– У вас есть внуки? – уточнила Тайна. – Маленькие?
– Да, мальчик и девочка. Пять и семь лет.
– Они живут здесь, в Таежном?
– Да. А что?
– Тогда допустите на секунду, что детей убивает не маньяк, а чудовище из страшилок. Маньяка может поймать милиция, а со Злым-человеком-на-крыльях никто не справится. Он будет безнаказанно похищать маленьких детей и жрать их живьем, сидя где-нибудь на печной трубе.
Ведьма молчала, глядя на Тайну острым, как две вязальные спицы, взглядом. Вероятно, ее взгляд, который Вера назвала бы «дурным», мог утихомирить соседей по лестничной клетке или заставить хулиганов убраться восвояси. Но глаза Тайны, не выражавшие никаких эмоций и казавшиеся немного сонными, даже когда она не хотела спать, тоже имели свои полезные свойства. Ведьма могла сколько угодно зыркать на свою квартирантку, но не заставила бы ее отвести взгляд. Это было все равно что пытаться проткнуть ножом воду.
– На что ты намекаешь? – проворчала старуха наконец.
– На то, что ваши внуки не в безопасности. И что вы сможете спать спокойно, только когда мы с Верой разберемся со Злым-человеком-на-крыльях. Не раньше.
Некоторое время тетя Устинья задумчиво смотрела в окно и прихлебывала кофе. А потом наконец заговорила:
– Когда погиб первый ребенок, его родители пришли ко мне. Я гадаю на картах и на кофейной гуще, и они хотели знать, кто убил их девочку.
– Ее убили? – спросила Тайна. – Или она выпала из окна?
– Все, что от нее осталось, – это голова. Только это и похоронили. Как по-твоему, это похоже на смерть от падения?
– И что сказали карты?
– Ничего конкретного, – развела руками тетя Устинья. – Словно что-то мешало гаданию, путало карты. Тогда я решила спросить у кофейной гущи. Сварила кофе и дала его выпить матери той девочки, все как положено. Когда на дне остался один осадок, мы заглянули в чашку. И знаешь, там была рожа. Страшная зубастая рожа.
– С круглыми глазами, – сказала Тайна.
– Да, именно так, – кивнула ведьма, странно посмотрев на девушку. – Та женщина, когда заглянула в чашку, сознание потеряла. Упала прямо здесь, между столом и холодильником. А ее муж сказал, что это я подстроила. Что это был какой-то трюк с чашкой. В общем, они ушли недовольными.
– А где убили ту девочку? – спросила Тайна, пытаясь найти хоть какую-нибудь зацепку.
– На Стахановской. Голову нашли на детской площадке. Говорят, вся песочница пропиталась кровью…
Спустя пятнадцать минут Тайна шагала знакомой дорогой в район, где жил Леня со своими родителями и в котором, как выяснилось, произошло первое убийство. Она собиралась еще раз осмотреть детскую площадку, но заметила возле дома своих нанимателей странное столпотворение. Там, где сходились две многоэтажки, стояла белая карета скорой помощи, а рядом – две милицейские машины. Собравшиеся вокруг люди переговаривались и вытягивали шеи, словно пытались что-то разглядеть в проулке между домами. Тайна подошла ближе и увидела желтую заградительную ленту, за которую не пускали никого, кроме врачей и милиции. На ее глазах двое санитаров вытащили из скорой помощи носилки и направились к проулку. Услышав всхлипывания, Тайна протолкнулась сквозь толпу и увидела Жанну Эдуардовну в пальто, накинутом поверх домашнего халата. Волосы у нее были взъерошены, лицо опухло. Ее бритоголовый муж, сейчас одетый в спортивный костюм, стоял рядом, и его мясистое лицо напоминало застывшую посмертную маску.
– Что случилось? – спросила Тайна.
– Я только на секунду отошла, – сказала Жанна Эдуардовна, тараща на нее заплаканные безумные глаза. – Он капризничал, не хотел есть кашу… А я только на секунду отошла…
Из проулка показались санитары. На носилках лежал черный пластиковый пакет, застегнутый на молнию. Мама Лени, любившего вареные сосиски и «Охотников за привидениями», а теперь мертвого, вскрикнула и рванулась к заградительной ленте, но муж схватил ее за плечи.
Тайна развернулась и покинула место трагедии. Она не стала заходить на детскую площадку, а вернулась домой и легла на кровать. Так она и лежала, глядя в потолок, сначала в тусклом свете, льющемся из окна, а потом в темноте, пока не вернулась Вера.
– Привет! Не спишь? – Ведьма остановилась посреди комнаты и посмотрела на подругу. – Тайна! Что случилось?
– Леня умер. Выпал из окна.
– Что? Тот мальчик, у которого ты вчера была? Вот черт!..
Тайна спустила ноги с кровати и посмотрела на Веру.
– Да, тот мальчик.
– Ты что, расстроилась? – спросила Вера. – Господи, что я несу, конечно ты расстроилась! Это же просто ужасно… но мы с этим разберемся.
– С этим невозможно разобраться, – сказала Тайна. – Если кто-то умер, с этим уже не разберешься.
Вера подошла к подруге, села рядом и обняла ее за плечи.
– Ты же не винишь в этом себя? Ты ни в чем не виновата, за ним должны были смотреть его родители.
– Это и моя вина тоже. Я была… – Тайна на секунду замолчала, подбирая нужное слово, – самодовольной. Хвасталась, рассказывала, как спасла тебя и всех этих детей в приюте. И обещала, что его тоже спасу. А теперь он умер, и я нарушила обещание.
Вера притянула Тайну к себе и заключила в объятия. Где-то тикали часы, из-за стены слышалось приглушенное бормотание телевизора. Девушки сидели несколько минут не шевелясь, пока в животе у Тайны не заурчало.
– Ты что, ничего не ела? – спросила Вера, отстраняясь. – Ты это у меня прекращай! Идем-ка на кухню!
Впервые за долгое время Тайна ела без аппетита, просто отправляла куски в рот, жевала и глотала, не чувствуя вкуса.
Утром Вера поставила перед Тайной сковородку с яичницей, рядом положила какую-то бумажку и строго произнесла:
– Так, хватит хандрить. Сегодня займешься домашними делами, а завтра тебя ждут по новому адресу.
– Я и не хандрю, – сказала Тайна. – Я собираюсь уничтожить эту долбаную тварь. Вот и все.
– Это правильно, – кивнула Вера. – Такой настрой мне нравится!
Тайна молча убрала бумажку с адресом в карман, взяла вилку и начала есть. Этой ночью ей снова снились темные крыши, утыканные печными трубами и телевизионными антеннами. Где-то среди них пряталось крылатое чудище, которое Тайна могла почувствовать, но не могла увидеть. Проснулась она со странной мыслью: «Мы все делаем неправильно. Так Злого-человека-на-крыльях не победить».
Уходя на работу, Вера надавала Тайне кучу заданий – помыть посуду, убрать в комнате, приготовить ужин.
– Картошку-то ты сварить сможешь? – спросила Вера, натягивая куртку. – Если что, спрашивай у тети Устиньи, она подскажет!
Заметив выражение лица Тайны, ведьма строго произнесла:
– Девушка должна уметь готовить! Знаешь, что мне говорила мама? «Вера, не научишься варить вкусный борщ, никто замуж не возьмет!»
– Ты вкусно готовишь, а все равно не замужем, – недовольно буркнула Тайна.
– Удивительно, да? – усмехнулась Вера, забрасывая на плечо вещмешок. – И чего еще этим парням нужно?!
Тайна прекрасно понимала: подруга пытается отвлечь ее от мыслей о погибшем мальчике. Забывая, что в эту самую минуту Злой-человек-на-крыльях, возможно, запихивал в мешок очередного ребенка. И пока он свободно гулял по крышам, Тайна не могла как ни в чем не бывало драить полы и варить картошку.
Распрощавшись с Верой, она подошла к двери, ведущей в комнату тети Устиньи, и постучалась.
– Не заперто!
Девушка приоткрыла дверь и заглянула в пропахшую ладаном комнату.
Хозяйка, как всегда, сидела перед телевизором на старом, застеленном многочисленными одеялами кресле. Вещей и мебели было много, отчего комната казалась совсем маленькой. Тяжеловесный лакированный сервант был забит сервизами, которые, скорее всего, никогда не использовались по назначению, и пыльными фарфоровыми статуэтками, стоявшими так же тесно, как пассажиры автобуса в час пик. С каждой полки на Тайну смотрели иконы, по большей части написанные на досках и потемневшие от времени. У стены в три ряда стояли трехлитровые банки с водой, закрытые пластмассовыми крышечками. Каждая банка стояла в том пакете, в котором ее принесли, а в каждом пакете лежала написанная от руки бумажка с инструкциями, звучавшими примерно так: «Ольга, от порчи и сглаза», «Александра, на успех в бизнесе», «Марина, чтобы муж не гулял». Тайна знала все это, потому что почти каждый день видела, как какие-то люди приносили новые банки или забирали старые. По вечерам, под аккомпанемент никогда не выключавшегося телевизора, старая ведьма жгла церковные свечи и что-то шептала над водой. Пока она делала наговоры, беспокоить ее было нельзя, но сейчас, утром, тетя Устинья смотрела одну из своих мыльных опер.
– Можно с вами поговорить? – спросила Тайна.
– Только быстро. – Ведьма кивком указала на табуретку. – Сейчас серия начнется.
– Вчера погиб еще один ребенок, – сообщила девушка, устраиваясь на вытертом сиденье. – Поэтому мне нужно поговорить с родителями девочки, с которой все это началось. Они приходили к вам, значит, вы знакомы.
– Мало ли кто ко мне приходит?! – Тетя Устинья недовольно поерзала в кресле. – Всех не запомнишь!
– Но их-то вы помните. Женщину, которая потеряла сознание у вас на кухне, и ее мужа, который обвинил вас в жульничестве.
Ведьма молча смотрела на Тайну, поджав губы.
– Я могу найти их и без вашей помощи, – сказала девушка. – Об этом убийстве наверняка писали в газетах. Но так будет дольше, а дети тем временем продолжают погибать.
– Да чего их искать, – проворчала тетя Устинья. – Родители той девочки – художники, пишут портреты на заказ. У них мастерская на Прудах.
Тайна хотела уточнить, где искать эти самые Пруды, но тут закончилась шедшая по телевизору реклама и началась заставка сериала. Поблагодарив тетю Устинью, девушка отправилась на поиски художественной мастерской. У прохожих ей удалось выяснить, что Прудами назывались два небольших озера, расположенные в единственной на весь поселок парковой зоне.