– И все-таки это нездорово.
Я снова подавляю стон. Компания Марка Белла, вероятно, и то была бы лучше. По крайней мере, от него я могла хоть как-то отделаться.
– Ты всегда столько говоришь?
– Всегда. – Эрин улыбается, широко распахнув глаза. – Вот почему мы идеально друг другу подходим: ты почти не говоришь, а я почти не замолкаю. Тебе очень повезло, что ты меня нашла!
Я отправляю в рот последний кусочек курицы и быстро встаю. Боже, как я надеюсь, что в УВК где-нибудь есть другой кафетерий.
После обеда я беру велосипед и еду в самую дальнюю часть кампуса, где старые викторианские дома сменяются полями и лесами и нет никаких ориентиров, подсказывающих, в какой стороне дом. Сегодня утром мне очень повезло, однако так бывает далеко не всегда. Проснуться и обнаружить, что вы посреди ночи на улице, босые и беззащитные, вдали от дома, – это уже страшно, но в десять раз страшнее, когда вы просыпаетесь и понятия не имеете, где, черт побери, находитесь. Поэтому, чем больше территории я изучу за пределами своей квартиры, тем лучше.
У меня правда нет выбора. Я пробовала спать, засунув мобильник за пояс, но это не помогает. В половине случаев я теряю телефон во время бега, а даже если нет, поймать в лесу сотовую связь просто нереально. Да и кому мне звонить? У меня нет друзей.
Я брожу по лесу примерно в трех милях к северу от моего дома, стараясь не обращать внимания на ноющее чувство в животе – страх, что здесь случится нечто ужасное. Столько всего может пойти не так, и я уже не раз попадала в неприятности, даже когда знала, где нахожусь.
И все это в любом случае бессмысленно. Я приехала сюда только ради Макьюэна, в надежде, что он еще может мне чем-то помочь. А вместо этого меня тренирует самонадеянный кретин, который наверняка не занимался бегом даже в старших классах.
Мне не стоило избивать Марка Белла и не стоило приезжать сюда. Возможно, решение здесь остаться тоже заставит меня пожалеть.
На самом деле я почти уверена, что так и будет.
Глава 5
Оливия
На следующее утро я готова поставить Уилла Лэнгстрома на его гребаное место. Его вчерашние слова до сих пор меня выбешивают, хотя прошли почти сутки. Вот же ублюдок… Но сегодня я проспала всю ночь в своей постели, так что посмотрим, что он теперь скажет.
Перед тренировкой все оживленно болтают, и сочетание волнения и страха делает голоса девчонок еще более визгливыми, отчего они раздражают даже сильнее обычного. В особенности Эрин, чей безостановочный поток слов направлен прямо на меня.
Наконец к стадиону не спеша подходит Уилл, и его кривоватая улыбка заставляет всю команду глупо хихикать, будто они увидели солиста любимой группы. Пожалуй, не будь он таким козлом, я бы и сама на него запала. В нем все идеально: голубые словно лед глаза, волнистые волосы, легкий намек на щетину, губы и то, как он приподнимает уголок рта, когда пытается не улыбнуться. Из-под рукава его футболки выглядывает край татуировки, и я жалею, что не могу увидеть ее целиком…
– Сегодня будете бежать шесть миль в хорошем темпе, как на соревнованиях, – объявляет он. – По всему маршруту я оставил метки, которые укажут вам направление. Я буду ехать рядом и оценивать. Всем остановиться на знаке разворота: там мы заново соберемся, и вы побежите обратно.
«Тебе придется оценивать мой зад издалека, Лэнгстром. Приготовься пожалеть о своих словах».
Когда Уилл дает сигнал начинать, я стартую так быстро, что и он, и вся команда сразу пропадают из моего поля зрения. Я их даже больше не слышу. Во мне столько энергии, что я готова летать! Вот что я люблю больше всего: свободу, абсолютную свободу не думать, не вспоминать и не чувствовать вообще ничего.
Я замечаю только разметку на дороге и смутно осознаю, как пролетают мили. Достигнув знака разворота, я продолжаю бежать. Да, знаю, Лэнгстром велел остановиться, но я в своей стихии и я люблю бег больше всего. К черту Лэнгстрома – он даже не бегун.
Когда рядом раздается рев двигателя, я не оборачиваюсь до тех пор, пока до меня не доходит, что это Уилл, который к тому же кричит мне остановиться. Судя по тому, насколько он взбешен, видимо, он кричит уже довольно долго. И, учитывая, что Уилл выдернул меня из этого момента счастья, я злюсь не меньше его.
Откатив машину на обочину дороги, он выходит из нее и направляется ко мне.
– Когда я говорю остановиться, ты должна остановиться, – рычит он.
– Я бежала. Так и должен выглядеть бег, когда ты не пытаешься «немного сбросить жирок», – огрызаюсь я.
– Тащи свою задницу к развороту и прекрати рисоваться, – рявкнув, он уходит прочь.
Я возвращаюсь к развороту как раз в тот момент, когда до него добегает Бетси – та, что вчера была впереди. Она тяжело дышит, хотя это должно было случиться только к концу маршрута, а никак не на середине. Согнувшись, она упирается руками в колени.
– Ты как, Бетс? – спрашивает Уилл.
– В норме. – Она выпрямляется и поворачивается ко мне. – У нас вообще-то не соревнование.
Тут уж я открыто усмехаюсь:
– Он сказал бежать «как на соревнованиях». Так что вообще-то это оно и было.
– Знаешь что, – зло шипит Бетси, – ты больше не в первом дивизионе. Оказалось, до него ты не дотягиваешь, поэтому хватит делать вид, будто ты такая крутая.
Меня охватывает ярость. Минус интенсивных тренировок в том, что, когда вас кто-то выводит из себя, действие адреналина похоже на воинственный хор на задворках сознания, который требует крови.
– Только одна из нас задыхается. – Я подхожу ближе, чтобы встать к ней вплотную. – Так кто притворяется?
– Хватит. – Уилл гневно смотрит на меня и опускает руку мне на плечо, встав между нами. – Вы в одной команде – вот и работайте в команде.
Просто, блин, невероятно. Он обвиняет в стычке меня, хотя это она ее затеяла. Сезон начался всего два дня назад, а меня уже все это достало. Достала Бетси с ее пародией на бег, достала остальная команда, которая оказалась даже медленнее Бетси, и достал Уилл Лэнгстром, оказавшийся самой большой сволочью из всех, кто когда-либо учил меня бегать.
Отправив нас обратно к кампусу, он продолжает буравить меня недовольным взглядом, и я снова резко стартую, заставляя их обоих глотать пыль позади меня. Я собираю весь свой гнев и адреналин и направляю к одной-единственной цели: обогнать Бетси настолько, чтобы после тренировки она начала себя немножко ненавидеть. Сейчас, пока она тщетно пытается угнаться за мной, она чувствует себя никчемной и слабой. Я так уверена, потому что это чувство мне знакомо. После забега она будет на меня зла, но еще больше она будет зла на саму себя. А еще я знаю, что этот гнев будет мучить ее, тянуться долгие дни, потому что именно это испытываю я сама после поражения. И пусть моя ярость никуда не исчезла, эти мысли меня немного утешают.
На стадионе я появляюсь задолго до них. «Не дотягиваю до первого дивизиона, да?» – думаю я как раз перед тем, как замечаю Уилла, который свирепо приближается ко мне.
– Ты это сделала, только чтобы ее позлить.
От гнева и адреналина мои руки снова начинают трястись. Я упираюсь ими в бока, чтобы это скрыть.
– Тебе какое дело? Хотел увидеть скорость – ты ее получил.
– Нет. – Уилл зло сжимает челюсти. – Чего я хочу, так это увидеть работу в команде. Ты можешь бежать с целью победить, Оливия, но не смей бежать с целью кого-то унизить.
– Зови меня Финн, – выплевываю я. Теперь он зовет меня Оливией, просто чтобы выбесить. – И она сама это начала.
– Так она была права? – Уилл складывает руки на груди. – Ты здесь потому, что не дотянула до первого дивизиона?
– Нет, – резко отвечаю я.
– Тогда и веди себя соответственно, – бросает он с отвращением, а потом разворачивается и уходит.
Что за мерзавец! Я только что выжимала больше двенадцати миль в час для этого урода – и получила только гребаную нотацию?
В этот момент финиширует Бетси, хватая ртом воздух, и зло на меня смотрит. Как это ни прискорбно, теперь не она тот человек, которого я ненавижу на стадионе больше остальных.
Я наскоро принимаю душ и иду в кафетерий, в то время как Эрин следует за мной по пятам, словно самый надоедливый в мире пес. Что бы я ни делала и как бы ей ни грубила, до этой девушки все равно не доходит.
– Это было что-то невероятное! – восклицает Эрин. – В смысле, ты правда быстрая. Просто супербыстрая!
Я лишь пожимаю плечами. К чему ложная скромность? Я действительно быстрая, иначе не занималась бы этим. Но ее слова меня беспокоят: она видела, как я хорошо пробежала всего раз, – и уже полна надежд. Я могла бы ей сразу сказать, что рассчитывать на меня – гиблое дело, однако вместо этого просто разворачиваю газету, продолжая ее игнорировать.
К сожалению, похоже, Эрин не единственная в команде, кого я сегодня чрезмерно обнадежила. На дневной тренировке, пока мы ждем Уилла, рядом со мной болтают несколько девушек.
– Это было впечатляюще, – говорит Николь, самая быстрая в команде после меня и Бетси.
– С тобой у нас все шансы занять приличное место в этом году, – соглашается Эрин.
У меня такое ощущение, будто я задыхаюсь. Не хочу, чтобы они на меня рассчитывали. Бог свидетель: я сама не могу на себя рассчитывать.
– Это был всего один забег, – отвечаю я.
К нам подходит Уилл, одетый в серую обтягивающую футболку и шорты. Так раздражает, что вопреки всему он меня чертовски привлекает. Казалось бы: он такой придурок, что это должно было остудить мои гормоны, но, похоже, это все только усугубляет…
Эрин и Николь начинают хихикать; это такой типичный смех двух любительниц посекретничать, какой я, к своей чести, ни разу не издавала.
– Мы обожаем серую футболку, – поясняет Эрин с плутоватой улыбкой.
Когда я в ответ закатываю глаза, Николь смотрит на меня так, словно я тут отрицаю эволюцию:
– Ты не считаешь его сексуальным?