- Ты промокнешь ещё больше.
- Куда уж больше? - переводит на меня взгляд Денис. На мгновение я оказываюсь поймана в ловушку зелёных глаз, подстерегающую меня. Она ловко захлопывается и не отпускает из своего плена. Частокол намокших тёмных ресниц - как ограда, удерживающая внутри. Денис держится на расстоянии, но кажется, что пространство вокруг сжимается, приближая меня к нему. Или это он сам приближается, как в замедленной перемотке. Звуки вокруг затихают и не слышно даже грохота дождевых капель о тонкий жестяной козырёк. Губы Дениса оказываются совсем близко от моих - какой-то жалкий сантиметр между нами, наэлектризованный так, что кажется сейчас произойдёт короткое замыкание и полыхнёт огнём, плавящим провода. Ещё немного, и... Разум перехватывает пульт управления из моих ослабевших пальцев и сам нажимает на кнопочки, заставляя произносить то, чего так не хотелось бы говорить вслух.
- Не стоит.
Мои губы сами произносят эти слова, а ладонь упирается в крепкую мужскую грудь, удерживая на расстоянии.
- Почему? - выдыхает Денис, находясь всё так же непозволительно близко.
- Разве это не очевидно?
- Для меня - нет. Не вижу ни одной причины... Если только у тебя кто-то есть. Муж или парень?
- Нет,- отрицательно машу я головой, - никого нет. Не в этом дело.
- Тогда в чём?
Денис обхватывает ладонями моё лицо, заставляя смотреть прямо в глаза. Я - случайная зевака, попавшаяся на крючок гипнотизёра. Отпусти. Мне боязно от того, что хочется, не отрываясь, вглядываться в прохладную мяту твоих глаз.
- Я - магнит для неприятностей, - пытаюсь обратить всё в шутку, довольно неумелую. Я никогда не умела острословить.
- Тогда понятно, почему меня к тебе тянет, - улыбается Денис и сокращает расстояние, невесомо касаясь губами щеки. Ведёт ими выше, к раковине уха, шепча, - Мы - два сапога пара.
Нега разливается прямо под кожей, рождая приятное ощущение. Хочется закрыть глаза и плыть по мягким волнам его поцелуев. Но происходящее кажется таким нереальным и совершенно не вписывается в картину моего мирка, ограниченного маленькой рамкой.
- У меня - трёхлетний сын, Денис. От другого мужчины.
Он отодвигается и недоуменно смотрит.
- Представь себе, я в курсе. И меня это не отталкивает.
Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я перевожу взгляд ему за спину.
- Дождь уже идёт не так сильно. Не хочу заставлять Саньку долго ждать меня.
И шагаю в сторону, отходя прочь. Денис молчит, но идёт следом, поправляет толстовку, сползшую ниже по моим плечам.
- И всё равно это не ответ. Тебя же ощутимо сильно тянет ко мне. Но сейчас ты удираешь от меня, как нашкодивший котёнок.
Вот оно - спускает с небес на землю, возвращая меня в реальность, где это проклятое слово звучит так мерзко, словно хлещут мокрой грязной тряпкой по лицу. Я разворачиваюсь и бью Дениса в грудь кулаком:
- Никогда не называй меня "котёнок". Я ненавижу это слово. И тебе лучше уйти.
Я торопливо скидываю толстовку и возвращаю ему, просто пихаю в грудь, не заботясь, поймает он её или нет. Я иду вперёд, но поневоле прислушиваюсь - слышен ли звук его шагов. Но вслед за мной по пятам крадётся только тишина, нарушаемая звуком редких падающих капель дождя.
Возможно, сейчас я оттолкнула единственного человека в миллионном городе, хоть немного заинтересованного во мне и проявившего какую-то чуткость, протянувшего руку помощи тогда, когда я этого не ожидала. Но останавливаться уже поздно. И я иду в насквозь промокших балетках по мокрому асфальту, чувствуя стылый холод, пробирающийся от ступней выше по ногам. Саня уже ждёт меня в раздевалке, сидя на стульчике рядом со своим шкафчиком. Я не устаю поражаться его почти всегда серьёзному выражению лица. Маленький мужичок, по-другому не скажешь. Вот он - мой путеводный лучик света в тёмной комнате.
Я помогаю ему надеть курточку и веду на выход. Но меня перехватывает воспитательница. Ничего особенного - обыкновенная беседа о поведении малыша и очередном сборе средств. Нет большой разницы - частный садик или государственный. И те, и другие снабжены мощным насосом по выкачиванию денежных средств. Дай-дай-дай... И ты покорно раскрываешь кошелёк, отстёгивая необходимую сумму, потому что не хочешь, чтобы твой ребёнок был лишен чего-либо или был хуже прочих.
На выходе замечаю, что дождь припустил с новой силой, льёт сплошной стеной. Я вздыхаю, видя как прочие мамаши распахивают зонты и прячутся под ними. Я ругаю себя на чём свет стоит, потому что не позаботилась о такой необходимой мелочи.
- Дожжик капает, - заявляет Санька и встаёт на самый край крыльца, подставляя ладошку под дождевые капли.
- Переждёшь его? - раздаётся голос Дениса. Я оборачиваюсь - не заметила, что он стоит за дверью, засунув руки глубоко в карманы порванных джинсов.
- Придётся, - спокойно отвечаю и слежу за сыном, чтобы не высовывался слишком сильно и не намок.
- Держи, это тебе.
Денис протягивает мне зонт, срывая бирку, болтающуюся снизу.
- Я, конечно, отвалю сегодня, как ты и попросила. Но мокнуть тебе и сыну явно не стоит.
Он поступает подобно мне - просто всовывает зонт в онемевшие ладони, послушно обхватившие ручку зонта, и поспешно уходит прочь, шагая под ливневое безумство. Он удаляется скорыми перебежками, немного пригнувшись и втянув голову в плечи.
- Это Денис? - спрашивает Саня, обернувшись.
- Да, Саша, это был он. Не успел с ним поздороваться? Скажешь ему привет в следующий раз.
Если он настанет - добавляю я про себя.
Глава 13. Денис
Я не понимаю, что происходит. Изнутри рвётся наружу злость вкупе с разочарованием. Минуту назад всё казалось таким реальным - протяни руку и возьми. Красиво очерченные губы, чуть приоткрытые, словно приглашают к поцелую. Затаённое ожидание во взгляде. Движение ей навстречу - и неожиданно загоревшийся стоп-сигнал, удерживающий на расстоянии. Мигает красным - не подходи. А мне хочется подойти и взять лицо в ладони, прижать её к себе так, чтобы между нами не осталось бы и миллиметра свободного пространства. Я топаю к остановке, но, едва дойдя до нее, передумываю и бреду в другом направлении. Снимаю капюшон с головы - пусть поливает сверху, будто из шланга, промочит насквозь и остудит дурную башку, забитую мыслями о Кате.
До гаража идти пешком как минимум минут тридцать скорым шагом. Вот и отлично. Когда я добираюсь до него, на мне не остаётся ничего сухого - промокла даже резинка трусов. Я оглядываю пространство гаража, освещённое неяркой лампой. Перебираю железки на полках, верчу инструменты в руках и возвращаю их на место. Кого я собираюсь обмануть? Себя? Мне не удастся избавиться от мыслей такой монотонной работой. Мотор мотоцикла, что притащил мне приятель Ромка, разобран, вычищен и собран раза три, не меньше. Он сверкает так, как не сверкают у кота вылизанные яйца. Завтра Ромка обещал его забрать.
Под тонкой плёнкой стоит мотоцикл Yamaha MT 10 SP. Дорогая красивая игрушка, оставшаяся с того времени, когда я был ещё "на коне", срывал куш и был восходящей звездой спорта. Сейчас моя звезда упала с небес блёклым метеоритом и валялась где-то под ногами, неотличимая от множества других обыкновенных камней. Пускаться в такую погоду гонять на байке - чистой воды самоубийство. И я выкатываю его наружу, срываясь с места через пару минут.
Я еду почти вслепую, потоки воды заливают шлем, ограничивая видимость. Ориентируюсь лишь на расплывчатые огоньки фар встречного транспорта. Лавирую в потоке автомобилей, ускоряясь. Выезжаю за пределы города и несусь по ночной трассе, стрелка спидометра упорно ползёт вверх. Скорость может перевалить за отметку двести. Сейчас стрелка колеблется между ста сорока и ста пятидесятью километрами в час. Байк не едет, а летит над поверхностью мокрого асфальта. Ещё немного - и сорвётся с привычной орбиты в никуда, полетит под откос. И я вместе с ним. Ревущий шум превращается в шквальное завывание ветра. Меня отпускает понемногу от скорости и ощущения дороги под колёсами. Разворачиваюсь и еду обратно. Стало ли легче? Кажется, что да, но стоит только сбросить обороты, повинуясь установленному правилами скоростному режиму города, как вновь меня топит мыслями. Они никуда не делись. Дурак. Это безнадёжно.
Побег на байке от самого себя был удачен только пока скорость заставляла лететь. Я завожу байк обратно в гараж, не зная, чем ещё себя занять. Возвращаться домой - значит пройти мимо двери, за которой находится она, отгородившаяся от меня стеной. В одном из углов гаража я вдруг замечаю боксерскую грушу, заваленную всяким хламом. Старая, пыльная, залатанная. Помнится, подвешивал её здесь же и лупил до одури. Через несколько минут она легонько покачивается в подвешенном состоянии. Как в старые добрые времена. Разминаю пальцы. Где-то должны быть шингарты [1], но искать их не хочется. Просто колочу грушу. Внутренний таймер привычно отсчитывает раунды. Маленький звоночек внутри - пора сделать минутную передышку и вновь влиться в ритм, но я не делаю пауз. Комбинации сменяют одна - другую, в голове становится пусто и только тупые звуки ударов отдаются звоном...
После опускаюсь на пол - взмокший и уставший. Костяшки пальцев раскраснелись и надсадно ноют, но боль эта приятная и знакомая, позволяющая отвлечься. Удивляюсь самому себе, как только мог обходиться без вот этого всего так долго. Возвращаюсь домой и мгновенно отрубаюсь на диване, даже не раздеваясь.
На следующий же день ноги сами меня несут туда, где я не был уже больше года. Старый спортивный зал, откуда всё начиналось. За это время он ничуть не изменился. Всё та же краска на стенах и запах, знакомые снаряды и звуки лупцевания. Я замечаю среди тренирующихся нескольких знакомых. Стараюсь держаться чуть поодаль, для начала - просто понаблюдать за происходящим, но один из парней оборачивается и салютует мне перчаткой, крича через весь зал:
- Здорово, Молот!
От его ора в мою сторону оборачиваются тренирующиеся: от мелкой пацанвы до взрослых парней. Теперь точно не удастся остаться незамеченным. Я прохожу вперёд, здороваясь с местными.