вытекает из самого смысла слова повторение. Это не значит, что обозначения повторяющегося действия / события не сочетаются с временными показателями «точного времени» [Падучева 1996: 169], т. е. с обстоятельствами времени, совпадающими по временной протяженности с длительностью (которая может быть равна моменту, «точке» на шкале времени) одного акта повторяющегося действия: Он плавает в бассейне каждое утро с восьми до девяти; Он каждый день приходит ко мне ровно в 7 часов и т. п. Однако сами эти показатели в этом случае неопределенны: это отвлеченный от конкретного времени повторяющийся каждый день временной интервал ('с восьми до девяти') или момент времени ('момент, когда кончается седьмой час'). Семь часов – это одно и то же время в относительном смысле (по его расположению внутри суток), но это каждый раз другое абсолютное время!
2. Виды повторяемости. Существуют различные виды и типы повторяемости (см. и ср. [Типология 1989]), которые отличаются друг от друга тем, что, собственно, повторяется в повторяющемся событии и от чего, кроме времени, отвлекается ум, интерпретирующий нечто как повторение.
Повторение в самом полном смысле слова имеет место тогда, когда в повторяющемся положении вещей, событии участвуют одни и те же индивидные актанты, например: Я каждый день чищу зубы – если иметь в виду наиболее естественное (по умолчанию) понимание, что зубы, которые я чищу, это мои зубы. Я много раз обедал с ним в этом ресторане; Он бегает каждое утро; Солнце всходит и заходит. В случае дистрибутивного повторения какие-то актанты в различных случаях повторения различны (см. и ср. [Храковский 1987: 139; Падучева 1996: 27, 40]; ср. [Тимберлейк 1985: 271; Долинина 1996: 241–243]). При этом возможны различные виды и «степени» дистрибутивности в соответствии с тем, сколько актантов и какие актанты различны в повторяющихся ситуациях и в каком отношении они различны. Самая «слабая» дистрибутивность, наименьшая степень дистрибутивности (которая обычно и не рассматривается как дистрибутивность) имеет место тогда, когда субъект в повторяющемся событии индивидно один и тот же, а другой актант (объект, средство, место и т. д.) обозначен именем естественного или артефактного рода, имеющим неопределенную референцию, например: Он каждое утро съедает на завтрак яблоко – яблоки индивидно различны, но все они относятся к одному и тому же естественному роду; «одно и то же», определяющее то, что имеет место повторение (в некотором смысле) одного события, относится в данном случае к тождеству рода. «Незаметность» дистрибутивности в этом случае обусловлена тем, что для членов естественных и часто артефактных родов различия между отдельными членами (мухами, воробьями, яблоками, карандашами и т. д.) несущественны, здесь обычно важно только то, чтобы это был объект такого-то рода [см. Арутюнова 1980: 182]. Аналогично: Я езжу на работу на автобусе – отличие здесь в том, что автобус, скорее всего, каждый раз разный, но может быть (иногда) и тот же самый (т. е. индивидная дистрибутивность здесь потенциальная); в данном случае, это и неважно, поскольку повторяющимся и релевантным аспектом здесь является род вещей (на автобусе, а не на трамвае, метро и т. д.). В том случае, когда событие повторяется с разными индивидами одного рода (класса), и при этом важно, что это разные индивиды (их индивидность не снимается, как в случае неопределенной референции), имеет место уже собственно дистрибутивная повторяемость. Например: Каждый день к нему заходит кто-нибудь из его друзей. Дистрибутивная повторяемость на более высоком уровне обобщения – обобщения различного уже не только в индивидном, но и в родовом смысле – выражается в предложениях типа: Каждый раз он что-нибудь забывает в поезде (то шляпу, то плащ, то книгу, то зонтик…) – повторяющимся в повторяющемся событии данного уровня абстракции является отнесенность предмета к какому-то более широкому, чем естественный или артефактный род, объединению вещей, в частности в данном случае – это 'предметы личного обихода'. Дистрибутивно различными могут быть разные актанты в предложении, ср. с примерами выше: Каждый раз во время нашей поездки кто-нибудь что-нибудь где-нибудь забывает.
3. Повторяемость и значение глагола. Сама возможность возникновения значения повторяемости у того или иного глагола – неважно, на каком уровне – на уровне конкретно-процессного НСВ, образованного повторением «микрособытий», на более высоком уровне расширенно-процессного НСВ или на уровне собственно повторяющегося значения, – а также характер этого значения определяются весьма простым и, наверное, универсальным для всех языков обстоятельством: глагол должен обозначать то, что (онтологически) может повторяться. Это означает, что повторяющаяся ситуация должна быть ограничена с обеих сторон во времени, иметь начало и конец, начинаться и кончаться [Храковский 1987: 127], = иметь вид «вещественной порции», ограниченной на временной оси с обеих сторон «пустотой» (схематически 'не Р – Р – не Р') – иначе это не будет отдельное событие, способное повторяться. Если нет перерыва, то действие не может быть рассмотрено как повторяющееся, ср.: Земля вращается вокруг Солнца.
Заметим, что каждый отдельный «квант» повторяющегося действия (независимо от того, является ли оно узуальным или, «сливаясь» непосредственно в восприятии наблюдателя, формирует «конкретный процесс») и, шире, повторяющейся ситуации соотносителен по смыслу именно с СВ: моргает= ‘…моргнул + моргнул + моргнул…’. «Фактически 'повторяющееся' или 'узуальное' действие объективно состоит из серии событий, каждое из которых является само по себе законченным (так, Он каждый день получал письма имплицирует серию отдельных актов получения – в понедельник получил, во вторник получил, в среду получил)» [Forsyth 1970: 21]. Понятно, почему. Для того, чтобы повторяться, С должна быть «дискретной», начинаться и кончаться, иметь «предел» – ибо в противном случае это будет не повторяющаяся С, а одна и та же продолжающаяся С (как Земля вращается вокруг Солнца). «Предел» одной С (Р) кладется другой С (не Р), а это и есть инвариант СВ. Схематически: не Р → Р → не Р → Р → не Р Это не значит, однако, что любой глагол СВ соотносителен по смыслу с «квантом» повторяющейся ситуации. Как видно из схемы, повторяющийся квант должен иметь вид «вещественной порции», ограниченной с обеих сторон «пустотой» (иначе это не будет отдельная «порция», квант действия) – 'не Р – Р – не Р'. (Это может быть «пустота», ограниченная с обеих сторон «вещественными порциями», позитивным действием: По пути в больницу сердце больного несколько раз останавливалось.) Соответственно, только глаголы СВ, обозначающие «целостное действие» – «начало, середина и конец вместе» (неважно, с достижением результата или без), могут соотноситься с квантом повторяющегося действия и, как следствие, иметь коррелятивный НСВ с многократным значением: открыть – открывать (по утрам) окно; написать рассказ – писать рассказы; встретить – встречать и т. д. СВ, фиксирующие переход 'не Р → Р' (начинательные глаголы (в широком смысле): запеть, закричать, замолчать, побежать, поплыть, полюбить, возненавидеть, расплакаться, ринуться, очутиться, появиться, стать и т. д.) или 'Р → не Р' (глаголы финитивного и завершительного способов действия: отъездить, отшуметь, отобедать, догулять, допеть и т. д. [Русская грамматика 1980, т. 1]), НСВ со значением повторяющегося действия в общем случае не образуют [ср. Маслов 1984: 58][31].
Другое правило уже имеет не столь всеобщий характер, оно зависит от характера повторения. А именно, в случае полного повторения (не дистрибутивного), т. е. повторения с одними и теми же индивидными актантами, исходная ситуация должна быть тем или иным образом восстановлена.
Иными словами, в случае полного повторения повторяющееся событие должно иметь вид реверсивного кванта, т. е. обозначать или подразумевать возвращение (тем или иным образом) в исходную точку. Например, Он много раз бросал курить предполагает, что он ровно столько же раз и начинал курить опять – иначе повторение с тем же субъектом невозможно; Каждую перемену мы открываем окно, чтобы проветрить аудиторию – предполагает, что после проветривания мы его каждый раз закрываем – иначе повторение с конкретным определенным окном немыслимо; Я чищу зубы дважды в день: утром и вечером – предполагает, что в промежуток между чистками зубы постепенно снова загрязняются, в противном случае «чистка» в полном смысле, а не просто вождение щеткой по чистым зубам, невозможна. Характер возможного повторения определяет специфику «достройки» исходного единичного значения до значения повторяемости, а также особенности референциального статуса актантов повторяющегося события. Так, в предложении Он каждый день съедает на завтрак яблоко – 'яблоко' имеет неопределенную референцию, поскольку одно и то же яблоко не может неоднократно съедаться – в этой повторяющейся ситуации яблоко рассматривается как «одно и то же» в родовом смысле; аналогично Я всегда покупаю билеты на самые лучшие места – понятно, что речь идет о типе, виде билетов, поскольку индивидные билеты хотя и не исчезают, как съеденное яблоко, но становятся по прошествии времени недействительными и не могут быть использованы вновь.
Сказанное позволяет просто объяснить тот примечательный факт, что (а) большинство глаголов результативного способа действия обычно обозначает в узуальном, повторяющемся значении действия, достигающие результата, а (б) некоторые глаголы (так называемые «двунаправленные») еще и действие, обратное тому, что обозначается формой НСВ в актуально-длительном значении: (а) Старик ловил в озере рыбу; Старуха вязала носки на продажу; Маша каждый день печет пирожки и т. д.; (б) Вася ходит в школу; Я каждый день поднимаюсь по этой лестнице / открываю окно / бросал курить много раз