– Рад слышать, – сказал Аранель. – Значит, Пустота в безопасности? И торана?
– Ее охраняют лучшие из лучших. Хотя час назад я обнаружил еще одно стирание.
Сердце Аранеля екнуло: «Только не Айна. Ради Шерки, пожалуйста, только не она».
– Могу я взглянуть? – спросил он. – На Пустоту и хитроническую систему. Может, мне станет проще понять все, если я увижу это своими глазами?
– Скоро, – пообещал лорд Сейрем. – Но не сегодня. Уверен, ты устал с дороги и жаждешь поскорее встретиться с родителями. И чуть позже я хотел бы познакомить тебя с несколькими Хранителями.
– Было бы славно. – Аранель осмотрелся и сделал шаг в сторону лорда Сейрема. Город парамоси был совсем недалеко, но пока что его скрывал клубящийся туман. Аранель и Хранитель были совсем одни.
Юноша сунул руку в карман и сжал шприц.
– Возможно, знакомство может подождать. – Лорд Сейрем обеспокоенно посмотрел на Аранеля. – Ты выглядишь неважно. У тебя все…
Он отшатнулся, когда Аранель одним быстрым движением вогнал шприц прямо в его кейзу.
– Кровь вандрагора, – произнес Аранель, когда лицо лорда Сейрема исказилось от боли.
В шприце оставалась лишь капля, и он молился, чтобы этого хватило.
– Вы пробыли здесь слишком долго, наслаждаясь незаслуженными благами этого царства – слишком чистого для вашей души. Пришло время вернуться туда, где вам самое место.
– Я возлагал на тебя большие надежды, Аранель… – Кейза лорда Сейрема потускнела. – Не тебе судить меня за мои поступки.
Аранель с удовлетворением наблюдал, как воздух вокруг Хранителя пошел рябью, а затем рассеялся, явив среди облаков лотос Кирноса. В одно мгновение перед лотосом материализовалась серебряная торана.
– Месть и злоба заставляют душу плакать, – произнес лорд Сейрем, пока торана медленно, но неуклонно затягивала его. – Что ты однажды посеял, то потом и пожнешь.
– Сокрыть преступление – тоже грех, – сказал Аранель. – Вмешательство, если оно справедливо, не замедлит вращение твоей души. – Он достал флакон с кровью мегарии, который взял в Инкаразе. – Не вы один можете при удобном случае процитировать Арию Вознесения, лорд Сейрем. И даже если моя душа после этого замедлит свое вращение… – Аранель сделал глоток, и его хитроны заиграли с новой силой. – Какое счастье, что вы научили меня справляться с этим.
Глаза лорда Сейрема округлились, торана уже протащила его к самим колоннам.
– Откуда у тебя кровь мегарии? Ты сам достал ее? Или это запасы той чертовой женщины? Что ты собираешься делать, глупый мальчишка? Ты помогаешь ей?
Крики Хранителя смолкли, торана исчезла, а вселенная запечаталась.
«Красиво ушел», – подумал Аранель, оглядывая клубящийся туман.
В поле зрения никого не было, а время поджимало. Он не знал, сколько крови имел при себе Сейрем, но Аранель был уверен, что тот попытается вернуться через ближайшую торану – скорее всего через ту, которая находилась в Кирносе и была с другой стороны Ашкатора.
Юноша предположил, что если ему самому удастся взобраться на Ашкатор, то у него есть в лучшем случае несколько часов, прежде чем Хранители обо всем узнают. Даже меньше, если эти хитронические туманы каким-то образом оповестят их о низвержении Сейрема.
Аранель мчался по реке тумана в поисках тораны, ведущей в Пустоту. Потоки вокруг него становились все быстрее. Он понял, что достиг внутреннего края горы. Земля уходила вниз, как и в Инкаразе, образуя огромную кальдеру, в которую вливались хитронические огни.
Аранель не мог разглядеть, что скрывается в этом бурлящем потоке. Торана находилась в лучшем месте – на дне, скрытая от посторонних глаз.
Глубоко вдохнув, Аранель активировал кейзу и прыгнул вниз. Ему казалось, что его душа вот-вот вырвется из тела, пока он падал. Цветные огни, неумолимые, неотвратимые, накрывали его, срывая потоки хитронов прежде, чем он успевал как следует ими овладеть.
Несколько секунд спустя сильное давление ослабло. Аранель рухнул на мягкую траву.
Подняв голову, он увидел разноцветные небеса, представляющие собой калейдоскоп вихревого света. Аранель оказался на лугу такой изысканной красоты, что дворцовые сады Кирноса казались по сравнению с ним просто невзрачными пустошами. Вдали возвышался одинокий холм, окруженный фруктовыми деревьями. А на вершине виднелась белоснежная торана.
Аранель вздрогнул и вскочил, когда послышался знакомый бархатистый голос:
– Ран? Это ты?
Самарель радостно шел по лугу, и его лицо не выражало ни настороженности, ни обиды на брата от их последней встречи. Аранель заметил, что поверх мантии Хранителя на нем красуется кирносийский нагрудник.
«Сейрем, этот старикашка! Должно быть, он специально именно ему сегодня поручил охранять торану!»
– Это ты. – Самарель направился к нему и положил руки на плечи Аранеля. – Я слышал от лорда Сейрема, что ты прибудешь сегодня. Как ты?
– Неплохо, – пробормотал Аранель. Он не был готов увидеть своего брата здесь, прямо перед тораной. – Ты… ты был прав, Сэм. Насчет Сейрема. Никакой он не лорд. Он обманул меня. – Он взглянул на рукава мантии Самареля и с облегчением выдохнул: – Значит, ты чистокровный? Ты не пил кровь мегарии, чтобы вознестись?
– Никто не пьет ее, чтобы вознестись, – пожал плечами Самарель. – Ее пьют лишь для того, чтобы остаться. Я рад, что ты в порядке и покончил с этой чертовой миссией. – Он взъерошил волосы Аранеля, чего не делал уже много лет. – Матушка приготовила тебе комнату. Вообще я думал, ты сначала пойдешь туда… Что ты здесь делаешь?
Аранель прикусил щеку. Неужели Самарель не поймет, если узнает всю правду? Неужели он не согласится помочь и не придумает какое-то чудесное решение, до которого не додумался Аранель?
– Я хочу войти в Пустоту, – сказал Аранель, встретившись с братом взглядом. – Хочу увидеть хитроническую систему, управляющую сферами, и перенастроить пределы хитронических барьеров.
Он принялся рассказывать в подробностях обо всем, что произошло за последние несколько лун, – от первой встречи с Сейремом и общения с товарищами по команде и до их с Мейзаном посещения тайной комнаты Зениры.
Самарель прижал руки к вискам.
– Ты не в себе, Ран, – сказал он, когда Аранель закончил. – Иди домой и отдохни. Матушка приготовила на ужин все твои любимые блюда.
– Не надо посылать меня домой! – закричал Аранель. – Ты что, не слушал меня? Порядок во вселенной нарушен, Сэм. Все говорят, что это правила Торанического Закона, но на самом деле это всего лишь хитронические барьеры!
– И что ты собираешься с этим делать? – спросил Самарель. – Мы не знаем, можно ли переделать или настроить барьеры.
– Можно! Сейрем проболтался, что можно изменить их пределы.
– Нынешние пределы были установлены сейтериусами, теми самыми существами, которые основали наши царства. Почему ты думаешь, что ты, семнадцатилетний ребенок…
– Восемнадцатилетний! Не могу поверить, что ты забыл о моем дне рождения.
– Ты еще ребенок, – вздохнул Самарель. – Как только закончится моя смена, я поговорю с лордами Кирианом и Сейремом, чтобы убедиться, что ты не будешь в это вмешиваться.
– Уже поздно! – Аранель схватил брата за руки. – Я не могу просто обо всем забыть! Мэлини заслуживают лучшей жизни, Сэм! Им нужен хотя бы шанс стать счастливыми.
– Твоя привязанность к этому Мейзану мешает тебе мыслить здраво.
– Дело не только в Мейзане! Ты не видел тех детей, Сэм! Там был двухлетний мальчик, совсем один, и…
Аранель остановился, не сумев подобрать подходящих слов. Его брат должен был быть добрым и великодушным. Как мог Самарель стать таким узколобым?
«Когда-то и я был таким, – напомнил себе Аранель. – Я считал мэлини дьяволами, заслуживающими страданий. Сэм не видел того, что видел я».
– Нынешняя хитроническая система создана сейтериусами, – проговорил Самарель. – Богами. Сомневаясь в системе, ты сомневаешься в богах.
– Конечно, ты должен был это сказать! – Аранель стиснул зубы. – Нынешняя система благоволит тебе, в конце концов. Она благоволила тебе с самого рождения. Даже среди майани ты всегда считался безупречным… идеальным.
– Я не…
– Но она сломана! Это извращенная система, которая никогда не должна была существовать. Хранители слишком сильно промыли тебе мозги, чтобы ты это понял.
– Ран, даже если бы система была менее чем идеальной, ты бы ни за что не смог исправить ее в одиночку. Что ты хочешь сделать, ворвавшись в Пустоту? – Самарель провел рукой по своим волосам. – Неужели ты думаешь, что сможешь изменить ситуацию лишь своими хотелками? Даже если теоретически барьеры можно перенастроить, нам с тобой не хватит ни энергии, ни хитронического мастерства.
– Я уверен, что Зенира найдет способ…
– Эта женщина опасна! – Глаза Самареля вспыхнули, и Аранель сделал шаг назад. Его брат редко повышал голос. – Ты сам сказал об этом! Скольких своих так называемых товарищей она принесла в жертву? Причиной скольких стираний она стала?!
– Да, я не согласен с ее методами, – упрямо кивнул Аранель. – Но намерения Зениры благородны, а действия Хранителей по поддержке этой несправедливой системы столь же непростительны. Если я смогу убедить ее настроить барьеры, а не разрушать их…
– Ты не будешь ни в чем убеждать Зениру, – выпалил Самарель. – Держись от нее подальше.
– Но как же хитроническая система?
– Мне все равно! Ты мой брат. Я не позволю тебе подвергать свою душу опасности, участвуя в безумных планах этой женщины. И уж точно не подпущу тебя к Пустоте.
За все эти годы Аранель ни разу не смог одолеть Самареля в поединке, даже притом что тот сражался не в полную силу. Юноша понимал: если бы старший брат перестал сдерживаться, то уничтожил бы младшего в мгновение ока. Но Самарель не стал бы этого делать. Только не Аранеля. В этом и было единственное преимущество.
– Иди домой, Ран, – сказал Самарель мягким голосом. – Не вынуждай меня.
– Попробуй меня заставить. – Аранель выхватил меч, но Самарель был быстрее. Золотая энергия вырвалась из его ладоней и обвилась вокруг Аранеля.