Но что, если Джеральдина была права? Что, если ее дочь уже увезли, далеко-далеко?
– Поедем на моей машине, – сказал Эллис, сгребая в охапку женские пальто и свою куртку.
Глава 41
По дороге в Джерси Эллис взвесил все варианты и вероятные издержки. Если Миллстоуны успели увезти куда-то Руби, шансы отыскать ее снова равнялись нулю. Миллстоуны могли взять новые имена, купить новый дом, зажить новой жизнью. Для этого им нужны были лишь деньги и связи. А и того, и другого у них имелось в избытке. Но, обидев Макса Тревино, пара рисковала рано или поздно лишиться любой помощи и поддержки.
– Свет горит, – провозгласила встревоженно Джеральдина с заднего сиденья.
Они только успели остановиться перед домом, но это была правда. Свет горел на всех этажах. И это не было бы странным, если бы не предрассветная пора.
Келвин, сидевший на коленях у матери, как котенок, вытянул шею. Чтобы взглянуть самому.
– Возможно, они встали так рано, чтобы собрать вещи Руби и приготовиться к встрече с вами, – предположила Лили, постаравшись скрыть собственную неуверенность в голосе.
Эллис тоже попытался говорить естественным тоном:
– Почему бы вам всем не остаться в машине? Я пойду первым и выясню, как обстоят дела.
Избегая возражений, он направился прямиком к дому – заглянуть в окно. Дождь взял паузу, и сделать это сейчас было уже проще. Только Эллис поднялся на ступеньки, как увидел фигуру, вошедшую в гостиную. Эллис пригнулся, чтобы его не заметили.
Сначала прозвучал один голос, потом другой. Стеклянные панели приглушали разговор, но его напряженность была очевидной. Эллис начал медленно приподниматься.
Уже одетая к новому дню, Сильвия собирала фотографии в рамках с каминной полки. Альфред, похоже, умолял ее о чем-то; его высокий лоб пылал. Он все еще оставался в пижаме из клетчатых брюк и рубашки, застегнутой на все пуговицы, но с перекошенным воротником.
Эллис возблагодарил Бога, что супруги еще никуда не уехали.
Но тут Альфред схватил Сильвию за локти и заставил повернуться к нему лицом. Она попыталась вырваться, и рамки выпали из ее рук. Ударившись о мраморный пол, стекла разбились вдребезги.
– Как ты посмел? – запричитала Сильвия. Оттолкнув мужа, она опустилась на колени и стала подбирать фотографии. Ее пальцы то и дело натыкались на острое стекло; капли крови падали на снимки. Сильвия попыталась вытереть их, но сделала только хуже. Гортанный всхлип разразился потоком слез.
Альфред присел рядом с женой, беспомощно державшей в руке испорченное фото. Он привлек ее к себе, и Сильвия поддалась; снимок снова упал на пол. Альфред погладил жену по спине и что-то нашептал ей на ухо. На какой-то миг Эллис почувствовал себя неловко из-за подглядывания за чужой жизнью. Он уже хотел отступить, но тут Сильвия, резко оттолкнув мужа, поднялась на ноги и наклонилась к окну.
Эллис присел. С такого расстояния, да еще в темноте, он не мог разглядеть ни Лили, ни Джеральдину в машине. Но он ощущал на себе их взгляды, следившие за каждым его движением, гадавшие, ожидавшие, вопрошавшие.
– Виктория! – донесся до его ушей крик Сильвии, настолько громкий, что даже панели не стали ему преградой. – Виктория, иди сюда сейчас же! Нам пора ехать!
«О, боже!»
Сидеть сложа руки и ждать было уже невозможно! На розыски Макса тоже ушло бы время. Нет, так рисковать Эллис не мог! Нельзя позволить Сильвии увезти Руби! Сделка отменялась.
Эллис подошел к входной двери и стукнул в нее кулаком. Раз, другой.
Дверь распахнулась. Лицо Альфреда просияло облегчением, но тут же помрачнело снова – он узнал Эллиса.
– Что вы тут делаете? Вам еще рано здесь находиться.
Как же, рано!
– Где Руби?
– Альфред! – крикнула Сильвия. – Кто это? Кто там пришел?
Альфред ей не ответил.
– Вы должны ждать на улице, – сказал он Эллису. – Уходите! Немедленно!
Он уже начал закрывать дверь, когда Эллис рванулся вперед и подставил свою ногу.
Скользнув глазами по каплям крови от рамок, запятнавшим все руки и пижаму Альфреда, он холодно процедил ему:
– Я уйду отсюда только с девочкой.
В дверях вдруг появилась Сильвия. Ее взгляд срикошетил с Альфреда на Эллиса и снова обратился на мужа:
– Ты ему позвонил? Ты сказал ему приехать раньше?
– Дорогая, нет! Не глупи. Я подумал, что приехал твой брат.
Сильвия покачала головой и попятилась назад; мысль о предательстве мужа исказила ей лицо. Ситуация становилась все неопределенней.
Эллис сделал шаг к Сильвии:
– Миссис Миллстоун, давайте просто сядем и поговорим. Мы ведь можем это сделать? – Ему нужно было, чтобы все успокоились. Ради Руби.
Но Альфред поднял руку, удерживая Эллиса на месте – сигнал-просьба предоставить ему все уладить.
– Сильвия, пожалуйста, не усложняй все еще больше. Мы и вдвоем разберемся.
– Вы вдвоем? – Слова Сильвии словно вобрали всю желчь на ее языке. Она уставилась на мужа так, словно на нее вдруг снизошло озарение. – Вот, значит, в чем дело? Вот, чего ты все это время хотел! Ты хотел избавиться от Виктории!
Теперь уже Альфред уставился на нее, потрясенный.
– Сильвия, но это же абсурд! Как тебе такое в голову взбрело? Ты не сознаешь, что говоришь…
– Ты велел мне вся взять на себя! Сказать, что это я была за рулем, потому что ты выпил слишком много бренди. Но все было не так. – Голос Сильвии стал ледяным. – Это ты! Ты все спланировал!
– Что??? Нет! Это был несчастный случай! – Альфред вконец разволновался; эмоции почти душили его голос. – Дорога была скользкой… Ты и сама это знаешь! Ты же была в машине! Я никогда не желал вреда нашей девочке… Я… я любил ее…
Эллиса эта перепалка только укрепила во мнении: дети Диллардов всегда оставались чужими в этой семье. Он поискал глазами Руби, готовый ворваться в дом. Только бы ее найти!
– Клэр! – внезапно выкрикнула Сильвия в сторону лестницы: – Клэр!!!
– Дорогая, послушай меня, – двинулся к жене Альфред; та бросилась от него к лестнице – как дикий зверь, пытающийся избежать ловушки.
На верхней ступеньке появилась домработница; руки прижаты в груди над фартуком:
– Мэм?
– Где Виктория? Я же велела тебе привести ее сюда!
– Она собирает свои вещи. Они… не совсем готовы, – ответила Клэр, потупив глаза. Но не из одной скромности. Эллис увидел в этом другое: желание затормозить ход событий. Должно быть, Руби пряталась в каком-нибудь углу. Или в туалете.
А вдруг она попробует выскользнуть из дома через заднюю дверь и будет блуждать по городу, одна, в темноте?
– Приведи ее сюда сейчас же, или я сама пойду и заберу ее! – скомандовала Сильвия, побудив Эллиса вмешаться.
– Клэр, задержите девочку там, где она находится.
Эллис уже приготовился сам взбежать наверх по лестнице, надеясь, что ему удастся удержать Сильвию. Как вдруг маленькое, взбудораженное личико выглянуло из-за платья домработницы.
Руби!
– А, Виктория! Вот ты где! – воскликнула Сильвия и вздохнула с улыбкой. Какая быстрая смена настроения! Показательная и тревожная! – Иди ко мне, моя миленькая. Мы возвращаемся в Калифорнию, в наш настоящий дом.
Рука Клэр, стоявшей на страже, заметно напряглась на плечике Руби.
– Виктория, – Сильвия переборола прилив разочарования, – будь хорошей девочкой, послушайся свою маму.
– Руби, все хорошо, – снова встрял Эллис. – Я приехал, чтобы увезти тебя из этого места.
Один миг, и Руби вышла из-за прикрытия. На ней было только матросское платьице; ноги босые, волосы спутанны после сна. Девочка начала медленно спускаться вниз; ее удивление нарастало с каждым шагом; на середине лестницы ее личико озарилось радостью, и она стремглав полетела вниз.
Сильвия подскочила к ней:
– Моя дорогая девочка!
Но Руби пронеслась мимо нее.
– Мама! – вскрикнула она и бросилась в объятия Джеральдины, вдруг оказавшейся на пороге. Келвин тоже кинулся к ним, следом – Лили.
Руки Сильвии при виде этой сцены обмякли. Словно разом лишившись всех сил, она опустилась на нижнюю ступень лестницы и сжалась в комок.
– Келвин, дорогой! – попыталась Лили увести мальчика. – Нам лучше обождать на улице.
Лили бросила на Эллиса взгляд – извинение и обещание присмотреть за Келвином. Но предусмотреть действия его матери было невозможно.
А чего они ожидали?
Джеральдина схватила детей за руки и повернулась к Альфреду.
– Я вернула себе обоих детей и обоих увезу с собой!
Это заявление не было ни мстительным, ни укорительным. Оно было совершенно спокойным, как и озвучившая его мать, ощущавшая за собой правоту.
Альфред совершенно растерялся. Только рокот проехавшей мимо машины нарушил тишину, когда он кивнул.
Клэр уже подошла к Джеральдине. Она передала ей девичье пальтишко и пару бисквитов «Мэри Джейн»:
– Это для дочки, – сказала Клэр. С грустной улыбкой она нагнулась к Руби и нежно погладила пальцем ее носик:
– Ты же будешь слушаться свою маму, да?
Глаза Руби заискрились согласием.
Клэр обернулась к Келвину, приоткрыла рот, но… слова замерли на ее губах, а лицо скривилось в муках раскаяния. Но мальчик только тихо проронил, прижавшись к боку матери:
– До свиданья, мисс Клэр.
Губы девушки задрожали, глаза увлажнились:
– До свиданья, милый.
Как отреагирует Альфред на «сделку без одобрения», Эллис не знал. И задерживаться, чтобы это выяснить, не собирался.
– Пора ехать, – сказал он.
Лили бросила на Клэр благодарный взгляд и стала подталкивать Диллардов к выходу – подальше от воспоминаний, которые однажды должны были стать для каждого из них забытым дурным сном.
– Нет, Сильвия, нет! – заорал Альфред, заставив Эллиса обернуться.
Его взгляд скользнул по лестнице, теперь совершенно пустой, и нашел Сильвию на другом конце гостиной, у входа в столовую. Обеими руками она сжимала револьвер. Нацеленный в Джеральдину, он дрожал в ее трясущихся пальцах.