Судьба особняка сложилась трагически: он был уничтожен в 1977 году, когда по вине некомпетентного сантехника взорвался главный отопительный котел. Происшествие было официально признано несчастным случаем, хотя многочисленные спекуляции на эту тему не утихают до сегодняшнего дня. Местные подростки охотно пересказывают страшные истории о призраке злосчастного сантехника, который бродит по берегам реки. Осторожно, не столкнитесь в полночь с Грейди!
Возрождение сообщества Шэдоу-Лейк является заслугой компании «Лодж Индастриз». После пожара корпорация купила развалины особняка и окрестные земли, сосредоточившись на реновации сохранившихся домов для последующей продажи и восстановления «Оверлук-Лодж» во всем его былом великолепии. В наши дни президент и глава совета директоров корпорации Хайрэм Лодж организовал в особняке частную резиденцию для своей семьи. Если встретите в окрестностях его очаровательную жену и дочь, непременно поздоровайтесь! Ведь Хайрэм Лодж искренне предан своей семье и хорошо понимает нужды жителей городка. Мы чрезвычайно рады тому, что он стоит у руля нашего необычного курорта.
– Бетти, у тебя телефон надрывается с тех пор, как мы сели в машину. Это кто, мама?
Бетти ответила коротким виноватым кивком, пробежалась пальцами по экрану и сунула телефон обратно в сумку. Потом посмотрела на меня с заднего сиденья машины.
– Она в последнее время совсем с ума сошла. Как они с Полли меня достали! Не могут смириться, что я знать ничего не желаю об Эдгаре Эверневере и его ферме.
Я вздохнула:
– Как я тебя понимаю! Уж мне ли не знать, что такое чокнутые родители. Ты ведь сказала ей, что останешься ночевать у меня, так? В смысле не заикалась о домике у озера или типа того?
Бетти улыбнулась:
– Ну я-то еще не чокнулась. Конечно нет. Она до сих пор на взводе. И если она так бесится из-за того, что я якобы осталась у тебя, то представляешь, что будет, если она узнает про домик у озера? – Она сморщила нос, словно говоря: «Ну уж нет».
Я похлопала ее по коленке.
– Не бойся, подруга. Она ничего не узнает. И никто не узнает. Мы замели следы, как профессионалы. Да? – Я подалась вперед, чтобы меня услышали Джагхед и Арчи на переднем сиденье.
Джагхед хорошо управлялся с машинами – научился этому у одного из своих приятелей-Змеев. Поэтому он сел за руль, а Арчи – на пассажирское кресло.
Он типа прокладывал маршрут, хотя Лодж-Лодж – мое семейное имение, а не его.
(Арчи очарователен, когда пытается изображать крутого мужчину. Не сексизм ли это – когда мальчишки едут на переднем сиденье, а девчонки на заднем? Может быть. Но мне все равно сейчас хочется быть рядом с лучшей подругой. По-моему, сила девчонок означает, что я могу сесть в машине куда захочу, даже если ключи от дворца – в буквальном смысле – у меня в кармане.)
– Верно, – подтвердил Джагхед. – Моему отцу, если честно, сейчас не до меня. Его ничуть не взволновало, что я останусь, гм, типа у Арчи.
– А мой отец одобрил бы все, что соотносится, гм, типа с поведением нормального подростка, – добавил Арчи. – Он очень переживает из-за меня и из-за следствия. Мне перед ним даже совестно.
– Не надо, – заверила я. – Это наш шанс найти доказательства в твою пользу, Арчи. И если мы найдем то, что ищем, то твои родители, хотя бы в этот раз, будут в восторге, что ты им соврал. Честное слово. – Я помолчала. – Цель оправдывает средства. Золотые слова.
– Это сказал Макиавелли, – напомнил Джагхед. – Вряд ли стоит брать с него пример.
– Времена отчаяния требуют отчаянных мер, – парировала я не моргнув глазом. Видимо, на каждый случай найдется свой афоризм. А иногда ради победы приходится играть грязно – этому я прекрасно научилась у папочки.
– Да, времена у нас и впрямь отчаянные, – подтвердила Бетти. Ее руки, лежавшие на коленях, были крепко сцеплены. Я хорошо понимала язык ее тела – она была близка к срыву в кромешную тьму.
И не только она. Атмосфера в машине была такая напряженная, что подключи провод – и можно осветить Лас-Вегас. Не хотелось думать о том, что будет, если наши «отчаянные меры» не помогут.
– Так чего же конкретно мы ищем? – Джагхед бросил взгляд через плечо. Машина еле заметно дернулась в ту же сторону, куда повернулась его шея.
– Смотри на дорогу! – напомнила я.
– Слушаюсь, мисс Дейзи. – Он устремил в ветровое стекло лазерный взгляд. – Ну и тьма кромешная, – сказал он. – Ни одной звезды.
– Забавно, – отозвалась я. – Мне только что пришло в голову то же самое.
Хотя все это было ни капельки не забавно. Утешением, хоть и слабым, служило лишь то, что мы все четверо находимся на одной волне.
– Арчи, – продолжал Джагхед. – Это та же самая дорога, по которой мы ехали в ту ночь. Когда, гм… везли посылку для Пенни Пибоди.
– Да, – отозвался Арчи, и по тону было ясно, как мало радует его это воспоминание. – Чуть подальше будет поворот на Гриндейл. – Он ткнул пальцем вправо. – Как там говорила Пенни? «Не стоит оставаться в Гриндейле после того, как стемнеет».
– Ага. Она не ошиблась. – Глаза Джагхеда снова метнулись вбок, оглядывая местность. – Эта сцена достойна открывать полдюжины фильмов ужасов: «Ничего себе поездочка», «Поворот не туда», «Техасская резня бензопилой».
Я вздрогнула. Небо вдруг стало темнее, чем было пару минут назад, более зловещим. И хоть мы еще не слишком далеко отъехали от Ривердейла, вокруг было очень тихо – куда тише, чем в нашем сонном городке. Такая тишина наступает перед оглушительной катастрофой. И пусть я не такая поклонница ужастиков, как Джагхед, даже мне ясно, что такое «слишком тихо». А было именно так, невзирая на всю нашу нервную болтовню.
– Может, музыку включим? – предложила я. – Арчи, ты сидишь на пассажирском кресле и поэтому официально назначаешься нашим дорожным диджеем.
Арчи подался вперед и стал крутить ручку настройки допотопного радио.
– Да тут ничего нет, даже Bluetooth, – сказал он. – Ни MyTunes, ни Songify. Придется довольствоваться тем сигналом, какой поймаем. – Он покрутил еще, и машину наполнил громкий треск помех. Все подскочили.
– Уж лучше полная тишина… – проворчал Джагхед.
– Я стараюсь… – буркнул Арчи и склонился над приборной панелью.
Помехи стихли, их сменил низкий гулкий голос:
«И будут праведники судимы, а нечестивцы наказаны. Так написано, и так оно и будет».
– О боже! – простонал Джагхед. – «Дети кукурузы». Весьма успокоительно.
– Столь же успокоительно, как твои беспрерывные цитаты из ужастиков, – добавила я.
– Прекрасно помню это место, – продолжал Джагхед. – Именно здесь мы встретили того жуткого типа с мертвым оленем в пикапе, когда у нашего грузовика лопнула шина и мне пришлось голосовать, чтобы доставить товар. Я тогда подрабатывал курьером. Знатные были времена. А в остальном ничего особенного, обычный вечер вторника в Ривердейле.
– Разве это было во вторник? – спросил Арчи.
– Не надо понимать так буквально, – отмахнулся Джагхед. – Я только хотел сказать, что начну менять свой характер к лучшему, когда Ривердейл перестанет быть… таким, какой он есть.
– То есть когда ад покроется льдом, – заключил Арчи.
– Вот именно, – подтвердил Джагхед. – Ты что, не слушаешь? – Он указал на радио. – Вот он, ад. Мы уже там.
– Ну, мы тут хотя бы все вместе, – заметила Бетти. Ее взгляд метался по всей машине. Она была взвинчена даже сильнее обычного.
Оранжевый флакон. Может, это связано с ее нервами? Почему Бетти мне ничего не сказала?
У нас нет секретов друг от друга.
Получается, что все-таки есть.
Возможно, на эту тему тоже найдется макиавеллиевское изречение, но мне не хотелось в это вдумываться. Время от времени на меня накатывало гнетущее чувство, что, может быть, я больше похожа на отца, чем осмеливаюсь признать. Я откинула эту мысль далеко-далеко, даже глубже той черной дыры, навстречу которой мы ехали.
– И вообще, ребята, мы уже не в Ривердейле. Мы в Гриндейле, – указала Бетти.
– Единственный городок, который может состязаться с Ривердейлом в таинственности, – сказал Джагхед. – Я о нем много чего слышал. И не только от Пенни Пибоди.
– Вот он, луч солнца, которого мы так давно ждем! – вздохнула я.
– Джаг! Смотри на дорогу! – вскрикнула Бетти.
Машина снова вильнула, на этот раз гораздо сильнее, взвизгнули тормоза. Бетти ударилась о боковое окно с глухим стуком – клянусь, я тоже его почувствовала.
– Ой! – Она осторожно ощупала лицо.
– Бетти!
Машина еще сильнее дернулась вправо, пересекла мерцающую боковую линию и выкатилась за обочину, взметнув облака пыли, заискрившиеся в лучах фар.
– Черт! – Джагхед заглушил мотор и потянулся к Бетти. – Ты как?
– Ничего… Нормально, Джагги. Только оглушена немного.
– И все-таки. – Он выскочил из машины и открыл заднюю дверцу, чтобы рассмотреть получше. Взял Бетти за подбородок и осторожно приподнял ей голову. – Синяк на щеке будет. – Он осторожно поцеловал ушибленное место.
Бетти улыбнулась, хоть и коротко поморщилась от боли.
– Остальные целы? – спросил Джагхед.
Мы вышли из машины и произвели ревизию. Арчи ушиб колено о приборную панель; побаливало, но на футбольном поле он получал травмы и похуже. У меня на руке еще несколько дней продержится красная отметина в форме старомодной ручки стеклоподъемника. Но в целом мы легко отделались.
– Могло быть и хуже. – Я погладила Бетти по руке. – Ты как, ничего? Тебе больше всех досталось.
– Простите, ребята, – подавленно сказал Джагхед. – Кто-то выскочил на дорогу прямо перед машиной.
– Кто? Зверь, что ли?
Кто бы это ни был, он, должно быть, мелкий, раз Джагхед не заметил его издалека. Трудно представить, что какая-то мелкая зверушка могла наделать столько шороху.
– Да, – ответил Джагхед. – Конкретно вот этот, – удивленно добавил он. – Выскочил откуда ни возьмись.
Неподалеку сидел кот средних размеров, черный как уголь.