Но пришел момент, и Ларису отшили за ненадобностью. На сцене появилась молоденькая, хорошенькая Заречная, которая заняла место Ларисы. Видимо, у следователя по экономическим преступлениям было еще недостаточно информации, поэтому она каким-то образом привлекла на свою сторону Ольгу Заречную, чтобы та шпионила за Зориным и компанией. Но зачем Заречной это было нужно? Ведь она таким образом подставляла своего любимого Сергея. Хотя кто знает – был ли он любимым?
Лариса несколько раз повторила, что у меня, то есть у Заречной в моем лице, есть незаурядный талант психолога. То бишь Ольга могла войти в доверие к любому человеку в очень короткое время. Стоп, а если Заречная сразу была связана с Ларисой? Тогда все объясняется проще: Лариса исчезает не потому, что появляется Заречная и Сергей отпихивает от себя бывшую любовницу. А Лариса сама заранее чувствует, что Сергей вот-вот ее бросит, и, чтобы не терять наработанные ниточки, подставляет вместо себя свою протеже. Тогда объясняется та странность, что Заречная не знакомила родителей с женихом, и вообще становится ясной ее необычная, по словам ближайшей подруги, замкнутость в последние месяцы. Она просто хранила тайну Ларисы. Но как тогда объяснить тот факт, что девушки общались исключительно по телефону? Черт, но не могу же я спросить в лоб, как мы познакомились?
– Некоторое время он работал директором, – сказала я, чтобы показать, что разбираюсь в теме.
Лариса подхватила фразу:
– И однажды решил, что Саратов – это слишком мелко для него. Нужно выходить на Москву.
Я удивилась. На меня Зорин произвел впечатление человека исключительно довольного своей жизнью. Молод, холост, родители живы, прекрасное материальное положение, здоров, сам далеко не урод и не дурак – что еще нужно? Возможно, все это было маской.
– Вернее, – поправилась Лариса, – я не уверена точно, он ли замутил всю эту мерзость с подставой Савельева, но все указывает на него.
Повертевшись некоторое время среди праймовских, Лариса сделала вывод: «Компьютеры – всем» хотят утопить «Отто», чтобы затем произошло слияние компаний под началом Зорина. Таким образом, новая фирма становится в два раза сильнее, Зорин получает больший пакет акций и долевое участие на равных вместе с Людмилой.
– Стоп, но ведь хозяйкой всего является госпожа Штребель? – Слово «госпожа» я произнесла слегка иронично, потому что Лариса слишком уж нервно реагировала на хорошие слова об этой женщине. – Каким образом она может допустить, чтобы Зорин поднялся за ее счет?
Оказалось, по словам Ларисы, Штребель давно уже под каблуком Зорина, если можно так выразиться. Людмила – типичная домохозяйка, начитавшаяся романов о сильных женщинах и решившая воплотить свою мечту в жизнь. Все ее коммерческие успехи – чистое везение, дуракам же всегда везет. Но менталитет у нее остается прежний – домашней курицы. Ей нужна сильная мужская рука хозяина. Чтобы мужчина стучал по столу кулаком: «Как сказал, так и делай!»
Чем больше я слушала Ларису, тем больше понимала, что Люда Штребель не так уж и плоха, просто она чем-то сильно насолила Ларисе. И скорее всего, здесь причины личного характера. Достаточно вспомнить мальчишескую, несмотря на тридцатник, физиономию Зорина, который на брутального типа ну никак не тянет. Это более интеллигентный тип. К тому же на чистом везении в сложном компьютерном бизнесе, где на данный момент каждая ниша практически занята, далеко не уедешь. А Штребель умудрилась открыть аж три фирмы, пусть и под началом мужа.
Пальцы у Ларисы были некрасивые, короткие и толстые. Тип руки квадратный, значит, дамочка отличается трудолюбием, но вот умом особым, похоже, не блещет. На безымянном пальце кольца не было – вероятно, не замужем. Да и мужеподобные ухватки как-то не красят. Скорее всего, Лариса, как говорят психологи, спроецировала саму себя на Людмилу. То есть внешне сильная, но внутри слабая и потому ждет сильного плеча, на которое смогла бы опереться.
– Все мужики козлы, – пустила я пробный шар.
– Да вообще уроды, а Зо… – незамедлительно, сквозь зубы, согласилась Лариса и тут же посмотрела на меня. Внимательно и неожиданно цепко. Как на незнакомую.
Не знаю, что бы за этим последовало, но тут мы попали в аварию.
Свет фар ярко осветил салон, ударив в глаза. Лариса, кажется, закричала. Посыпалось стекло. Я не помню, что было дальше.
Глава 6
Очнулась я в больнице. На кушетке с перебинтованной левой рукой. Но сломана она не была – я ею могла вполне шевелить и даже сгибать. Мысленно проинспектировав каждую конечность, я облегченно вздохнула. Кажется, в очередной раз пронесло.
– Жива? – участливо спросил знакомый голос. – Эх, Машка, ни на секунду нельзя без присмотра оставить!
– Родион Потапович, – пробормотала я, с трудом разлепляя ресницы. – Вы-то как здесь… Впрочем, вы всегда как черт из табакерки…
Вошел врач. Шульгин негромко обсудил с ним что-то, врач согласно загудел.
– Можно, отчего же нельзя. У вас, девушка, как у кошки, девять жизней, – сказал он, подходя ко мне. – Если есть желание выписаться, мы не держим. В больнице и так мест немного…
– А как там Лариса? – поинтересовалась я.
Врач тяжело вздохнул.
– Плохо. Состояние критическое. Едва успели переливание крови сделать, иначе бы потеряли ее. Кстати, если вы ее знаете, надо форму заполнить, а то нам о ней практически ничего не известно.
– У нее права были в машине. И паспорт.
– Сгорели, – лаконично пояснил врач и вышел. Пока его не было, я спросила Родиона, как он опять меня нашел.
– Маша, сейчас дело не в этом. Я узнал кое-что о «Видео-коннекте», плюс к тому же заезжал к Заречным, то есть к родителям.
– И?
– Ольга не участвовала в проекте.
– Однофамилица? – догадалась я. Значит, эта ниточка оборвалась.
Родион загадочно помотал головой:
– Нет, я беседовал с одной из участниц, выяснилось, что это она и была. То есть девушка из Саратова, зовут Заречная Ольга Алексеевна, ее года рождения… Все данные ее. Но это была не она.
Родион сразу же после того, как отправил меня на поезде, вернулся в Москву, искать Андреева Андрона Андреевича, директора проекта.
Причин, по которым Родион счел Андреева интересным объектом, было три. Первая – человек этот приобрел в мире шоу-бизнеса репутацию жесткого, непримиримого дельца, который по головам пойдет, но своего добьется. Плюс таинственность, которая окружала этого человека, умудрившегося сохранить свою личную жизнь в секрете, несмотря на скандальность собственных проектов. Вторая причина – Андреев родом был из Саратова. Последний факт Родион узнал с огромнейшим трудом через цепь знакомых, у которых были свои знакомые, которые, в свою очередь, имели своего человека в ГУВД Москвы.
И третья причина – судебное разбирательство двухлетней давности, начавшееся сразу после окончания проекта «Видео-коннект», которое окончилось штрафом для Андреева. Мамаша одной из участниц настаивала на том, что ее девочка была несовершеннолетней на момент подписания контракта, поэтому Андреев выступил развратителем малолетних и должен был выплатить за честь ее дочери около ста тысяч долларов. Впоследствии выяснилось, что при регистрации паспорта девушки была допущена неточность и фактическая дата ее рождения с реальной не совпадает. Бдительной мамаше удалось это доказать. И выходило, что Андреев совершил уголовно наказуемое деяние, склонив несовершеннолетнюю на путь Интернет-разврата.
Родион посмеялся над изобретательностью родительницы, которая теперь получила сто тысяч долларов и отделывала еще одну квартиру, но с этого иска и началось его расследование. Первым делом он побеседовал с самой девушкой, дабы выяснить фамилии ее товарок по проекту. Фамилия самой девушки была Симонова. Так вот, эта Симонова оказалась двухметрового роста бабищей весом этак в восемьдесят кэгэ. Оставалось гадать, как эту кандидатку в баскетболистки мамаша умудрилась выдать в суде за невинное хрупкое создание, нуждающееся в защите. Однако, несмотря на агрессивный вид, девушка оказалась очень простой и даже наивной в общении. Родиону она рассказала следующую историю:
– Помню на лицо я практически всех, но с фамилиями у меня беда. В смысле, не помню, как кого звали. Да у нас там вообще были погонялы. Я вот была Терминаторшей. Лара Крофт там была, ее, кстати, Лариской на деле и звали. Катька – она на русалку была похожа, блондинка такая, но ничего, красивая.
С трудом приноровившись к замысловатому стилю речи Симоновой, Родион вкратце набрасывал словесные портреты девушек, которые в свое время работали вместе с Заречной.
– Еще Ольга была. Мы с ней даже вроде как сдружились… Так у нее был образ отличницы. Умница такая, в очочках, с двумя косичками. Самый, между прочим, популярный тип, столько посетителей в ее видеокомнате всегда было!.. Больше всех, хотя она была скромница из скромниц.
– Что вы имеете в виду? – уточнил Родион.
Симонова наградила его взглядом воспитательницы детсада, в котором читалась усталость от наивности несмышленышей.
– Господи, ну вы что, разве не знаете, чем в видеохостах девушки занимаются?
– Более или менее имею представление, – ответил Родион. – Хотя…
– Еще скажите, что ни разу не посещали хосты с иностранками, – цинично усмехнулась девушка. – Знаем, слышали! Все мужики строят из себя невинных ангелочков. А как узнаешь, что на деле они тратят по полсотни тысяч долларов в год на одни только порносайты, так сразу все сочувствие пропадает.
– У меня нет таких денег, – немного виновато признался Родион, который на самом деле имел довольно смутное представление о видеохостах. – А если бы и были, то я нашел бы им более достойное применение.
Девушка махнула рукой, как бы говоря: что, мол, не надо вешать ей лапшу на уши. Все мужики одинаковые, и она в этом давно убедилась.
– Ольга была довольно замкнутой, – похмыкав еще немного, продолжила рассказывать она. – Но меня она почему-то выбрала своей подружкой. Наверное, потому, что я очень душевная, да и внешне мы с ней чем-то похожи, она чуть-чуть ниже меня, тоже, как и я, любит Голдберга.