Но теперь солдаты проклинали не Зениру, а всех майани и парамоси.
Зенира направила кулак в небо и громко произнесла:
– Их разум разрушится!
– Их разум разрушится! – Солдаты скандировали эти слова, а тысячи копий и луков в унисон били по земле, тысячи мечей ударялись о щиты.
– Их сердца увянут!
– Их сердца увянут!
– Их души померкнут! – кричала Зенира, а ее прекрасное лицо исказилось от ярости.
– Их души померкнут!
«Она же… несерьезно, – повторял Аранель, словно мантру. – Она делает это только для того, чтобы заслужить их уважение. Чтобы они слушались ее и не трогали невинных людей».
Вот только было неясно: как Зенира сможет удержать над ними контроль, когда начнется битва? И насколько грядущее насилие в конце концов будет оправданно?
Аранель впился ногтями в ладонь. Он не мог допустить возможность такого расклада событий, какой допускал Мейзан. Зенира уже заручилась поддержкой своей армии, произнеся пламенную речь. Она будет управлять этим хаосом, и это единственный способ уничтожить Хранителей и по справедливости настроить хитронические барьеры.
– Сегодня рождается новая вселенная! – провозгласила Зенира. – Наша первая цель – королевство Кирнос, где живет большинство Хранителей.
Аранель судорожно сглотнул.
«Это необходимая жертва», – сказал он себе. Лучше Кирнос, чем одно из мелких королевств. Кирноси – целители. Превосходные ченнелеры. Что бы ни задумала Зенира, они выживут.
– В бой, мои солдаты! – приказала Зенира. – Атакуйте Кирнос и уничтожьте это королевство! Сожгите их великий лотос, пусть от него не останется ничего, кроме пепла и засохших лепестков! Разрушьте их храмы и дворцы!
С ужасающим ревом армия ринулась через Майану волной невиданной ярости.
Глава 30И разверзлось небо над головой
Мейзан проснулся от леденящих душу криков капизеров. Он лежал на спине, а над ним возвышались мертвенно-бледные деревья Марфарана. Он вскочил на ноги и потянулся за мечом, но обнаружил, что ножны пусты.
Юноша вспомнил, что вернул меч своему вождю. А его вождь…
Мейзан прогнал воспоминания, после чего проклял себя за то, что позволил себе заснуть. Он должен был искать Айну!
После того как взрыв выбросил его из Пустоты обратно в Мэлин, он потратил почти сутки, разыскивая девушку в обугленном Марфаране. Он был слишком измотан для очередной проекции души, но, поскольку армия Калдрава заняла бо́льшую часть леса, оставался только один путь, куда могла отправиться Айна.
Мейзан бросился туда, откуда слышались вопли капизеров. Они кричали не просто так. На поляне юноша обнаружил полдюжины обезьян, которые явно были готовы на кого-то напасть.
Мейзан рванулся что было сил, узнав копну спутанных волос Айны, однако ей не требовалась его помощь. Одного капизера отбросило назад взрывом и вспышкой темно-бирюзового цвета. Эта атака раскалила воздух и оставила дымящийся кратер вокруг своего ченнелера.
«Это… оглушающий луч?»
Мейзан недоуменно посмотрел на дымящиеся тела обезьян.
По какой-то причине хитронический контроль Айны стал хуже.
Когда он подходил к девушке, то заметил, что ее исхудавшее лицо испачкано засохшей кровью. На правом боку виднелась большая рана, по краям которой свисали куски кожи. Похоже, капизер успел нанести несколько ударов, прежде чем Айна сумела отбиться.
При виде Мейзана Айна зарычала, словно загнанный в угол зверь. Ее кейза потускнела и завращалась в ту же сторону, что и у Мейзана.
– Айна… – Голос юноши дрогнул.
Что он мог сказать? Как он мог рассказать девушке о ее матери?
– Ты! – Руки Айны сжались в кулаки. – Ты был там и позволил этому случиться!
– Что?..
– Я все видела! – закричала Айна, и ее лицо исказилось от ярости. – Я проецировалась в Пустоту. И ты был там, с ней. Как ты мог позволить этому… – Она бросилась на него.
Мейзан отшатнулся и перехватил ее руки, когда она стала бить его по груди.
– Ты должен был защитить маму! – Глаза Айны налились кровью, по щекам текли слезы.
– Ты должен был остановить Зениру!
– Я не знал, что…
– Ты был ее правой рукой!
Мейзан позволил Айне ударить себя – он был слишком ошарашен, чтобы как-то среагировать, и к тому же… девушка права. Он должен был найти выход. Помешать вождю пожертвовать собой.
– Она доверяла тебе! Если ты не мог остановить ее, должен был сам броситься под удар!
Мейзан молча опустил голову, его пальцы стиснули пустые ножны.
– Скажи что-нибудь! – Айна схватила его за грудки и встряхнула. – Скажи что-нибудь, черт тебя побери!
– Ты права, – прошептал Мейзан. – Я подвел ее…
Девушка ударила его по лицу. Боль пронзила челюсть, но это было ничто по сравнению с агонией в его сердце.
За все это время Канна стала для него не просто вождем. Она спасла его от горечи и страданий жизни, взяла его под свое крыло, наставляла его и дала ему цель. Они не были связаны кровным родством – и все же Канна рисковала войсками Канджаллена, чтобы спасти его из Кауфгара. А теперь ее не стало. У Мейзана осталась только лишь ее дочь – девушка, которая желала, чтобы он навсегда исчез из этой вселенной.
«Но это не только моя вина, – сказал себе Мейзан, когда Айна ударила его кулаком в живот. – Она, идиотка, вонзила в себя шприц, чтобы открыть проход в Пустоту. Поверила этой стерве Зенире!»
Мейзан увернулся от следующего удара и пинком отправил девушку на траву.
– Ничего бы не случилось, не будь ты такой дурой! – рявкнул он. – Мы шли, чтобы спасти тебя, Айна! С самого начала твоя мать пыталась защитить…
– Думаешь, я этого не знаю?
Девушка выпустила еще один взрыв энергии, более темный и мощный, чем все, что раньше исходило от нее. Она не применяла ченнелинг, а лишь бездумно высвобождала свои хитроны. Они обрушились на Мейзана потоком гнева и горя, усиливая его собственные страдания. Не в силах больше выдерживать душевную боль Айны, Мейзан воздвиг хитронический щит.
Айна снова стала мэлини, но в этот раз несла в себе намного больше ненависти и боли, чем многие в этом царстве. Она вскочила и снова яростно бросилась на Мейзана. Тот быстро увернулся, но под ее непрерывными атаками его щит стремительно слабел.
Он не знал эту Айну. Не мог предугадать, что она предпримет дальше. Надо было атаковать и покончить с ней, но Мейзан не мог поднять на нее руку. Ведь даже если Айна и представляла угрозу для него, в ней текла кровь Канны. Айна была той девушкой, которую Мейзан обещал защищать, но не защитил.
Юноша уклонялся от ее ударов, а затем послал свои хитроны, чтобы создать щит вокруг самой Айны, сдерживая ее атаки. Хитроны Айны соприкасались с его хитронами, злобно жаждая мести.
И тут Мейзан услышал позади себя приближающиеся шаги. Айна издала звериный рев, щит разлетелся вдребезги, и она бросилась мимо Мейзана, выбрасывая из ладони темную энергию в форме когтя.
Девушка буквально впечатала Аранеля в дерево.
– Ты! – прорычала Айна. – Ты, чертов предатель! Гребаный сукин сын! И как я могла… – Она издала яростный крик, и ее хитроны плотно сжались вокруг горла майани.
Кровь хлынула изо рта Аранеля, но он не сделал ни единого движения, чтобы отбиться или вырваться.
– Айна… Мне так… жаль.
– Я уничтожу тебя за то, что ты сделал! Сотру каждый хитрон твоей души!
– Айна… подожди… это не ты.
– Не я… потому что от меня больше ничего не осталось! – Голос Айны сорвался, а из глаз потекли слезы.
Коготь сжимался все сильнее. Дыхание Аранеля стало неровным, а пальцы судорожно хватались за шею.
– Все, чем я была, все, что я делала, было ради того, чтобы снова быть с ней! А ты уничтожил ее! Ты и эта гребаная ведьма!
Ее хрупкие плечи дрожали, а хитроны на шее Аранеля сжимались все крепче.
«Этот идиот сейчас сознание потеряет».
Мейзан обхватил Айну сзади, и Аранелю удалось освободиться. Два мэлини покатились по земле, пытаясь одержать верх друг над другом, и в это время Аранель всадил в плечо девушки шип капизера. Глаза Айны закрылись, Аранель подхватил ее и положил на землю. Затем он оторвал полосу от своей туники, перевязал рану девушки на боку и повернулся к Мейзану.
– Мейзан, мне жа…
– Не надо.
– Но я никогда не хотел…
– Неважно, что ты там хотел, – отрезал Мейзан. – У нее была кровь вандрагора. Вмешался бы ты или нет, Зенира все равно бы сделала то, что задумала. Глупо было надеяться, что мы сможем ее остановить.
Аранель стоял молча, пока Мейзан смотрел на небо. Хитронический барьер распадался на части, и там, где виднелось небо Майаны, оно окрасилось в золотой цвет. Хитроны тоже были выведены из строя, их бешеные потоки сталкивались, высекая сверкающие молнии.
– Я видел армию, – сказал Аранель, и в его голосе послышалось отчаяние. – Она больше, чем я думал. Сначала они собираются уничтожить Кирнос.
«А я предупреждал», – почти вырвалось у Мейзана. В Пустоте он был потрясен тем, с какой легкостью Аранель повелся на слова Зениры о кратковременной войне с минимальными потерями. Впрочем, доверчивость – в его стиле. Мейзан вспомнил их первую встречу в Марфаране и то, как Аранель не хотел причинять боль капизерам. Он всегда был наивным, почти идиотом, с точки зрения мэлини. И вот теперь эта наивность стала для него занозой в его собственной заднице.
– Я предал свое королевство, – с болью в голосе прошептал Аранель. – Я предал свое царство, Айну… и тебя. – Его голос дрожал. – Теперь ты ненавидишь меня еще больше, чем прежде.
– Я не могу тебя ненавидеть. – Мейзан на мгновение встретился взглядом с Аранелем, а затем быстро опустил глаза. – И ты не предавал меня. Мы никогда не были на одной стороне.
– Но мы можем объединиться сейчас, – выдавил Аранель. – То, что случилось в Пустоте, уже не изменить, но мы можем бороться за то, что будет дальше. Если Зенира свергнет Хранителей, все изменится. Надо восстановить хитронические барьеры, только перенастроить. Сделать их такими, чтобы невинные дети не страдали и не рождались среди насилия и голода.