– Теперь ты майани, глупая девчонка! – Мать вырвалась из хватки Айны. – Так велел Торанический Закон! Отпусти меня и отправляйся в новое царство!
– Без тебя я никуда не пойду, – заявила Айна и шагнула назад в Мэлин. – Я останусь здесь, мама. Я…
Мать дала ей пощечину, разбив Айне губу.
– Твоя душа изменилась! – прорычала она, отталкивая дочь обратно в Майану. – Я не хочу больше тебя видеть! Если ты снова сунешься сюда, в это царство, я изобью тебя до потери пульса! – В тусклом свете Мэлина щеки матери казались мокрыми. – Я заставлю тебя страдать больше, чем от взгляда нагамора! Я…
Что бы ни хотела сказать мать дальше, ее заглушил нагамор, рухнувший на торану. Его зловонное дыхание опалило щеку Айны, а тело, покрытое грязно-синей чешуей, обдало девушку потоком воздуха. Но при всей свирепости, с которой чудовище билось о торану, оно не могло войти в Майану. Как и у матери Айны, душа нагамора вращалась в обратном направлении. Торанический Закон не позволял ему выплеснуть свою грязь в верхнее царство.
Айна с ужасом наблюдала из-за колонны тораны, как ее мать вступила в схватку с чудовищем, управляя камнем и возводя небольшие горы, чтобы отбиться от громадного извивающегося чудовища.
Айна пустила стрелу в нагамора, чтобы помочь матери, но тут перед тораной в Мэлине появилась огромная каменная глыба – это ченнелинг перегородил девушке путь обратно.
– Мама! – закричала Айна. – Пропусти меня! – В отличие от матери, Айна не могла использовать каменный ченнелинг. Рев нагамора постепенно стал стихать. – Пожалуйста, мама! Не делай этого! Не оставляй меня здесь одну!
Ответа не последовало. Были слышны лишь тихие шаги, удаляющиеся от тораны.
От Айны.
– Мама… – Айна упала на четвереньки на душистую траву Майаны, и по ее щекам потекли слезы. – Не… оставляй меня…
Теплый солнечный свет согревал ее спину, а свежий воздух звенел от пения птиц, но Айна не обращала на это внимания.
Впервые с момента своего рождения девушка оказалась словно в раю. Майана была идиллическим царством, свободным от чудовищ Мэлина, а также от насилия и разврата. Свободным от тирании правления Калдрава и от его солдат. Это было царство, защищенное Тораническим Законом, где разрешалось жить только людям со светлой душой и добрым сердцем. Царство, которое приняло Айну, но никогда не примет ее мать.
Майана была райским уголком. Но для Айны она казалась адом.
Часть I
Когда земля утопала в крови и плоти
и ненависть разрушала жизни,
когда огонь и сталь хлынули потоком,
а небо озаряли раскаты зловещего грома,
человечество вело жестокую войну,
их дикость разрушала.
Они пробудили легендарных зверей,
чтоб мир свой исправить.
Так царство разделилось на четыре части
по воле Зверя, создавшего его:
два царства – для душ, что наслаждаются смертью,
кто грешил, разрушал и ненавидел;
два – для тех, кто оказался добрым, верным,
их царства процветают в мире и единстве.
И равновесие восстановилось,
разделив людей на честных и нечестных.
Глава 1Достойное преступление
Год спустя
Прикрыв капюшоном лицо, Айна сновала по шумным улицам Кирноса.
Вдоль широкой рыночной улицы, вымощенной камнем медового цвета, выстроились разнообразные лавки. Майани зазывали покупателей, предлагая вышитые шелка, позолоченную керамику и множество других столь же бесполезных вещей.
Айна сморщила нос.
«Такое изобилие», – подумала она, вспоминая вонючие шкуры, которые носила в Мэлине, а также деревянные трубочки, вырезанные ее матерью, чтобы они могли пить воду прямо из земли.
Но Кирнос – самое большое королевство в верхнем царстве Майана – был словно сгусток самого изобильного изобилия. Оно сочилось из каждой улицы и камня, из пышных садов и звенящих водопадов, из цветов размером с лицо Айны, которые распускались на каждом углу. Почти все двери здесь были отделаны золотом, крыши половины магазинов усыпаны драгоценными камнями. Даже сиденья чертовых отхожих мест в Кирносе делались из нефрита. И сегодня, в честь восшествия на престол наследной принцессы, Кирнос выглядел как никогда прекрасно. В частности, на рынок съехались купцы со всего царства, демонстрируя все свое богатство.
Это было идеальное место для следующего преступления Айны.
Она остановилась у прилавка, задрапированного марлей лазурного цвета. На нем красовалась коллекция раковин из подводного королевства Амаратир, отполированных до блеска, как жемчуг. Айна огляделась, затем протянула руку, чтобы взять мерцающую раковину.
Чужая рука обхватила ее запястье, и девушка отшатнулась. Ее мышцы напряглись, готовые к схватке.
– Не бойся, дитя, – ласково улыбнулась Айне старая торговка.
Она забрала у девушки раковину и протянула ей другую, округлую, со спиральными узорами:
– Возьми вот эту. Она принесет тебе удачу.
– Как это? – спросила Айна.
– Видишь узор из вихрей? Он означает прямое вращение души. Раковина должна быть у тебя. – Пожилая женщина вложила подарок в руку девушки. – Пусть твоя душа вращается прямо и стремительно.
Айна положила раковину в карман и натянула капюшон поглубже. Как будто глупая безделушка могла обладать такой силой. Даже если бы и могла, эта ракушка – последняя вещь, в которой нуждалась Айна. Она хотела обратить вспять вращение своей души, наполняя ее грехом до тех пор, пока торана не засосет ее обратно в Мэлин.
Обратно к матери.
Проще было бы пройти через одни из врат. Но по какой-то гребаной причине они отказывались пропускать ее. Когда врата вытолкнули Айну в сотый раз, ее терпение иссякло. Поэтому последние несколько недель она методично совершала мелкие преступления: кидала гнилыми фруктами в ничего не подозревающих майани, показывала неприличные жесты священникам, писала на торане нецензурные слова и воровала в кирносийских чайных и пекарнях.
Но сегодня она не станет таскать еду, которой в этом царстве было в избытке. Она украдет нечто более ценное.
Следующий прилавок был завален кирносийскими товарами. Венки жасмина и фрезии лежали грудами рядом с украшенными изумрудами миниатюрами Шерки – великой травяной волчицы, газару, которой поклоняются в обоих царствах.
Айна уставилась на миниатюры, полезла в мешочек на поясе и, вытащив обломок камня, провела пальцем по его сколам. Когда-то это была бивневая морская черепаха. Мать вы́резала эту фигурку много лет назад, чтобы Айна не капризничала и не приставала к ней. В Мэлине у девочки никогда не было игрушек, поэтому мать выреза́ла из камня маленькие фигурки: оленей с шипами на спине, акул с щупальцами и слонов с колючими хоботами. Где-то в мешочке лежал даже сломанный нагамор вместе с обломками газару.
Все ее фигурки разбились при схватке с нагамором, но Айна хорошо помнила, как они выглядели. Фигурка газару, сделанная ее матерью, изображала грозное существо со вздыбленными перьями и огромной пастью, наполненной мелкими острыми зубами. Оно так отличалось от этого милого, отлитого из чистого золота кирносийца с добрыми глазами!
И все же кража столь экстравагантной вещи обременит ее душу.
– Вы посетитель? – Бородатый мужчина заглянул в лавку. – Какая удача! В честь вознесения принцессы у меня есть особые подарки для посетителей. – Он достал нефритового волка размером с большой палец Айны и протянул ей.
Айна попятилась назад, крепко сжимая каменый обломок:
– Не хочу.
– Но ты должна взять! – настаивал мужчина. – Это священное изображение самой богини Шерки!
– Оно из того же камня, что и сиденья в отхожих местах? Действительно священное.
– Прими этот подарок, дитя, – с улыбкой сказал мужчина, – и пусть доброта великодушной богини благословит твою душу.
Через полчаса Айна обнаружила, что буквально завалена безделушками со всех концов царства. Ей вручили лаковую заколку из восточного королевства Нишака, которой можно выколоть глаз; шелковый шарф из Тахамура, что на юге царства, – возможно, она сможет им кого-нибудь задушить; деревянную чашу с замысловатой резьбой из Самараса, которая вполне могла послужить в качестве дубинки…
– Кровожадные майани, – пробормотала Айна.
Как она что-нибудь украдет, если они постоянно дарят ей какие-то вещи? Девушка подумывала швырнуть в лицо продавцам все их товары, но это только привлекло бы внимание королевской стражи Кирноса.
Айне нужно было что-то придумать. Что-то такое, чтобы Торанический Закон покарал ее прежде, чем это сделает местная стража.
Ее мать однажды пытала мужчину. Вырвала ему ногти после того, как он попытался похитить Айну. И хотя тогда это казалось всего лишь еще одним приступом материнской заботы, у Айны свело живот при мысли о том, что она может поступить так с одним из этих мягкосердечных и слабохарактерных майани.
«Что стоит между пыткой и кражей?» – размышляла Айна, протискиваясь сквозь толпу. На церемонию вознесения съехалось большое количество майани, буквально наводнивших улицы Кирноса.
– Из дворца передают, что король Атанкен как на иголках, – сказала женщина в розовых шелках. – Всю прошлую луну он провел в храме, молясь за успешное вознесение принцессы.
Ее собеседник рассмеялся, и его смех казался таким легким и беззаботным:
– Переживает и молится – это единственное, что делает этот мужчина. Конечно, Хималия вознесется, ведь ее душа светла, словно облако.
«Неужели им нечем больше заняться, – подумала Айна, – кроме как смотреть на избалованную принцессу, шагающую через врата?»
И в следующее мгновение в ее голове появилась идея. Достойное преступление, более гнусное, чем обыкновенное воровство, но без какой-либо жестокости. Это не причинит особого вреда, однако его будет достаточно.