В это время везир, что сидел и слушал, встал и говорит:
— Я выйду ненадолго.
Но падишах пригрозил:
— Не двигайся!
— Этот везир, влюбившись в жену падишаха, — продолжала девушка-батрак, — все ждал подходящего момента, и вот наконец-то он стал ее спутником. Девушка и везир посадили каждый позади себя на коня по мальчику и тронулись в путь. Проехали они сколько-то и сделали остановку. Тут везир говорит: «Эй ты, поди-ка сюда!» и пытается овладеть девушкой. Но она не соглашается и умоляет: «Не совершай предательства по отношению к жене падишаха». А везир говорит: «Раз ты не соглашаешься, я убью твоего сына» — и убивает одного из ее сыновей. Девушка стала кричать и биться. Тогда везир убил и второго ее сына. Потом везир сказал: «Если ты и теперь меня не послушаешься, я и тебя убью». Тогда девушка сказала: «Ладно, я согласна, но сначала ты пойди и принеси ведро воды вон из того колодца». Везир взял ведро и пошел за водой, а девушка вскочила верхом на коня, другого схватила за повод и унеслась прочь. Вот скачет девушка и приезжает в стан пастуха. Отдала она пастуху одного коня, взяла у него старую, рваную одежду, надела ее, пришла в город к своему отцу и стала у него батрачить. Однажды приехали в этот город те самые падишах и везир и остановились у купца в гостях. Пришел к ним побеседовать и тот самый мулла, а девушка-батрак, точь-в-точь, как я, сидела и подкладывала дрова под котел. Они велели ей рассказать сказку. Вот девушка и рассказала им свою сказку.
Закончив свой рассказ, девушка достала из-за пазухи окровавленные одежды своих детей и бросила их своему мужу. Тут наступило смятение. Отец девушки вскочил, схватил муллу за горло и убил его, а падишах тотчас схватил за горло везира и тоже убил его.
Отец с дочерью и муж с женой обрели друг друга, возликовали и задали пир.
56. Аязхан
В старые времена жил один падишах, и не было ему равных в справедливости. Однажды сидел падишах, размышляя и спрашивая себя: «Интересно бы знать, кто хуже всех из людей и животных?» И вот что он придумал: «Худший из людей — это падишах, худший из скота — это мул, а худшая из птиц — сорока». Собрал падишах своих подданных и сказал:
— Есть у меня три вопроса. Кто на них ответит, того я сделаю своим везиром.
— Говори, говори, — зашумела толпа.
И падишах сказал:
— Пусть мне ответят в течение девяти дней, кто хуже всех среди людей, среди скота и среди птиц.
Тогда вышли из толпы три человека и сказали:
— Падишах, если дозволишь, мы попытаемся…
— Хорошо, — отвечал падишах, — позволяю, ищите ответ.
И три человека отправились в путь, чтобы разгадать загадку падишаха. Вот идут они, и встретился им по дороге верблюд, больной оспой.
— Ну, — сказали они, — хуже этой скотины ничего нет. Нам его послал аллах, давайте поймаем его! — и, поймав верблюда, повели его с собой.
Идут они дальше, а навстречу им — рыжий безбородый человек.
— Ну, — сказали они, — хуже этого человека и быть не может. Нам его послал аллах! — и взяли этого человека с собой.
Идут дальше, а навстречу им — ворона с перебитым крылом.
— Хуже этой птицы не бывает! — сказали они. — Теперь все три загадки падишаха разгаданы, — и, взяв с собой ворону, отправились назад.
Когда они возвращались, попался им на пути колодец. Присели они у колодца, и подошел к ним пастух.
— Счастья да удачи вам! — поздоровался с ними пастух и спросил: — Что вы тут делаете?
Тогда трое людей рассказали пастуху, в чем дело, и добавили:
— Вот мы и нашли тех, хуже которых не бывает ни среди людей, ни среди скота, ни среди птиц.
В это время к колодцу на водопой подошли овцы.
— Хорошо, — сказал пастух, — раз вы люди падишаха, посидите, я зарежу барана и угощу вас.
Пастух зарезал барана и приготовил еду. Накормив и напоив их чаем, пастух сказал:
— Те, кого вы с собой ведете, совсем не то, что требуется падишаху. Отпустите их, и я укажу вам существа, которые загадал падишах, но не называйте ему мое имя.
— Хорошо, мы не назовем твое имя. Скажи нам только разгадку!
И пастух сказал:
— Если вы скажете падишаху, что худший из людей — это падишах, худшее из скота — это мул, а худшая из птиц — сорока, он будет вами очень доволен.
Трое людей обрадовались и, не спросив пастуха, почему названные им существа самые плохие, отправились к падишаху. Еще издали они стали кричать:
— Падишах, мы разгадали твои загадки!
— Хорошо, — ответил падишах и спросил: — Скажите тогда, кто худший из людей?
И они сказали:
— О падишах, худший из людей — это падишах.
Когда же падишах попросил их объяснить почему, они ничего не могли сказать. Падишах вновь спросил:
— Ну ладно, а кто худший из животных?
— Худший из животных — мул, — ответили они.
Падишах опять спросил почему, но они и на это не могли ответить. И снова падишах спросил:
— Ну а какая птица хуже всех?
— О падишах, худшая из птиц — сорока.
Падишах снова спросил почему, но они опять не могли назвать причину. «Эге, — подумал падишах, — они знают ответы на мои загадки, но объяснить их не могут. Ясно, что их научил какой-то умный человек. Попробую-ка я узнать, кто он».
— Скажите, джигиты, кто вас этому научил? — спросил падишах.
— О падишах, мы догадались сами!
— Нет, — сказал падишах. — Вас кто-то научил. Приведите того, кто вас научил, — И он приставил к ним ясаула. И вот те трое пошли к пастуху.
— Тебя зовет падишах, — сказали они и хотели увести пастуха с собой. Но пастух им сказал:
— Постойте-ка, приятели, я же пастух. Не могу же я бросить чужую скотину. Пойдем отведем скотину ее хозяину, потом и отправимся к падишаху.
Так сначала они пригнали скотину ее хозяину, а потом отправились к падишаху.
— Ну, джигит, как тебя зовут и чем ты занимаешься? — спросил падишах.
— Меня зовут Аяз, — ответил пастух, — а занятие мое — пасти скот.
— Это ты, Аязхан, открыл им, что худший из людей — это падишах, худший из скота — мул, а худшая из птиц — сорока? — спросил падишах.
— Да, — ответил Аяз, — но только я просил, чтобы они не называли мое имя.
— В этом беды нет, — сказал падишах, — но ты объясни, почему названные тобой существа самые плохие.
И Аяз ответил:
— Падишах хуже всех потому, что его богатство налогом не облагается и податей он не платит. Он пользуется силой всех людей, но никому ничего не дает. Вот почему падишах самый плохой человек. Худшее из животных — мул, потому что он навсегда проклятая скотина: от него никогда не бывает приплода. А худшая из птиц — сорока, потому что эта тварь кладет яйца через рот.
Так ясно и понятно ответил Аяз на вопросы падишаха.
— Аязхан, все, что ты сказал, верно, — проговорил падишах и добавил: — Снимай свои чарыки!
Падишах одел Аяза в красивые одежды и сделал его своим везиром.
Аязхан взял свои чарыки и повесил в изголовье так, чтобы всегда видеть их, когда встает. Бывало, что разгневается Аязхан из-за чего-нибудь, но вдруг взглянет на свои чарыки и скажет себе: «Эй, Аязхан, погляди-ка на свои чарыки![85] Еще вчера ты был пастухом, а сегодня задираешь нос к небу, оттого что стал везиром!»
У Аязхана было три сына. Подросли они и выучились. В один из дней падишах умер, и вместо него падишахом сделали Аязхана. Долгое время справедливо правил Аязхан, но наконец совсем состарился. Призвал к себе Аязхан сыновей и сказал им:
— Дети, я стал совсем стар. Возьмите у меня денег, сколько вам нужно, и поживите в других городах. А когда я умру, кого-нибудь из вас, может быть, сделают падишахом, если это будет угодно богу. Народ это сам решит.
Выслушали сыновья Аязхана отцовское наставление, взяли необходимые им деньги и, попрощавшись, отправились в путь, чтобы поселиться в другом городе.
Шли они по дороге и вдруг увидели верблюжий след.
Тогда старший брат сказал:
— Это верблюд — самец.
Средний брат сказал:
— Если это верблюд-самец, то у него обрублен хвост.
А младший брат добавил:
— Если это верблюд-самец и у него обрублен хвост, то, видно, он слеп на один глаз.
Идут они дальше и видят на дороге след человека. Старший брат и говорит:
— Это след женщины.
Тогда средний брат говорит:
— Если это след женщины, то она бежала.
А младший брат замечает:
— Если это женщина, которая к тому же еще и бежала, то она, видно, беременна.
Пошли они дальше, а навстречу им всадник. Поздоровались они, а тот спрашивает:
— Эй, приятели, не видали ли вы верблюда?
Тогда старший брат сказал:
— Нет, не видали. А случайно не самец ли этот верблюд?
— Самец, — ответил всадник.
Тогда средний брат спросил:
— Приятель, а не бесхвостый ли это верблюд?
— Да, — ответил всадник.
Тогда спросил младший брат:
— Друг, а не слеп ли этот верблюд на один глаз?
— Верно, — сказал всадник. — Вы назвали все приметы коего верблюда, а говорите, что не видали его. Наверняка вы знаете, где мой верблюд, и я получу его с вас!
И всадник отправился следом за сыновьями Аязхана, требуя своего верблюда.
Шли они, шли, а навстречу им — двое людей. Поздоровались они, и те спрашивают:
— Эй, не видали ли вы по пути человека?
— Нет, не видали. А не женщина ли это была?
— Верно, женщина!
— И она бежала?
— Верно, бежала!
— А не была ли она беременной?
— Да, была!
Тогда те двое людей сказали:
— Вы назвали все приметы человека, которого мы ищем, а говорите, что не видали его. Мы потребуем с вас то, что ищем!
И эти люди тоже отправились следом за сыновьями Аязхана. Через некоторое время пришли братья в один город, устроились на постоялом дворе и стали там жить. Тогда те люди, что предъявляли юношам требования, клевеща на них, пожаловались падишаху. И падишах послал за тремя братьями ясаула. Когда братья пришли к падишаху, тот сначала расспросил их о здоровье, а потом стал слушать человека, потерявшего верблюда.