Папа мог бы мной гордиться: все его «кухонные» уроки по бизнесу я не забыла, и переговоры прошли без сучка, без задоринки. Подозреваю, потому, что этот Кукловод и сам пришел ко мне с тем же предложением. Это же понятно: допустим, здесь я все забуду, а там Вильку убьют, его отец обидится, пойдет войной на Ночные земли (спорим, давно собирался), начнется война, а там и конец света не за горами. И все из-за Витьки. Если этот самый Кукловод его куратор, то кому-то ой как влетит… Сам он вмешаться наверняка не может или уже бы это сделал. Витька – балбес. Кто еще остается?
– Даю тебе неделю, а потом ты вернешься и все забудешь, – объявил Кукловод, поднимаясь.
– А если я хочу помнить?
– Хотеть не вредно.
– Но я правда…
Тогда он так на меня посмотрел, что я поняла: игры в переговорщиков кончились.
– И с этим идиотом разберись, – бросил он напоследок. А потом растворился в сумраке лестничной площадки.
Маги!
– Витька, ты сволочь, – говорила я, пока он пил марганцовку и сидел над унитазом. – Ты большая сволочь. Сначала втянул, а потом я с ним возись!
Витьку тошнило – при мне, кстати, не первый раз. Напились мы как-то водки – подростки, попробовать хотели, и кое-кто ею отравился…
В общем, я знала, что делать.
После, умытый и укутанный в плед, Витька дремал на диване. Телевизор я выключила и принялась строить планы. По захвату мира. На блокнотике. Сначала получалось не очень, но потом процесс пошел!
К утру я мысленно захватила мир раза три, задремала и проснулась, когда Витьку понесло в туалет.
– Марганцовка на полке сверху, – крикнула я. Хрипло и прерываясь на зевок, потому что спать хотелось безумно.
– Да идите вы все! – ответил Витька и захлопнул дверь.
Я думала, так из туалета порталом и уйдет. Нет – остался. В душ полез, потом благоухал моим ежевичным гелем и жаловался на «бабский» запах. Мужики, чес-слово! Лишь бы поныть.
Впрочем, чем я-то лучше?
– Вик, а у тебя что, кроме бульона, ничего нет?
– Для тебя – нет.
– Вик, ну ты и…
– Хочешь марганцовки?
На это Витька промолчал и мрачно потом пил бульон. Заговорил только после завтрака, хрустя домашними сухарями.
– Что он тебе сказал?
– Кто?
– Мой… наставник. Он же приходил? Что он тебе сказал?
– Что на неделю я могу смотаться назад, к Вильгельму, а потом вернусь и все забуду. Или останусь здесь и все забуду уже сейчас.
– А ты?
– Смотаюсь, конечно.
Витька замер.
– Вика. Ты соображаешь, что тебя там убьют?
– Не убьют – ты со мной пойдешь, – небрежно бросила я.
– То есть как?..
Тут у Витьки тренькнул телефон. Витька достал его из кармана, озадаченно посмотрел на экран и вздрогнул.
Да, прав был тот, кто сказал: если люди расчетливы, их тоже легко просчитать. Дурака предсказать сложнее. Не знаю, чья это цитата, но просчитать Кукловода, поняв, что ему нужно, у меня получилось.
Витька убрал телефон и хмуро посмотрел на меня:
– Вы договорились, да?
– Типа того.
– И я тебя там охранять теперь буду? Да?
Я пожала плечами.
– Будешь?
Витька пару мгновений смотрел на меня. Потом скривился.
– Черт, Вик, и потом ты все забудешь? Это… нормально?
– Ты сам хотел у меня память забрать. Значит, нормально?
– Но… – пробормотал Витька. И заткнулся.
Хотел. И у него почти получилось. И раз сейчас смутился, значит, не до конца стал как тот Кукловод. Что-то в нем от моего старого Витьки осталось.
– Так ты мне поможешь? – уточнила я, подливая ему чай. Зеленый. И пусть не морщится – для пищеварения полезно!
Не отрывая от меня взгляда, Витька кивнул.
– А что, Вик, у тебя есть план?
О да! Целых три.
– Что-то я себе это плохо представляю, – помолчав, вздохнул Витька. – Мы свалимся Каламиту, как снег на голову, украдем Вильку… И что? Ками его везде достанет, Вик, даже тут.
– Угу, я помню.
– Допустим, я опять защищу твою квартиру. Допустим, мы будем отгонять раз за разом отсюда слуг Каламита. Вик, но это ж не жизнь! – продолжал Витька. – Подумай, Вильгельм сам не согласится здесь вечно прятаться, ты его не удержишь. Да и тебе же не вечно тут торчать…
Ну да, а когда уходил лекарство от Вилькиной кошачьести искать, поди, так не думал. Запер меня здесь без связи – и делай что хочешь.
Но я промолчала.
– Вик, серьезно, это ж не выход. Как ты смогла моего… наставника на это уговорить?
Видимо, меня тоже легко просчитать, потому что Витька прав: на такое Кукловод точно бы не согласился.
– Вить, а ты в пределах… м-м-м… этого мира тоже можешь легко перемещаться?
– Ну да, а что? Вик, Вильгельма не запихнешь в Катманду! Он сбежит, фиг его потом найдешь, а Каламит…
– Тогда, может, откроешь портал куда-нибудь к морю? Теплому, – в последний момент уточнила я, поймав Витькин взгляд.
– Вик, ты чего?
Я забрала у него кружку и отправила в мойку.
– Откроешь?
– Что, прямо сейчас?
– Да, только… Нет, погоди, я со стола уберу. И переоденусь.
Больше Витька вопросов не задавал, даже взялся посуду помыть. Потом скептически оглядел мой костюм – джинсы и футболку. А что? Зато просто и на все случаи жизни, можно сказать. Я еще и сумку с собой захватила, вместительную, тряпичную, с принцессой и надписью: «Зачем мне принц, говорящая лягушка прикольнее». Очень я теперь понимаю эту принцессу, Вильгельм котом тоже был… прикольнее.
– Готова? – оглядев меня, поинтересовался Витька.
– Ага, открывай.
– Тапочки сначала сними. По песку, знаешь ли, неудобно.
Я спохватилась и переобулась в кроссовки.
– Другое дело, – одобрил Витька и щелкнул пальцами.
В глазах поплыло, я зажмурилась, в нос ударил резкий запах яичницы (уж не знаю почему). А потом меня окружил шум волн и свежий бриз.
– Как заказывала, – усмехнулся Витька, стоя рядом.
Щурясь от яркого солнца, я огляделась. Буквально за нашей спиной начиналась пальмовая роща, под ногами, белый-белый, блестел песок, и в каких-то пяти метрах искрились под солнцем волны.
Вау! Еще бы не было так жарко…
Надо было хоть кепку взять.
– И? – подал голос Витька. – Не хочешь поинтересоваться, где мы?
А зачем?
Я бросила на песок сумку, вытащила две банки и пошла к морю.
– Если что, тут необитаемый остров, так что отсидеться… – начал было Витька, но я обернулась:
– Ты же меня здесь не бросишь?
– Что? Конечно, нет!
– Ну тогда жди.
Следующие полчаса я под палящим солнцем набирала в банки водичку, песок и даже поймала пару крабов, а еще нашла ракушки и осколки кораллов. Хорошо, что переобулась в кроссовки – у берега этих осколков было полно, порезала бы ноги. И крабы, большие, маленькие, – всюду.
Мне это было только на руку.
В итоге мой улов составил два мини-аквариума в банках и три большие красивые ракушки. А, и один ветвистый коралл, уж очень симпатичный, не смогла не взять. Все это я уложила в сумку и, вытирая мокрое от пота лицо, бросила Витьке:
– Все, теперь переноси нас в тот мир. – Потом опомнилась и добавила: – В Изумрудный город.
– Куда?! – ахнул Витька.
Черт, вот название-то я не помнила без Каламита…
– Ну, там герцог еще, и танцуют все, – сбивчиво попыталась объяснить я.
– Понял, но Вильгельм же… – начал Витька.
Я его оборвала:
– Переноси.
Витька пожал плечами:
– Как знаешь.
На этот раз зажмурилась я вовремя, а портал пах клубникой. И Витька (специально или нет) перенес нас очень удачно – прямо в покои Изумрудного герцога. А именно в спальню.
Здесь, конечно, стены и потолок изображали море – причем подводные глубины. Над нами проплывали скаты и акулы, вокруг резвились радужные мелкие рыбки, трепетали водоросли и прямо у моей ноги вальяжно проползал огромный сине-красный краб.
А с обширной круглой постели на нас с одинаковым изумлением смотрели сам герцог и его, хм, гостья. В неглиже.
Первым опомнился Витька.
– Звиняйте, – пробормотал он хрипло и, криво улыбнувшись, схватил меня за руку.
Я вырвалась.
– Здравствуйте, Антоний. Я прошу прощения, что мы так… вломились, но я обещала вам подарок и подумала, что вы захотите получить его как можно скорее.
И вытащила из сумки ракушку.
Витька посмотрел на меня как на сумасшедшую, гостья герцога попыталась потерять сознание, а сам Антоний, увидев ракушку, издал странный звук, среднее между стоном и воплем, и, как был, кинулся ко мне.
– Я так и знала, что вам понравится, – отдавая подарок и старательно не обращая внимания на то, что и сам герцог гол, сказала я.
– Виктория, я никогда в вас не сомневался! – лаская ракушку взглядом, счастливо выдохнул Антоний. – Это просто… вы…
Был он кстати весьма и весьма… и в одежде, и без.
Мда.
– Я рада, что угодила.
– Угодили, – счастливо повторил герцог. – Виктория, если желаете, я… я оставлю в покое вашего друга, этого, как вы его называли, Стивена!
– А? Нет, не нужно, – как можно небрежнее сказала я. – Он умер.
Герцог наконец-то забыл про ракушку.
– Что?
Я вздохнула и снова полезла в сумку.
– Мне нужна ваша помощь, Антоний. – Я дала ему увидеть еще одну ракушку и коралл, потом убрала. – И я готова за нее заплатить.
Наступила тишина. Удивленно сопел Витька, на кровати, закутавшись по самые уши, сидела любовница герцога. Как бы она не была соглядатаем Каламита, пронеслось у меня в голове. А что? В этом мире у него руки длинные, а я теперь пуганая, всех подозреваю. Но Антоний вряд ли ему служит, или этот спектакль с танцами можно было не устраивать…
Уж не знаю, но интуиция говорила мне, что Антонию можно доверять (особенно имея сумку с ракушками). А я доверяла своей интуиции – ни разу еще на экзаменах не подвела.
– Прекрасно, – уже другим, деловым голосом сказал герцог, все еще баюкая в руках мой подарок. – Поговорим об этом, но не здесь, а…
Он замер, впервые поняв, в каком виде стоит перед нами. Впрочем, его это не смутило.