- Ого, какой. Я не специалист, не знаю совершенно ничего о мотоциклах. Но чисто внешне впечатляет. У мальчишек свои игрушки, да?
- Да, ты права. Это и есть игрушка по большей части. Маленькая прихоть.
Катя обходит стороной мотоцикл и улыбается, глядя на меня.
- Ничего себе маленькая... И кто ты, когда рассекаешь на нём? Король ночных дорог?
- Он почти полтора года стоял в гараже без дела, мне на него даже смотреть тошно было. Не тянуло совершенно к нему. Не гонял до недавних пор. Вот буквально в этом месяце выгнал его, чтобы проветриться. Я люблю ездить ночью. Но у тебя же Санька, ты бы ни за что не согласилась оставить его одного.
- Конечно, нет. Не на кого оставить.
- А если бы было?
- Не знаю. В этом городе у меня своих родных, кроме тётки, нет. А чужим людям, наёмным няням я не доверяю.
- С тёткой у тебя не особо близкие отношения?
- Нет, мы-то виделись всего пару раз в жизни до того, как я сюда переехала.
- Садись, - хлопаю я по сиденью, - попробуешь себя за рулём.
- Нет, ты что? Я не самоубийца.
Я же не предлагаю тебе сразу стартовать. Байк стоит и пока никуда не едет, просто присядь.
Я тяну её за руку, не могу удержаться от смеха, глядя на её смущающееся лицо и какой-то блеск в глазах. Она залезает на сиденье и тянется к рулю. Я аккуратно снимаю байк с подножки.
- Нет, не надо...
- Глупышка, я же держу байк. Ты не упадёшь, не бойся.
- И всё равно тяжелый. Я бы не удержала...
- Тебе и не надо. За меня будешь держаться. Готова прокатиться с ветерком?
- С тобой - да.
- Держи, - я надеваю ей на голову мотоциклетный шлем, - я сам застегну его. У тебя с первого раза не получится... Ну как, поехали?
Катя усаживается позади меня и крепко хватается за торс руками, согласно кивает головой.
Мгновение - и мотоцикл плавно начинает ехать прочь. Я бы стартанул с большей скоростью, но не хочу, чтобы моя синичка струхнула и отказалась от поездки.
Про себя я называю её именно так "моя синичка". Кто-то бы усмехнулся, сказав, что слово "моя" сейчас явно лишнее, но мне плевать. Приятно думать и катать на языке эти пару слов, и всё тут. Не отпускает ничуть, затягивает всё глубже. В особенности сейчас, когда её тонкие пальцы переплетены на моём прессе. Становится так приятно и легко где-то внутри, словно мы уже превысили допустимую скорость, хотя еще находимся в черте города и плетёмся согласно установленному скоростному режиму.
Но едва мы выезжаем за город, на трассу, я позволяю байку разогнаться как следует. Катя крепче прижимается ко мне: не только руками, но и всем телом, касается бёдрами. Приятный жар стройного тела чувствуется даже через наши джинсы. Кажется, она что-то спрашивает, но в шлеме слышен только свист ветра, шорох шин о дорогу и шум двигателя. Быстрее и быстрее, распластавшись корпусом на байке и превратившись в стрелу, устремлённую только вперёд. На поворотах байк кренится набок и объятия становятся крепче. Готов поспорить, что она зажмуривает глаза на особо крутых поворотах. От скоростной езды и близости Кати захватывает дух. Давно не испытывал такого удовольствия от поездки. А как здорово было бы ночью...
Но я рад и тому, что имеется. Чертовски приятно!.. Наконец, я решаю сбавить скорость и остановиться на обочине, чтобы дать возможность Кате перевести дух. Потому что её сердце колотится как сумасшедшее. Сбавляю скорость и еще некоторое время еду по степному бездорожью, останавливаясь подальше от автомобильной трассы. Катя осторожно слезает с байка, но не отпускает его, держится рукой, словно боится упасть.
- Эй, ты чего? Укачало, что ли?
- Не знаю, - улыбается она, - боюсь, что упаду, если не буду держаться за что-нибудь.
Я скидываю кожанку на землю и крепко хватаю Катя за руку.
- Держись за меня, я не отпущу.
Её лицо чуть розовеет после моих слов. Моё предложение кажется ей двусмысленным. Таково оно и на самом деле. Не отпустил бы ни так, ни этак. Катя садится рядом со мной на куртке, вытягивает вперёд ноги.
- Спасибо тебе.
- За что? - удивляюсь я.
- Давно не испытывала чего-то подобного. И страшно, и весело, и дух захватывает...
- Адреналин взыграл в крови. Такие ощущения необходимы. Тогда словно просыпаешься и начинаешь на всё смотреть иначе.
- И часто тебя так накрывает волной адреналина?
- Нет же... Говорил же, что в последнее время я плыл по течению, как та резиновая калоша. Куда несло, туда и направлялся.
Катя пристально смотрит на меня сбоку:
- Честно? Вот не верю твоим словам, хоть тресни. Ты кажешься другим.
- Каким же?
- Ну... Настырным, полным сил и энергии.
- Настырный, потому что к тебе прицепился, словно клещ, да?
Она смеётся:
- Отчасти из-за этого, да... Но и без того ты производишь другое впечатление. Не такое, как ты сам о себе рассказываешь. Может, ты просто на комплимент напрашиваешься, Денис?
- Ладно-ладно, - поднимаю я руки вверх, - сдаюсь, ты уложила меня в первом же раунде первоклассным нокаутом. Хочу комплиментов и внимания.
Самому смешно, гогочу в полный голос так, что слёзы наворачиваются.
- Нет, в самом деле. Я же не неандерталец, которому нужен только угол в пещере и кусок мяса...
- Ха-ха, для неандертальца ты слишком симпатичный и внимательный.
- Вот, напросился. Спрашивать, на самом ли деле ты так считаешь или говоришь из вежливости, я не стану. Это будет уже перебор, да?
- Самую малость, Денис, - смеётся Катя, - нет, мне на самом деле кажется, что ты на себя наговариваешь.
- Просто ты меня не видела с другой стороны. Я же как крот зарылся в свою нору и сидел там безвылазно. Вот только недавно очнулся, когда тебя встретил.
После моих слов повисает тишина. Катя отвернула лицо, смотря в другую сторону, и я могу только гадать, какое написано на нём выражение. Зато её рука лежит так близко от моей, что остаётся лишь около десяти сантиметров между ними. Я тяну за запястье и прячу её ладошку между своими.
- У тебя уже зажили костяшки, - она легонько касается кончиками пальцев сбитых ранее костяшек.
- Да, на мне всё заживает, как на собаке.
И вдруг изнутри колет едкое замечание - не всё, далеко не всё. Я стараюсь отогнать мрачные мысли прочь, встаю:
- Поехали ещё прокатимся, пока время есть? Тебе потом за Санькой идти, и в парк успеть надо.
- В какой парк?
- В обыкновенный. Сегодня - я бездельник, хочу заниматься ничегонеделаньем и приглашаю вас присоединиться ко мне.
- Погода хорошая, почему бы и нет? - легко соглашается Катя.
- Я знаю место, где продают самую вкусную сладкую вату на свете.
- Так уж и самую вкусную? - недоверчиво спрашивает Катя.
- Могу поспорить, - наши руки все ещё держатся вместе, - на поцелуй? Жаль, разбить некому...
- Верю на слово, - она ловко уходит от вопроса, но хотя бы не шарахается в сторону и не злится на меня.
Глава 19.
Я уже забыла, каково это - веселиться и дурачиться просто так, не думая ни о чём. А Денис уже второй раз утягивает меня за собой. Куда-то вверх. Заставляет едва ли не силой поворачиваться спиной к неурядицам и плевать на плохое настроение. Кто-то любит утверждать, что мы сами создаём себе настроение каждый день. Якобы ты сам выбираешь, на что обращать внимание, а на что - нет. Если есть на свете такие личности - то я очень рада за них, потому что у меня так не получается. Мне нужна рука и плечо, на которые можно было бы опереться, чтобы отойти от края глубокой ямы и заставить себя смотреть не себе под ноги, а выше, туда, где живут наши сладкие мечты. Ты сильная и смелая, заявил Денис, но мне так не кажется. Я иногда кажусь себе тенью, запуганной и едва заметной, еле-еле барахтающейся на поверхности реальности. Но сегодня от этой бледной тени не остаётся и следа - смеха и радости так много, что они заполняют мои вены вместо крови, текут по ним и приятно щекочут изнутри.
- Давай ещё на одну карусель, - тянет меня Денис. Санька давно уже оккупировал плечи парня и сидит там с довольным видом, поглядывая на меня сверху.
- Нет, с меня хватит. У меня уже голова кружится. Я идти потом не смогу.
- Я тебя понесу, - беззаботно улыбается Денис, подталкивая меня в сторону "Вихря".
- О нет, у тебя уже есть один пассажир. Второго ты не потянешь...
- А вот это ты зря сказала, - усмехается Денис. В зеленоватых глазах загораются весёлые искорки.
- Нет-нет, не надо воплощать в жизнь свои безумные идеи!
- Не такая уж она и безумная. Правда, придётся перекинуть тебя через плечо.
- Как мешок? - фыркаю я.
- Как добычу. Добычу пещерного человека...
- Ох нет, спасибо. Мне цивилизованный Денис нравится гораздо больше. Тот, который обещал самую вкусную сладкую вату...
- Да! - радостно вопит Саша и хлопает ладошками по голове Дениса.
- Саша, не надо так делать. Денису больно, - укоризненно произношу я.
- Не, не больно, - возражает Денис, и Санька довольно стучит по его голове, приговаривая при этом:
- Бам-бам-бам, ба-ра-бан! Бам-бам-бам, ба-ра-бан!
- Ты мне всё воспитание срываешь, Денис, - шучу я, всё же выглядит картина довольно забавно, наверное, детки в садике учили сегодня музыкальные инструменты...
- Ага, а я в роли барабана. Ладно, не хочешь на карусель, пойдём за ватой. Санька, давай рули.
- Куда?
- Не знаю. Ты высоко сидишь, тебе виднее, где делают сладкую вату.
Саша вертит головой по сторонам, потом хватает пару прядей волос Дениса в ладошки и дёргает.
- Ох! Вот точно надо подстричься...
- Так, Саша, не безобразничай. Зачем так сильно дёргаешь Дениса за волосы?
Саша насупился, но я знаю, что это ненадолго. Он отходчив, через пару минут будет снова сидеть, словно ни в чём бывало. А вообще я заметила, что Санька больше озорничает, когда Денис рядом, ведёт себя хоть чуточку, но по-другому. Ему не хватает "папы", который и при совместном проживании нечасто играл с малышом, больше из соображений "надо", но никак не "хочу".