Чтобы Вой Ночи не вырвался на волю, нужно вырезать сердце. Так сказала Солнцеликая. В бою сделать это было бы не так-то просто, но сейчас…
— Давай же, — почти беззвучно процедила я и крепче сжала пальцы на рукояти.
Нужно ударить рядом с грудиной и сломать реберные хрящи. Так потом будет проще вынуть сердце.
Но, наверное, зря Солнцеликая однажды доверилась мне, а потом сделала это вновь. Я слабачка. Стоя над беззащитным врагом, я не смогла даже оцарапать его, потому что размякла.
Когда нужно было думать о верном ударе, я вспоминала, как улыбался Рафаэль, когда Ясна игралась с его волосами.
Убить его – лишить дочь отца. Вырезать его сердце – лишиться частички своего.
Спрятав меч туда, где он и лежал, и не оставив никаких следов своего пребывания, я беззвучно покинула спальню.
Глава 21. Беги и не оглядывайся
«Найти и защитить новый сосуд Солнцеликой – наша величайшая цель. Мы столетия жили без своей богини, как потерянные дети. И теперь мы не отступим. Ни страх, ни смерть не сломят нашу веру».
Из дневника Джарахи
— Ясна!
Я подскочила на кресле, проснувшись тотчас, как услышала голос дочери. Схватилась за спинку кроватки, заглянула внутрь, но та оказалась пуста. Сердце ухнуло в пятки, перестав биться. А затем застучало вновь, когда у другой стены я заметила Ясну, сидящую на полу в окружении игрушек и в компании Рафаэля.
— Мама?
Дочь смотрела на меня испуганными глазами. Один голубой – такого оттенка когда-то были мои глаза. Другой – серый, как грозовое облако.
Я устало коснулась ладонью лба и осела обратно на кресло, с которого подскочила. Я думала, что Ясна пропала. Успела решить, что Рафаэль утащил ее куда-нибудь, чтобы убить.
Но он сидел на полу рядом с Ясной. Держал в руках нарядную куклу, которую ему явно всунули против воли, и таращился на меня с немым вопросом.
— Ты давно проснулась, солнышко? – попыталась улыбнуться я.
— Давно, — кивнула Ясна. – Мы с папой уже успели начать играть.
Дочка подняла одну из кукол, показывая мне, и добавила:
— Принцесса Филиппа устраивает бал! Тебя тоже позвали!
— О… Не уверена, что у меня есть подходящее платье, чтобы явиться к Филиппе в гости и… Ау-ч!
В меня метнули куклой, и та в полете метко ударила мне по лбу меж рогов. Я одарила яростным взглядом зачинщика – Рафаэль сверкал довольством ярче новенькой монеты – и только потом опустила глаза на куклу.
— Мам, у нее даже рожки, как у тебя! – захныкала Ясна. – Пожалуйста! Поиграй с нами!
Я хотела быть строгой и требовательной родительницей. Сначала умывание, завтрак и только потом – игры. Но одного взгляда на блестящие от подступивших слез глаза дочки стало достаточно, чтобы я сдалась.
— Немного поиграем, а потом сразу завтракать!
Подобрав юбку, я перебралась на пол и подогнула ноги под себя. Села рядом с Ясной, подальше от Рафаэля. Но не тут-то было.
— Мам, отодвинься. Ты сейчас не можешь начать играть в замке. Бал еще не начался! Принцесса Филиппа еще только готовится принимать гостей!
Я улыбнулась, глядя на то, как Ясна деловито поправила прическу своей куклы, которую отправила в прогулку по замку. Смышленая девочка. Она второй день всего видит реальный мир, а не унылое и пустое междумирье, но уже так много знает об этой жизни!
Пока мы были в заточении, я делала все, чтобы Ясна не чувствовала себя в реальности чужой. Я учила ее говорить, рассказывала о нашем мире все, что только приходило на ум.
И пусть сейчас я не могла сказать, сколько человеческих лет нашей дочери, но я не сомневалась, что она очень развитый и талантливый ребенок.
— Идите пока в свой домик! – попросила Ясна и указала туда, где на полу возле Рафаэля была расставлена игрушечная мебель. – Филиппа объявит о начале бала. Тогда и встретимся!
И она помахала нам крохотной ручкой, а затем отвернулась к замку, чтобы Филиппой раздавать указы кукольным слугам.
Я чувствовала себя неловко, сидя с куклой в руках рядом с Рафаэлем. Это было сложно по ряду причин. Начиная с того, что я вообще-то еще ночью собиралась его убить, и заканчивая тем, что сейчас понятия не имела, что чувствую, глядя на него. Безумная смесь эмоций, о которой даже думать страшно, не то, что нырять с головой, чтобы разобраться в ингредиентах.
— Леди Тиа! – наигранно тонко произнес Рафаэль и поставил возле меня свою куклу. – Вы поедете на бал к принцессе Филиппе?
Это было так нелепо… Но я краем глаза заметила, что Ясна следит за нами. Если не буду играть, она расстроится.
— Конечно, поеду! – я опустила куклу на пол. Я чуть трясла ей всякий раз, когда начинала говорить от лица «Леди Тиа». – Сейчас бегу выбирать платье!
— Ох, как кстати! – пропищал Рафаэль. – Пойдем вместе?
— О, конечно! – не задумываясь, ответила я, даже не ожидая, что дальше Рафаэль схватит меня за руку и потянет за собой.
— Тогда вперед!
Он встал и поднял на ноги и меня, утягивая к выходу из комнаты. Ни я, ни он даже кукол не отпустили.
— Погоди, — уперлась я. – Мы же играем!
— Играем, — подхватил он и заговорщически подмигнул. – Мы идем за платьями на бал. Тебе и мне.
— Да уж… Тебе особенно.
Я попыталась вырвать руку, чтобы вернуться к игрушечному домику, но вдруг услышала полный огорчения голос Ясны:
— Мам, ну ты чего… Езжайте с Леди Эстер за платьями! На бал без новых нарядов нельзя!
— А мы не можем съездить за нарядами в этой комнате? – я многозначительно посмотрела на Рафаэля, но он покачал головой.
— В местных магазинах уже все раскупили. Поторопимся в другие.
И он вытянул меня в коридор, после чего захлопнул за нашими спинами дверь в детскую. Я успела увидеть, как Ясна увлеченно играет возле замка, а потом все мое внимание поглотил Рафаэль.
— Давай сразу к делу, рогатая. В следующий раз, когда решишь навестить меня ночью, можешь не уходить. Ты ведь видела, кровать большая. Места нам хватит. Хорошо?
У меня отвисла челюсть, кровь отлила от лица. Несколько секунд я глупо таращилась на Рафаэля, пытаясь придумать отговорку, но ничего на ум не шло.
Да и смысл? Он и так все знает.
— Как ты понял? – спокойно спросила я. – Ты проснулся, когда я была у тебя?
— Нет. Я понял по мечу. Ты положила его немного неправильно. А еще… Ты забыла, что здесь, — он коснулся своего виска указательным пальцем, — я не одинок?
— Вой Ночи тебе все доложил, так? – скрипнула зубами я и напряглась.
Если Рафаэль понял, что я пыталась его убить, у нас с Ясной могут быть серьезные проблемы.
— Он мягко намекнул, что я идиот, раз поселился в доме с единственными существами в мире, способными изъять мой меч из ножен и убить меня. Первая ночь, а я уже чуть не распрощался с жизнью. Но знаешь, что интересно?
— Интересно, почему мы с Ясной можем достать твой меч?
— Ты напрямую связана с ритуалом, а Ясна… В ней моя кровь. Мои чары она сломает по щелчку пальцев. Но дело в другом. Ячутьне распрощался с жизнью. Почему? Почему ты не убила меня?
— А ты бы хотел, чтобы это случилось?
— Я бы хотел уложить дочь спать, а тебя – на нашу кровать. Но, боюсь, мы с тобой в этом желании не сойдемся.
Повисла тишина, во время которой было слышно, как за дверью, играя, лопочет Ясна. У меня зажгло щеки от накатившего смущения и образов, что ярко вспыхивали в мыслях.
— Рафаэль, я никогда не планировала иметь детей. Тем более с тобой, — я опустила глаза и покачала головой.
— Потому что я противен тебе?
Еще недавно ответ бы был однозначным. Но время в междумирье и недавние события заставили меня сомневаться.
— Начнем с того, что ты вампир. Ты бесплоден… должен был быть. То, что у тебя в итоге есть ребенок, — божественный дар. Буквально. Но дело в другом. Я никогда не думала, что мне стоит заводить ребенка. Что бы я ему дала? Свою грязную кровь? Способность к магии, за которую в Артери еще недавно можно было поплатиться рассудком или даже жизнью? Я не видела себя в роли матери. Даже когда узнала о том, что беременна, относилась к будущему ребенку, как к чему-то необходимому. Это было моей миссией. Не больше. Но сейчас я точно могу сказать, что люблю Ясну. А она, как бы странно это ни было, любит тебя. Не знает, но уже любит.
Я всплеснула руками, не зная, куда деться от накативших эмоций. Проскользнула мимо Рафаэля и нервно заходила из стороны в сторону. Он попытался поймать меня за руку, но я вырвалась.
К счастью, обострившаяся ментальная связь и правда была краткосрочным эффектом. Сейчас простые касания больше не грозили провалом в чужое сознание.
— Я не могу убить тебя, потому что это разобьет ей сердце! – на эмоциях выпалила я и повернулась к Рафаэлю лицом.
Он тут же поймал его в ладони, вынуждая смотреть ему в глаза.
— И все? – спросил он со странным надрывом. – Это единственная причина, почему ты передумала?
Мы тяжело дышали, глядя друг другу в глаза. Я не понимала, какие чувства плещутся во взгляде Рафаэля, но мне остро хотелось ощутить их. Достаточно лишь встать на носочки, прильнуть к нему губами, и чужие эмоции станут яснее собственных.
Рафаэль первым подался мне навстречу. Лишь слегка качнулся ко мне, чуть сократив расстояние. Дыхания сплелись, но губы не соприкоснулись, хотя я была уверена, что Рафаэль хотел этого.
Так же, как я.
— Мы должны остановиться, — выпалила я и первая отвернулась. Отпрянула и замерла, пытаясь выровнять дыхание. – Хватит. Нам не стоит…
— Не стоит что? – с горечью напополам с издевкой спросил Рафаэль. – Касаться друг друга? Целоваться?
Я вспыхнула. Значит, мне не показалось. Он тоже думал о поцелуе!
— Тиа, у нас есть ребенок.Нашребенок. Мы можем делать друг с другом, что угодно, если оба этого хотим.
— Не понимаю, о чем ты.
— Не понимаешь? Хочешь сказать, если я тебя поцелую, ты не ответишь?
— Рафаэль, я не хочу иметь с тобой…
— Ничего общего? – взвился он, наступая. – Ты сама от себя не устала, рогатая? Не надоело бегать и отрицать очевидное? Признай, мы нужны друг другу.