Я вздохнула чуть спокойнее.
– Хорошо… Спасибо.
Вильгельм высокомерно улыбнулся. И спросил чуть погодя:
– Ты уже насладилась свободой?
Я только тихо рассмеялась. На этого кота даже злиться теперь не получалось!
– Тогда пойдем смотреть в зеркало. – И Вильгельм торопливо поднялся.
А я поняла, что это зеркало у него просто свербело и на цветочном островке в небе он меня выгуливал, как собачку, которую задобрить надо. Ох и кот!
– Пойдем…
Голова снова закружилась, а пахло на этот раз голубикой, и цвет был синим. Мне даже показалось, мы с неба упали – резкое чувство падения выбило весь воздух, словно меня сначала уронили с большой высоты, а потом еще и в грудь врезали.
Но это быстро закончилось.
Мы стояли в маленькой каморке, узкой, как шкаф. В ней, кроме зеркала в человеческий рост, ничего не было. Зато какое зеркало! Витька украсил раму – тут всем супергероям место нашлось. Причем в смешных позах. Тор на коленях перед Локи меня особенно порадовал. Что ж, Витька и не скрывал, что Локи его любимый герой.
Но долго осматриваться мне не дали.
– Встань туда, – приказал Вильгельм. – Нет, левее. А теперь правее. Левее. Правее…
Я вздохнула, встала, где понравилось, и посмотрела на свое отражение. Мда, волосы срочно надо мыть…
– Что ты видишь? – жадно спросил Вильгельм.
Я пожала плечами.
– Себя.
– Какой?
– Обычной. Как всегда.
Вильгельм нахмурился и осторожно зашел мне за спину. Спрятаться он при всем желании бы не смог, слишком высокий, но он постарался. И выглянул потом из-за моего плеча.
– И правда… Почему?
– Может, не работает?
Вильгельм вздохнул и подтолкнул меня к стене.
– Ты, наверное, неправильно встала. Позволь…
И встал на мое место.
– Посмотри из-за моей спины, – сказал принц чуть погодя. Он глядел на отражение и грустно улыбался. – Видишь?
Да. Я в зеркале тоже была, только стояла рядом с Вильгельмом, а не за ним. Я, а еще его брат, отец, придворный маг, потом какой-то мужчина, которого я не знала, потом женщина со шрамом поперек левой щеки… И целая толпа народу за спиной принца. Много, очень много, но всех нас объединяло одно: мы смотрели на Вильгельма влюбленно. Любовь была разной, это читалось в глазах, но она была у всех. Я смотрела так, словно Вильгельм был для меня богом, отец – одобрительно, брат – восхищенно… И так далее. Все мы так или иначе восторгались Вильгельмом. И все мы очень его любили.
Я вздохнула и вернулась к стене.
– Это то, чего ты больше всего желаешь?
Вильгельм снова грустно улыбнулся, и голос его прозвучал тихо, задумчиво:
– Чтобы меня любили. Да.
– Но зачем… зачем тогда ты делаешь абсолютно обратное? – не выдержала я. – Людям не нравятся капризы, высокомерие и надменность. А ты держишь себя именно так. Зачем?
Вильгельм искоса посмотрел на меня, и это был такой беспомощный, тоскливый взгляд, что у меня сердце сжалось.
– Ты не можешь иначе?
Вильгельм пожал плечами.
– Я принц, к чему мне пресмыкаться перед слугами? Разве этим покупают любовь?
Мне хотелось ответить: слова буквально с языка рвались. Но потом вдруг словно озарило: он жил в этом угрюмом, сумрачном замке с детства вместе с отцом-параноиком и старшим братом, которому вряд ли было до него дело. В окружении слуг, а в этом мире мальчику наверняка быстро объяснили, какая пропасть разделяет его и их. Даже Стивен, не валенсийский подданный, всегда относился к заколдованному коту по-особенному. Так и говорил: «Он же принц».
Из волшебного зеркала на меня взглянула мечта одинокого мальчика, который всего-то и хотел, чтобы его любили.
Что же стало с его матерью?
– Виктория, теперь ты. – Принц отошел в сторону.
Все еще задумавшись, я подошла к зеркалу. Оно снова показало лишь меня.
– Не понимаю, – пробормотал принц. – Почему оно не работает?
Я провела рукой по волосам и улыбнулась.
– Может быть, потому, что я ничего не хочу?
Вильгельм, стоявший теперь за моей спиной, резко развернул меня к себе и впился взглядом.
– Как такое возможно?
– Ты же сам сказал, что оно показывает сокровенные желания. – Я пожала плечами. – У меня все есть.
– Так не быва… – Принц глянул на зеркало, потом снова на меня и вдруг тихо рассмеялся. – Я впервые встречаю абсолютно счастливого человека.
– А ты многих ставил перед этим зеркалом?
– Нет, но…
– А вот если бы ставил, встретил бы еще. На самом деле мы существуем, просто хорошо прячемся, – улыбнулась я.
– Что?
Я тоже покосилась на зеркало. Ну Витька, ну выдумал… Интересно, а что видел в этом зеркале он?
Повисла тишина, на этот раз неловкая. Вильгельм смотрел на меня как на чудо света. Я скучала, а от его взгляда теперь почему-то хотелось чесаться. Или это от пыли?
– Твоя каморка такая тесная, – не выдержала я, выждав еще пару минут. – Может, хватит? Мы уже вроде все посмотрели.
Принц прикрыл глаза, потом резко кивнул и на этот раз сам взял меня за руку. Я ожидала, что вот сейчас, сразу начнется перенос, то есть портал, но Вильгельм сказал:
– Знаешь, ты ведь поэтому мне и нравишься.
– А?
– Ты такая… – он запнулся, подбирая слова, но потом выдавил: – счастливая.
Я улыбнулась, поймав его взгляд. Ему улыбнулась.
– Спасибо. Не вижу ничего особенного, но как скажешь.
Вильгельм хмыкнул и наконец открыл портал.
Мы снова оказались в яблоневой роще.
– А… – начала я, оглядываясь. По-прежнему ярко светило солнце, в небе летал кит, а яблоки пахли просто одуряюще. – Почему здесь?
– Ближе к дворцу. – Вильгельм все не отпускал мою руку и взгляд не отводил.
– Но мы же только что были во дворце! Разве нет?
Принц слабо улыбнулся.
– О нет, мой тайник не там. Во дворец нельзя просто переместиться, кроме как официальным порталом. Но его должен открыть придворный маг, а зачем такие сложности? Пешком проще. – Принц кивнул на тропинку, вьющуюся между яблонями.
Я проследила его взгляд, заметила дворцовые шпили над деревьями.
– Ясно…
Мне отпустить его руку или он сам догадается? И этот его взгляд, в котором восхищение пополам с любопытством… Неужели он действительно любит меня? Да нет, глупости, когда это любовь приходит за… Сколько мы знакомы? Неделю? Я показалась ему необычной, принц заинтересовался, может, даже влюбился. Со временем это пройдет. Всегда проходит – я так со всеми своими парнями расставалась. Мы приятно проводили время, за мной ухаживали, иногда очень красиво, один раз даже страстно… Но любовь?
Заканчивалось все всегда одинаково: чувства остывали и мы расставались друзьями. Всегда так – у меня, у всех моих подруг… Мама говорит, что настоящую любовь можно встретить только в зрелом возрасте. Она вышла замуж за папу в двадцать пять – для нее это зрелый возраст. Мне еще жить да жить до этого – семь лет.
Короче, не стоит придавать взглядам принца значение. Все равно остынет, а если поощрять, еще и запутается. У него-то все в первый раз. Я в первый раз тоже думала, что это на всю жизнь. Мне четырнадцать лет было. Мда, когда я так рассуждаю, чувствую себя старухой в свои восемнадцать!
Вот такие мысли бродили у меня в тот момент в голове. Не знаю, о чем думал принц, если вообще думал – судя по его взгляду, у него наступил тот момент мужского отупения, когда он пожирает тебя глазами и разве что представляет без одежды, на большее мозговой деятельности уже не хватает.
Пора было это заканчивать.
– Вильгельм?
– Да, Виктория? – У него даже голос изменился. Стал глубже, вкрадчивее. Нехороший знак!
Я осторожно высвободила руку и постаралась добродушно улыбнуться.
– Вон та тропинка ведет к дворцу?
Принц моргнул, в мгновение ока вернул себе и надменный прищур, и высокомерную ухмылку.
– Идем.
Да уж, тяжело будет той девчонке, которая решит его окрутить…
До дворца отсюда действительно оказалось рукой подать. Деревья словно раздвинулись, я увидела крепостные стены, тот самый ров, в который недавно плюхнулась.
И обалдевшие физиономии Стивена с придворным магом, пойманных с поличным. Парни собирали яблоки. В ведро. Рядом на земле красовался светящийся круг портала.
Вильгельм остановился, разглядывая это, как кот, вдруг обнаруживший под носом чью-то кучку. Придворный маг Жером – в холщовых штанах и жилетке, лоснящийся от пота, – выронил ведро. Оно подскочило, ударилось о землю дном, попыталось упасть, но не успело – Стивен подставил ногу. И улыбнулся:
– Здра-а-авствуйте, ваше высочество! Гуляете?
Вильгельм не удостоил его ответом.
– Что это такое? – спросил он, глядя сначала на Жерома, потом на светящийся круг.
Маг вздохнул.
– Портал в Сенегонию.
– Зачем? – голос принца был холоднее льда.
Жером попытался было ответить, но, похоже, не нашел слов, потому что замер с открытым ртом. Картина та еще – такой здоровяк и такой смущенный.
– Яблоки собираем, – сказал за него Стивен. – В Сенегонии они идут по три золотых за меру. Ваше высочество, ну вы же понимаете…
– Что ты, наемник, воруешь наши яблоки, – холодно перебил его Вильгельм. – Понимаю.
Стивен посмотрел на него с улыбкой.
– Ваше высочество, ну вам что – жалко, что ли?
Повисла тишина, в которой отчетливо раздался хруст яблока.
Вильгельм медленно повернулся ко мне.
Я откусила еще – почти половина яблока получилась, – вытерла текущий по подбородку сок и тоже улыбнулась.
– Тебе что, жалко, что ли?
Вильгельм дернул щекой, потом другой, словно пытался изобразить улыбку. Бросил взгляд на Жерома. И вынес вердикт:
– На этом заканчивайте. Хватит с тебя, наемник, одного ведра.
Стивен покосился куда-то влево. Я проследила его взгляд – там стояло по меньшей мере ведер десять, полных яблок. Ребята явно провели время с пользой, пока мы в зеркало смотрелись.
– Но это последнее, – заверил принца Стивен. – Ну ваше высочество, я же должен за Викой присматривать. Я все-таки телохранитель. А раз вы ее выгуливаете, так почему бы нам яблоки заодно не собрать. Мне лишние золотые не помешают.