Все как тогда. Но если дома у инкуба просто не оставалось вариантов, то здесь…
Дверь распахнулась, ударив о стену.
— Выкладывай!
Эйр расслабил мышцы, когда на пороге появилась Наири, живая и невредимая. Но её тон не предвещал ничего хорошего.
— Выкладывай, говорю! — Анна затащила инкуба в комнату.
— Я не понимаю вас, Наири…
— Не притворяйся! Я, может, и дура, но не полная. Почему ты торчишь у моих дверей уже вторую ночь? И днем ни на минуту не оставляешь?
— Я рораг, госпожа. Это мой долг — охранять вас!
— Ты умеешь врать, я знаю. Но в этот раз у тебя плохо получается. Здесь достаточно других рорагов. И телохранителей короля в том числе. Знаю ведь, что он укрепил мою охрану своей. Так что причины тебе лично меня караулить может быть две: или ты снова задумал какую-то пакость, или… мне что-то угрожает по-настоящему.
— Наири, успокойтесь!
— Чтобы успокоиться, — не дала ему договорить Анна, — я должна знать правду. Выкладывай!
Эйр молчал.
— Убирайся. Я не желаю тебя видеть. Ни сейчас, ни потом. Передай Его Величеству, пусть заменит тебя. Кем угодно! Хоть чертом лысым!
— Наири!
Анна вздрогнула. Голос инкуба звучал как-то странно. В нем явно слышалась… боль? Но она не поддалась:
— Или говоришь все, как есть, или уходи! Хватит с меня лжи. Я устала.
И Эр заговорил:
— За последние три дня мы предотвратили пять покушений на Наири. Вас дважды пытались отравить — через еду и воду для умывания. В вашем паланкине нашли змею. Маленькую, но ядовитую. Фитили нескольких свечей, предназначенных для вас, были пропитаны особым составом. Он лишает человека воли к жизни, и тогда для самоубийства требуется лишь небольшой толчок.
— А пятый? — Анна каким-то образом удержала себя в руках, — Как они еще пытались меня убить? И кто?
— В пятый раз было прямое нападение. Когда вы ездили смотреть землю под лечебницу. Хвала Небу, мы заметили их первыми.
Анна задумалась. Она ничего не заметила. Совсем ничего — ни звука, ни подозрительного движения. Веры Эйру почти не осталось, но и врать ему смысла не было.
— А кто?
— Четыре раза — сариты. Но кто отравил свечи, мы не знаем. Простите, госпожа.
— И поэтому ты лично торчишь здесь, забыв про отдых? Так не пойдет!
— Наири? — Эйр казался озадаченным.
— Ты же не один за мою безопасность отвечаешь. Поставь к дверям кого-нибудь другого, и иди отдыхать. Не дело, если свалишься в момент очередного нападения. А я обещаю быть осторожной, пока тебя нет рядом. Договорились?
Эйр колебался.
— Да иди же! Кстати, Тайкан не вернулся еще?
— Нет, Наири.
— Ну, так мы договорились?
Эйр нехотя кивнул:
— Как прикажете. Но постарайтесь не выходить из комнаты без охраны, и если вам что-то доставит беспокойство, не стесняйтесь позвать на помощь. Пусть это будет ложная тревога, но мы не можем снова потерять вас.
Капитан ушел не раньше, чем дождался смену. И, едва его шаги стихли, Анна приказала новому телохранителю:
— Без прямого приказа не входить!
Этот инкуб — не Эйр. Тому хватит решимости вломиться без зова, только из-за мимолетного ощущения, что что-то идет не так. А теперь… теперь можно снова достать дневник Первой Наири и погрузиться в чтение.
Страх и ужас девочки, попавшей, как она думала, в самый ад, снова выплеснулись с пожелтевших страниц. Анна пробегала ровные строчки по диагонали, не слишком вдумываясь в значение. Вчера они захватили её целиком, перевернув мир, но сегодня новая Наири искала помощи. Чей это кулон? Почему она никак не может понять язык инкубов?
Буквы расплывались, оставляя вместо себя образы. Пропускать историю любви, достойную пера величайших поэтов, оказалось сложно. Но Анна справилась. Она переворачивала страницу за страницей в поисках нужного отрывка. И, когда тьму за окном разбавили серые краски сумрака, смогла подвести некоторые итоги.
Первая Наири тоже была в Храме Забытого Бога. И именно она оставила там медальон. Но вот зачем — об этом дневник молчал. Как и о том, кто его создал.
Зато приоткрылся секрет неожиданного «лингвистического кретинизма». Первая Наири писала о тех же проблемах. Оказалось, это просто свойство человеческого сознания — оно вовсю противилось чуждому. Но стоило признать и принять происходящее, как барьер падал сам собой, позволяя свободно говорить, читать и писать.
Новый блок Анну не порадовал. Понять, а тем более принять этот мир казалось невозможным. Но если для возвращения домой это необходимо… она это сделает.
На память пришли курсанты. Она же сумела услышать тот их разговор! И после, на плацу…
Удобное кресло мягко поддерживало спину, призывая расслабиться и отдохнуть. Мысли плавно переплетались. Анна встрепенулась — нельзя сейчас спать! Сначала спрятать медальон!
Уже лежа в кровати перебирала все варианты дальней шей жизни. Нестерпимо хотелось домой! Но она уже поняла — никто её не отпустит. И Эйр даже не подумает сдержать слово. Не потому, что не захочет… просто Эстрайя для него куда важнее, а найти новую Наири практически невозможно. Об этом тоже говорилось в дневнике. Вообще, после чтения много стало понятно. И отношение инкубов, и — саритов. Анна сделала себе зарубку — узнать о демонах как можно больше. Это может оказаться полезным, хотя бы потому, что они так рьяно желают смерти Наири. Но Анна должна выжить. И — вернуться. Для этого ей придется выжить в этом мире, а главное, не потерять себя. И не упустить подходящий момент. Судьба оказалась шутницей — подкидывает возможности там, где их не ждешь. Вот с этим медальоном и дневником. Кто знал, что они окажутся в одних руках, да еще у человека?
Думы почти прогнали сон. Анна тяжело вздохнула — похоже, она стала не так сильно, как казалось. С тоской припомнились дни в Охотничьем домике. Тогда она выматывалась так, что едва доползала до кровати. И почти не думала. Снова бы так! Хорошо, что инкубы подарили ей способ отключиться от окружающего!
27
В последующие дни Наири чаще появлялась в архивах и канцелярии, чем в Храмовом зале. Король недовольно выговаривал Верховному Рорагу:
— Я сделал все, что ты просил. Даже позволил строить лечебницу для неимущих. И что получаю взамен? Наири даже не думает о своих прямых обязанностях! Эйр, ты должен что-то сделать, как и обещал. Или я снова приму меры.
— Потерпите еще немного, — уговаривал повелителя рораг, — у Наири свои взгляды, и сломить их невозможно. Госпожу нужно переубедить. А для этого нужно время! Наири меняется, Ваше Величество, и очень сильно! Она уже не то забитое существо, которое я привел в Эстрайю. Госпожа начинает верить в себя. До получения результата осталось совсем немного!
— Время? Его как раз и нет! Даже «немного»! Кстати, куда делся Тайкан? Этот паршивец…
— Тайкан выполняет одно мое поручение.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Кстати, как продвигается подготовка к Путешествию? Северные земли ждут Наири, мы и так все сроки пропустили!
— Сейчас не лучшее время для того, чтобы уехать из храма. Северным землям не будет толку от приезда Наири.
— В этом ты прав, — король провел пальцем по ажурному колокольчику, коснулся хрустальной ручки и, решившись, позвонил, — Пока делай, что можешь. Но не затягивай! Сариты становятся все наглее!
— Да, Ваше Величество!
Эйр спешил обратно в Храм. Ради доклада ему пришлось оставить Наири, а за это время могло случиться все, что угодно!
К счастью, Анна нашлась у зодчих. Строителям выделили несколько домов в храмовом комплексе, светлых и просторных. Наири вовсю участвовала в процессе создания чертежей и макетов, вникала в каждую мелочь. А еще проводила очень много времени в небольшом павильоне, куда ежедневно приходили маги-целители. Многие из них признавались, что столь прилежной ученицы они еще не встречали.
При такой нагрузке на гарем у Наири времени совсем не оставалось. Но Эйр не смел торопить. Он не лукавил, когда сказал королю об изменениях: Анна действительно становилась другой. Уверенная в себе женщина забирала в руки бразды правления, забывая про еду и сон. На взгляд рорага, эти силы предназначались для другого, но он надеялся, что развязка не заставит себя ждать.
И в то же время он желал Наири удачи. Не раз ловил себя на том, что гоняет подчиненных, недостаточно хорошо выполнивших её указания. След недовольства на лице женины причинял чуть ли не физическую боль. Эйру казалось, что пытки в глубоких подвалах выдержать легче, чем наблюдать синяки под глазами Анны.
А она, едва прикоснувшись к ужину, падала в кровать и засыпала, чтобы вскочить на рассвете и погрузиться в работу. Казалось, в мире не существует силы, способной отвлечь её от лечебницы. И имя Тайкана звучало все реже, так что Эйр даже обрадовался, когда он вернулся.
— Явился? Тебе там что, всю библиотеку пришлось перелистать?
— Почти, — Тайкан осторожно положил на стол продолговатый сверток, — пойди вспомни, что я тогда читал.
— Но вижу, нашел, — Эйр развернул плотную ткань.
Она защищала деревянную тубу, в которой хранился бумажный свиток.
— Нашел, и даже переписал, — подтвердил Тайкан, — но если тебе нужно мнение раба, то почитай еще и вот это.
Эйр с интересом смотрел на стянутые ремешком бамбуковые пластинки.
— Что это?
— А вот прочитаешь — поймешь. Но прошу, не откладывай. И… можно я пойду? Устал.
— Да, иди, — Эйр отложи свои бумаги и развернул принесенные бывшим рорагом, — А что же не спрашиваешь, как Наири?
— Ты здесь. Паники не вижу. Значит, все хорошо. И, судя по слухам, стройка вот-вот начнется?
— Если бы! — от вздоха Эйра словно потемнело, так он оказался печален, — Наири лезет в каждую мелочь. Пока не докопается до сути… В общем, работы там — непочатый край. Но это не мешало ей о тебе справляться. И о Хоне. Кстати, твое мнение о нем?
Тайкан грустно посмотрел на дверь и опустился в кресло:
— Двавй, ты сейчас быстро прочитаешь то, что я привез, и обсудим. Похоже, это сейчас важнее отдыха.