— Смотри, мы ведь и взаправду нагрянем! — шутливо пообещал Андрей. Да, Ал?
— Да легко! — согласился Алик.
— Пацаны, серьезно приедете? — обрадовался Леньчик. — Я вам такие места покажу…
— За будущую встречу во Владике! — торжественно провозгласил Александров, отсалютовав открытой бутылкой.
— Пацаны, как надумаете, вы меня заранее предупредите — главное, чтобы я не в море был…
— Договоримся, Леньчик, — кивнул Алик. — Мы ж не завтра…
Плюхнувшись на пенек, Леньчик неторопливо посасывал пивко, раздумывая, стоит ли ему посвящать друзей в тайну, раскрытую покойным сторожем. Скажешь — не поверят, за «дурика» примут, обсмеют по полной программе. Ведь не водятся в природе ни колдуны, ни духи, ни тем более ангелы смерти. Ну, не нашлось для них места в атеистической теории Дарвина… А с другой стороны: как тут не сказать, когда одному из лучших друзей грозит смертельная опасность? Как сообщить, чтобы остерегался… Но остерегался кого? Сбрендившего духа из могилы, раскопанной по дурости в далеком отрочестве? Не зря же получилось так, что его друзья считали все произошедшее с ними выдумкой и игрой, хотя на самом деле все это было не так.
«Нет, — решил Леньчик, — нужно все рассказать, и будь что будет! Вот только как начать?»
— Пацаны, хотите, прикол расскажу? — оторвал Поташникова от мучительных раздумий Андрей.
— Давай, трави! — оживился Алик. — А то Леньчик с такой постной харей сидит, словно у него живот скрутило! — поддел он Поташникова.
— Ничего у меня не скрутило! — потупившись, выдавил Леньчик. — Задумался просто…
— Так вот, чувачки, смотрите, — не обращая внимания на дружескую перепалку, Кучерявый задрал футболку. — Ожог видите?
— Ну, видим. И что? — внимательно рассмотрев вздувшуюся волдырем рану в форме креста, полюбопытствовал Алик. — По форме похоже на крестик, который ты под одеждой тайно от всех носишь… А еще комсомолец! — укоризненно произнес Александров. — Самому-то не противно? Нет?
— Так я ж не для себя ношу, а для бабки…
— Что бабка у тебя богомольная и старорежимная, знаю, — согласился Крепыш. — Но это не повод для убежденного комсомольца и атеиста таскать на груди атрибуты религиозного культа!
— Так переживает бабка-то… — оправдывался Кучерявый. — А она старенькая, ей нервничать нельзя… Че я, для любимой бабушки такой мелочи не сделаю? Пусть старушка спит спокойно — ей и так уж немного осталось…
— Ты, Дюха, мое мнение знаешь, — продолжал стоять на своем Алик. — Скажи спасибо, что об этом не знает никто, кроме меня…
— Спасибо, дружище! — Андрей обнял Алика за плечи. — Я ценю…
— Так что там у тебя приключилось? — вспомнил Александров. — Крест на печке оставил? — предположил он. — А потом горячий на шею повесил?
— Если бы! — фыркнул Андрей. — Он сам собой нагрелся! Кожу мне припалил и рубашку форменную прожег!
— Вот так прямо сам нагрелся? — не поверил Алик. — Ни с того, ни с сего?
— Зуб даю! — выпалил Кучерявый. — Сам!
— Рассказывай! — Леньчик подобрался: что-то в рассказе Андрея его насторожило.
— Да тут-то и рассказывать нечего, кроме того, что крест сам собою нагрелся.
— Когда это случилось? Как? Где? Что видел, слышал? Что-то странное? — не отставал Леньчик, сыпя вопросами, словно из рога изобилия.
— Да ничего такого, вроде, и не было, — опешил от обилия вопросов Андрюха. — У Фиимоныча во дворе это случилось: ты, Леньчик, когда ушел, я дреманул слегка… Минут пять-десять покемарил, а затем крестик вдруг раскалился… Ну, я пока его сдергивал, рубаха прогорела. И вот — волдырь. Теперь, наверное, шрам останется, — пожаловался он друзьям.
— До свадьбы заживет! — отмахнулся Алик. — А вот отчего нагрелся?… Может, пошутил кто? Зажигалкой раскалил? Мы в армейке «велосипед» спящим делали: между пальцев ног ваты напихаем и подожжем…
— Как бы мне крестик распалили, если он у меня под кителем и рубашкой? Не-е-е, не получится так! — стоял на своем Кучерявый.
— А может, батарейку там, или аккумулятор к цепочке подцепили? — выдвигал предположения Алик. — Проводками…
— Ага, а потом за три секунды все сняли, и убежать успели? — продолжал спорить Андрей. — Нет, странно все это… А бабка моя, так и вовсе: нечистых через слово поминает. Говорит, что крестик этот мне жизнь спас…
При упоминании нечистых Леньчик вздрогнул, но друзья этого не заметили.
— Да слушай, ты, больше свою бабку! — разозлился Алик. — Она тебе с самого детства мозги конопатит! Живи своим умом, Дюха, а не бабкиным! — произнес напоследок Крепыш. — И хватит об этом! Леньчик, ну ты-то хоть со мной согласен? Объясни этому деятелю…
— Верно бабка сказала, — неожиданно произнес Леньчик совсем не то, что ожидал услышать Крепыш, — спас Кучерявого крестик!
— Чего? — опешил Алик. — Я, конечно, слышал, что моряки — люди суеверные, но не до такой же степени! Пацаны, да что с вами такое происходит? А-а-а, так вы разыграть меня решили? — Алик расплылся в улыбке, считая, что разгадал тайный замысел приятелей. — Детство вспомнили? В игры не наигрались? Колитесь, кто первый предложил…
— Это не игра и не розыгрыш! — недовольно буркнул Андрей. — Ожог самый настоящий! И случилось все, как я рассказывал!
— Значит, это Леньчик пошутить решил? — Алик поставил в ящик опустевшую бутылку и вооружился новой.
— Алик, это не шутки! — огорошил друга Поташников. — И тогда, в детстве, тоже все по правде было!
— Нет, блин, вы точно с Кучерявым сговорились! — гнул свою линию Александров. — Мож, хватит, а?
— А как насчет этого? — Леньчик вытащил из кармана кольцо, и поднес его на раскрытой ладони к самому лицу Алика. — Узнаешь?
— Обалдеть! — потрясенно воскликнул Кучерявый. — Неужели то самое? Откуда? У нас же его Филимоныч забрал…
— А зачем он это сделал? Это же была просто игра? Да, Алик? — напирал Леньчик, заставляя друга задуматься.
— Игра… — как-то нерешительно произнес Крепыш. — Кладбище, могила, черепушка — это было… Да… Книга в могиле, кольцо — тоже было…
— Ха, а эту книгу я вчера видел, — сообщил Андрей.
— Где? — в один голос воскликнули Алик с Леньчиком.
— Да в отделе у нас, — сообщил Карпов. — Она вещдоком проходит в деле об убийстве… Слышали же, что у Филимоныча в доме произошло?
— Да, болтали что-то, — согласно кивнул Алик. — Значит, Филимоныч все это время книгу хранил… Леньчик, а кольцо у тебя откуда?
— Филимоныч сегодня передал, — не подумав, брякнул Леньчик. Сказав это, он спохватился, но было уже поздно что-либо менять — слово не воробей…
— Когда передал? — тут же уцепился за последнюю фразу Алик. — Сегодня?
— Леньчик, не гони! — согласился с другом Андрей. — Помер же Филимоныч!
— Помер, — не стал отрицать очевидного факта парень. — Однако я с ним сегодня утром общался…
— Офигеть! — Алик звонко хлопнул себя ладонью по лбу. — По-твоему выходит, что Филимоныч, как упырь-кровосос из сказок Андрюхиной бабки, откопался и свинтил с кладбища, чтобы тебе колечко передать? Так пойдем, могилку проверим: всяко видно будет, вылезал Филимоныч из гроба или нет?
— А я не говорил, что он из гроба вылезал! — набычился Леньчик.
— Тогда как он к тебе прийти мог? — не унимался Алик. — Пацаны, я с вас угораю: у одного крест раскаляется, к другому мертвяки приходят с подарками…
— А может, это у тебя проблемы? — огорошил Алика Поташников. — Фома, ты, неверующий!
— У меня? — встал «на дыбы» Алик. — Это у меня проблемы? Да вы по поселку прогуляйтесь, да людей поспрашивайте… И никто, слышите, никто, я уверен на сто процентов, с мертвяками не общается! Ну, разве что во сне, — подумав, добавил он. — Психушка по вам, с Кучерявым, плачет! — еще через пару секунд добавил Алик, покрутив пальцем у виска.
Леньчик неожиданно засмеялся в полный голос. Он ржал, пока не сложился пополам, держась руками за сведенный судорогой живот. Из глаз Поташникова потекли слезы.
— Ну вот, — Алик демонстративно развел руками, — что и требовалось доказать! Плный неадекват…
— Сам такой! — с трудом прекратив смеяться, Леньчик вытер кулаками слезы. — Пацаны, ну вот примерно так же мы в детстве спорили, когда я вам про кольцо в первый раз рассказал. Неужели не помните?
— Нет, — отрицательно мотнул головой Андрюха, — мы ведь понарошку тогда…
— Да сколько раз повторять?! — вскипел Леньчик. — Все было по-настоящему!
— У меня пока склероза нет, — заявил Алик. — Я прекрасно все помню! Это была простая детская игра, Леньчик! Признай это и успокойся — не смеши народ!
— Ну, да, Филимоныч предупреждал, что так и будет, — буркнул себе под нос Леньчик.
— Чего ты там бубнишь? — спросил Алик. — Еще раз повторю: не бывает привидений, духов, ангелов и бога, — менторским тоном произнес Алик. — Бредни…
— Я доказать могу! — перебил Александрова Леньчик. — Блин, ну повторяется все, прямо, как тогда…
— Что докажешь? Что бог существует? — усмехнулся Алик. — Да все попы вместе взятые, так и не смогли этого доказать! А ты, значит, сможешь?
— Насчет бога — не обещаю, а вот духов и ангелов… Ну, по крайней мере, по одной штуке каждого — покажу! — уверенно пообещал Леньчик.
— Ну-ну! — скептически протянул Алик. — Как?
— Колечко-то, вот оно! — Поташников подбросил кольцо на ладони. — Напомню вам, раз вы все забыли… Андрюха, когда Маслова убили? — уточнил Леньчик.
— Вчера, — не понимая, куда клонит приятель, ответил Андрей.
— Отлично! — Леньчик довольно потер ладони друг о друга. — Ну в смысле, что убили — это плохо, а вот, что мы можем этим воспользоваться — отлично! Значит, вчера, говоришь?
— Вчера, — кивнул Кучерявый.
— Тогда до третин время есть, — произнес Поташников. — Он еще должен быть здесь! Да и Вестник тоже…
— Кто он? До каких третин? Что вообще ты хочешь нам показать? — Алик одним глотком опустошил очередную бутылку, смачивая пересохшее горло.
— Он — убитый вчера Маслов, — «расшифровал» Леньчик, — третины — третий день после смерти, до которого душа умершего пребывает на земле в сопровождении ангела — Вестника…