– Прошу прощения, Виктория.
– Наша вина, – тут же отозвалась я.
Антоний пожал плечами и… Нет, судорожно искать одеяло, плед или халат он не стал. Он просто вызвал слугу, вроде бы заклинанием. Кнопкой? Я не заметила.
Слуга, юноша моих лет, удивился скорее нам, чем виду хозяина и его гостьи.
– Подождите меня в кабинете, Виктория, – сказал Антоний. – И я немедленно к вам присоединюсь.
Кажется, романтический настрой с него слетел напрочь. Извиниться, что ли, перед его любовницей?
Вот что ракушки с некоторыми мужчинами делают!
Пока нас вели по вычурным, украшенным изумрудами коридорам в стиле барокко, Витька схватил меня за руку и прошептал:
– Вика? Что ты творишь? Какой он тебе помощник против Каламита? Ками и сюда проберется, если нужно, а кроме изумрудной клетки здесь ничего нет! Местная армия не сравнится с Ночными землями, а влияние Антоний имеет только на Альянс, и что ты собираешься с этим делать?
Я улыбнулась.
– Не беспокойся. У меня есть план.
И еще неделя в запасе, чтобы спасти Вильгельма и избавиться от его «подарка».
И все забыть.
Глава 17Кошачьи часы
У герцога изумрудов Антония был замечательный кабинет и еще более замечательные часы. Идея немного напоминала ту, что я видела в «Гарри Поттере», когда стрелки показывают не время, а событие. Правда, здесь не было стрелок, а были портреты и, как в электронных часах, сразу цифры.
Я обалдела, когда увидела с порога: «До смерти принца Вильгельма Валенсийского осталось 37 часов и 2 минуты».
Что?
А вот Витька совершенно не удивился, только губы поджал. Отмахнулся от иллюзорных волн – все у герцога говорило о вожделенном море, – плюхнулся в кресло напротив громадного синего стола, естественно, украшенного изумрудами. На этот стол Витька водрузил ноги в грязных кроссовках, засыпал документы Антония песком и принялся постукивать пальцами по стеклянному пресс-папье.
Я же не сводила глаз с часов (там еще было что-то про «Наступление Ночных земель откладывается на два года семь месяцев и двадцать девять дней» и «Санкции Южного союза начнут действовать через двадцать три часа сорок три минуты»).
– Вик, ты чего? – лениво поинтересовался наконец Витька. Проследил мой взгляд, хмыкнул: – А то ты не знала?
– Как?.. Что Каламит с ним сделал?!
– Откуда мне знать? – И тут же: – Перенести тебя к нему?
Я хотела. Я очень этого хотела. Но что бы в итоге получилось? Все, как Витька говорил: Каламит отправился бы за нами, Вильгельм не стал бы скрываться, его «подарок» мне был бы предан огласке и, наверное, в результате Каламит убил бы нас обоих.
Я стиснула зубы и покачала головой.
– Ты вообще собираешься его спасать? – поинтересовался вдруг Витька.
– А зачем по-твоему я здесь? – зло получилось, резко, но он не обиделся.
– Может, тебе тут понравилось и ты решила последние дни каникул насладиться нежданно свалившейся властью?
– Да пошел ты!
Витька хмыкнул и какое-то время молчал. Я все не могла отвести взгляд от часов. Время шло – бежало! Уже 36 часов и 53 минуты…
– Просто я бы мог так сделать, – тихо сказал вдруг Витька.
– А?
– Будь я на твоем месте. А что еще, как тут поможешь? Нужно сидеть тихо и не отсвечивать, просто жить, вот и…
– Прекрати, – отмахнулась я и наконец плюхнулась в кресло напротив. Боже, каким оно показалось мне мягким, как хотелось откинуть голову и заснуть! Я же почти не спала прошлой ночью. – Ты ведь отправился помогать Вильгельму, когда оставил его у меня.
Витька грустно усмехнулся:
– Это было легко. Я же маг, я не боялся не вернуться и напортачить, я здесь уже много раз бывал и… Серьезно, Вик, я не представляю, как ты это выдерживаешь. Что бы ты ни задумала, даже если у тебя не получится, ты… очень крута.
Я тоже усмехнулась, как и он, грустно. Я? Крута? Я предала человека, который доверил мне свое сердце, мечту и величайшее в этом мире заклинание. Я просто исправляю свою ошибку. И мне очень страшно. На самом деле – очень-очень.
– Вик?
– Сволочь ты, Витька. Ты и твой кот.
– Вильгельм не мой…
– Да идите вы оба… к черту!
Дальше мы эту тему развивать не стали – вернулся Антоний. Одетый – правда, легко: на нем было нечто вроде домашнего халата, накинутого на сорочку и брюки. По местным меркам совсем просто.
Герцог изогнул бровь, увидев Витькины ноги на своем столе, но возражать не стал, сел в третье кресло для гостей, подвинул его ближе к нам. Показал, что готов к переговорам.
Ну а я была к ним готова давно.
– Вы все-таки подруга Витториуса, – издалека начал герцог. Смотрел он на мою сумку – не все время, а то и дело, она манила его, как меня часы.
И время утекало.
– Антоний, я принесла вам столько моря, сколько смогла. Это ведь дорого, я понимаю.
Герцог улыбнулся, теперь взглянув на меня. Я поежилась: красивый мужчина сидит совсем рядом и смотрит на меня, а я не спала вчера, одета неброско и выгляжу наверняка неважно. Как же так? Хоть бы причесалась, волосы наверняка спутались. Или надушилась, ведь жарко было на том песчаном побережье, от меня сейчас, конечно, пахнет потом…
О чем я думаю? Там Вильгельм умирает. Время, время…
– И взамен вы хотите?.. – продолжил герцог, всем своим видом изображая вежливое любопытство.
Я запнулась, убрала руки – они тряслись. Ну куда мне лезть в политику, тем более в местную, где я лишь по верхам нахваталась!..
Вильгельм.
– Я хочу вашу армию, – как можно спокойнее сообщила я. И замолчала.
Улыбка Антония задрожала. Он все еще старался держать лицо, но вытаращился на меня так, как приличному герцогу на девушку смотреть, наверное, не стоит.
– Всю? – тихо спросил он.
Я кивнула.
Антоний хрипло выдохнул. Наступила тишина – непродолжительная, потому что Витька хлопнул ладонью по столу и вскочил.
– Да на хрена, Вика?! Я же сказал, его армия слишком мала, чтобы справиться с Каламитом…
– С Каламитом? – прошептал Антоний и побледнел.
– Мы теряем время, – продолжал Витька, не удостоив герцога и взглядом. – Если ты послушаешь меня…
Было бы у Витьки что дельное предложить, он бы давно уже это сделал, так что какого черта я буду его слушать?
Поэтому я его перебила – так твердо, как могла:
– Помолчи.
И он заткнулся. Ого, могу же, когда хочу! Потому что теперь все: и Антоний, и Витька – смотрели на меня.
Я повернулась к герцогу.
– Мне нужна ваша поддержка, но не против Ночных земель. Я хочу… заключить договор с Валенсией. Меня одну они слушать не станут. Вы же… – Я сделала многозначительную паузу и улыбнулась.
– С Валенсией? – хором удивились Витька с Антонием.
Я улыбалась.
– На хрена? – тут же спросил Витька.
– Это можно устроить, – сказал Антоний.
Витьку я проигнорировала.
– Тогда устройте, и эта сумка ваша.
Антоний снова улыбался.
– Отлично. Утром я отправлю сообщение королю Валенсии…
– Сейчас, – перебила я, невольно взглянув на часы.
Антоний тоже на них посмотрел. Потом, прищурившись, перевел взгляд на меня, но спорить больше не стал.
– Что ж, хорошо.
Я подергала сумку за ручки.
– После переговоров с Валенсией она ваша. – Папа говорил, что в переговорах важно сразу обозначить границы. Что я сейчас и делала.
Антоний вздохнул, взглянул на Витьку – наверное, просчитывал, а можно ли позвать стражу и забрать сумку силой, а все соглашения – к черту. Витька покачал головой. Не-а, не стоит.
Антоний снова вздохнул и повторил:
– Хорошо, ждите здесь.
И стремительно вышел, чуть не бегом. Очень море хотел, хотя бы каплю – и поскорее.
– Вау, Вика, да ты интриганка! – восхитился Витька, стоило двери закрыться. – И что дальше?
Я помедлила, снова посмотрела на часы.
Время шло – бежало!
– Здесь вроде бы есть какой-то совет магов… Да?
Витька сразу подобрался.
– Допустим.
– Свяжись с ними и убеди встать на нашу сторону против Каламита.
Витька хохотнул:
– А меня ты чем купишь? Тоже ракушками, как аборигена?
– Совестью, Витя, совестью. Ты это заварил, будь другом, хотя бы помоги расхлебать.
Витя тихо выругался.
– Ты хоть представляешь, что просишь? Да местные маги – они здесь сверхлюди, они так просто не станут…
– Ну ты ведь тоже тут крутой, да? Давай, Витториус, вперед. У тебя наверняка в загашнике есть что-то еще, кроме зеркала из «Гарри Поттера». Устрой аукцион или, я не знаю…
– Вик, ты что, войну развязываешь? Кукловод не одобрит. – Витька покачал головой:
– Мои проблемы.
– Это пока, а потом – моими будут! Вик, ты это, не дури… Может, у тебя крыша тронулась на почве…
И я снова сказала – твердо, непререкаемо, как десять минут назад:
– Договаривайся. С магами.
Витька выругался уже громче, но перечить и правда не стал.
Мда, могу, если хочу…
Оглядываясь назад: я ужасно себя чувствовала в тот момент. Ужасно не в своей тарелке. Вламываться в спальни к сильным мира сего, требовать у них армию, торговаться – все это не по мне, я так не умею, мне страшно, я не знаю, как нужно правильно себя вести в такие моменты, что говорить. Я же не герой фильма или книги, я так одной левой всех не могу…
Но время шло, и Вильгельм умирал. Меня трясло при мысли, что не успею и он погибнет – из-за меня. Да, он сам отдал мне этот свой… «подарок». Но он пошел за мной, потому что мы с Каламитом заманили его в ловушку, и допустим, никто из нас не знал, чем это закончится, мы с принцем должны были понимать, что плохой исход вероятен. Я просто никогда не думала, что кто-то может умереть ради меня. Это уже и близко не стояло рядом с удовольствием: «Я нравлюсь ему так сильно, что он даже жизнь за меня готов отдать. Ай да я!» Нет, это было страшно. Очень.
И сейчас настоящая Вика пряталась где-то глубоко внутри, тряслась от ужаса и в волнении поскуливала, глядя, как я, сама себе незнакомая и непривычная, торгуюсь с Антонием или требую невозможного от Витьки. Я же понимала, что маги здесь на особом положении, так просто помогать их не заставишь. Позже мне расскажут, что они даже в войны не вмешиваются, если не заключили договор с королем или сами не правители. Один-два мага на всю войну – это уже ого-го! И как бы Витька, балбес, сумел их уговорить?