ужны тебе. Не нужны, чтобы владеть силой. Они никогда не дадут тебе той свободы, что подарю я. Они всегда будут держать тебя в клетке. Ты уже чувствуешь ее прутья, загораживающие вид, не так ли?
Регина пропустила мимо ушей его россказни и задала еще один вопрос, вертевшийся в голове последние несколько дней:
– Ты когда-нибудь пытался соблазнить Керидвену?
Темный засмеялся так громко, что спугнул стаю ворон, притаившихся в кронах деревьев: птицы сорвались с насиженных мест и закружили над их головами, громко крича.
– Это бы доставило мне особое удовольствие – соблазнить столь упрямое создание, – благоговейно протянул он. – Такая холодная, такая неприступная… Она решила, будто вся власть в ее руках, и что будет принадлежать ей всегда. Увы, через ее броню и искреннее служение Трибуналовым догмам мне было не пробиться. Но с тобой все иначе, правда?
Регина вспыхнула, почувствовала, как ее охватил стыд. Скверна в ее душе тянулась к хозяину, взывала к ее рассудку, и противиться ей с каждым днем было все сложнее. Она легко поддавалась тьме, и это не на шутку ее пугало.
– Так значит, Керидвена не поддалась твоим чарам? – ехидно вставила Регина, скрещивая руки. Ее отчасти порадовало, что Темный не был всесильным, а значит, он не лишен своей ахиллесовой пяты.
– О, нет-нет, глава ковена не только стара, но и мудра, – отвечал Темный, продолжая нарезать круги вокруг Регины и не замечая ее колкостей. – Керидвена сразу отвернулась от тьмы, как только она просочилась в ведьмины земли. Но она и не подозревает, что заплатила за свой дерзкий отказ огромную цену. И еще продолжает ее платить.
Регина сморщила лоб и непонимающе уставилась на него. От игривой дерзости не осталось ни следа.
– О чем ты говоришь?
Он впился в нее хищным взглядом и молчал. Издевался, играл с ней, как с куклой, подергивал за нужные ниточки. Если она, о которой говорила мама, это не Керидвена, то кто тогда?
– Кто стоит за всем этим? – кричала она задыхаясь. – Кто заставил замолчать Гвендолин?
Но он лишь растянулся в жутком оскале, явив свой истинный облик, отчего сердце невольно подскочило в груди.
– Узнаешь. Скоро все узнаешь.
Глава 23
В ведьмины владения прокрался Самайн. Листва полностью осыпалась, укрыв мерзлую землю перед первым снегом, задули ледяные ветры из дальних земель и били в окна, трубя о дне, когда врата между мирами живых и мертвых отворяются, впускают в наш мир погребенных и забытых и манят живых в свой скорбный край.
Прошлый Самайн Регине помнился смутно: она провела его в сонном забытьи, истощенная последствиями ритуала посвящения, и пропустила свой первый Нечестивый Бал. На сей раз Регине выпала возможность стать его непосредственной участницей.
В замке вовсю шли праздничные приготовления: вешались самодельные декорации, подшивались и гладились нарядные платья, в кухонной печи румянились пироги. Стол обещал быть скудным: падеж скота нанес большой урон ведьминому хозяйству, однако клан друидов пришел на помощь Кайллеху, поделившись накануне праздника молоком и мясом.
Утром Регину разбудил стук в дверь. Несмотря на сохранявшуюся отстраненность ведьм, Фианна милостиво продолжала снабжать Регину одеждой, за что она мысленно посылала ей благодарность. Так и сегодня ведьма-кудесница принесла новый наряд, подготовленный прямиком к праздничной ночи.
– В нем ты будешь неописуема, – сказала Фианна, улыбаясь, и вручила аккуратный сверток. Регина развернула платье и примерила его при Фианне, чтобы той было приятно. Покрутилась перед ней, расправляя юбки. В этот раз Фианна исполнила лиф цвета сочного барвинка с изящным декольте, а юбку темно-фиолетового оттенка сделала легкой и пышной. Короткие рукава чуть приоткрывали худые плечи Регины и не должны были стеснять движений в танце. Платье было превосходным, но праздничного настроения не подарило. Чтобы не показаться грубой, Регина притворилась счастливой, насколько хватило ее актерского таланта:
– Спасибо, Фианна, платье невероятное!
Та приняла притворную улыбку за чистую монету и зарделась багрянцем смущения. Хоть кто-то сегодня повеселится на славу. Довольная ведьма покинула комнату, и Регина закрыла за ней дверь.
Солнце быстро пробежало по небу и скрылось за горизонтом. На небе проступали первые звезды, выглянул из-за холма желтоватый серп убывающей луны. Последние приготовления в центральной зале замка были завершены, и девушки разбежались по комнатам, чтобы переодеться к пляскам и встретить гостей во всеоружии. Нынче развлечений у ведьм было мало: обряд посвящения был отложен до следующего года, потому все силы были брошены на празднование Нечестивого Бала.
Когда в Кайллех пожаловали друиды, Регина стояла на лестнице и искала взглядом знакомое лицо. Колдуны в этот раз подошли к делу с интригой: каждый смастерил для себя особую резную маску из дерева и спрятался за ней. Кто-то скрывал лицо за маской рогатого козла, кто-то – за маской ворона с длинным обтесанным клювом. Но Кайдена Регина узнала сразу. Он задумчиво бродил среди гостей и ведьм в маске филина, скользил мимо пышных юбок ведьм и искал Регину – как ей самой хотелось верить.
Кайден поднял голову наверх и увидел Регину, поймав на себе ее пронзительный взгляд. Он протянул руку, подзывая, и послал ей мысль, теплым голосом ворвавшуюся в голову:
«Потанцуем?»
Стараясь притупить щемящую тревогу в сердце, Регина натянуто улыбнулась ему и спустилась в зал. Пары энергично кружились вокруг них, даже Кэссиди промелькнула, улетая в объятиях незнакомого паренька. Кайден подал Регине руку, приглашая на танец, и сказал:
– Все так же плохо танцуешь?
Регина шлепнула его по предплечью и пообещала:
– Постараюсь не оттоптать тебе ноги.
Вместе они влились в танцующую толпу, вошли в единый ритм движения. Когда в зал вошла Керидвена и прищелкнула пальцем, свет свечей как будто притух, и зала погрузилась в жутковатый полумрак. Музыка наполнилась всплесками высоких нот, темп ускорился, и кружившиеся в танце задвигались быстрее, стараясь попадать в такт. Кайден вел Регину, придерживая за талию, слышался его грудной смех. Регина рассмеялась вслед за ним и раскраснелась от постоянного движения. Добрые глаза Кайдена, выглядывавшие из-за отверстий в маске, озорно поблескивали в темноте и раззадоривали Регину. Она позволила себе хотя бы на один вечер расслабиться, отдаться волне празднества, чтобы тот унес ее, завихрил и подарил мимолетный, но желанный покой. Наполняясь редким счастьем, Регина потеряла бдительность.
И как только она совсем разомлела, Темный обрушил на нее свой удар.
«Регина…»
Словно тысяча голосов одновременно впилась в ее голову острыми шипами. Регина отпрянула от Кайдена, обхватила ноющую голову и сложилась пополам от боли. Голоса перекликались и перешептывались, постепенно выстраиваясь в ровный ряд, в единый клич, который уже был ей знаком.
– Ты в порядке? – спросил озабоченно Кайден, хватая ее под локоть.
Она неуверенно помотала головой, потирая стучавшие виски. Голос взывал к ней, громко, требовательно. Жадно.
– Прости, я, пожалуй, поднимусь наверх и прилягу отдохнуть, – выдавила побледневшая Регина, не скрывая своего расстройства.
Когда она подалась в сторону лестницы, Кайден сорвал с себя маску и бросил вслед вопрос:
– Я увижу тебя сегодня снова?
Регина обернулась и встретилась с надеждой, сверкавшей в его глазах. Как бы хотела она ответить согласием, протанцевать беззаботно до самых рассветных лучей! Но голова разбухала от мечущихся внутри голосов, а щупальца скверны всколыхнулись внутри нее, отвечая на властный зов Темного. Что-то обязательно произойдет сегодня, в священную ночь Самайна и, вполне вероятно, к утру ее жизнь расколется на «до» и «после».
Регина не стала ничего обещать. Ей не хотелось прощаться, но говорить до свидания – тоже. Она взбежала вверх по лестнице, пронеслась вихрем до комнаты и заперлась внутри. Через щель под дверью просачивались звуки отдаленной живой музыки, но гулкий стук собственного сердца заглушал мажорные аккорды и шепчущие голоса, державшие ее в плену. Регину душило плохое предчувствие, будто вот-вот случится непоправимое, но что сделать, как помешать тому, о чем даже не знаешь наверняка?
«Регина».
Она задавила в себе крик, полный отчаяния, зажгла все свечи, какие только нашлись в комнате, и села перед большим зеркалом соседки. Время, проведенное за поисками антизаклятья, прошло с толком: попутно удалось найти множество полезных ритуалов, заклинаний и обрядов, которые она фиксировала на бумаге и отпечатывала в памяти. В одной из старых книг ей открылся ритуал, где зеркало способно стать проводником в самые темные уголки естества и дать ответы, в которых она так нуждалась.
Регина всмотрелась в гладь серебра. После того как Керидвена открыла спрятанное клеймо, Регина боялась собственного отражения и старалась не подходить к зеркалам, лишь бы не видеть кровавых подтеков и глубоких царапин на своем лбу. Красная перевернутая Альгиз четко вырисовалась на ее белой коже. Она все еще была пленницей Темного. Он мог повелевать ей, проникать в ее сны, путать сознание и сеять сомнения в душе, с чем прекрасно и справлялся. Но до сих пор ей была неведома природа связи между ними.
Когда это началось? Почему из тысяч ведьм он выбрал ее?
Регина провела кончиком пальца по стеклу, словно пером по бумаге, вычерчивая рунические символы по овальной окружности. Колдовские знаки проступили под ее рукой, подсветились синим, приводя заклятье в действие. Затем Регина произнесла осевшие в памяти строки:
«В черной глади серебра,
Вижу времени теченье,
Вижу искру глаз своих,
Вижу страха отраженье.
Помоги мне дверь найти,
Помоги найти решенье!
Покажи мне света блеск
И яви мне тьмы движенье!»
Внезапно с шумом распахнулось окно, и в комнату ворвался холодный ветер. Зеркало отозвалось на просьбы Регины: по гладкой поверхности пошла зыбь. Сначала отражение помутнело, а затем и вовсе исчезло. Гладь зеркала стала черна, как ночь за окном, и пугающе пуста. Регина с надеждой прикоснулась ладонью к ровной поверхности и прошептала: