– В Арии Вознесения об этом рассказано очень хорошо, – продолжила Зенира. – В царствах, где вращение хитронов медленнее, душа может существовать, но царства со скоростью вращения выше должны ей противостоять.
– Это значит, что душа может попасть в царство, только если ее вращение преодолеет определенный нижний предел, – кивнула Айна, уловив суть. – Погоди, разве это не Торанический Закон?
– В некотором роде. – Зенира улыбнулась. – Второй принцип – это то, что управляет работой торан, навязывая сферам окончательный и нерушимый порядок вселенной. Так что, хотя некоторые могут считать все это религиозным аспектом, на самом деле это не более чем хитроническая наука.
– Верно, – пробормотала Айна. Даже если этот чертов Закон был наукой, это бы не уняло ее возмущения. – Значит, он действительно совершенен. Полагаю, у армии Калдрава нет шансов его нарушить.
– Нарушить? – Зенира наморщила лоб. – Где ты это слышала?
– В Кауфгаре. Я случайно слышала разговор солдат, и они говорили, что у короля есть план уничтожить Торанический Закон, чтобы они могли вторгнуться в верхние царства. Я сначала не поняла, они это серьезно или нет… но в любом случае они не думали, что у него получится.
– А ты была бы счастлива, если бы Калдраву удалось это сделать?
– То есть это возможно?! – воскликнула Айна. – Это и есть грандиозный план Калдрава – разрушить тораны? Неужели есть какой-то способ сделать это и свободно переходить в другие царства?
– Скорее солнце померкнет, чем Торанический Закон падет перед этими жалкими солдатами, – презрительно ответила Зенира. – Ни одна армия Мэлина, какой бы многочисленной она ни была, не сможет представлять для Закона реальную угрозу.
– Понятно. – Айна постаралась не обращать внимания на разочарование, которое вызвали у нее слова Зениры.
В глубине души она надеялась, что без Торанического Закона Канна сможет вознестись. Что в Майане она будет относиться к Айне с добротой. Но, похоже, шансов у нее не было.
– Вернемся ко Второму принципу, – продолжила Зенира. – Спуск из Майаны в Мэлин происходит, когда душа меняет вращение с положительного на отрицательное, или же с прямого на обратное, – какие термины тебе больше нравятся. Когда это происходит, человека силой протаскивает через ближайшую торану. Или, если поблизости нет тораны, материализуется временная. Но когда вращение души меняется с отрицательного на положительное, человека из Мэлина в Майану не протаскивает. Потому что Второй принцип позволяет душам с положительным вращением существовать в низших царствах. Однако такие люди способны вознестись, если сами того пожелают.
– Но я даже не подозревала, что могу вознестись, пока меня не втянуло в торану, – нахмурилась Айна. – И какое отношение это имеет к пустому пространству или белой вспышке?
– У вознесения или свержения между Мэлином и Майаной есть одна особенность, – объяснила Зенира, – когда душа полностью прекращает вращение. Это секундное мгновение, прежде чем вращение души изменит направление. В этот момент вращение души равно нулю.
– Душа без вращения. – С теоретической точки зрения это имело смысл, хотя Айна все еще не понимала, почему это важно.
– В течение этой доли секунды, когда вращение равно нулю, – продолжила Зенира, – душа проходит через другое место – Вселенскую Пустоту, некоторые еще называют ее Пятым царством.
– Существует Пятое царство? – спросила Айна, садясь прямо.
– Пустота, в отличие от других царств, необитаема. Она представляет собой пустое пространство, в котором нет ничего. В ней не действует Торанический Закон, а значит, туда может попасть любой. Однако Хранители уничтожили почти все тораны, ведущие в Пустоту, много веков назад. Единственный оставшийся способ попасть туда – открыть торану самому. Это происходит естественным образом, когда вращение души становится нулевым, но потом торана исчезает, как только душа снова начинает вращаться. Для большинства душ переход происходит так быстро, что Пустота остается открытой на долю секунды, запоминаясь как не более чем вспышка белого цвета. Но в твоем случае… – Зенира сделала паузу. – Поскольку твои хитроны меняют свое вращение более медленно, чем большинство других, твой переход через Пустоту продлился несколько полных секунд. Торана, которую ты открыла, действовала эти несколько секунд и лишь потом исчезла.
Айна никак не могла понять, что такого привлекательного в этой Пустоте.
– Что там находится?
– По идее, ничего, – пожала плечами Зенира. – По этой причине ее называют Вселенской Пустотой, и ее назначение остается загадкой.
– Тогда почему Хранители уничтожили все тораны, ведущие в нее?
– Не спрашивай меня о поступках этих лицемерных идиотов, это не поддается логике, Айна.
– Ты права… – Девушка вздохнула. – Значит, я могу открыть дверь в королевство, в котором ничего нет.
Неужели Зенира думала, что эта новость поднимет ей настроение? Это было интригующе, но Айна не могла понять, какая ей польза от этой информации. К тому же девушка не думала, что в ближайшее время ее душа снова сменит вращение, учитывая состояние ее кейзы. В конце концов, она полдня находилась в Мэлине с уязвимыми хитронами, а ее кейза все еще ярко сияла.
– Неужели мой дефект – единственная причина, по которой я непохожа на свою мать? – спросила Айна, встревоженная таким откровением. – Ты сама сказала, что моя душа меняет вращение медленнее, чем у других. То есть будь моя кейза нормальной, мне не надо было бы так стараться заслужить низвержение в Мэлин?
Как бы Айна ни хотела оказаться в Мэлине раньше, четыре луны с балансирами заставили ее понять, что быть майани, в конце концов, не так уж и плохо. Она не хотела становиться похожей на солдат Калдрава, которые беззаботно убивали невинных детей. И не собиралась походить на Канну, которая разрушала все вокруг и себя каждый раз, когда использовала ченнелинг.
Айна в отчаянии посмотрела на Зениру, и ее голос совсем упал:
– Я не хочу превращаться в чудовище.
– О, Айна, – мягко сказала Зенира. – Милое дитя. – Она взяла ее руки в свои. – Ты никогда не станешь чудовищем. Для этого у тебя слишком хорошее и доброе сердце.
– Откуда ты знаешь? – спросила Айна. – Я тоже совершала плохие поступки. Не настолько плохие, как Канна… Но в Майане я воровала, и причиняла боль, и делала вещи, которые должны были караться Тораническим Законом. Лучше бы я никогда их не совершала… но уже поздно об этом говорить…
– Торанический Закон судит не только по поступкам, Айна. Твое намерение и то, что ты глубоко сожалеешь о содеянном, не отменяет твоих грехов. Но это может смягчить последствия. Я рассказала тебе о твоей кейзе не для того, чтобы заставить тебя сомневаться в себе, Айна. Я хотела, чтобы ты знала, что ты особенная… и дело не только в кейзе.
Успокоившись, Айна вышла из комнаты в поисках Мейзана.
Она не знала, что послужило причиной его возвращения, но он встретил Канну в тот год, когда Айна уже была в Майане. Девушке было важно услышать напрямую от Мейзана то, что Канне действительно было на нее плевать.
Однако она не нашла его ни в комнате, ни у озера, ни под баньяновым деревом. Айна взобралась на кратер и обыскала заросли – там его тоже не было. Айна наткнулась лишь на Аранеля, который сидел под деревом и рассеянно ковырял веткой в грязи.
Точно. Сегодня очередь Аранеля быть на посту.
Айна сделала шаг вперед, пытаясь успокоиться. Она не понимала, что с ней происходит. Ей уже доводилось разговаривать с Аранелем наедине. Чаще всего он выводил ее из себя своими навязчивыми идеями – Тораническим Законом, братом и вознесением.
«Он просто одержимый своей душой неженка, – сказала себе девушка, вытирая вспотевшие ладони о штаны. – Одержимый своей душой неженка, который, рискуя всем, пришел на поле боя, чтобы найти меня».
Она сделала еще шаг вперед, затем резко повернулась и направилась прочь с поляны.
– Айна?
Сердце девушки заколотилось, и ей захотелось ударить по чему-нибудь. Неужели в ее сердце тоже был дефект? Она обернулась, не смотря юноше в глаза.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Аранель. От его осторожного, мягкого тона Айне снова захотелось заплакать.
Но вместо этого она заставила себя поднять глаза и посмотреть на него, игнорируя бешеный стук сердца.
– Я узнала о Втором принципе, – сказала Айна. – Я могу открыть дверь в никуда.
– Ты какая-то не такая.
– Где Мейзан? Мне нужно поговорить с ним.
– Он ушел к источникам несколько минут назад. – Аранель шагнул к ней. В его глазах сверкнули золотые искорки. – Это из-за твоей матери? У тебя все хорошо?
Айна отвела глаза. Она и не думала, что сможет сейчас завести разговор о Канне с Аранелем.
– Прости, что спрашиваю. – Аранель положил руку на плечо девушки, и трепет в ее сердце усилился в десять раз. – Просто… позаботься о себе, хорошо?
Пока они стояли так, ей вопреки здравому смыслу захотелось, чтобы он придвинулся еще ближе. Погладил ее по волосам. Взял за руку. Ее пальцы дрогнули, но, прежде чем она успела протянуть руку к Аранелю, он с грустной улыбкой на лице вернулся к дереву.
Сердце гулко бухнуло, и Айна бросилась прочь с поляны.
«Глупое, испорченное сердце, – думала она, мчась вниз по склону кратера. – Ты хуже, чем моя кейза!»
Девушка остановилась у озера рядом с входом в горячие источники, надеясь, что Мейзан будет в хорошем настроении. По крайней мере, в этом и заключалось их предназначение. Айне бы тоже не помешало сходить туда.
Мейзан появился через несколько минут и сел рядом с ней на землю. Никто не осмелился начать разговор первым. Когда Айна сняла сапоги, чтобы окунуть ноги в озеро, Мейзан сделал то же самое.
– Я не думала, что ты вернешься, – наконец сказала девушка. – Неужели Канна и тебя прогнала?
Мейзан напрягся и глубоко выдохнул:
– Вроде того… А ты как?
– Ты же знаешь, какая она. Эта женщина никогда не отличалась добротой, и… – Айна прикусила губу. – Она когда-нибудь говорила обо мне? Ты знал, кто я такая? Или что я вообще существую? – Мейзан покачал головой, и плечи Айны опустились.