Не добавляло спокойствия и то, что портал в этом секторе был открыт прямо под платформой гномов, когда она только-только появилась в воздухе. Такая точность заставляла задуматься над тем, как и с помощью чего, или может быть кого, седоволосый определяет координат для пространственных перемещений.
И то, как согласованно по времени произошли все телепорты, включая и его собственный, только добавляло Адмиралу вопросов, ответы на которые он с радостью бы вытряс из покалеченного парня.
В любом случае, саму возможность того, что момент выхода Амадо из обелиска, Пепел может использовать для нанесения своего удара, списывать со счетов было нельзя.
Да, оставался вопрос, сможет ли этот опасный и не надёжный партнёр, отследить сам факт появлений защищённых пространств внутри магического источника, от которого питается обелиск. И если сможет, то удастся ли ему открыть туда переходы, не смотря на все усилия Адмирала по их прикрытию? Возможно, что и нет. Но проверять на своей шкуре Амадо это совсем не хотел.
Поэтому предпочёл там вообще не появляться.
В конце концов, пришедших с ним магов, более чем достаточно для того чтобы не только разместиться в обманках, но и управлять летающим островом. Особенно после организации необходимого ритуального контура запитанного от источника обелиска.
* В этот момент * Креонис *
Минсаах был стар, очень стар, как сказали бы жалкие смертные. Хотя, по меркам вступивших в Вечные Чертоги, такое понятие, как время, было совершенно не подходящим хоть для какой-то классификации разумных существ.
Ведь кому, какое дело, сколько раз ты видел восход, сбрасывал чешую, или в который раз у тебя обновляются зубы?
Само по себе это ничего не даёт. Кроме иллюзий.
Да, наверняка нашлось бы достаточно тех, кто мог бы этому что-то возразить, но тех, кто смог бы пережить своё явное несогласие с мифическим погонщиком мёртвых, было очень и очень не много. И, как правило, это были те, кто разделял взгляды высокоуровнего андэда на связь течения реки времени и градации разумных.
Исключениями могли бы стать разве что драконы, и другие схожие расы, чьё могущество непрерывно увеличивалось с каждым прожитым днём. Те да, могли заявить, что они являются квинтэссенцией жизни, её воплощённым могуществом и венцом творения. Да, они, пожалуй, вполне убедительно могли что-то такое сказать.
Но у даколича, коим и являлся Минсаах, такие рассуждения вызывали только призрение.
Минсаах
В конце концов, даже самый упёртый дракон приходит к пониманию того, что плоть, хотя и пронизанная магией с момента формирования эмбриона в яйце, это не только повод для зависти всех окружающих, но ещё и огромная уязвимость. А то, что делает тебя слабым, не может быть поводом для твоей гордости.
Да, некоторые представители того вида, к которому и он сам когда-то принадлежал, на деле оказывались не лучше виверн, и упорно отрицали очевидное. Пускай. Их время ещё придёт. Время чтобы повторно вылупиться, уже из скорлупы собственного тела, и стать настоящими владыками бесконечных пространств. Подлинными хозяевами бытия, над которыми не властно уже ничего, даже смерть.
Ведь как органична драконам магия, что пронизывает их тела, как не вызывает она отторжения и страха, так и пропитавший драколича некрос стал для него родным.
И это положительно сказалось на древнем драконе.
Вступив в новый этап своего бытия, и приняв имя Минсаах, драколич стал куда спокойнее. И гораздо сдержаннее.
Разве смог бы он веками ждать подходящего момента для преобразования своих глупых собратьев, оставаясь чёрным драконом? Конечно, нет! Он бы их просто поубивал во вспышке ярости, как только они посмели бы ему отказать. А теперь ничего, спокойно ждёт, когда будущие соратники дозреют до наилучших кондиций, будучи прикованными в ритуальных залах.
И пока время расправить свои крылья над целой вселенной ещё не пришло, нужно было уделить внимание и текущим задачам, а так же тем смертным букашкам, что играли в свои примитивные игры.
План того властителя, в чьём городе размещалась резиденция Минсааха, относительно создания проблем гномам за счёт использования войска Креониса, был столь очевиден, что вызывал опасения.
Да, Амадо предоставил исчерпывающую информацию по происходящему, а так же о своих договорённостях, как с местным властителем, так и с Шелгрим, а потому к нему не было никаких вопросов. Да и получил Адмирал в обмен на эту информацию очень и очень не мало, и если он не дурак, то должен понимать, что те, кто дали, могут и забрать.
Опыт взаимодействия с властителем Небесной Жемчужины показывал, что Партида дураком не был. Поэтому очевидно, что каком-то своём интересе Амадо умолчал.
Это и вызывало сомнения. А так же подозрения и опасения.
Но сколько бы аналитики торгового дома не просчитывали ситуацию, какие бы сценарии не рассматривали, сколько бы провидцы не напрягали свои способности, но все их ответы сводились к одному и тому же. Никакой реальной опасности делу немёртвых, то что происходило и только собиралось произойти в Четырёх Башнях нести не могло.
Конечно, и о своей собственной безопасности Минсаах не забывал. Всё же он, будучи опытным и могущественным существом, изначально присутствовал там только опосредованно, управляя марионетками, через вплетённый в их тела рунный конструкт. Да, ретрансляторы, которые размещал Амадо остались за многие километры отсюда, но благодаря доступу к обелиску этот вопрос решился моментально.
Но даже если представить самый невероятный сценарий развития событий, когда погонщик его уровня и класса окажется, полностью отсечен от марионеток, то и тогда на их функциональности это практически не скажется. Ведь все они были тем, что глупые смертные называют высшая нежить.
Как можно называть кого-то высшим, не зная, что такое истинная высота?
Обычные умертвия способны вести за собой простейших нежить, распоряжаясь их существованием для достижения своих целей, точно так же, как рыцари смерти и личи по праву силы могут направлять бесчисленные немёртвые воинства для решения уже своих задач. Но и над ними есть те, кто управляет «высшей нежитью», как простейшими скелетами и зомби. Те, чья власть абсолютна, а воля непререкаема.
Архонты Вечности, стоящие много выше тех региональных правителей-личей, что заслужили приставку АРХ, вот единственная высшая нежить.
Их можно даже назвать истинными владыками андэдов. В прочем, это лучший способ показать своё полное невежество в этом вопросе. Ведь они много выше, каких бы то ни было титулов смертных, потому как Архонты — это десницы той, что безраздельно правит в Чертогах Вечности.
Да, конечно, у нежити среди высших её представителей были и те, кого недалёкие смертные могли по праву назвать системными божествами. Но никогда не один из них не примерил бы на себя титул бога, в силу нелепости данного утверждения. Потому что у андэдов есть лишь одно божество — СМЕРТЬ.
Только она даёт новое рождение, только она открывает глаза и освобождает от иллюзий. Только смерть выше всех живущих существ. Она же и бесконечный источник сил, мудрости и вдохновения.
И чем выше сродство с этой первостихией, чем больше её воли, мощи и способностей может вместить в себя разумный, чем более он совершенен как сосуд, тем выше он в иерархии тех, кто победил ограничения самой жизни.
Одним из которых была зависимость от тела.
Те вибрации, что генерировали войска Креонис, сконцентрированные в Четырёх Башнях, уже сами по себе создавали подходящий фон, для того чтобы Минссах мог не только смотреть через них на то, что творится вокруг, но воздействовать на окружение, оставаясь за многие километры от места сражений. Ретрансляторы во многом были обманкой для тех, кто по этим костылям оценивал могущество и мастерство погонщика.
Да, те шаги, которые мог предпринять драколич, не имея под рукой усилителей сигнала, могли совсем не порадовать его марионеток. Но, кто бы их ещё спрашивал?
С другой стороны, бездумно ими разбрасываться тоже нельзя, потому что от величины и качества свиты напрямую зависело то место, которое занимал архонт среди таких же как он. Да, и на положение тех, кто лишь стремился стать десницей Вечной Владычицы, свита так же влияла.
И хотя, конкуренция, в привычном для смертных понимании этого слова, у немёртвых как таковая отсутствовала, просто в силу того, что многое им было не нужно и не интересно, но и сказать, что между андэдами царило полное взаимопонимание, тоже было нельзя.
Ведь они конкурировали за внимание своего божества, точнее, за становление самым совершенным сосудом. А для этого были нужны ритуала. А для ритуалов жертвы, число которых тем больше, чем выше уровень проводящего подношение.
И не смотря на мощь и спаянность фракции нежети, вибрации смерти ещё не распространились на все известные части вселенной.
А всему виной были те искусственные ограничения, которые на служителей Вечной Госпожи наложила Система. Хотя, правильнее будет сказать, что, так или иначе ограничены в своих действиях оказались все разумные на просторах Бесконечной Вечной Империи, но проблемы материала андэдов не волновали от слова совсем.
Нет, конечно, разведка собирала всю доступную информацию, и необходимые разумные подкупались, вербовались и убивались. Но расширение охотничьих угодий, на которых немёртвые могли выращивать необходимые компоненты, проходило, не сказать, чтобы быстро.
Всё же те, кто жил в контролируемом Системой пространстве, опасность нежити представляли прекрасно и всячески препятствовали распространению влияния фракции смерти. А те кто, не препятствовал, довольно быстро пополняли собой ряды живых мертвецов, иногда даже происходило вполне добровольно. Хотя, чаще всё же глупые смертные сопротивлялись, не понимая, что происходящее есть ни что иное как благо для них.
Как бы там ни было, но распространение власти их божества на новые пространства делом было важным, а потому архонты друг другу не мешали, признавая за тем, кто получил доступ к новой территории, право на её освоение.