Наконец, эти слова побуждают нас к тому, чтобы лучше понять испытываемое на работе беспокойство и полноценно осознать, в какие моменты мы ощущаем неловкость и что именно мы чувствуем. Ведь именно тогда, благодаря этой самой напряжённости, мы обнаруживаем, что можем доверять себе и действовать уверенно, с находчивостью и точностью, пребывая в настоящем моменте.
10. Будьте циничны
Как правило, если мы описываем себя как циников, то имеем в виду, что мы чрезвычайно подозрительны по отношению к другим людям — хорошо умеем распознавать лицемерие и эгоистические мотивы. Генеральные директора – миллионеры, из-за которых банкротятся компании, политики, взывающие к нравственности в зале заседаний, руководители, жалующие себе миллионы опционов на покупку акций – этот список можно продолжать бесконечно, а подобных людей легко обличить. Если мы циничны, то криво улыбаемся себе под нос, а на нашем лице незаметно написано: «Я же вам говорил»; другим людям не провести нас своими предсказуемыми играми. Ирония в том, что при обращении к истории выясняется, что первые циники не разделяли подобной самоуверенности. Нет сомнений, они были чрезвычайно подозрительны – однако по большей части по отношению к самим себе, а не к другим людям.
Древнегреческие философы-киники учили, что, стремясь обрести довольство жизнью, нужно искать его не где-то вовне, а в самих себе. Они рассматривали престиж, политическую власть, материальное богатство и красоту как ложные соблазны, заставляющие нас в поиске удовлетворения полагаться на внешние удовольствия, а не на самих себя. Ведя аскетический образ жизни, киники стали притчей во языцех – в связи с тем, как безжалостно они разоблачали свои собственные скрытые стремления к материальному «счастью». Многие киники намеренно напрашивались на суровую критику со стороны своих учителей, а их образ жизни отличался максимальной простотой – порой доходящей до крайности. Ученики участвовали в бурных спорах, насмехаясь друг над другом и проверяя, насколько преданно их товарищи отвергают порочные мирские удовольствия. И, конечно, они высмеивали греческое общество в целом – часто выступая в блестящем и шумном уличном театре. Хотя в Древней Греции многие глубоко восхищались киниками, их также считали слегка безумными, воспринимая их как «занозу» в теле общества. Из-за своей игры в уличном театре они получили прозвище «kynikos», «подобные собакам», – то есть «киники». Однако, несмотря на то, что они язвительно критиковали общество, киники, в первую очередь, с жестокой честностью стремились не обманывать самих себя – изучая свои собственные, а не чужие мотивы.
Тогда, если следовать примеру первых киников, быть циничным – значит сомневаться сначала в себе, а не в других людях. Вместо того, чтобы самодовольно подмечать двуличие других людей, позволим острой цинической мысли стать нравственным компасом нашей честности по отношению к самим себе. Это напоминание – «будьте циничны» – побуждает нас, в первую очередь, ощутить области своей неуверенности на работе. Конечно, наше стремление к признанию со стороны начальства, к обретению больших полномочий или повышению по службе не утрачивает своего значения. Все мы хотим достичь успеха в работе. Однако быть циничным означает отыскивать любые сбивающие нас с толку желания, связанные с этими устремлениями. Насколько мы заинтересованы в том, чтобы нас высоко ценил начальник? Что мы надеемся получить благодаря такому признанию? Насколько хорошо мы справляемся со своими обязанностями? Чувствуют ли себя другие люди уютно благодаря нам, или мы ведём себя высокомерно и отчуждённо? Будем ли мы чувствовать себя уязвлёнными, если нас обойдут вниманием и не повысят в должности? Почему? Тщательно анализируя надежды и страхи, связанные с профессиональной успешностью, мы постепенно начинаем освобождаться от иллюзорных соблазнов, порождаемых работой и карьерой. Подобно первым киникам, в поисках идентичности и чувства собственной ценности мы постепенно учимся опираться только на себя. Чтобы реализоваться и обрести смысл жизни, мы учимся полагаться на свою прирождённую искренность, на свой характер, открытость сердца и ясность ума.
Со временем такой здоровый цинизм становится адекватным и надёжным, наделяя нас разумностью, не нуждающейся в подтверждениях и позволяющей воспринимать вещи ясно, реалистично и бесстрашно. Мы начинаем привыкать к рабочей неопределённости и различать скрытые в ней искушения: к примеру, мы видим соблазны в хорошо спланированной презентации для темпераментного начальника, идеально продуманном маркетинговом ходе, апеллирующем к «слабостям» покупателя, бухгалтерском отчёте, составленном так, что к нему невозможно придраться, но где высвечены достоинства и замаскированы недостатки, в приёме по привлечению кадров, который рисует идиллическую, но одностороннюю картину будущей работы. Не покупаясь на ложные уверения и подслащённые обещания, мы просто присматриваемся внимательнее и видим суть вещей, скрытую под их поверхностью; это деятельность, требующая усилий, но по существу своему достойная. Чтобы сохранять цинизм в таких обстоятельствах, нам нужен твёрдый разум, ясный и открытый к происходящему ум, а также непоколебимость характера, чтобы нас непросто было соблазнить внешним вознаграждением.
Если мы циничны, то можем заметить, как другие люди порой рассчитывают, что смогут нами манипулировать. Поскольку мы не склонны легко обманываться на свой счёт, другим нас тоже нелегко одурачить. Чтобы сохранять такую внимательную настороженность, нам не нужно вести себя презрительно или отстранённо, нужно просто проявлять бдительность и быть искренними с самими собой. Можно быть до жестокости честным по отношению к себе, продолжая относиться к окружающему миру по-человечески.
В основе циничного подхода лежит отрезвляющее напоминание о том, что ничто не может принести нам долгосрочного удовлетворения – ни повышение, ни премия, ни зарплата и пенсионный фонд, ни рабочие бонусы, ни денежный контракт, престижные связи, покровительство или руководящая должность. Мы можем оставить мечты о том, что победа в лотерее избавит нас от работы, и быть честными по отношению к себе. Приукрашивание реальности, иллюзорные гарантии и мимолетные удовольствия никогда не смогут заменить нам той свободы, которую мы ощущаем, просто являясь самим собой здесь и сейчас. Строгая беспристрастность цинизма не даёт нам возможности ставить на карту свою подлинность – из-за неуверенности или желания угодить другим. В этом смысл цинизма – благородный жест смелости и проявление личной отваги.
11. Размышляйте о богатстве
Что, если бы в одно мгновение вы потеряли все свои деньги и имущество? Ежедневно это происходит с тысячами людей по всему миру, поэтому такая возможность вовсе не является чем-то надуманным. Представьте на секунду, что вы остались без работы и без гроша в кармане: что вы будете делать? Как вы будете себя чувствовать? Будет ли мир казаться вам враждебным или отзывчивым? Если бы вам пришлось жить на улице, но при этом оставаться незаметным для прохожих, как бы вы с этим справились? Если у вас есть семья, они тоже, вероятно, оказались бы неимущими. Утратили бы вы в такой ситуации мудрость или углубили её?
Остаться без денег, без возможности выполнять свои обязательства – такого мы никому не пожелаем. Однако, размышляя подобным образом о богатстве – представляя, что неожиданно лишились средств, напрямую столкнувшись с превратностями жизни без защиты и гарантий, предоставляемых материальными благами, – мы можем глубже вникнуть в страхи, связанные с заработком.
Размышляя о богатстве, подумайте, сколь многое зависит от того, есть ли у человека деньги. Когда есть деньги, у нас есть широкий выбор: мы можем купить собственный дом, поехать в отпуск, раньше срока выйти на пенсию, позволить себе обращаться к лучшим докторам и получать хорошее образование. Когда денег нет, кажется, что многое в опасности: крыша над головой, благосостояние нашей семьи, наше здоровье и даже способность обеспечивать семью едой. Судя по всему, деньги затрагивают глубинную и мощную струну нашей души: наше стремление к выживанию. Однако если бы наш материальный достаток испарился, то оказались бы мы под гнётом обстоятельств или смогли бы из них выпутаться? Что бы изменилось, будь у нас много денег – смогли бы мы лучше контролировать свою жизнь? Как наша идентичность (то, кем мы являемся) зависит от наличия или отсутствия денег? Размышление о материальных благах побуждает нас задуматься об этих вопросах.
«Размышляйте о богатстве» – эти слова призывают исследовать те представления о деньгах, которые мы создаем для себя, они призывают нас изучать свой «денежный невроз». Может быть, у вас есть деньги и вы боитесь их потерять; возможно, вы утратили своё состояние и отчаянно хотите его вернуть. Возможно, вы нуждаетесь в деньгах и беспокоитесь о том, как больше заработать, или делаете вид, что у вас есть деньги, поскольку полагаете и надеетесь, что скоро они у вас появятся. Возможно, у вас много денег, и вы замечаете, что все вокруг стремятся что-то ухватить, или чувствуете вину, опасаясь, что деньги испортят ваших детей. Ощупывая «ткань» сюжетов, связанных для нас с деньгами – телесную тревогу, навязчивую неловкость, свободу, возможно, даже клаустрофобию, – мы тем самым честно признаёмся самим себе, что цепляемся за деньги или стыдимся их.
Размышляя о богатстве, можно ощутить некую двойственность денег: они становятся грузом и в то же время освобождают; они прельщают нас, но временами расстраивают; деньги помогают нам решать проблемы, но также становятся препятствием к их решению.
В центре нашего внимания оказываются парадоксы богатства: чем больше нам нужно, тем меньше у нас средств; чем больше у нас средств, тем меньшего мы хотим. Некоторые люди как будто работают много, но зарабатывают мало; другие же совсем не напрягаются, но получают хорошие деньги. Размышляя в подобном ключе о богатстве, мы изучаем деньги как один из жизненных парадоксов, открываясь навстречу более широкому взгляду на ненадёжный и непредсказуемый характер денег и материального богатства.