— Вставай, балда, — со смешком поднял его я. — На два года меня младше, а ведешь себя, как не знаю кто.
— И буду! — ударил себя в грудь Ванька. — Я ж за вас хоть в пеклу адскую, хоть к черту́ на вилы, жизни своей не пожалею!..
В порыве чувств он чуть не начал рвать на себе рубашку, я едва его успел остановить.
Да уж, устроил он мне задачку. Теперь, чтобы не ударить в грязь лицом, придется рыбину покупать. Вон, как эта с прилавка косится… Явно ждет, что я заплачу. Теперь если просто так уйти, в народе слухи поползут. Ох, Ванька, ох удружил…
Тяжела, если честно, княжеская ноша. В прошлой жизни я со служивыми людьми особо не общался. Да и слава богу, в общем-то. Кто ж знал, что это окажется труднее, чем повелевать демонами?
Я подошел к прилавку и аккуратно выложил из кармана три монеты.
— А рыбка-то четыре рубля стоит, ваше сиятельство, — стрельнула глазками торговка. — Нонче кризис в стране, цены растут.
Не меняя добродушного выражения лица, доложил еще рубль. За такую щедрость тетка даже помогла мне снять сома с веревки и самолично упаковала в пакет.
— Нате вам, еще и пакетик в подарок от заведения, — деловито пробормотала она, потерев ладони. — Счастливой дороги, ваше сиятельство!
Пакет, к слову, оказался дырявый.
Когда мы немного отошли, Ванька снова меня огорошил.
— Вы уж не серчайте, что я опять сглупил, — стянул с головы шапку он. — Не рассчитал я. Был, как это сказать, в прострации. Медвянов-купец уж больно странно себя вел, вот я и опешил. И впустил-то меня, как гостя дорогого, чаем напоил и даже вон, подарок с собой дал!
Ванька хвастливо задрал пальто, и я увидел там… Новые штаны. Действительно, странно. Неужели я проворонил тот момент, когда мой единственный слуга остался без одежды? Приглядевшись повнимательнее, понял, что ошибся. Штаны были расшиты золотом, а изнутри явно проглядывал мех. Дорогая штучка, потянет на добрую сотню рублей. Интересно, что же такое мне хочет предложить Медвянов, что даже Ваньку одарил не по чину?
— Пошли, марафонец, — хмыкнул я. — Навестим старика, поблагодарим за твои обновки.
А заодно обсудим его внезапную гостеприимность.
Медвяновы вообще после смерти моего отца особо не высовывались. Алексей Григорьевич, пожилой глава торгового клана, в принципе любил проявлять осторожность. Поэтому едва над нами завис карающий меч жандармерии, он как сквозь землю провалился.
Видно, дела у него нынче идут неважно, раз он обо мне вспомнил. Раньше его семья владела доброй четвертью акций Б. У. Р. и кучей недвижимости по всей Москве. Бакалейные, кожевенные, откупные и комиссионные магазины Медвяновых стояли на каждом углу и полнились товаром. Вот, например, в этом здании располагалась аптека, а рядом — булочная… Они, в общем-то, остались на своих местах, только с вывесок исчезла фамилия «МедвяновЪ», а вместо нее появилась новая, от которой у меня сжались кулаки. «Баронъ АзарьевЪ».
Кажется, я начинаю понимать, зачем понадобился старику.
Алексей Григорьевич проживал в богатом доме недалеко от Охотного ряда. Настоящий дворец, если спросите меня. Большие окна, украшенные резьбой карнизы, массивные колонны, подпирающие гигантский фронтон. Количество деталей и позолоты говорило само за себя. Хозяин этого места явно привык жить на широкую ногу. Особенно поражал размер внешнего энергетического щита. Такой смог бы выдержать даже пришествие антихриста.
У дверей нас встретил чопорный дворецкий и услужливо провел внутрь. Внутри дом выглядел еще невероятнее, чем снаружи: на стенах висели картины известных художников, до потолка громоздилась лепнина, а пол так вообще сверкал ярче, чем полуденное солнце.
Доведя нас до высоких деревянных створок, за которыми, очевидно, поджидал хозяин, дворецкий остановился. Вежливо расспросив меня о цели нашего визита, он скрылся за дверью и почти сразу же выглянул обратно, приглашая войти.
Ванька было попытался прошмыгнуть следом, но врезался в непоколебимого дворецкого.
— К господину Медвянову допускаются лишь гости, приглашенные лично, — церемонно возвестил тот. — Вас, молодой человек, я попрошу подождать снаружи.
— Нечестно! — взвился Ванька. — Что же я, княжича одного брошу? А ежели нападение⁈ А ну как запрыгнут в окно убивцы из гильдии Ножей, и кто всех спасет? Только Ванька Ломов! Дурья твоя башка, я ж на благо хозяев наших стараюсь!
— Не велено пускать, — поджал губы дворецкий. — Ваше сиятельство, проходите.
Я решительно проследовал к двери.
Ванька весь аж извелся. Он до сих пор не мог простить себе провала на рынке и вовсю пытался выслужиться. Чтобы хоть как-то его утешить, я сказал:
— Не переживай, со мной все будет в порядке. Тебе я оставляю крайне важное задание, от которого будут зависеть наши жизни. Сторожи проход, Ванька. Отслеживай всех, кто будет вести себя подозрительно, а потом доложишь мне. Лично. Понял?
— Понял, ваше сиятельство! — вытянулся в струнку он. — Я вас не подведу!
Кивнув ему, прошел в зал. Он оказался неожиданно высоким и уходил ввысь на добрый десяток метров. Среди колонн и ковров возвышался столик, а за ним сидел человек, известный под именем купца Медвянова.
Толстый, бородатый и седой, но совсем не противный на вид. Скорее наоборот, Медвянов показался мне приятным ухоженным джентльменом. Память услужливо подбросила кусочек из жизни мальчишки Белова. Медвянов с тех пор совсем не изменился. Деловые проблемы явно коснулись чего угодно, но не его гардероба.
— Ваше сиятельство! — возбужденно поздоровался он. — Рад видеть вас в добром здравии. Должен сказать, что у вашего слуги очень быстрые ноги. Никто из моих не сумел бы столь быстро добежать до цели и вернуться обратно.
Ха! Если бы он знал, кто до кого добежал…
— Благодарю, — улыбнулся я. — Обязательно передам Ваньке ваши слова. Надеюсь, у Настасьи Филипповны все хорошо? Помнится, в нашу последнюю встречу у нее обострились проблемы со здоровьем.
— Все в порядке, — отмахнулся Медвянов. — Мою женушку не так-то просто свалить. Уж мне-то поверьте.
Старик озорно подмигнул и залился хохотом. Я вежливо усмехнулся, чтобы показать, что оценил шутку. Светская этика, ничего не поделаешь. Прежде, чем погружаться в дела, нужно немного пообщаться о земном.
Отсмеявшись, Медвянов мгновенно посерьезнел.
— Я пригласил вас сюда не просто так, ваше сиятельство, — негромко сказал он. — На то были серьезные причины, непосредственно связанные с… Исчезновением вашего отца.
Я понимающе кивнул.
— Передел акций Б. У. Р., как я слышал, обошелся вам очень дорого. В этом мы с вами схожи, Алексей Григорьевич. Наша семья тоже немало потеряла за последние четыре года.
— Ваша прозорливость не знает границ, юный княжич, — одобрительно качнул головой Медвянов. — Вижу, отец не зря делал на вас ставку. Он, знаете ли, часто вас хвалил.
— Приятно слышать, — ответил я. — Но давайте ближе к делу. Признайтесь, Алексей Григорьевич, что конкретно заставило вас вспомнить о моем роде? Думаю, резкое желание подарить Ваньке штаны тут совсем не причем. Полагаю, у вас есть для меня некое… предложение.
Медвянов неспешно откусил лежавшее на тарелочке печенье и повернулся к окну. Чуть поразмыслив, кивнул и без утайки сказал:
— Мне нужна ваша помощь.
Не сказать, чтобы я был удивлен подобной просьбой. Медвянов разбирался в людях и наверняка знал, как именно нужно воздействовать на подростков вроде меня. Сначала он отнесся ко мне почти что с нежностью, затем смягчил пустыми разговорами, а сейчас попытался заставить меня считать, будто он обычный беспомощный старик. Надавить на жалость и одновременно признать мое превосходство.
Вот же хитрый лис. Во многом он был прав, и я на его месте действовал бы также. Только вот Медвянов не мог знать, что перед ним сидит не мальчишка, а столетний архимаг, который не одну сотню раз участвовал в подобных переговорах.
Я не обратил внимания на его трюк и невозмутимо спросил:
— Что конкретно вы рассчитываете от меня получить? Учтите: возможности Беловых сейчас несколько ограничены, поэтому я не могу пообещать вам золотых гор.
Медвянов моментально сориентировался и сменил стратегию. Из его взгляда исчезла старческая немощь, а взамен там появился огонек легкого интереса. Старик понял, что я не поддался на провокацию и поспешил определить, куда дует ветер:
— О, не бойтесь, ваше сиятельство. Моя семья вполне спокойно справляется со всеми трудностями новой имперской жизни. Да, порой, конечно, возникают казусы… Но в целом не жалуемся. Рынок развивается, а вместе с ним развиваемся и мы. Поспешаем, как можем, так сказать.
— Стало быть, вам не нужна моя помощь.
— Помилуйте, ваше сиятельство! Я, если позволите, немного неправильно построил фразу. Не мне нужна ваша помощь. Нам нужно помочь друг другу. Улавливаете смысл?
Любопытно. Что такого он рассчитывает от меня получить? Денег у нас нет, имущества тоже, да и влияние уже не то, что прежде. Единственная польза от нас — мой дар, который пока что не годится даже для создания серьезных заклинаний. У рода Беловых нет совершенно ничего ценного. Кроме, пожалуй…
— Озерск, верно? Вы хотите познакомиться с моими друзьями из Озерска?
Во взгляде Алексея Григорьевича появился легкий намек на уважение. Кажется, он не ожидал от зеленого юнца подобной догадливости. Оно и не удивительно, учитывая, сколько таких вот молодых аристократов он повидал на своем веку.
— Дальновидность — отличительная черта мудрецов, — философски заметил он. — Но особенно она красит молодых. Вы все больше меня удивляете, ваше сиятельство. Будь вы моим врагом, я начал бы вас опасаться.
— Вы преувеличиваете, — фыркнул я. — Но спасибо. Вы наверняка уже знаете, с кем хотите иметь дело, верно? Барон Михаил Владимирович Горский.
— Он самый, — удовлетворенно кивнул Медвянов. — Моя семья много потеряла за время вашей опалы. Сами понимаете, такому старику, как я, жить остается совсем немного. И как патриарх рода я просто обязан оставить своим потомкам хорошее наследство. Ваш добрый друг, барон Горский, владеет обширными земельными участками близ озерского Адского Домена. Сами понимаете, чем чревато такое соседство: постоянные нападения демонов, напряженная оборона, давление со стороны соседей… Долг владельца кордонных земель — защищать Империю, и я знаю, как трудно порой бывает его исполнить. К тому же я давно хотел кое-что обсудить с его благородием…