– возмущалась она, вмиг опустошив пузырек.
Я не надеялась услышать об ее школьной успеваемости, темы о себе сестра игнорировала, но я ошиблась, настроение ее было говорливым и, запрокинув голову, она произнесла:
–Да, я училась отлично и была одной из лучших в школе, о чем свидетельствует золотая медаль. Медалистка-проститутка… Забавно, правда?
–Ты не училась в институте?
–Я поступила, но затем сдалась и перестала учиться. А могла быть преподавателем! Да, ерунда все это. Важно не кто ты по профессии, а чего ты хочешь на самом деле. У меня обычная жизнь среднестатистической женщины, покатившейся по наклонной. Я хотела спиться – так проще. Но этот сценарий мне не годится – не могу на второй день влить в себя алкоголь. Завтра насладишься моим поражением. Королева Марго будет блевать дальше, чем видит!
Сестра зарыдала. Было ощущение, что у нее снизился заряд батареи, и она держалась из последних сил.
–Если бы я могла вернуться назад, Скарлетт, в детство, и не допустить всего этого… Особенно ночных приключений в постели с нашим отцом!.. И еще я бы не позволила тебя отдать! Но не потому, что сжалилась бы – нет, я бы заставила тебя отведать дерьма, которое мы жевали с Жози много лет.
–Достаточно на сегодня откровений, Марга, поговорим завтра. Может быть, ты будешь добрее и захочешь вспомнить, что я для тебя не чужой человек!– произнесла я, устав от бесконечных доз яда. Мне хотелось сказать: «Не удивительно, что ты больна, Марга! Разве может организм выдержать такое количество злости?! Ты отравила себя своим же ядом! Чего же ты хочешь? Утянуть в свой мрачный мир еще кого-нибудь? Насладиться их падением? Отомстить им за то, что они не так несчастны, как ты?». Я закончила мысленный монолог и вслух произнесла:
–Может самое время поспать?
–Не скули!– произнесла она, бросив на диван пустую бутылочку и, зевая, побрела в спальню. Я долго сидела в зале и размышляла о том, какая у меня могла быть жизнь, останься я в России. Проституткой я бы, конечно, не стала, наверное, была бы несчастливой уставшей женщиной, живущей одним днем. Или покончила бы с собой, после насилия отца… я задремала, и мне снился сумбур из бессвязных и тревожных картинок. Они менялись с огромной скоростью. Словно это были снимки из нескольких фотоальбомов, они были перепутаны и связаны с разными периодами моей несовершенной жизни.
Вдруг я отчетливо услышала голос Маргариты:
–Прощай, Скарлетт, прости меня за все!
Я резко проснулась, за окном светало. На всякий случай я проверила, спит ли сестра. Она лежала неподвижно с открытыми глазами.
–Марга,– тихо позвала я, но она не ответила, потому что была мертва.
–Как же все неправильно… Мне обидно, слышишь, что мы не поговорили нормально, как сестры. Неужели и правда ты испытывала ненависть ко мне?
Что-то щелкнуло в ванной, я подскочила от неожиданности и не спеша направилась на звук. Там никого не было, на зеркале я увидела надпись: «Смотри сюда и представляй, что я рядом! Люблю!». Я зарыдала, точнее, завыла, словно волчица, оставшаяся без стаи.
–Моя бедная, моя несчастная сестра! Что ты видела в жизни хорошего?– причитала я.– Ты права: мои проблемы – ерунда по сравнению с тем, что вы пережили с Жозефиной. Что мне делать дальше, Марга? Я не знаю, что мне делать…
В отеле появилась полиция и медики. Врач подтвердил, что женщина в номере умерла естественной смертью. Каждый раз, глядя на меня, он вздрагивал из-за нашей похожести.
–Простите, не спал несколько ночей, мне все кажется, что вы – это ожившая она!– произнес он смущенно.
–Вы не могли бы кого-нибудь порекомендовать организовать похороны? Я не живу в России много лет и понятия не имею с чего начать.
–Я займусь всем, Айсу! Можешь, не переживать!– я увидела в дверях нашу сестру, она сделала несколько неуверенных шагов в мою сторону, я бросилась к ней на шею и разрыдалась.
–Как ты узнала?– растеряно уточнила я, когда немного успокоилась.
–Она мне позвонила вчера вечером. Просила не оставлять тебя без присмотра, потому что ты слабее, чем кажешься на первый взгляд,– произнесла Жозефина, сетуя: – Я не успела! Мне так жаль! Часов в пять как заныло сердце – хоть на луну вой. Я Мишке говорю: плохо дело! Кто из сестер меня покидает! Словно кусочек сердца отвалился!
Мы снова зарыдали, вцепившись друг в друга, наша королева Марго примирила нас, и мы обе были ей за это безмерно благодарны.
–Я привезла твои деньги,– стыдливо произнесла Жози.– На них и похороним.
–Не надо, оставь их себе! Мы все сделаем, я не бедна, сестра, и не пожалею средств на то, чтобы проводить ее достойно! Просто не беспокойся об этом! Я безумно рада, что ты здесь!
Три дня пролетели молниеносно. Жози занималась всем, я только ходила за ней и расплачивалась за услуги, которые нельзя было назвать дешевыми. Я не сталкивалась с похоронными обрядами в Эмиратах и никогда не уточняла, сколько это стоит, но то, что в России на мертвых делали большие деньги, я убедилась на собственном опыте. Нам предлагали финляндские гробы и скидки на следующие похороны. Жозефина хохотала, когда слышала о выгодных предложениях, произнеся:
–А если мы умрем с тобой молодыми, то можно будет сэкономить на фото, взяв готовый портрет нашей Марги. Какая разница – мы же тройняшки!
–Какое у вас странное чувство юмора!– воскликнул человек, с запотевшими очками. Он постоянно дотрагивался до своей блестящей лысины и громко чихал.
–Это у вас странное восприятие действительности!– ворчала Жозефина.– Вы еще предложите закопать ее стоя, для экономии места и половину тела оставить над землей, чтобы не тратиться на памятник!
Эта кощунственная шутка развеселила меня так, что я не смогла сдержать хохот. Это был нервный и даже истеричный смех, но я ничего не могла с собой поделать.
Все было решено, обговорено и сделано. В назначенный день мы приехали в траурный зал, посреди которого стоял открытый гроб. Сестра была похожа на большую куклу в нарядной коробке.
–Зря ты свое платье на нее надела,– проворчала Жози, поправляя свой траурный наряд – мою черную абайю, эта каждодневная униформа возмущала ее.– Неужели вы в этом все время ходите? А спите вы в чем? В скафандрах?!
–Эта одежда для общественных мест – таковы правила, спокойно произнесла я.– Выбор одежды большой, мы ведь живем в двадцать первом веке. Но есть ограничения.
–Я чувствую себя монахиней. Или отцветшей старухой, а мне ведь еще тридцати нет!– она вздохнула и перевела взгляд на нашу спящую королеву.– Ты тоже об этом думаешь?
–Будто я хороню себя? Да… это… странное зрелище!– выдохнула я, чувствуя, как мое тело покрывается мурашками.
За нашими спинами раздался гул голосов, мы обе повернулись, услышав громкий визг,– бывшие «коллеги по работе» не ожидали увидеть возле гроба сразу двух живых Маргарит.
–Успокойтесь, курвы, мы ее сестры, понятно?– прояснила обстановку Жози. Перед нами стояла группа женщин с ярким макияжем и в черных гипюровых платьях, сквозь которые было видно разноцветное белье.
–Я им позвонила. Они же много работали бок о бок, буквально на соседних койках!– прошептала она мне на ухо.
Я кивнула.
–Твой-то не прилетел?– уточнила Жозефина, имея в виду моего Господина. Он очень хотел поддержать меня, и быть рядом в самый скорбный момент, но я настояла на том, чтобы он остался на своей родине, опасаясь, что российские будни шокируют его.
–Ты ехала обретать семью, а не терять ее!– сочувственно произнес он.
–Мой Господин, мне придется смириться с этой потерей, я хотела бы уделить внимание моей второй сестре. Я вернусь совсем скоро, и мы не будем больше расставаться!– пообещала я, понимая, что сильно скучаю. Больше всего мне хотелось, чтобы в это трудное время он был рядом.
После прощания с телом в траурном зале мы направились на кладбище. Жози заказала катафалк и мини автобус для приятельниц усопшей сестры. Я вдруг вспомнила похороны соседского мальчишки, умершего много лет назад, его засыпали землей, а я все никак не могла взять толк, зачем с ним проделывают эту странную манипуляцию.
Ее закопали и увенчали насыпь временным деревянным крестом, а еще щедро засыпали хризантемами и розами желтого цвета, которые так любила Марго. Я не хотела уходить с кладбища, потому как чувствовала тонкую связующую нить с похороненной сестрой, которую с уходом я потеряю навсегда.
–Я тоже чувствую это… Тебе больно – терпи!– шептала моя сестра, прижав меня к себе.
–Я знаю про Михаила,– зачем-то выпалила я, участливо сдавив ее руку. Я просто хотела озвучить, что знаю, как сложно им обеим пришлось. Жози разволновалась и попыталась что-то сказать, но не могла подобрать правильные и нужные слова. Вместо этого она поцеловала меня в щеку, затем сказала «спасибо» нашей сестре, за то, что та избавила ее от тяжкого пояснения этой странной и болезненной ситуации.
–Я так боялась, что он родится со свинячьим хвостиком… Марго читала какую-то заумную книгу, и там было написано, что у близких родственников рождаются дети с хвостами. Как родился, не успокоилась, пока мне не повернули его спинкой… Я не могу скрываться от этой правды… И несмотря ни на что, я люблю моего сына!
Она разрыдалась. Мы еще какое-то время стояли у засыпанной цветами могилы. Нетерпеливо завопили девицы, призывая нас вернуться в автобус. Они сетовали, что вечером им на работу и торопили помянуть покойницу.
–Сучки!– тихо выругалась Жозефина.– Разве можно так вести себя! Мы лишились части сердца, а им лишь бы выпить! Прости, сестра, но я предвидела ситуацию и заказала поминальный обед в обычной столовой. В ресторан шалав вести нельзя!
–Значит, мы их покинем и тихо посидим в семейном кругу!– объявила я, и Жози одобрительно кивнула.
Автобус нас отвез в столовую. Несколько столов, составленных в ряд, были накрыты клеенкой.
–Нужно съесть немного кутьи, блин и выпить… Хотя… пить, наверное, не обязательно?– с тревогой в голосе уточнила сестра, решив ограничить потребление алкоголя и начать жизнь заново. Я поддерживала ее инициативу, призывая поскорее перебраться в ресторан при гостинице.