т еще что-то недоговаривал.
— Да, — ответил Эллиотт, впиваясь пальцами в мою талию.
Я хотела спросить, в чем дело, но в нос ударил насыщенный аромат шоколадного латте. Столько энергии. Сила крови Натана была почти осязаемой, я не могла этого объяснить. Раньше мне не с чем было это сравнить. После того, что я проделала с Конрадом… Я крепко зажмурилась.
«Мир, помнишь, мы говорили о том, чтобы оставить все как есть? Позволь мне разобраться с этим, пожалуйста».
«Но он божественно пахнет», заныла она.
«Да, но мы не можем его забрать», возразила я. «Мы никогда не получим его, если не сможем доказать, что заслуживаем доверия».
Она испустила долгий вздох, и я почти почувствовала, как она отступает от меня. Я вздохнула, затем открыл глаза. Натан стоял рядом с Эллиоттом. Деймон стоял с другой стороны от босса, а Кенрид замыкал полукруг. Они все смотрели на меня с некоторой опаской. Я с трудом сглотнула и посмотрела прямо на Натана.
— Спасибо, что приютил меня, Натан, — сказала я, мой голос лишь слегка дрожал. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы заслужить твое доверие и сохранить его. Я обещаю не причинять вреда тебе или твоему клану. — Мой взгляд скользнул к остальным. — Если мое присутствие станет угрозой для ваших людей, вы должны меня отпустить. Если я представляю угрозу для вашей дружбы, вышвырните меня вон. — Я снова сосредоточилась на Натане. — Если я представляю угрозу для тебя, делай все, что считаешь нужным. Я отказываюсь становиться монстром, которым все меня считают.
Натан шагнул вперед, не сводя с меня глаз. Я ожидала, что мой голод по нему нахлынет и поглотит меня, но этого не произошло. Он был здесь — я определенно не отказала бы ему, если бы он предложил, — но он не был всепоглощающим. Я мысленно поблагодарила Мир.
Натан остановился, когда нас разделяло всего несколько дюймов. Его пристальный взгляд на несколько секунд скользнул по моему лицу, прежде чем снова остановиться на моих глазах.
— Добро пожаловать домой, Лорна.
18. Натан
Я расхаживал по полу своей гостиной, с нетерпением ожидая, пока мои самые доверенные люди отведут Лорну в ее комнату на ночь. Все трое настаивали на том, что должны быть там. Будто эта женщина не могла ориентироваться в спальне с примыкающей ванной. Крыло башни, в котором жил Деймон, было обустроено точно так же, как и мое, так что нужно было быть слепым, чтобы не заметить открытой планировки.
Я покачал головой и продолжил расхаживать по комнате. Прибытие Лорны только подтвердило, насколько мои мужчины были очарованы. И снова я задал себе тот же вопрос: было ли это из-за ее дампирской магии или судьбы? Я хотел, чтобы это была судьба.
Эллиотт заслуживал того, чтобы найти свою пару. Он слишком долго был один. Я даже подумывал о том, чтобы позволить ему взять длительный отпуск и посетить несколько крупных волчьих стай по всей стране. Казалось, что пребывание в нашем клане не способствует поиску для него пары. В нашем клане было несколько стай поменьше, но ни одна из самок не привлекла внимания Эллиотта, несмотря на все их усилия.
Я, в некотором роде, предполагал, что Деймон всегда будет одинок. Он отказался возвращаться в Подземный мир, а другие демоны не жили на Земле так, как он. Я никогда бы не подумал, что демон выберет кого-то другого, кроме самого себя. В них было больше магии, чем в ком-либо другом. Да, у них были тела из плоти и крови, но их принадлежность к другому миру отличала их от всех остальных. Мне было интересно, что же такого было в Лорне, что заставило судьбу подумать, что она подходит Деймону.
Кенрид был таким же сюрпризом, как и Деймон. Никто из Изгнанников никогда не находил родственную душу за пределами царства фейри. По крайней мере, я о таком не знал, а я прожил здесь несколько сотен лет. И снова мне пришлось задуматься, о чем думает Судьба.
Технически, у вампиров не бывает родственных душ. Итак, что же такого было в Лорне, что привлекло меня к ней? Ее магия дампиров или заклинание, заложенное в ее ДНК фейри? Мне нужно было обсудить с Кенридом мою теорию, если он вообще согласится выслушать. Если она не довела его преданность до точки невозврата. Не важно, чего я хотел, было действительно трудно принять, что судьба имеет к этому какое-то отношение. Было слишком трудно поверить, что она выбрала четыре совершенно разных вида для спаривания с одной женщиной.
Не просто женщиной, а дампиром, которая, предположительно, не могла производить потомство. А могла ли она? Она была не просто дампиром. Она должна была быть немного человеком. Кенрид подтвердил ее принадлежность к фейри. Но если Зимний двор фейри ввел ДНК других волшебных существ, могли ли у нее быть их черты? К какому виду они принадлежали? Сможем ли мы когда-нибудь это выяснить?
Я снова покачал головой и понял, что перестал расхаживать вперед-назад. Я стоял посреди комнаты, которая обычно приносила мне мир и умиротворение. Мое крыло башни было моим убежищем. Но не сегодня.
Звук поднимающегося лифта вернул меня в настоящее. Я пересек комнату и плюхнулся на диван, откинувшись на спинку и закинув ноги на кофейный столик. Моей команде нужно было видеть во мне спокойного, собранного и ответственного лидера. А может, так оно и было. Я точно не чувствовал себя спокойным или собранным.
Деймон вошел в зал первым, демонстрируя своего демона в полной мере. Он расправил крылья на широком пространстве, затем направился к бару. Кенрид последовал за ним с мрачным выражением на лице. Вместо того, чтобы направиться к бару, он опустился на стул напротив меня. Эллиотт стоял в дверях, свирепо глядя на двух других мужчин. Тело оборотня задрожало, и я понял, что он едва контролирует своего волка.
Я чуть было не встал, чтобы вмешаться в драку, которая, несомненно, вот-вот должна была разразиться, но сдержался. Эллиотт не мог причинить вреда Деймону, а я не позволил бы ему причинить вред Кенриду. Я положил руку на спинку дивана и промолчал.
Деймон налил себе стакан виски, стоя спиной к Эллиотту, несмотря на тихое рычание оборотня. Кенрид потер грудь кончиками пальцев, будто пытался унять какую-то боль. Эллиотт ударил его в лифте?
— Значит, вы оба? — рявкнул Эллиотт, привлекая мое внимание к мужчине, все еще стоящему в дверном проеме. Его ноздри раздувались от магии оборотня.
Деймон развернулся и указал когтистым пальцем на Эллиотта.
— Не принижай мою связь с моей парой.
Я был бы удивлен внезапным гневом Деймона — он никогда не злился на Эллиотта, — но не мог отвести взгляд от груди демона. Пара лавандовых глаз моргнула на фоне его темно-коричневой кожи, затем, казалось, сфокусировалась на мне. Я потер лицо ладонями и посмотрел снова. Ага. Два маленьких глаза смотрели на меня с груди Деймона, прямо над его сердцем.
— Что за чертовщина? — спросил я, поднимаясь на ноги.
— Вот именно, — прошипел Эллиотт.
Деймон опустил руку и повернулся ко мне лицом. Теперь, когда я мог видеть всю его грудную клетку, было легче различить очертания маленькой черной птички. Почти как живая татуировка, она взмахнула крыльями и снова моргнула.
— Я заявил права на свою пару, — объяснил Деймон. — Это знак Лорны. — Он провел пальцем по спине птицы. Птица вздрогнула, затем закрыла глаза, так что ее почти невозможно было разглядеть.
Как татуировка может быть живой? Я взглянул на Кенрида, чья ладонь теперь лежала на груди. Очевидно, он тоже заявил права на свою пару, и она оставила свой след. Волна ревности обожгла мне горло, но я подавил ее. У меня не было суженой, на которую я мог бы претендовать.
— И у тебя тоже? — спросила я фейри.
Кенрид кивнул.
— Можно мне посмотреть?
Кенрид встал и стянул через голову футболку. Маленькая черная птичка резко контрастировала с его бледной кожей. Она сложила крылья за спиной и посмотрела на меня лавандовыми глазами. Она склонила голову набок и несколько раз моргнула. Было так неестественно видеть, как двумерный рисунок смотрит на меня с пониманием.
— Может ли Лорна видеть меня сквозь это? — спросил я, протягивая руку и почти касаясь маленькой птички.
— Я так не думаю, — сказал Кенрид. — Я чувствую, как она скользит по моей коже, но это все. Лорна сказала, что может чувствовать нашу магию, но не более того.
Это меня не убедило. Птица казалась достаточно разумной, чтобы наблюдать за всем, что происходит вокруг, что только укрепило мою теорию о том, что фейри внедрили заклинание в ДНК Лорны.
Из дверного проема донеслось низкое рычание, сопровождаемое взрывом магии оборотней. Мгновение спустя волк Эллиотта бросился на Деймона. Тот без колебаний отразил атаку. Я съежился, когда одно из крыльев Деймона ударило по картине на стене, сбив ее на пол. Рама раскололась надвое, и я крепко зажмурился. Я злился не из-за этой чертовой картины. Я злился, потому что вся эта ситуация была отстойной.
Мой собственный монстр рвался наружу, пытаясь удовлетворить свою потребность в насилии. Но нападение на мою команду ничего бы не решило. Поддавшись своим низменным инстинктам, я бы только усугубил ситуацию.
— Хватит! — закричал я, перекрывая рычание, эхом разнесимся по моей гостиной.
Деймон швырнул волка Эллиотта на пол, от удара еще одна картина слетела со стены.
Эллиотт превратился из волка в человека.
— Ты мог бы подождать, — прорычал он.
— Она моя пара, — прошипел Деймон.
— Она не только твоя, — возразил Эллиотт, костяшки его сжатых кулаков побелели.
— Вы вообще слышите себя? — огрызнулся я, вставая между двумя мужчинами и поворачиваясь к Деймону. — Вам не приходило в голову, что это может быть заклинание фейри? Кто-нибудь из вас когда-нибудь видел подобную метку раньше?
Я ткнул пальцем в птицу на груди Деймона. Она щелкнула на меня своим двухмерным клювом, и Деймон зарычал.
— Не надо, — предупредил я демона. — Подумай об этом хотя бы минутку. Мы почти ничего не знаем о ее происхождении. Дампир не должен быть способен к деторождению, но Лорна, очевидно, наполовину фейри и дампир. Что, если фейри внедрила в свою ДНК заклинание, которое сработает только тогда, когда ее дампир пробудится?