Старик, которого я хочу заполучить, выжил, потому что был Властелином Духа. Но солидная часть его тела по-прежнему отравлена ядом Зверя. Его прозвище — Зеленорукий наглядно отражает суть дела — плоть и меридианы его рук, да и не только рук, повреждены ядом стихии дерева.
По сути, тоже самое, что было у меня с тьмой, только там я бился за один единственный узел, здесь же старик Цалиш лишился нескольких десятков узлов, разом упав на несколько звёзд и как Властелин, и как Предводитель, и как Мастер, и как Воин, лишился солидной части своих техник. Как ни крути, но даже простейшее Лезвие требует использование узла Та-Ча в центре ладони. Как ты его используешь, если там чужая стихия, которая будет только рада сожрать всё, что ты ей дашь, и стать сильней?
Я, как никто другой, понимал этого старика и понимал всю тяжесть его жизни.
Как, пьянея от моего Указа, поведал мне Озман, старику Цалишу, когда-то приближённому к верхушке семьи Глаут, хватило запасов духовных камней, чтобы остановить распространение стихийного яда, но и только. Местные лекари не могли сделать большего, духовных камней, чтобы получить лечение у Повелителя Стихии у него не набралось, да и желающих оплатить ему лечение не нашлось. Былые заслуги былыми заслугами, но гибель таланта и стольких верных семье людей не могло пройти бесследно и безнаказанно.
Всё, как и с Орденом — вроде сделали всё, что в их силах, вроде ни в чём не виноваты, но теперь почти никому не нужны.
Озман сказал, что ко всем, кого он назвал в моих списках, то и дело приходят договариваться те, кто хочет купить их службу лечением.
Вряд ли старик Цалиш исключение. Но он всё ещё калека, он всё ещё живёт в этом небольшом поместье.
То ли он не был согласен на условия предыдущих «благодетелей», то ли вообще решил закончить жизнь идущего и позабыть о пути к Небу. И мне предстояло выяснить, как именно обстоят дела и заставить его согласиться на моё предложение.
Ну здесь я хотя бы мог быть уверен, что мне не попытаются всадить в глаз технику. Наверное.
Я коротко приказал мрачному Траверу ждать здесь и, наконец, потянул кольцо двери на себя, та легко поддалась, оказавшись незапертой.
Тут же раздался сварливый голос:
— А я гадаю, кто же там топчется у дверей. Чего надо?
Этого следовало ожидать. Я из вежливости, суть которой мне объяснил Седой, не использовал восприятие, чтобы заглянуть за забор, а вот хозяин дома не упустил такой возможности. Другое дело, что я не ощутил и не заметил его восприятия. Либо он настолько хорош в нём, либо тоже его не использовал, а лишь положился на слух.
Я сделал ещё один шаг, входя во двор, полный зелени и цветов, закрыл за собой дверь и согнулся в неглубоком поклоне в сторону раскидистого дерева слева, под которым сидел старик Цалиш.
Впрочем, увидев его вживую, я бы не назвал его стариком. Худой, морщинистый, гладко выбритый. Ни следа седины в волосах. Я бы дал ему лет пятьдесят, не больше. Пятьдесят лет Предводителя Воинов. Внешне вполне себе крепкий мужчина средних лет. Прям как Седой, только не седой.
Это точно тот, кого я ищу? Цалиш? Не его сын?
Сомнения не помешали мне дополнить поклон приветствием идущих и словами:
— Приветствую старшего Цалиша.
— Ну поприветствовал, чего надо, я спрашиваю.
Я выпрямился, скрывая довольную улыбку — он не только согласился с моим именованием, но и кожа его пальцев была отчётливо зеленоватой. Ах да, а ещё над ним было что украсть.
— Старший, позвольте начать издалека.
— Ясно, — вздохнул Цалиш и коротким жестом отмахнулся от меня. — Всё, неинтересно, уходи прочь.
— Я хочу предложить вам лечение.
— Ты столь молод, а уже глухой? Неинтересно, пошёл прочь.
С последними словами от Цалиша на меня хлынула серая волна силы, которой он попытался задавить меня. Достойно того, кто так сильно пострадал, но недостаточно против меня — каждый день старавшегося заглянуть в кристалл Древнего Повелителя Стихии.
Напружив ноги, чуть подав вперёд плечи, я встретил накатившую волну силы, которая попыталась вбить меня в песок, сломать, согнуть и вышвырнуть прочь.
Интересно, почему в этом городе все настолько грубы? Травер, безымянный Мастер, теперь вот Цалиш.
Устояв, я сообщил:
— И всё же вам придётся выслушать моё предложение.
— Парень, я не хочу ссориться с твоим хозяином, умерь свою назойливость, она ничего не изменит.
— У меня нет хозяина.
— Нет хозяина, но при этом ты предлагаешь меня вылечить? — вскинул брови Цалиш. — Из какой ты фракции?
— Пока не из какой.
— Парень, хватит юлить, — ожёг меня взглядом Цалиш и засыпал вопросами. — Из какого ты клана? Что за семья за тобой стоит? Кто твой старший?
— Я устал гнаться за семьёй, устал думать о том, что мой уровень им не соответствует и что клан меня спустит пинком со ступеней входа. Я хочу встретиться в следующий раз с ними на равных, поэтому решил основать свою фракцию и возвысить её.
Цалиш оказался так поражён моими словами, что его давление ослабло, сползло с моих плеч, перестало толкать в грудь, а затем и вовсе отхлынуло прочь.
— Беру свои слова назад. Это интересно. Первый раз за свою жизнь слышу подобные речи. Но… Парень, с чего ты решил, что можешь соблазнять меня лечением? Ты ушёл из семьи вместе с лекарем этапа Повелителя Стихии? Он твой старший? Или у тебя есть Стихиальное зелье от алхимика обсидианового ранга?
— Нет и нет.
— Пф-ф! — презрительно фыркнул Цалиш. — А как хорошо начал.
Дождавшись, когда он замолчит, я сообщил:
— Я и есть лекарь.
— Ты? — Цалиш подался вперёд, впился в меня взглядом. — Если обойтись коротким, беглым осмотром, то ты ощущаешься, словно не более чем сильный Мастер. Если вглядеться чуть пристальней, то словно слабый Предводитель. Но ты устоял под моим давлением, а слабак не сумел бы этого сделать. Не Властелин, это точно, в тебе нет его равновесия, я отчётливо ощущаю дисбаланс.
Я поморщился. Невольно он надавил на мою рану. Дарсов баланс между духовной силой и стихией так и не давался, невзирая на все мои изыскания, тренировки и упражнения, иногда безумные. Эссенция была, и я ей по-прежнему пользовался, но ощутить момент её зарождения так и не сумел. Не мог ощутить, не мог создать третье средоточие, не мог считаться Властелином Духа, пусть и мог отсчитывать звёзды Властелина в своих техниках, которые использовал без созвездий и обращений. Но у настоящего Властелина есть ещё и Врата Силы для техник, а они мне не давались.
Оставалось ждать, когда закончит действовать Среднее зелье Древних, принять Большое и попытаться поискать равновесие ещё раз, на этот раз с большим запасом духовной силы.
Если мои догадки верны, то это станет проще. Должно стать проще. Поиск равновесия, когда разница в количестве духовной силы и стихии в средоточиях уменьшится, обязан проходить проще.
Дождавшись, когда Цалиш закончит обсуждать меня вслух, я коротко ответил:
— Неважно каково моё Возвышение. Важно то, что я лекарь, очень талантливый и особенный, способный вам помочь.
— Ещё, видимо, скромный, — снова фыркнул Цалиш.
Я невольно потёр бровь. Это мне так везёт, что на моём пути так много едких и желчных идущих, или дело во мне и именно со мной они такими становятся?
— Я предлагаю вам лечение, старший Цалиш. Взамен год службы мне и моей новорождённой фракции.
Он помолчал, выплеснул вверх силу и подставил руку под сбитый ей листок. Когда тот приземлился ему на ладонь, некоторое время рассматривал его, затем поднял на меня взгляд и спросил:
— Ты вылечишь меня сразу, за неделю, за месяц?
— Как я могу обещать подобное, даже не увидев ваших ран? Вряд ли это возможно за день или неделю, но за год я точно справлюсь.
— Не улавливаю твоей выгоды. Если ты справишься лишь за год, то к чему тебе год службы калеки, от которого нет толка? — покачал головой Цалиш и смял листок в кулаке. — Я не могу использовать девять из десяти известных мне техник. Ты знаешь это?
— Вроде силой вы давить можете, — напомнил я начало нашего разговора, — Покров использовать тоже, да и вряд ли забыли, с какой стороны держаться за меч.
— Ты что, хочешь отправить меня в зоны запретов Поля Битвы? — прищурился Цалиш.
— Только если захотите этого сами, — отверг я его подозрение. — У меня будут люди, которые займутся этим и без вас.
— Даже вот так? Но что тогда ты хочешь лично от меня?
— Мне предстоит нанять много людей. Не все из них будут законопослушны и не все из них сумеют устоять перед жадностью. Мне нужен Властелин Духа за моим плечом, который остудит их головы и заставит трижды подумать, прежде чем совершить глупость.
— А я, значит, законопослушный?
— Вы умны, старший, и знаете, когда нужно остановиться. А ещё, я надеюсь, что вы достаточно благодарны.
Цалиш разжал кулак и снова поглядел на листок — смятый и жалкий.
— Лечение, значит? Лечение, которое ты, всего лишь Предводитель, не можешь даже гарантировать?
— Я либо вылечу вас за год, либо заплачу двести тысяч духовных камней высокого качества. Неплохая плата за год непыльной службы.
Цалиш кивнул:
— А ты знаешь чем соблазнить меня, парень, прослышал про мои сложности с деньгами? — прежде чем я успел ответить, он отбросил смятый листик и отрезал. — Но ты забыл выяснить, что я не люблю, когда мне выкручивают руки. Я буду думать. Год службы — это год службы, тем более вдали от семьи. Давай мне список обязанностей, что нужно будет сделать за этот год, и подходи через неделю, нет, через две недели, я дам тебе ответ.
— Две недели — это слишком долго, — я поднял левую руку, сжав в ней появившийся из кольца свиток контракта. — Мы заключаем договор здесь и сейчас, старший. Разве вы не хотите вернуть свои силы? Разве не хотите получить шанс добраться до вершины Властелина Духа?
— Ха-ха-ха! — расхохотался Цалиш, утирая выступившие слёзы. — Так хорошо начал, парень, и так всё испортил всего одной фразой, — взгляд его стал злым, колючим. — Знал я таких умников со сладкими речами. Ты мне ещё пообещай, что с тобой я стану Повелителем Стихии. Мне что, пятнадцать лет? Давай сюда контракт, я изучу условия, а сам возвращайся через две недели. Будь рад, что я вообще согласен подумать после такого дешёвого трюка.