— Неужели это так плохо — иметь мужа? — Криво улыбнувшись, он добавляет: — Знаешь, мне почему-то все время казалось, что дело во мне. И что с кем-то другим она бы не сомневалась.
— Тебя можно понять. Я тоже страдаю привычкой искать причину именно в себе. Но иногда люди такие, какие есть, и мы тут ни при чем.
— Наверное, — соглашается он, посмотрев на свои руки под водой. — Дину воспитывала тетя. Ты ее вроде видела в день нашей свадьбы.
— Да, помню, такая низенькая и круглолицая женщина. Она мне показалось немного строгой.
— Дина называла ее цербером. А иногда — фурией, — предается воспоминаниям Федя. — Но она все равно была ей благодарна. В конце концов, если бы не тетя, Дина отправилась бы в детский дом. Ее родители развелись, когда ей только-только исполнилось пять. Мать уехала в неизвестном направлении, отец начал пить. Она была никому не нужным ребенком. Или, как сама называла себя Дина, — лишним человеком.
— Кошмар, — вздыхаю я.
— Тетя взяла ее к себе и начала воспитывать. Хотя правильнее было бы сказать — принялась лепить из нее оловянного солдата. Такой Дина и выросла — жесткой и бескомпромиссной. Когда мы познакомились, будучи студентами, она была гораздо сильнее меня и физически, и морально. Преподаватели души в ней не чаяли, приводили ее нам в пример, как образец стойкости и сильного характера. Глядя на нее, я начал сомневаться, что из меня получится хороший полицейский. Дина, а вместе с ней и будущая профессия, казались мне чем-то недосягаемым. Я был готов сдаться, когда она вдруг обратила на меня внимание. Мы и раньше перебрасывались парой фраз, но меня не покидало чувство, что нас всех для нее просто не существует. Она всегда держалась особняком, ни к кому не обращалась за помощью, делала все сама — даже парные задания. Поэтому я очень удивился, когда она предложила позаниматься вместе. Сказала, что ей нужен напарник в подготовке к зачету. Когда я спросил, почему она выбрала меня, Дина только закатила глаза и велела идти за ней. В тот день мы впервые поцеловались.
— Ты описываешь ее с такой любовью в глазах и голосе, — замечаю я, растрогавшись и позабыв о том, что сама питаю к нему теплые чувства.
— Пожалуй, — хмыкает он. — Она была жуткой колючкой. А еще такая серьезная и собранная, что рядом с ней чувствуешь себя недоумком.
— Но со временем она стала мягче?
— Немного. Но в основном просто научилась подстраиваться под обстоятельства. Хотя со мной она никогда не церемонилась.
— Должно быть, за это ты ее и полюбил, — предполагаю я, искренне улыбнувшись.
— Думаю, да. Знаешь… она ведь твоя полная противоположность.
— Неужели? Что, настолько мы разные?
— Как лето и зима. Или как солнце и луна. Хотя правильнее всего — как штиль и ураган.
— А я в этой истории кто?
— Лето. Солнце. И штиль.
— Ты меня, похоже, плохо знаешь, — хмурюсь я. — Чем я тебе не луна? И не ураган?
— Потому что с тобой всегда тепло и спокойно. Ты часто шутишь и много болтаешь. Можешь отвесить комплимент первому встречному, как сделала с Владом. Дина на такое не способна. От нее такого не дождешься.
— Не думала, что я настолько положительный персонаж.
— По крайней мере, в моей истории ты именно такая. В день нашего знакомства ты была похожа на спустившуюся с небес фею.
— Феи вообще-то в лесу живут, балда. — Легонько стукнув его по голове кулаком, я улыбаюсь. — Спасибо, что хотя бы немного рассказал про вас с Диной. Мне всегда хотелось узнать вашу историю.
— И что тебе это дало? — спрашивает Федя, склонив голову набок.
— Да много чего, — пожимаю я мокрыми плечами. — Например, то, что ты ее очень любишь.
— Любил, — поправляет он меня.
— Мне так не кажется. Я отказываюсь верить, что такие сильные чувства проходят. Может, они и становятся меньше, затихают на какое-то время, но точно не исчезают бесследно. Все равно у тебя в сердце остается искра, готовая вспыхнуть в любой момент.
— А у тебя осталась? После Гриши.
— Нет, конечно. Я же его не любила. Просто была влюблена. Немного в него, немного в мысль, что у меня есть парень, с которым мы играем во взрослых. Мы тоже были студентами, когда начали встречаться, но у нас нет никакой истории. Скорее череда совпадений, приведших нас к поцелуям и сексу. Грише куда больше подходила Дийя, но она была слишком робкой, и он, вероятно, не знал, как к ней подступиться. Но в итоге они все равно сблизились.
— Как думаешь, они в итоге будут вместе? Или уже? — ухмыляется Федя. Похоже, мне в очередной раз удалось удивить своим монологом.
— Поверишь, если скажу, что желаю им счастья и долгих лет совместной жизни? — смеюсь я.
— Ты же солнце. Конечно, поверю, — хохочет он.
— Да я серьезно! — заливаюсь я смехом. — Еще недавно это они были моими друзьями, а не ты.
— Ужасные времена, — корчится Федя. — Не представляю, через что тебе пришлось пройти.
— Мне пришлось несладко, — соглашаюсь я. — А знаешь, что может облегчить мою страдания?
— Даже не начинай, — поднимает он руку.
— Кре-вет-ки! — выкрикиваю я по слогам.
Возвращаясь на берег, мы, не переставая, смеемся. Подойдя к шезлонгу, я обнаруживаю, что книга пропала. А, обернувшись, замечаю ее в руках той самой женщины в широкополой шляпе.
— Простите? — обращаюсь я к ней, многозначительно поглядывая на книгу.
— О, это вы, — улыбается она, даже не двигаясь. — Как водичка?
— Как парное молоко. Может, вернете мой роман?
— Конечно, возьмите. — Протянув мне книгу, она поправляет свой головной убор. — Это чтобы дети не засыпали ее песком. Вон, взгляните на сорванцов. Носятся как угорелые. Я подумала, что у меня она будет в безопасности.
— И как вам? — спрашиваю я, сев напротив нее.
— Роман-то? Очень даже ничего. Я современные книги редко читаю, но этот мне понравился. По крайней мере, начало.
— Фиктивные отношения — отличный троп, правда ведь? — подмигиваю я ей.
— О, да. Хотя мне всегда нравилось читать истории от ненависти до любви, — признается она, заговорщицки ухмыляясь.
— А я фанатею от запретной любви. Это так возбуждает, согласны?
— Согласна, милая, — хохочет она.
Собравшийся Федя, бросает на меня вопросительный взгляд, и я поднимаюсь с шезлонга, чтобы одеться.
— Знаете, — говорю я женщине, протягивая ей книгу, — вы просто обязаны узнать, чем закончится история Оливии и Адама.
— А как же вы?
— Дочитаю в электронном виде. Возьмите, пожалуйста, ладно?
— Ладно, солнце.
Услышав звонкий Федин смех, оборачиваюсь и показываю ему язык.
— Говорил же, — паясничает он. — Солнце оно и есть солнце.
— Советую купить мне креветок, если хочешь жить, — угрожаю я ему.
— Ты о чем? Сейчас же обед.
— Ну и что? Не будь занудой.
— Это я-то зануда?
Мы еще долго препираемся, как в старые добрые времена, когда казалось, что между нами нет никаких секретов. Спрятавшись от реальности под куполом нашей дружбы, мы забывали обо всем на свете. И я рада, что, несмотря ни на что, мы все еще умеем это делать.
19 глава
Вечером того же дня мы идем в ресторан, куда нас неожиданно днем пригласил Влад.
— Снова зовешь ее на свидание? — поинтересовался Федя, враждебно скрестив руки на груди.
— Я вообще-то вас двоих приглашаю. А еще там будут мои братья и друзья.
— А что за повод? — спросила я, удивившись.
— У меня вчера день рождения был.
Вспомнив, как в шутку поздравила его накануне, я рассмеялась, и Федя уставился на меня как на полоумную.
— Ты чего ржешь? — нахмурился друг.
— А она у нас вообще смешливая, — ответил ему Влад, ухмыляясь. — Ей палец показываешь, а она уже заливается.
Он наградил меня таким обожающим взглядом, что я, растерявшись, резко умолкла.
— Так, во сколько праздник? — уточнил Федя, так и не поняв, что произошло.
— В восемь вечера. Приходите. Будет весело.
— Обещаешь? — уточнила я, посмотрев ему в глаза.
— Гарантирую, — заверил Влад.
У меня уходит целая вечность на то, чтобы выбрать подходящий для «дня рождения» наряд. Федя, не выдержав, вытряхивает на кровать содержимое комода, в который я сложила всю одежду, и присоединяется к поискам чего-то более-менее праздничного.
— У тебя здесь все такое… буднично-деловое, — комментирует он мое тряпье.
— Пофиг, пойду в шортах и майке, — заключаю я.
— Это же ресторан.
— На берегу моря, так что все в порядке.
— Но это день рождения.
— Неправда, он мне сам сказал, что родился зимой.
— Может, день рождения у кого-то другого. В любом случае нас пригласили на праздник.
— Фу, как можно быть таким занудным.
— Надень вот это. — Он протягивает мне персиковый шелковый топ и белоснежные бриджи. — Ему понравится.
— Ему? — переспрашиваю я, разглядывая выбранный Федей наряд.
— Твоему серфингисту.
— Ты о чем вообще?
— Да ладно, я же вижу, как ты взволнована с тех пор, как мы поговорили с ним днем.
— Я взволнована, потому что не люблю спонтанные выходы в свет. Если хочешь позвать меня на какое-то мероприятие, всегда, слышишь, всегда предупреждай об этом сильно заранее. Мне к такому нужно подготовиться. И я сейчас не об одежде с прической. Просто мне требуется время, чтобы настроиться на праздничный лад. Если я этого не сделаю, есть шанс, что ты меня на своем дне рождении не увидишь. Или я приду очень нервной и злой. И никакая — даже самая вкусная — еда не сможет меня успокоить.
— Значит, твоя влюбленность в серфингиста тут ни при чем? Дело только в неожиданном приглашении? — ехидничает Федя.
— Ты же говорил, что ревнуешь, а теперь сам меня с ним сватаешь? Что происходит? — недоумеваю я, роясь в косметичке в поисках блестящих розовых теней.
— Ревную, потому что привык к мысли, что рано или поздно ты будешь моей. Но, похоже, этого не случится.
— Прости, — виновато улыбаюсь я. — Кажется, мне не очень подходит троп от дружбы до любви.