаете, у меня связаны руки. Простите, ничего личного, — серьезно сказал Викрам, смущенно улыбнувшись Нику.
— Да, я понимаю. Скажи мне, кто распорядился? — Филип говорил вежливым тоном, но явно был раздражен.
Элинор распахнула дверцу машины и выбралась наружу:
— Викрам, что за чушь?! Только не говори, что нам нельзя войти!
— Миссис Янг, я же объясняю: вам и мистеру Янгу будут очень рады. Но мне строго запрещено пускать внутрь Ники. Я еще раз перепроверил это, после того как он первый раз приехал, когда меня вечером не было на дежурстве. Они мне сказали: нет, категорически нельзя.
— Какие такие «они»?! Кто отдал приказ?! Суи практически как овощ, она тебе не могла ничего сказать.
— Простите, миссис Янг, но миссис Янг вовсе не как овощ! — огрызнулся Викрам.
Ник опустил стекло:
— Мама, папа, давайте вы просто заедете внутрь, а я…
— Помолчи, лах! — Элинор помахала рукой перед лицом Ника. — Викрам, сколько денег ты заработал на моих акциях за эти годы? «Сино лэнд», «Кеппел корп», «Сильверлейк». Богом клянусь, я больше никогда не дам тебе ни единого совета! Благодаря мне ты разбогател — и вот чем ты нам отплатил? Мангкали коу сай!90
Викрам вздохнул, пытаясь найти выход из затруднительного положения:
— Давайте я позвоню в дом, и вы переговорите с мисс Викторией напрямую?
Филип потерял терпение:
— Нет, Викрам, с меня хватит. Это и мой дом тоже. И я не подчиняюсь приказам своей младшей сестры! Если моя мать не хочет видеть Ники, она скажет мне сама. Он не войдет к ней в комнату без приглашения. Но я не позволю, чтобы мой сын ждал у ворот, как какой-то нищий. Можешь звонить сколько влезет, но мы все вместе въедем на территорию поместья.
Филип сел на водительское сиденье и завел мотор. Викрам со скрещенными руками стоял перед серыми коваными воротами, пока седан медленно скользил навстречу. Передний бампер почти коснулся коленей капитана. Остальные охранники топтались рядом, не зная, что делать.
Пять, четыре, три, два, один. Викрам считал про себя. Как далеко это зайдет? Филип нормальный мужик, понятное дело, лучше бы не портить с ним отношения. Никакой реальной угрозы безопасности от них троих нет. Это просто семейная ссора, и теперь, когда Викрам исполнил свой долг и устроил настоящее представление, можно уйти с дороги. Он сделал шаг в сторону и приказал своим людям: «Откройте ворота!»
Филип сердито вдавил педаль газа до упора и промчался по гравийной дорожке на всех парах. За поворотом в сторону главного входа перед Янгами открылось прелюбопытное зрелище. На лужайке перед домом в тени разноцветных шелковых зонтиков стояло несколько рядов кованых стульев. Большинство членов семьи, остановившихся в Тайерсаль-парке, — Виктория Янг, Аакара и Чэны — сидели там, наблюдая за парным матчем по бадминтону, вместе с несколькими приглашенными гостями, среди которых были епископ Си, Розмари Цянь и тайский посол. Позади них высилась замысловатая барная стойка, а на ней — огромная хрустальная чаша, наполненная ледяным фруктовым пуншем.
Элинор с презрением покачала головой:
— Ну и стыдоба! Твоя мать на смертном одре, а вся честная компания устроила вечеринку в саду!
— А что ты им прикажешь делать? Стоять на коленях подле ее постели и читать молитвы день-деньской? — спросил Филип.
— Ну, тут же епископ. Он мог бы молиться в доме, а не обжираться мороженым.
— Да мама терпеть его не может. Он здесь только потому, что Виктория все еще влюблена в него. Она втрескалась в этого святошу, когда они вместе учились в Национальном университете.
— Господи… почему я раньше этого не знала? Теперь понятно, почему она ведет себя как стерва с миссис Си.
— Мама, разве ты не заметила, что тетя Виктория так ведет себя со всеми, кто не имеет докторской степени по богословию? — усмехнулся Ник.
Пока «ягуар» огибал дом, Ник увидел Эдди Чэна и его брата Алистера, сражавшихся с дядей Таксином и Адамом Аакара. Таксин, Адам и Алистер были одеты небрежно — в шорты и футболки поло, но Эдди облачился с головы до ног в белое, начиная со свободной льняной рубашки с длинным рукавом и белых льняных брюк со стрелкой до кончиков белых зашнурованных туфель. Ник хмыкнул, заметив, что жена Эдди Фиона и трое их детей тоже потеют под полуденным солнцем в белых льняных костюмах. Более того, семейство Чэн накинуло на плечи бежевые кашемировые свитеры, завязав на груди рукава, — без сомнения, по указке Эдди.
Когда Филип, Элинор и Ник вышли из машины, матч резко прекратился, а группа зрителей на лужайке уставилась на вновь прибывших. На мгновение Ник задумался, станут ли его родственники относиться к нему по-другому теперь, когда его официально отлучили от Тайерсаль-парка. Но тут двоюродный брат Алистер бросил ракетку и кинулся к нему.
— Как я рад тебя видеть, бро! — Алистер заключил его в объятия.
Ник улыбнулся с облегчением. Всегда можно рассчитывать на старого доброго Алистера. Следом за ним подошла и Кэтрин. Из четырех младших сестер именно она была ближе всего по возрасту к отцу Ника, поскольку разница между ними составляла всего два года и их вместе отправили в школу-интернат в Англии.
— Братишка, — тепло обратилась она по-кантонски к Филипу, чмокнув его в щеку. — Вы только что приехали?
— Привет, Кэт! Я прилетел утром. Вся семья в сборе?