Княжич притих. В голову полезли всякие мысли. Сумеют ли они с Мстиславом остановить Серивов, чтобы не переселялись в людей? И что станется с теми, кто уже успел? Люди будут их преследовать и убивать?
Как спасти Сону? Нет, иначе: как спасти Светлану?
Ну почему Светлану, а не Сону?! Чем Сона хуже? И чем Дэсс, который любит свою невесту, хуже Мстислава, который любит жену?
Простые ответы пришли сами собой. Сона — убийца, захватчица; Светлана — жертва. Мстислав ради своей жены продался в рабство к Домино, а что сделал Дэсс для невесты? Пальцем не пошевельнул и ухом не дернул. Сидел сиднем и ждал, когда Сона вернется.
Расстроенный, он прижался щекой к боковому стеклу. Странное ощущение — прижаться к стеклу голой кожей, без шерсти. На видном ему кусочке неба с мерклыми звездами гуляли фиолетовые пятна — отголоски страшной бури на море, которое лежит далеко-далеко за горами и о котором Дэсс лишь читал в легендах.
Уставший от переживаний этого дня, княжич задремал. А проснулся от вскрика Мстислава:
— Ч-черт!
Глайдер взмыл в ночное небо, понесся над светящимися домами.
— Что такое? — Княжич заозирался, выискивая опасность.
— Проспали. Корабль уже сел.
Мстислав вызвал космопорт, потребовал срочную связь с капитаном «Адмирала Крашича». Ему отказали; он настаивал. Ему что-то невнятно объясняли; он свирепо обругал бестолковую девицу. Наконец добился связи со вторым помощником капитана; тот с ходу обругал его самого. Мстислав вежливо попросил, чтобы экипаж задержался на борту до его, Мстислава, прибытия на корабль. Его обложили такими словами, каких Дэсс не слышал даже в видео про бандитов. Мстислав осведомился, не желает ли его собеседник встретиться с сотрудниками из отдела по борьбе с контрабандой. Второй помощник сбавил тон и поинтересовался, какого же хрена, собственно, Мстиславу надо.
— Я буду у вас через двадцать минут. Вместе с Норманом Миджем Донахью. Пусть капитан оформит нам разрешение подняться на борт и задержит ребят. Всех!
— Ты спятил? — с беспомощным удивлением спросил космолетчик.
— Прилечу — узнаешь, — отрезал телохранитель и выключил связь.
— Отчего он такой бешеный? — поинтересовался Дэсс.
— Посадка — дело нервное. Легенда такова. «Адмирал Крашич» — несерийная галоша, и у него якобы есть какой-то неисправимый дефект в системе балансировки. Она сбоит при спуске на планету, при быстром увеличении силы тяжести. Над самым космодромом «Адмирал» может завалиться на бок. Это не опасно — сработает наземная система силового захвата — но непорядок. Если вскроется, что «Адмирал» всю свою жизнь так летает, скандал будет отменный. Поэтому во время приземления они все на ушах, чуть не по небу бегают, корабль свой опускают в пригоршне. А едва сядут, экипаж мигом сваливает — праздновать. Это святая традиция, которую я им сегодня поломал. Но думаю, нам не откажутся помочь.
— Погоди, я не понял. Ты сказал: «легенда»? То есть, это неправда?
— Да просто бред. Но капитан уверяет в обратном, и экипаж дружно вторит… или верит; уж не знаю. — Телохранитель пожал плечами. — Очевидно, так им зачем-то нужно. Может, это сплачивает команду или, к примеру, отсеивает негодных членов экипажа.
Дэсса охватило беспокойство. Он поерзал в кресле, поколебался и наконец осторожно спросил:
— Слав, ты уверен, что среди них не окажется СерИвов?
— Парни проводят тут слишком мало времени, чтоб их успели подготовить и заселить. Разве только в кого-нибудь прыгнули шустрые СерИвки? Эти-то раз — и там.
Дэсс передернулся. Коли пошло массовое переселение, можно и такое допустить. Мало ли, что взбредет на ум самым юным искательницам приключений?
Видимо, Мстислав размышлял о том же.
— Это наш единственный шанс, — проговорил он жестко. — Кроме этих ребят, нам никто не поможет. К тому же капитан Крашич ни-ког-да, — подчеркнул телохранитель, — не покидает борт корабля здесь, на Беатриче. В капитане я уверен на все сто.
Дэсс так встревожился, что даже не спросил, кем приходится его телохранителю капитан Крашич — отцом или дядей. Он лишь молил Ханимуна, чтобы не оставил своей милостью их троих — самого Дэсса, Мстислава и капитана корабля.
Глава 13
Створки двери в кабине подъемника сомкнулись, и серые стены обрели прозрачность. Стало видно взлетное поле с желто-белой разметкой, украсившей черноту ночи странным рисунком, два соседних корабля с красными сигнальными огнями, здание космопорта — приземистый многогранник, светящийся голубовато-зеленым. От него к городу тянулся путепровод, издали похожий на нитку драгоценных бус, а на горизонте россыпью пылающих самоцветов лежал Тэнканиока-ла. Княжич засмотрелся на эту красоту, затем потрогал стену, ощутил ее теплую шероховатость. Видеоэкран.
— Почему капитан никогда не сходит здесь с корабля?
Мстислав повел плечами.
— У каждого из нас свои причуды.
Изображение на экранах сменилось: появились стены красного дерева с зеркалами в тяжелых рамах. В зеркалах отражались светильники, которых в кабине подъемника не было; их мягкий свет ложился на экранные лица Дэсса и Мстислава и изменял черты. Княжич не был уверен насчет себя, но Мстислав точно казался другим — щеки не запавшие, кругов под глазами нет, и горькие складки у рта почти разгладились.
Пока княжич соображал, зачем это нужно, подъемник остановился, дверь открылась. За ней оказался длинный темноватый коридор, отделанный тем самым красным деревом. Светильники на стенах горели через один, а зеркал вовсе не было.
Мстислав подтолкнул Дэсса и вышел из кабины.
По коридору к ним шагал человек в летной форме; ткань глубокого синего цвета искрилась, будто ночное небо в звездной пыли.
— Ну? — заговорил космолетчик. — Ты приготовил оправдание? Тебя сейчас в клочья разорвут! — Он пожал руку Мстиславу и сухо поздоровался с Дэссом, представился: — Эрни Крейцар.
Он был на голову ниже обоих. Княжич чуть ли не впервые в жизни увидал человеческую макушку: прежде его скромный рост этого не позволял. Короткие волосы космолетчика стояли дыбом, точно шерсть рассерженного СерИва.
— Идемте. — Эрни зашагал по коридору в обратную сторону мимо редких светильников; под ногами стелились перебегающие тени.
— Капитан в гневе? — осведомился Мстислав.
— Нет. Но ребята в ярости. — Обтянутая искрящейся тканью спина выразила явное неодобрение. — Мечтали потоптать землю — а тут вдруг ты: нате вам, ждите незнамо чего. Как жена-то?
Мстислав стиснул зубы. Эрни оглянулся, и ему ответил Дэсс:
— Умирает.
Космолетчик пробормотал нечто сочувственное. У княжича перехватило горло. Это ведь Сона умирает. Не Светлана, а Сона! А он, Дэсс, ее предал — солгал Мстиславу, не признавшись, что Сона — его невеста…
Он шагал и ничего кругом себя не видел. Остановился, когда телохранитель его придержал:
— Стой. Нам сюда.
«Сюда» вела большая дверь с видеоэкранами. В их фальшивых зеркалах коридор был ярко освещен, невеличка Эрни казался выше ростом, Мстислав выглядел отдохнувшим и довольным, а у себя на щеке Дэсс обнаружил скатившуюся слезу — настоящую. Телохранитель сжал ему запястье, шепнул на языке СерИвов:
— Успокойся, брат.
Если СерИвы чужие по крови, то «брат» означает «друг».
— …хрен знает что! — вылетел из открывшейся двери чей-то возмущенный вопль. — Капитан Крашич, вы превышаете…
— Пилот Сайкс, — перебил странно высокий, несолидный голос, — вы вольны покинуть борт. Не забудьте получить расчет.
Дэсс увидел зал, разделенный на две части стеной-аквариумом. Аквариум желто светился, в нем сновали рыбки, похожие на ожившие сокровища из княжеских кладовых. Большая часть зала была едва освещена; свет аквариума скупо отражался в полированном дереве пустых столиков, погашенные видеоэкраны на стенах темнели слепыми пятнами.
В закутке по другую сторону рыбьего царства сиял богатый бар. Хитро устроенная подсветка притухала и разгоралась, по разноцветным бутылкам гуляли искристые сполохи. В этот закуток набился народ; переливалась звездной пылью синяя форма. К двери одно за другим повернулись лица — спокойные, выжидательные. Ни капли той ярости, что клокотала в вопле возмущенного пилота.
— Вот он, злодей, — объявил Эрни, подталкивая Мстислава вперед. — Можете рвать на части.
Княжич вежливо поздоровался, а его телохранитель нырнул в гущу плотно сбившихся космолетчиков. Кто-то дружески хлопнул его по спине, кто-то посторонился, давая дорогу, кто-то встал из-за столика.
— Ну? — раздался уже слышанный несолидный голос. — В какую историю ты вляпался?
— В препоганую.
Мстислав выбрался из бара к Дэссу, а следом вышла женщина в белом костюме. Невысокая, гибкая, с тонкой талией и пышной грудью, на которой туго натягивался капитанский китель. Раскосые черные глаза смотрели внимательно и строго; черные, как осенняя ночь, волосы были сколоты на макушке. В серебряной заколке кроваво переливался Руби.
Женщина улыбнулась и подала Дэссу маленькую ладонь:
— Тереза Крашич.
— Моя тетка, — добавил Мстислав.
В растерянности, Дэсс едва сообразил, что нужно пожать протянутую руку. Вышло не очень неловко — он боялся покалечить тонкие косточки. Впрочем, пальцы у капитана оказались крепкие.
— Прошу, — Тереза кивнула на темную часть зала. — Присядем, господа.
Она обогнула светящуюся стену аквариума и села за столик спиной к рыбам, кораллам и водорослям. Лицо капитана оказалось в тени, Руби в волосах потух. Лишь раз вспыхнула красная искра, когда Тереза склонила голову набок, рассматривая Дэсса.
Мстислав не торопился начать разговор — сидел с мрачным видом, сцепив пальцы.
— Откуда у вас Руби? — не удержался княжич.
Телохранитель вскинул удивленные глаза.
— Рубин? — переспросила Тереза. Усмехнулась: — Ну, поскольку вы оба уже взрослые мальчики, я могу рассказать. Когда в прошлом рейсе некий пассажир сошел в порту назначения, я нашла эту вещицу в своей каюте. И оставила на память… — Тереза вздохнула с явно притворной печалью, — на память о том замечательном рейсе… и о чудесном пассажире… и о разных сказочных делах.