Произрастающий в горах Уи в провинции Фуцзянь, чай да хун пао (в переводе «большой красный халат») считается одним из редчайших сортов чая. Цена некоторых категорий составляет 1400 долларов за грамм, то есть в тридцать раз дороже золота. — Примеч. ред.
Аннабель Чонг — американская порноактриса китайского происхождения.
15
Особняк У, Сингапур
–Ваше удостоверение личности, пожалуйста, — строго сказал охранник, когда Астрид опустила стекло.
Астрид порылась в сумочке, достала удостоверение личности и передала его охраннику. Он поднял документ до уровня глаз, чтобы сравнить фотографию с ее лицом, и, прищурившись, изучал каждую деталь.
— В тот день волосы не лежали, — пошутила Астрид, но охранник не улыбнулся даже краешком губ, забрал карточку в будку и просканировал.
Астрид с трудом сдержалась, чтобы не закатить глаза. Конкретно этот охранник, которого выписали с материка, отлично знал ее. Сколько раз она бывала тут за последние несколько месяцев! Благодаря этим визитам Астрид поняла, почему семейство У приобрело не слишком хорошую репутацию среди представителей сингапурского истеблишмента, когда отец Чарли У Хаолянь впервые разбогател в начале 1980-х годов. Семейство У казалось претенциозным, этого нельзя отрицать. В то время, когда богачи предпочитали заселяться в элегантные бунгало, спрятанные в зеленых анклавах Девятого, Десятого и Одиннадцатого округов, У Хаолянь приобрел большой участок земли рядом с одной из самых оживленных магистралей Сингапура и отгрохал огромный особняк на обозрение всему миру. Он обнес дом высокой белой стеной, а поверх ее шли острые красные глазурованные плитки, похожие на зубцы чешуи на спине дракона, — у главных ворот они заканчивались двумя резными драконьими головами, отлитыми в бронзе. По всему периметру с интервалом в тридцать футов в нишах развесили прямоугольные золотые таблички, и на них были выгравированы иероглифы, написанные вычурным каллиграфическим почерком:
Особняк У
Обычным сингапурцам, девяносто девять процентов которых жило в многоквартирных домах, семья У казалась самой богатой во всем Сингапуре. У возили на вечно меняющихся «роллс-ройсах», всегда в сопровождении охранников на «мерседесах». Эта семья одной из первых обзавелась частным самолетом и проводила каникулы в Европе, где у Ирен У и ее дочерей развился непомерный аппетит на туалеты от-кутюр и драгоценности. Ирен всякий раз появлялась на публике в вычурных платьях, увешанная таким количеством украшений, что остальные светские львицы за глаза окрестили ее Рождественской Елкой.
Но все это было давным-давно, думала Астрид, когда высокие стальные ворота, украшенные стилизованным фамильным знаком У, отъехали в сторону и машина устремилась по короткой подъездной дорожке к дому в палладианском стиле, с портиком и белыми колоннами, увитыми бугенвиллеей. У отошли на задний план, особенно после того, как отец Чарли скончался и в начале 2000-х годов на сцену ворвалось новое поколение дерзких миллиардеров. Они возвели еще более величественные дворцы, соревнуясь за внимание в светской хронике. В те дни в Сингапуре оставалась только мать Чарли, которая не хотела расставаться с домом.
Астрид припарковалась за серым «мерседесом» — этот внедорожник только что остановился перед портиком. Она увидела, как Линкольн Тай, ее дальний родственник, вышел из автомобиля и направился к багажнику.
— А-Ток, забавно, что мы здесь встретились! — окликнула его Астрид, выбираясь из машины.
— Ну что сказать? Ты всегда тусишь с богатыми и знаменитыми, а я всего лишь на них работаю, — отшутился он. — А теперь объясни-ка мне, Астрид, почему ты все еще водишь старенькую «акуру»? Твоя старушка хоть техосмотр проходит?
— Это самая надежная машина из всех, что у меня были. Буду ездить на ней, пока не заставят сдать в металлолом.
— Да ладно тебе. У тебя денег куры не клюют, надо апгрейдиться до ILX. Или же Чарли мог бы прикупить тебе всю компанию «Акура», чтобы они спроектировали для тебя машину с чистого листа.
— Ха-ха-ха, очень забавно. — Ей пришло на ум, что каждый раз, когда она видится с этим своим дальним родственником, он обязательно заводит разговор о ее деньгах.
— Иди покажу кое-что особенное, — сказал А-Ток, открывая багажник.
Внутри была закреплена огромная термосумка, откуда А-Ток осторожно вытащил большой пластиковый пакет, наполненный кислородом. Внутри плавала похожая на дракона рыба длиной около двух футов.
— О, это арована, — сказала Астрид.
— Не просто арована. Его зовут Валентино, это очень ценная красная суперарована миссис У. Стоила как минимум сто семьдесят пять тысяч, а сейчас будет стоить четверть миллиона долларов.
— С чего вдруг?
— Я только что свозил Валентино к пластическому хирургу. У него стали опухать глаза, и ему сделали подтяжку, а еще челюсть немного подправили. Видишь, какой стал красивый?
— Пластический хирург для рыб? — недоверчиво спросила Астрид.
— Лучший на всем белом свете, и прямо тут, в Сингапуре. Специализируется по арованам118.
Прежде чем Астрид смогла полностью погрузиться в эту невероятную историю, дверь открылась и из дому выскочила Ирен У. Пухлая женщина лет семидесяти была одета в ярко-оранжевый топ в марокканском стиле, расшитый крошечными осколками зеркала и блестками, а еще на ней были белые капри и мягкие белые шлепанцы с логотипом отеля «Фор сизонс». На одном пальце сверкал перстень с изумрудом, на другом — кольцо, состоящее из трех переплетенных полос из белого, желтого и розового золота с бриллиантами; а еще на руке дамы красовалось перламутровое кольцо с бриллиантом размером почти с реальный фрукт.
— Как моя рыбусенька? Как мой крошка Валентино? — Ирен бросилась к А-Току и пластиковому пакету.
— Миссис У, он себя чувствует нормально, но еще немного вялый после наркоза. Давайте побыстрее выпустим его в аквариум.
— Конечно-конечно! Ой, Астрид, я тебя не заметила. Проходи! Прости, я сегодня тут малость паникую из-за операции Валентино. Господи, ты прекрасна! Что это на тебе? — спросила Ирен, с восторгом рассматривая платье Астрид, явно созданное по мотивам кимоно.
— О, это платье, которое Ромео Джильи сшил для меня много лет назад, тетя Ирен, — сказала Астрид, наклонившись, чтобы поцеловать ее в щеку.
— Ну да. Какое хорошенькое! Тебе не кажется, что сейчас самое время начать называть меня мамой, а не тетей Ирен?
— Мам, отстань от Астрид. — В дверях возник Чарли.
Астрид просияла при виде жениха и взбежала по ступенькам, чтобы заключить его в объятия.
— Ай-я, сейчас расплачусь, и тушь потечет. Только посмотрите на этих голубочков! — счастливо вздохнула Ирен.
Они вошли в дом, и Чарли увлек Астрид по широкой лестнице в стиле «Унесенных ветром» в гостиную.
— Куда это вы? — спросила Ирен.
— Мы на минутку, мам, — сказал Чарли немного усталым тоном.
— Но Грейси сегодня весь день пекла для вас нонья куэ. Приходите ко мне, выпьем чая, ладно?
— Разумеется, придем, — ответила Астрид.
Когда они поднялись по лестнице, Чарли негромко произнес:
— Мама становится все более капризной.
— Она просто скучает. Наверное, ей довольно одиноко, когда никого из детей нет в Сингапуре.
— Она окружена слугами в количестве двадцати человек.
— Это не одно и то же, ты же понимаешь.
— У нее ведь есть дом в Гонконге, могла бы там жить, но нет, настаивает, что хочет остаться здесь, — посетовал Чарли.
— С этим местом у нее связано много воспоминаний. Как и у тебя, — сказала Астрид, входя в спальню Чарли.
Комнату отремонтировали несколько лет назад, покрасив стены в прохладные «мужественные» тона и обставив изготовленной на заказ современной деревянной мебелью от нью-йоркской мебельной компании «BDDW», но Чарли сохранил одно напоминание о своей детской. Потолок украшала роспись, изображающая созвездия, и в детстве Чарли каждый вечер ложился спать, уставившись на светящиеся звезды, которые меняли свое положение согласно зодиаку. Сегодня он не стал терять зря времени, потянул Астрид на кровать и накинулся с поцелуями.
— Ты не представляешь, как сильно я скучал по тебе, — прошептал Чарли, целуя нежную кожу над ее ключицей.
— Я тоже, — вздохнула Астрид, обнимая Чарли и чувствуя, как напряглись мышцы его спины.
Они еще какое-то время целовались, а затем лежали обнявшись, глядя на сверкающее ночное небо.
— Чувствую снова себя подростком, — хихикнула Астрид. — Помнишь, как ты тайком приводил меня сюда после собраний юных методистов по субботам?
— Еще бы, у меня сейчас ощущение, что я делаю что-то неприличное, оставшись с тобой здесь.
— Дверь открыта чуть ли не нараспашку, и мы ничем эдаким не занимались, — хохотнула Астрид.
— Приятно видеть тебя в чудесном настроении, — сказал Чарли, запуская пальцы в ее волосы.
— Такое чувство, будто буря утихла. Ты не представляешь, как было здорово вчера сидеть за столом в зале для завтраков, когда туда же спустилась и бабуля.
— Могу себе представить.
— Она заставила всех посмотреть на мое кольцо. Как будто бросала вызов остальному семейству.
— У тебя крутая бабушка. Жду не дождусь, когда увижусь с ней сегодня. Она и мою маму пригласила, ты в курсе?
— Правда? — удивленно спросила Астрид.
— Да, приглашение доставили утром. Мама глазам своим не поверила. Она и не думала, что ее когда-нибудь пригласят в Тайерсаль-парк. Наверное, повесит приглашение в рамочке.
— Вот уж будет всем вечеринкам вечеринка. Не могу дождаться, когда увижу некоторые кислые мины, когда войду в комнату с твоей мамулей.
— Ты о ком?
— Да есть у меня пара надменных тетушек. А еще один двоюродный братец изойдет на дерьмо.
— Рико Суаве119, самый большой модник в Гонконге? — поддразнил ее Чарли.
— Он сам тебе все расскажет, — усмехнулась Астрид. — Слушай, пошли вниз, а то твоя мама решит, что мы тут занимаемся каким-нибудь непотребством.
— Да я даже хочу, чтобы она так думала.