– Сколько стоят статуя, перевозка и монтаж?
– Церетели в интервью назвал сорок миллионов долларов. Одной меди на двадцать. Но главное – в голове и парусах монумента можно предусмотреть смотровые площадки, а по плечам провести дорожки для туристов. Внутри – винтовая лестница, как в статуе Свободы. Окупится за один год. Твой Колумб будет смотреть на статую Свободы – она в пределах прямой видимости. Смотреть сверху вниз – Колумб выше француженки на тридцать три метра.
– До середины января у русских пьяные каникулы. Надо узнать – дома ли Церетели и когда ближайший рейс в Москву.
Трамп встал с кресла, посмотрел на Центральный парк. Редкий случай, но парк в этом году был завален снегом. Расчищен был только каток, который содержал Трамп и который обожали тысячи людей. На нем всегда было не протолкнуться. Он представил высоту в сто двадцать восемь метров – статуя будет прекрасно видна даже отсюда и станет новой изюминкой Манхэттена. Даже на автостоянку тратиться не придется. Она уже есть.
На следующий день он уже был в аэропорту имени Кеннеди в Квинсе. Через девять с половиной часов самолет приземлился в Шереметьево. В VIP-зале аэропорта его встретил помощник мэра Москвы Юрия Лужкова. Тяжелый бронированный ЗИЛ доставил американца на Большую Грузинскую улицу, в мастерскую Зураба Константиновича Церетели. Он не стал заказывать номер в гостинице.
Московские дороги едва ли чистили. На них повсюду лежал снег, смешанный с грязью. Даже не снег, а желеобразная липкая субстанция. Из-под колес встречных машин летели во все стороны черные брызги. Они прилипали к стеклам лужковского ЗИЛа, дворники едва успевали освободить просвет, чтобы водитель мог видеть перед собой. Дорога из аэропорта стояла в сплошной пробке, но машина из гаража московского мэра все же двигалась вперед, выгоняя легковушки и грузовики из левого ряда с помощью мигалки и противной сирены. Трамп задремал, но быстро пришел в себя, когда автомобиль остановился и помощник Лужкова открыл заднюю дверь. Трамп вышел. Перед ним стоял невзрачный домик с доисторической лепниной и покрытые ноздреватым мокрым снегом бронзовые статуи. Их было много. Очень много. Но американец заметил, что одна из статуй ожила и показывает признаки жизни.
– Зураб Константинович Церетели, скульптор, – представил его помощник мэра Москвы.
Ожившей статуей оказался хозяин художественной мастерской. Он вышел встречать американца. На Церетели была светло-коричневая дубленка, вокруг шеи обмотан толстый шарф. Скульптор сделал несколько шагов навстречу Трампу и крепко пожал руку. Помощник мэра Москвы – его звали Сергей – выполнял роль переводчика.
– Мистер Трамп, бизнесмен из Нью-Йорка. О нем вас предупреждал Юрий Михайлович Лужков. – Сергей представил Трампа.
Все трое прошли к входным дверям странного домика. Его правая часть была из двух этажей, левая – в один. На правой половинке сверху приютились два балкона с ажурной металлической решеткой. На фоне стоящего в нескольких метрах многоэтажного кирпичного дома все это смотрелось несерьезно. Трамп внутренне поежился, вспомнив, что несколько часов назад любовался с высоты двухсот метров видами на пролив Ист-Ривер и каток Центрального парка. «Золотая квартира» была заметно больше этого русского антиквариата. Хотя и в Нью-Йорке хватало похожих загадочных строений, которые их хозяева не продавали ни за какие деньги. Трампу пришлось купить воздух над одной из таких «хижин», чтобы построить свою первую башню на углу Пятой авеню и 56-й улицы.
Удивительно, но изнутри эта русская изба выглядела намного вместительнее и лучше. Они словно шагнули в четвертое измерение, в котором чего только не было! Стены завешаны картинами, все свободное пространство уставлено бронзовыми фигурками медведей, лис, зайцев, клоунов, ослов и людей, которые, скорее всего, были для русских историческими персонажами.
Важных гостей Церетели водил по мастерской сам. Одновременно она служила галереей. А здесь – случай особый. Юрий Лужков, с которым Зураб Константинович давно дружил, приехал к нему накануне и рассказал о звонке американского миллиардера Трампа. Тот интересовался проектом гигантского монумента Христофору Колумбу. Мало того – предлагал обсудить его заказ и место на Манхэттене, где будет установлен бронзовый исполин.
Трамп ничего не понимал в изобразительном искусстве. Будучи абсолютным дилетантом, интересовался только ценами. Поэтому экскурсию по мастерской слушал невнимательно, только выпучивал глаза и понимающе качал головой, когда Церетели рассказывал о грузинской школе живописи, примитивизме Пиросмани и московском районе «грузины», где после смерти Петра Первого поселился грузинский царь в изгнании со своей свитой. Трамп встрепенулся при упоминании Петра Первого, но решил не подавать вида и не проявлять интерес к «проекту Колумб» сверх меры. Иначе задерут цену и не поймешь, с чего? Он не смог скрыть заинтересованности, лишь увидев двухметровую копию монумента Петру Первому. Церетели, собственно, и вел Трампа к этому экспонату.
– Дорогой Дональд, – начал Церетели, – этот памятник, только в 98 метров высотой будет установлен в этом году на Москве-реке. Собственно, памятник не Петру, а трехсотлетию российского флота. Подготовка идет полным ходом. Монтаж начнется весной, в мае.
На взгляд американца, статуя Петра была очень экстравагантной. Не соблюдены пропорции человека и парусника, под кораблем, в основании, торчат отрезанные носы кораблей с косыми крестами на флагах. Но вот чудо – чем больше он смотрел на макет, тем глубже погружался в детали. Они уже не казались ему искусственными. От макета веяло силой и мощью, как от его нью-йоркского небоскреба. А что будет, если монумент будет размером до облаков? Он понял, что приехал не зря.
– Как будете устанавливать этого колосса? – Трамп окончательно проснулся после перелета.
– Это не сложно, – ответил Церетели и улыбнулся: – Главное, чтобы желание было. Оно есть. На реке недалеко от Кремля и храма Христа Спасителя намыли остров из песка и оградили от воды металлическими конструкциями. В песок забили двадцать пять свай по метру в диаметре и длиной пятнадцать метров.
– А сверху сваи соединили плитой, – успел вставить Трамп. Он прекрасно разбирался в строительных технологиях и не смог удержаться, чтобы не вставить свои три копейки, как говорили русские.
– Да, по-русски – ростверком. На нем установлено основание монумента. Крепление – анкерными болтами. Гайки величиной с вашу голову. – Церетели раздвинул руки.
– Я знаю, что такое анкерные болты. – Трамп почувствовал себя в своей тарелке. Установка монумента оказалась не сложнее строительства фундамента высотного здания.
– Вообще-то говорить о том, как устанавливают такие конструкции – сложно. Легированная сталь и бронза. Стальной скелет – из труб диаметром два метра. На них крепятся детали фигуры самого Петра и корабль, на котором он стоит. Всего две тысячи фрагментов. Бронзу отливали в Санкт-Петербурге на пяти заводах, где есть литейное производство. Вес две тысячи тонн – как три заправленных космических грузовика «Протон» – единственного и самого огромного в мире. Конечно, надо за ним ухаживать. Металл дышит – от смены температур то сжимается, то расширяется. Птицы гадят – чем выше, тем больше. Нужна постоянная смазка вращающихся деталей. Поэтому на Петре будет работать смотритель.
– Один? – Трамп искренне удивился. – Мне – не меньше десятка.
Он мгновенно посчитал, что при зарплате хотя бы в две тысячи долларов в месяц на десять человек потребуется двадцатка, а в год – все двести пятьдесят кусков. Оказалось, содержание такой громадины – почти даром!
– А зачем десять? – Церетели все же ответил. – Достаточно одного. Сейчас посмотрите на то, зачем вы приехали.
Скульптор показал на стоящий в этой же комнате объект, накрытый черной тканью. Он был несколько ниже Петра, но все равно оба они упирались в потолок. Мастер подошел к зашторенному «объекту» и сдернул черную ткань. На колонне высотой с человека стоял бронзовый корабль «Санта-Мария» с фигурой человека и черными парусами над ним. На лицевой части колонны расстилалась бронзовая карта с рельефом континентальной Европы и центральной части двух Америк. По карте ползли два других бронзовых парусника Колумба – «Нинья» и «Пинта», путь им указывал восьмилучевой компас. Карта загибалась в верхней части, словно волна под форштевнем корабля или стружка после рубанка. Ее разрывал надвое нос «Санта-Марии», на которой возле штурвала стоял Колумб. Из-за его спины устремлялись ввысь три паруса с пробитыми на них лапчатыми крестами.
– У Колумба деталей больше на полтысячи, чем у Петра. В нем веса без опоры – шестьсот тонн. – Церетели с любовью смотрел на макет. – В Ленинграде уже отливают детали из бронзы. Опору зальем бетоном, несколько тысяч тонн – чтобы ветром не опрокинуло. Я Петра и Колумба продувал в аэродинамической трубе. Как самолеты. Будут стоять тысячу лет.
Трамп автоматически перемножил тридцать миллионов на тысячу. Получилось тридцать миллиардов. Все же меньше, чем есть у Билла Гейтса или Уоррена Баффета – биржевого спекулянта.
– Господин Церетели, – Трамп решил задать главный вопрос, – как на этом заработать?
Скульптор разом сник. Улыбка исчезла с его лица, он задумался.
– Мое дело – сделать скульптуру, или, как мы называем, арт-объект. Что будете делать с ним вы, если захотите приобрести, меня не волнует. Слышал, что на статуе Свободы в Нью-Йорке зарабатывают. Но не представляю себе, как можно заработать на Колумбе? Для грузина это звучит дико.
Взгляд Церетели поскучнел. Он начинал терять интерес к гостю. Трамп перешел в атаку.
– Это у ваших коммунистов все было без денег. В Америке за все надо платить. Согласитесь, если я хочу купить ваш арт-объект – с доставкой, установкой и подготовкой персонала, мне важно знать, за что турист может заплатить десять баксов? Чтобы попасть в статую Свободы, он не просто тратит десять долларов, но три часа стоит в очереди. Внутри предусмотрена винтовая лестница на смотровую площадку в короне на голове статуи.