– Военными делами могу заняться я. Хотя мне больше хочется заняться тобой. Вдруг пока я веду скучные переписки с твоим дядей ты встретишь кого-то поинтереснее?
– Девка, очнись!
Кто-то выплёскивает мне в лицо, как мне показалось, воду. Когда я открываю глаза и обвожу взглядом то, что меня окружает, то чувствую кислый запах вина. Смотрю на свою грудь и вздрагиваю, с перепугу решив, что красные капли на коже – кровь.
Сидд всё так же сидит на своём кресле, а я на полу у его ног. Бедро всё ещё жжёт, а губы подрагивают, будто я целовала Вала взаправду, а не целую луну назад. Сладкое, но одновременно такое жестокое воспоминание.
– Хватит валяться, девка, – хмыкает Сидд, требуя налить себе ещё. – Лежать ты сегодня обязательно будешь, но позже. Поднимайся и удели внимание гостям.
Глава 13. Право первой ночи
Единственная, кто помогает мне подняться – девушка, что подаёт Сидду напитки. Она вручает мне полотенце, отводит в сторону и подаёт кубок. Я растерянно беру его в руки, не понимая, что делать дальше.
– Выпей, – подсказывает девушка. – Сейчас они напьются и будет совсем плохо.
– Что это?
– Сбитень. Пей. Горчить будет, но это ничего.
– Нет, спасибо. Я не могу. Не хочу алкоголь.
– Ну, дело твоё, – пожимает плечами девушка и залпом опрокидывает содержимое в себя. Я бы выпила. Перед тем, что будет.
Меня передёргивает, но всё же это не повод пить. Вал бы не одобрил… Впрочем, мне теперь к Валфрику нельзя.
Боль в ноге постепенно отступает. Там всё ещё жжёт, но я хотя бы не корчусь, не в силах ничего делать. Интересно, как долго я лежала в обмороке?
Сидд подзывает нас, и мне снова приходится занять место на его колене, а помогавшей мне девушке за спинкой его кресла. Неловко, но кто меня спрашивает?
Гулянье набирает обороты. Находиться рядом с двуликими очень непросто. Их эмоции заглушают друг друга, а под действием алкоголя это воздействие оказывается ярче и губительнее. Я успеваю заметить пару драк, но не знаю, чем заканчивается дело, и из-за чего ссорятся двуликие. Сидд не проявляет к ним интереса, налегая на выпивку и угощения, в основном мясные. Ко мне он пока не проявлял интереса, и я была этому очень рада.
Сама к еде и напиткам не притрагиваюсь. Возможно, стоило бы, но как только думаю о том, что будет после всего этого, чувствую тошноту. К тому же компания совсем не располагает. Я привыкла обедать за столом, пользуясь приборами. Я не привередлива, каких-то особенных условий или дорогой посуды не жду. Сидд, да и другие двуликие едят руками, меня это немного пугает.
Чтобы как-то отвлечься, я рассматриваю стены, потолок, гадая, как и почему подобные гуляния проходят в часовне богов. Ведь здесь нужно молиться и просить совета, собираться с мыслями и принимать сложные решения. Дом Кровавой луны будто нарочно искажает всё, что мне привычно и что я считаю правильным. Так нельзя. Даже если они поклоняются Лунобогу, не должна часовня превращаться в кабак.
Сидд устаёт держать меня на коленях. Мне приносят высокий табурет и позволяют сесть рядом с его креслом. Сижу, напряжённо выпрямив спину, боюсь шевелиться лишний раз. Голова кружится, пожалуй, если бы я что-то ела сегодня, меня бы уже стошнило от кислого запаха вина, ягодного сбитня, тяжёлых эмоций двуликих и страха за своё будущее.
Наконец музыка стихает. Этот факт особенно меня пугает, будто всё, что было до этого – лишь затянувшийся розыгрыш. Злая шутка, не по-настоящему. Взгляды обращаются на меня и становится максимально неуютно. Я будто только сейчас в полной мере осмыслила, что меня ждёт.
Сидд с трудом поднимается на ноги. Я вижу, что он едва держит равновесие, взгляд поплывший. Сегодня Сидд явно перебрал вина, будто напивался за нас двоих.
– Что ж, девка, – он наваливается на мои плечи так, что я едва не падаю. – Пошли. Пора сделать из тебя женщину и посмотреть, на что ты годишься!
Я мотаю головой, но он не обращает внимания и тянет за собой. Гости провожают нас подбадривающими криками и свистом. Эмоции беспричинного восторга глушат во мне истерику. Это пугает ещё сильнее.
Снова коридоры, в этот раз с приглушённым светом. Чувствую закипающую панику, но мои попытки сопротивления тщетны. В конце концов мы оказываемся в комнате, центр которой занимает большая круглая кровать, похожая на алтарь. Разожжён камин, вдоль стен множество свечей в тяжёлых подсвечниках.
Сидд толкает меня к кровати и с грохотом захлопывает дверь. Слышу обречённый хруст поворота ключа, затем он вынимает его и бросает куда-то в темноту. Теперь мы один на один.
– Раздевайся, девка. Ритуал показал, ты чиста, но это же не значит, что твой кузен не имел тебя в другие места, чтобы выгоднее продать, – он поворачивается и неприятно улыбается мне.
– Не надо. Вы же… я вам не нужна. У вас целый дом женщин… Зачем ещё я? Я вас не люблю, вы меня тем более…
– Я буду делать с тобой всё, что захочу. А теперь снимай это с себя.
Меня трясёт. Нечего ему ответить. Айкен меня не трогал, но я не настроена признаваться вообще ни в чём.
– Глухая, что ли? – он делает нетвёрдый шаг ко мне, оступается и летит прямо на кровать.
Я взвизгиваю, когда он прижимает меня к матрасу, пытаюсь вырваться, но куда там. Сидд наваливается всем весом, ловит моё бедро, к счастью, здоровое, без клейма, и сжимает так, что, видимо, оставит на коже синяки. Я вскрикиваю, когда Сидд хватает мои волосы, не позволяя вертеться, и впивается в губы поцелуем.
Меня тошнит. Кислый вкус и запах алкоголя чуть было не отправляют меня во второй обморок, но я заставляю себя остаться в сознании. Поддамся сейчас, и мне конец.
Сидд выпрямляется и резко хватает за край моего платья. С оглушительным треском рвётся ткань, оголяя меня.
– Вот так, девка. Худовата ты, но на одну ночь вполне сгодишься.
– Нет! Не надо!
Он меня, естественно, не слушает. Хватает за руки и фиксирует их у меня над головой. Пытается задрать юбку и одновременно с этим приспустить свои штаны.
Помогать ему я, естественно не собираюсь и извиваюсь всем телом. Опасаюсь, что он меня ударит, но лучше уж так, чем позволить над собой насилие. Меня пугают его эмоции. Днём он злился по поводу и без, а сейчас будто ничего не чувствует. Обстановка вокруг него давящая, и неприятная
Мне не справиться с огромным взрослым мужчиной, к тому же двуликим. Само собой, у меня и шанса не было! Он хрипло дышит мне на ухо, давит на волосы, от него невыносимо плохо пахнет, а я будто выброшенная на берег рыба.
Мы боремся целую вечность. Я из чувства противоречия, а Сидд с непослушными пальцами, пока он, наконец, не теряет равновесие из-за меня и не падает сверху, а после… затихает.
Некоторое время я ещё борюсь с его весом, а после слышу храп. Сидд из Дома Кровавой Луны просто… заснул?
Осознав это, я немедленно прекращаю извиваться и замираю. Закрываю глаза и стараюсь даже дышать тише. Секунды тянутся вечностью, но я чувствую, как медленно слабеет тело двуликого.
Вскоре у меня получается освободить руки. С трудом подавляю в себе желание тут же сбросить Сидда. Жду ещё некоторое время, а после медленно выскальзываю из-под мужчины.
Платье рвётся сильнее. Мне хочется рыдать в голос, но я не позволяю себе издать ни звука, потому что, если двуликий проснётся, мне конец. Всё продолжится, и тогда я точно лишусь чести. Окончательно освободившись, отхожу от кровати и сажусь у стены, в ужасе рассматривая неприятную картину и зажимая рот ладонью. Страх и холод вгрызаются в кожу. Чувствую себя грязной и мерзкой. Пытаюсь как-то поправить платье, закрепить его, но ничего не выходит. Злюсь, снова плачу и, дёрнув немного сильнее, слышу стук.
По каменному полу катится флакончик, который дала мне Илва. Тот, что с кровью. Чтобы обмануть всех… Успеваю поймать его и с опаской смотрю на двуликого.
Кажется, вино делает своё дело. Хочется расцеловать ту девушку, что активно наполняла его кубок. Может не всё так плохо? Вдруг я не первая такая, и они уже пробовали подобное?
Аккуратно встаю и, прижав к груди платье, подхожу к двуликому. От страха сводит зубы, колени трясутся и кажется, будто из моего тела вынули все кости. Нужно… Нужно испачкать простынь. Но как это сделать? Сидда с одеяла мне не стащить. С другой стороны, он собирался взять меня прямо так. Наверно, если я накапаю на одеяло, так будет правдоподобнее.
Решиться на это оказывается сложнее, чем надавить на горлышко и сломать его. Выливаю содержимое рядом с бедром Сидда и отхожу, думая, куда спрятать пустой флакон. В конце концов запихиваю его в одну из ваз и возвращаюсь на своё место у стены.
Сидд спит. На одеяле рядом с ним красное пятно, а я, растрёпанная и в рваном платье, сижу тут и гадаю, догадается он, что я его обманула, или поверит, что действительно переспал со мной. А если поверит, что ждёт меня дальше?
Глава 14. Спасена?
Это оказывается тяжёлая и очень беспокойная ночь. Я не решаюсь попробовать отвоевать у Сидд одеяло, поэтому перебираюсь в кресло и, содрав со второго покрывало, пытаюсь поспать. Страшно за завтрашний день. Что если Сидд проснётся и вспомнит, что ничего со мной не сделал? И решит реабилитироваться? А если сделает это зверем? Богиня, я с ума сойду…
Просыпаюсь я рано утром от сиплого хрипящего вдоха Сидда. Я даже не сразу понимаю, что происходит, а мой… муж поднимается на руках и медленно обводит взглядом комнату.
Кислый запах похмелья я чувствую даже отсюда. Лицо у Сидда поплывшее и взмокшее. Под глазами набухли мешки, выглядит он откровенно плохо. Во многом потому, что ведёт себя сейчас не как человек, а как зверь.
Распухшие и воспалённые глаза останавливаются на мне, и я, будто ледяной ветер, чувствую ярость. Вжимаюсь в кресло, стараюсь казаться меньше и незаметнее, но злость двуликого отступает так же быстро, как и появляется.
Он садится, опускает взгляд и, кажется, рассматривает свои расстёгнутые штаны и красное пятно на одеяле от пролитой крови.