– Я поблагодарить тебя должен?
– Не дерзи. – Рослава легко толкнула его плечом. – Я ведь пришла туда не ради нее, а ради тебя, Святослав.
Он удивленно посмотрел на ведьму и нахмурился.
– Что это значит?
– Зверь отметил тебя и приказал мне наблюдать за тобой. В ту ночь, когда я повстречала Варну, я шла в вашу церковь, чтобы познакомиться с тобой. Это тебя я должна была отвести на шабаш, тебя должна была подарить Зверю. Но мое глупое сердце все испортило.
– Ты не должна была втягивать ее в это.
– Я знаю. И жалею о том, что сделала. Ты мне не веришь? Что ж, я бы тоже себе не верила после всего, что натворила. Тебя воспитали как Светозарного, и ты ненавидишь меня, потому что я ведьма, но если бы…
– Я ненавижу тебя, потому что ты сломала жизнь Варне, – перебил он. – То, что ты ведьма, для меня вторично.
– Вот как… Надеюсь, ты рад узнать, что я думаю о ней не меньше, чем ты. Меня тоже донимают мысли о том, что будет с ней дальше. Я пыталась защитить ее, делала все, чтобы Зверь до нее не добрался, но она снова и снова переходила ему дорогу. Теперь он хочет, чтобы Варна заплатила за силу, которой Зверь одарил ее.
– Ты хочешь убить ее?
– Я хочу, чтобы она примкнула к ковену.
– Этого никогда не будет.
– Но я все равно буду на это надеяться. Послушай, Святослав, ведь это выход для нас обоих. Если Варна примкнет к нам, она всегда будет рядом. Разве не этого ты хочешь?
– Ты прокляла ее!
– Но она все еще жива. – Рослава пожала плечами. – Она успела добраться до мальчишки. Мы возьмем их обоих.
– Они не пойдут на это.
– Выбора у них не будет. Либо смерть, либо ковен. Варна не позволит Дарию умереть и…
– Прекрати. – Он сжал виски руками. – Твои проклятые замыслы сводят меня с ума!
– Если ты примешь предложение Зверя, твои мучения закончатся, – прошептала Рослава. – Прими силу, Святослав, стань его карающей дланью – и ты получишь все, о чем мечтал, и даже больше. Варна будет рядом, мальчишка не умрет, кто знает, может, мы отделим его от нее, и ты получишь…
– Против ее воли?!
– Она смирится! – Глаза Рославы стали изумрудно-зелеными. – Ты дорог ей, неужели не понимаешь? Она оставила мальчишку одного и отдалась тебе! Рискнула…
– Это ничего не значит, – горько сказал он.
– Ты ошибаешься.
Слабый огонек надежды затеплился в его груди. Он поднял взгляд и тихо спросил:
– Ты действительно думаешь, что наша близость что-то значит для нее?
– Мой бедный, наивный мальчик. – Рослава обняла его и положила голову ему на плечо. – Ты ничего не знаешь о людях, тебе чужды их чувства. Сирота, брошенный на попечение слуг нового Бога, наделенный силой, пугающей их… У тебя не было возможности вырасти чутким и понимающим. Но я научу тебя, покажу, какой может быть жизнь. Ты заслужил любовь Варны поступками, а не пустой болтовней, и теперь ее сердце принадлежит тебе. Так почему бы нам не забрать ее с собой? Вы проведете вместе много долгих лет, сильные, красивые и непобедимые. Разве ты не хочешь этого?
– Что я должен сделать, чтобы это сбылось?
– Прими силу Зверя. Сорви цветок Папоротника в Купальскую ночь и веди нас за собой.
Свят впервые всерьез задумался об этом. Что будет, если он примет это предложение? Что, если таков единственный выход? Мир в огне… Желал ли он этого? Хотел ли видеть, как люди корчатся в агонии, одержимые чужой злой волей?
Родных у Свята нет, как нет тех, кто мог бы научить его любви и прощению. Наставники пытались когда-то, да толку из этого не вышло. А теперь он сидит здесь, напротив ведьмы, и всерьез размышляет о том, чтобы повести за собой войско Зверя.
– Вы убиваете людей, – сказал он. – Околдовываете их и терзаете.
– Разве люди заслуживают спасения? Вспомни, какие ужасные вещи они совершают. Мы, невесты Зверя, только заставляем их поверить в безнаказанность, а все остальное они делают по своей воле. Родители Варны бросили ее в лесу, и в этом не были замешаны ведьмы. Разве они заслуживали жизни?
Он медленно покачал головой.
Не заслуживали, конечно, не заслуживали. И ведь таких людей множество – тех, кто ради собственной сытой жизни избавляется от лишнего рта. А сколько других? Заслуживали ли жизни людоеды, которых они с Марьей повстречали на охоте? И ведь никто не наказал бы их, не окажись он рядом.
– Ты не тронешь Марью?
– Нет, – пообещала ведьма. – С ней будут хорошо обращаться до тех пор, пока ты не получишь силу. Потом я отпущу ее, и ты сам решишь судьбу девочки.
– А если я откажусь?
Рослава подняла голову и посмотрела ему в глаза.
– Мы убьем всех, кого ты любишь, и отдадим силу Злату. Привычный тебе мир утонет в крови, потому что его жажда мщения необъятна. Он ненавидит людей, ненавидит тебя, всех, кому выпала милость жить, пока он мучился в Нави. Злат зол и глуп, его правление будет кровавым и ужасающим.
– Ты рассказала мне, где его искать, чтобы…
– Чтобы у нас был еще один человек, который может сорвать цветок. Ради силы он убьет и тебя, Святослав, совершит ужасный грех братоубийства и окончательно лишится рассудка.
– Теперь я понимаю, – медленно сказал Свят.
– Прикажи Светозарным оттеснить Мрачный Взвод от стада, – прошептала Рослава. – Воля Хозяина должна свершиться, иначе все мы погибнем.
– Как ты заставила их подчиниться?
– Иконы, Святослав. Проклятые иконы. – Ведьма отстранилась от него.
– И людей в безымянных землях свела с ума тоже ты…
– Да. Их влияние на человека непредсказуемо, но ни к чему хорошему, как правило, оно не приводит. Нам нужно безумие, Святослав, чтобы люди искренне поверили в то, что им нужна защита Святого Полка. Я устроила Навий день, чтобы Светозарные получили неограниченную власть и подарили Зверю столько душ, сколько ему нужно.
– Я прикажу им. – Свят встал. – И сорву твой проклятый цветок. Но ты оставишь в живых всех, кто мне дорог.
– Как прикажешь, глава. – Рослава смиренно кивнула. – Как прикажешь.
Глава 39. Владлен
Едва завидев ворота, сложенные из костей, он попятился и налетел на Луку. Тот взял его за плечи и отодвинул в сторону, чтобы пройти. Ничего не боится, вы посмотрите на него!
Марена окинула их взглядом и спросила:
– Не передумали, молодцы?
– Нет, – твердо ответил Всеволод.
Владлен такой уверенности не испытывал. Страшная рожа на месте замка скалила зубы, в которых была зажата человеческая рука. И куда их занесло? Твердил он Луке, что нужно отступиться, но нет, куда там! Пойдем, слово держать надо! Вот и пришли, вернее, приплыли!
– Царевич в крепости моей, – произнесла Марена, – спит в гробу хрустальном. Коль найдете его, разбудите и попробуйте увести, да только нельзя вам будет ни оборачиваться, ни сражаться.
– Как это «не оборачиваться»? – спросил Владлен. – А ежели услышим что-то?
– Обернешься – я отберу у мальчишки что-то, без чего ему трудно в жизни придется. – Марена толкнула ворота, и они отворились. – Идите, смельчаки, попробуйте спуститься в Навь и вернуться обратно.
– Попробуйте, ага, – проворчал Владлен, проходя мимо нее, – еще как попробуем и вернемся, слышишь, окаянная?
Женщина его улыбкой одарила… и тут же шею петуху свернула! Владлен вздрогнул, попятился, а Марена знай себе улыбается.
– Привела же нас нелегкая, – он едва не перекрестился, – чтоб я еще когда-нибудь кому-то помогать взялся…
Царство Марены встретило их пустотой и безмолвием. Под ногами сырая земля чавкала, солнца не было в сером небе, только темное марево облаков. Всеволод первым шел, путь им прокладывал, а Владлен в хвосте плелся, головой вертел, все вокруг рассматривал.
Так это и есть, выходит, Навь? Не так уж и страшно! Пустовато, мрачно, но совсем не так, как люди бают. Думалось ему, что здесь на каждом шагу твари неведомые встречаются, а на деле оказалось болото болотом, эка невидаль.
Долго шли они, но ни голода, ни жажды не чувствовали. Впереди гора показалась высокая, черная, а на ней дворец стоял, да не простой, не из сруба сложенный, не из камней, а будто из железа!
– Это и есть дом ее? – спросил Владлен, нагнав Луку.
– Откуда мне знать? Хорошо бы.
Они перешли вброд холодную реку, пересекли луг, заросший сорными травами, и подошли к дверям дворца. Владлен хотел было постучать, но створки сами отворились, пропуская их внутрь.
И увидели они красоту неописуемую: цвели в зале деревья, пели птицы, из стен вода текла, наполняла небольшие озера, вокруг которых узкая тропка была проложена.
Всеволод смело ступил на тропу и пошел вперед, Лука – за ним, а Владлен все в дверях топтался, недоверчиво сад рассматривал.
– Ты идешь? – позвал его Лука.
– Иду, иду, – нехотя откликнулся Владлен. – Больно уж тут красиво, а?
– Потом красотами любоваться будешь, – одернул его спутник. – Нам царевича спасти нужно.
Долго они плутали по залам и комнатам, чего только не навидались – и палат, украшенных золотом, и гор камней драгоценных, и птиц заморских, и зверей неведомых. Да никак не отпускали Владлена тяжелые мысли, слишком уж все красивым казалось, ненастоящим.
Вошли они в еще один зал и обмерли – на шелковых подушках восседали прекрасные женщины. Одежды на них не было почти, только легкие, прозрачные одеяния разных цветов. Волосы распущены, руки браслетами звенящими украшены, лица прикрыты вуалями. Всеволод застыл на месте, рот открыл от изумления, но Лука не позволил ему задерживаться, толкнул его в спину и велел дальше идти.
– Может, хоть чаю попьем? – жалобно попросил Всеволод. – Всего на пару мгновений задержимся!
– Не нравится мне это, – сказал Владлен, – и девицы эти доверия тоже не вызывают. Погляди на них, голы… Нет, нет, не смотри!
Одна из девиц встала и плясать принялась, да занятно пляшет, по-иноземному – знай себе бедрами виляет и так, и эдак, грудь ее в такт движениям покачивается, сквозь тонкую ткань все на свете видно.