— Да будет так, — ответил я и вскинул руки. — Пусть победит сильнейший.
Григорий дико захохотал и выметнул из-под полы меч. Некогда сиявший чистым светом, тот пошел темными трещинами. Рука понтифика была такой же. Грязно-белый клинок с треском устремился ко мне.
Я увернулся и призвал Марону — царицу гарпий. Визжащий ком, некогда бывший женщиной, вынырнул из воздуха и бросился на Григория. Тот выкрикнул короткое слово — и демоницу ударил луч света. С невыразимым отвращением он крикнул:
— Даже сейчас, перед лицом очищения ты призываешь чудовищ! Покайся и отдай мне Ключ!
— Никогда! — взревел я и хлестнул его кадилом.
Григорий зашипел, как придавленная змея. Мощь заговоренной вещи пробила его щиты и задела духовную оболочку.
Выставив перед собой руку, он резанул по ней мечом и что-то прокричал. Я едва успел прикрыться зеркальным доспехом. Из сухой старческой руки вместо крови полился чистый свет, на ходу переродившийся в элементаля. Марона, оклемавшаяся после удара, с клекотом набросилась на порождение магии и утянула его вниз.
Григорий страшно захрипел и попытался ударить меня мечом. Я спешно закрылся и охнул от боли. Меч едва не прошил меня насквозь! Еще удар! Еще! И еще! Григорий беспорядочно бил по моим щитам, потоки света вскрывали один слой защиты за другим. Еще секунда-другая, и он попросту снесет мне голову!
Я спешно перебирал в уме имена всех известных мне демонов и чудовищ. Направляя энергию в защиту, я призывал все новых и новых тварей, но Григорий их даже не замечал. Он продолжал неистово рубить меня мечом. По идеально белому лезвию пошли новые трещины, чернильная тьма засочилась наружу, но Григория уже было не остановить.
— Мразь! Сдохни уже! Сдохни! Сдохни!!! — с дикой ненавистью завизжал он, и меч пробил мой последний щит.
Сверкающее лезвие зависло в сантиметре от моей шеи.
Время будто остановилось. Схватка застыла, превратившись в батальное полотно. В воздухе шипели огненные шары, испаряя вокруг себя капли дождя. Вдалеке замерла ветвистая молния, ударившая с мрачных небес. Григорий смотрел прямо мне в глаза, и в мутных старческих зрачках отражалось торжество.
О, нет.
— О, да, — мурлыкнули прямо у меня над ухом. — Какое счастье, что я появился так вовремя. А ведь мог и опоздать…
Я попробовал пошевелиться. Конечности замерли так же, как и все остальное. Черт, я даже пальцем пошевелить не смог! Но голос у меня почему-то не отняли. Краем глаза я увидел, как справа соткалась из воздуха темная фигура в алом плаще.
— Асмодей, — едва слышно проговорил я.
— Да, это я, мой не добрый не друг, — ухмыльнулся демон. — Удивлен? Погоди, давай я тебе немного помогу…
Раздался щелчок, и я почувствовал, что могу шевелить шеей.
Он ничуть не изменился. Такая же клыкастая морда, увитая черными рогами. Такой же грязный мех, такая же золотая цепь на бычьей шее. Такой же трезубец из кровавого золота. Все, как и в тот день, когда мы впервые встретились.
— Эх ты, архимаг, — покачал головой демон. — А я говорил: не надо лезть к дедушке Григорию, не надо объединять темных… Послушал ты меня? Нет. И где ты теперь? На волоске от смерти! Видишь, почему надо слушаться умных демонов?
— Замолчи, — бросил я. — Нельзя позволить этому фанатику уничтожить всех темных. Неужто ты не понимаешь? Равновесие пошатнется!
— О, я-то как раз все понимаю, — хищно улыбнулся Асмодей. — Знаешь, что будет, если оно пошатнется? Правильно, в вашем мире будет недостаточно тьмы. Придется компенсировать ее из сторонних источников. — Он мечтательно облизнулся. — Не назовешь мне ближайший из них?
— Инферно, — упавшим голосом сказал я. — Нет… Не может быть!
— Может, и будет, — закивал Асмодей. — Твое благородство и желание всех спасти приведет к концу света. Как тебе, м? И самое приятное — никаких демонологов! Все они сдохнут тут, на этом поле! Ой, как хорошо заживется, ты не представляешь…
— Ублюдок! — рявкнул я. — Ты все знал! С самого начала!
— Да, — невинно ответил Асмодей. Он любовался своими ногтями. — Ты прав. Это я подсказал дедушке Григорию, что темных надо истребить. Только вот не уточнил, каких: хороших или плохих… Он уже сам додумал, что всех. Тут я не причем.
— Ты заплатишь, — едва сдерживая гнев, прорычал я. — За все заплатишь, Асмодей. И твое Инферно тоже. Темные Искусства возродятся вновь, вот увидишь. И тогда адские твари сгинут навечно.
— И как ты собираешься это провернуть? — издевательски хмыкнул демон. — С мечом в шее? Сомневаюсь…
Он взял меня за подбородок и медленно проговорил:
— Но я добрый демон. Я могу предложить тебе выход. Очень простой. Хочешь узнать, какой?
Я промолчал.
— Тогда я сам скажу. Ты отдашь мне Ключ. И свою душу. Взамен я уничтожу Григория и все его войско. Твои друзья останутся в живых, а Темные Искусства не придется поднимать из пепла. Что ты скажешь?
— Скажу… Пошел в задницу!
Я выкрикнул ему это прямо в лицо, и Асмодей поморщился.
— Смертные… — презрительно бросил он. — Меня всегда удивляла ваша неспособность понимать элементарные вещи. Вот, скажем, честь. Даже самый завалящий бес знает, что честь — это путь в могилу! Но вы, люди, цепляетесь за нее, что-то там доказываете… Зря. Наслаждайся концом света, архимаг. Скоро свидимся.
Взмахнув трезубцем, он прорезал ткань реальности и нырнул в образовавшийся разрыв.
Шею обожгла жуткая боль. Я с удивлением обнаружил, что меч Григория торчит у меня из шеи. От шока попытался вскрикнуть, но из горла вырвалось только сдавленное бульканье. Куртка стремительно покрывалась чем-то теплым и липким.
— Кха-ха-ха-ха! — залился смехом Григорий. — Свершился божий суд! Аутодафе!
Я почувствовал, как ноги наливаются свинцом. Магия все еще поддерживала меня, не давала умереть окончательно. Какое-то время я протяну. Минута или две, не больше.
Собрав все силы, которые у меня остались, ударил по Григорию. На миг на его лице мелькнуло удивление, а затем оно исказилось болью. Концентрированная тьма захлестнула его с головой. Он попытался отмахнуться мечом, но тот не выдержал и раскололся. Тьма стала вгрызаться в его плоть.
И тут Григорий завопил. Тонко и протяжно. Пламя вокруг него мигом развеялось, и Великий инквизитор полетел вниз, в гущу сражения.
Я же ослаб настолько, что больше не мог поддерживать левитацию. Кое-как отшвырнув себя в сторону, я смог обозреть поле целиком.
Ситуация была ужасной. Нас теснили со всех сторон. От правого фланга остались жалкие ошметки, кое-как закрепившиеся на холме. Некроманты худо-бедно справлялись со все нарастающим напором рыцарей, но надолго их точно не хватит. Големов плоти сожгли всех до единого. Бессмертный отчаянно бился с двумя епископами, но проигрывал. Рано или поздно его просто задавят числом.
Левый фланг еще держался. Музыкант перешел от защиты к нападению, и теперь его инструменты косили врагов толпами. То там, то тут раздавались глухие удары барабанов, от которых вспучивалась земля; смертоносные трели ввинчивались в мозг и разрывали на части сознание. Химеры охотились на клириков и убивали их по одному, но гораздо быстрее погибали сами.
В центре дела обстояли не лучше. Отборные отряды рыцарей смяли нашу оборону и безнаказанно зашли к остальным в тыл.
Мы проиграли.
Чувствуя, как утекает сознание, я бросил отчаянный взгляд на Ключ. Все еще можно спасти. Надо только напитать его энергией, и от крестоносцев ничего не останется… Одна маленькая порция эфира…
Я сдернул артефакт с шеи и всмотрелся в его ауру. Да, это страшное оружие. Пожалуй, даже слишком страшное для простых смертных. Ключ, открывающий все двери во вселенной. Дорога к мировому господству.
Я прикрыл глаза и направил в него эфир. Весь свой резерв, все, что было в инструментах, все, что висело вокруг. Я собирал скверну, тьму и обжигающий свет. Ключ жадно урчал и тянул их в себя. Он хотел еще. Он хотел больше.
Тогда я позволил ему ощутить собственную смерть. Открыл доступ к своей душе. Сила архимага потянулась из меня почти осязаемой нитью. Ключ стал дрожать еще сильнее, красный глаз внутри него беспокойно заметался. Поток текущей из меня силы превратился из ручейка в настоящую лавину.
На секунду мне показалось, что он пронзительно закричал. Я открыл глаза и увидел, как золото дробится и распадается, оставляя после себя крохотные разрывы в пространстве. Моего дара почти не осталось. Сейчас я был подобен новорожденному ребенку, что выбрался из пеленок.
Но оставалась еще капля. И я заставил разрушенный артефакт сработать.
Пространство затрещало по швам. Сотни разломов замелькали в пространстве рваными дырами. Они появлялись в воздухе, на земле и под землей. Люди с воплями проваливались в пустоту между мирами. Я напряг остатки своей воли, чтобы спасти как можно больше, но…
Со всех сторон надвигалась чернота. Я больше не мог ни говорить, ни двигаться, ни колдовать… Даже не ощущал себя человеком. Сражение понемногу затухало и блекло… Ключ, распавшийся на сотню частей, куда-то исчез, а я ощутил неожиданный прилив тепла…
И мир подернулся дымкой. Вокруг меня заплясали тени астрала. Облаченные в хламиды проводники душ уже заметили меня и направились навстречу.
Что можно сказать себе после смерти? Наверное, что я прожил достойную жизнь и много сделал… Но почему-то я не чувствовал за себя никакой гордости. Только горький вкус разочарования от того, что не смог всех спасти. Боль утраты. И ненависть. Жгучую ненависть к тем, кто обрек моих людей на гибель.
Я скрипнул зубами. Демоны. Я боролся с ними всю жизнь, убил и поработил тысячи… Я научился у них тайнам демонических контрактов, освоил мастерство обмана и переговоров… Но сам пал жертвой заговора. В каком-то смысле, иронично.
— Нет, мой юный друг! — Громкий женский голос заставил меня подпрыгнуть от неожиданности. — Я не позволю тебе погибнуть вот так. Ты еще не исполнил свою миссию!
— Что?
Я слегка растерянно моргнул. В инструкции к смерти такого не было! Сперва мне должны дать немного времени, чтобы я мог подумать над своими грехами. Потом проводники в ободранных хламидах закуют меня в кандалы и отправят в Мир Теней… Алгоритм отработан веками практики, и в нем никогда не было странных женских голосов!