– Это невежливо, механик, вас спрашивают, – напомнил командир.
– Да это же знают все, – пробормотал Кузьма. – И вот они знают, – кивнул он на командира с Саней. – Земля будто бы плоская и держится на трех слонах…
– Тогда уж мамонтах, – поправила Марина.
– А те стоят на чудо-юдо-рыбе, – с облегчением закончил Кузьма и вытер со лба холодный нот, выступивший от резкого охлаждения.
– Это похоже на правду! – воскликнул вождь. – Значит, невеста отходит к Невероятному Человеку. По старшинству. – И он подтолкнул Марину к Кузьме.
Поняв, в чем дело, Кузьма захохотал. Даже командир впервые видел его хохочущим. Внутри Кузьмы катались сотни гаек – такое было впечатление. Его суставы скрипели, словно десятки ворот на ветру.
– Осторожней, механик, не рассыпьтесь! – предупредил встревоженный командир.
– Извините, – смутился Кузьма, приходя в себя. – До того уж было смешно… И кроме того, я верен своей стиральной машине. В общем, я дарую Марине свободу!
– Тьфу, даже обидно терпеть поражение от робота, – сказал Барбар. – Впрочем… впрочем, не торопись, вождь, я еще не проиграл. Огонь-то в моей власти. Вот возьму да поморожу тебя и все племя. Тогда как?
– Я и забыл, увлекся, – понурился вождь. Но тут в тишине раздался ликующий возглас:
– Он создал Огонь! Я сам видел, он создал Огонь!
На середину круга выскочил Петенькин двойник и, приплясывая, истошно кричал, указывая на всеми забытого ученого:
– Он создал Огонь! Теперь у него пылает Огонь!
Первобытные люди сгрудились перед Петенькой. Тот сидел на земле уставший и счастливый. Перед ним по охапке мха, точно гусеница, ползало веселенькое пламя.
– Отныне у вас будет собственный огонь, – сообщил Петенька первобытным людям.
– Да, да, это натуральный Огонь, – зашептали между собой первобытные люди.
А вождь нагнулся и, послюнявив палец, пощупал пламя.
– Горит, – подтвердил вождь, облизывая палец. – Как же нам быть, соплеменники? Сейчас перед нами уже два Создателя Огня и трое божеств в общей сложности.
– Мне ничего не надо от вас. Дарю свой способ безвозмездно. Теперь вы сможете сами создавать огонь, – сказал Петенька благородно.
– Это слова настоящего путешественника, – заметил командир, – который помогает только бескорыстно.
– Он готов подарить свой так называемый способ, потому что у него нет выбора. Ему не под силу соперничать с истинным Создателем Огня. Он сидел над жалкой искрой полдня, а я это делаю мгновенно, ха-ха! – И Барбар чиркнул спичкой о коробок. – Смотрите! – крикнул Барбар, входя в азарт; он зажег вторую спичку и подбросил ее вверх. – Смотрите! Ха-ха! А вот еще одна! И еще! Ха-ха! Ха-ха! Фейерверк!
Наконец он угомонился и захлопнул коробок, победно посматривая на своего соперника.
– Да, – произнес вождь и побрел на сторону Барбара, почесывая затылок.
– Будьте любезны, Барбар, зажгите еще одну спичку. Если вас не затруднит, конечно, – спокойно попросил командир.
– Истинному Создателю Огня это ничего не стоит. Я не какой-то жестяной проходимец, – усмехнулся Барбар и открыл коробок.
Он полез в коробок, потом заглянул в него, и на его лице появилось беспокойство. Тогда Барбар высыпал содержимое коробка на землю и, опустившись на четвереньки, принялся ползать среди обгоревших спичек. За ним следили во все глаза.
– Опять сорвалось! Ну что ты скажешь! – И Барбар ударил в сердцах кулаком по земле, затем улегся на живот и затих.
– Мой способ примитивен, но гораздо надежней, пока у вас нет спичечной промышленности, – пояснил Петенька, поднявшись и отряхивая брюки.
– Да, огонь все-таки здесь, – произнес вождь и побрел на сторону Петеньки, опять почесывая затылок.
– Поздравляю, – просто сказал командир Петеньке. – Вы сделали величайшее в истории открытие. Теперь нам известно, кто первым на земле добыл огонь с помощью трения. Оказывается, вы, штурман!
– Что вы! Я только вспомнил, как это уже делали в каменном веке, – скромно откликнулся молодой ученый, не желая носить чужие лавры.
– Чудак, вот ты и научился у самого себя. Ты же и добыл первым огонь в каменном веке, – напомнил юнга.
– А что мы будем делать с этим самозванцем? – вмешался вождь. – Он тут нас поучал только плохому. Первым сказал: «Мое». Может, отшлепать его по одному месту?
– Не надо меня наказывать, – предупредил Барбар, подняв голову. – Это сломит меня психически, и я уже никогда не стану хорошим человеком. Во всяком случае, вы должны продолжать в меня верить и надеяться на мое исправление. Или ваша вера тю-тю? – спросил он обиженно.
– Мы верим в вас, Барбар, – сказал командир мужественно. – А теперь ступайте и переоденьтесь, как подобает лихому матросу.
– Ура! – заорал Барбар, вскочил, оттолкнувшись от земли, будто резиновый, и вприпрыжку побежал к себе в пещеру.
– Командир, я хочу научиться выдержке, такой, как у вас! Что для этого нужно? – спросил Саня.
– Моментальная сообразительность, – сказал великий астронавт. – В данном случае я быстро сообразил, что, случись с нами беда сейчас, мы бы не родились потом, в свое время. А значит, нужно спокойно ждать избавления. Только и всего-то!
Когда стемнело, племя разожгло большой костер и вместе с гостями расселось вокруг огня. Саня и Марина затягивали туристские песни, первобытные люди, застенчиво улыбаясь и подталкивая друг дружку, подтягивали, а Барбар изображал на щеках целый оркестр.
– «Концентрат перловый лопай…» – заливались Саня и Марина, а первобытные люди подпевали вполголоса, произнося наугад непонятные слова.
Только Петенька стеснялся своего голоса и едва шевелил губами.
Кот Мяука лежал возле самого костра, а великий астронавт вместе с Кузьмой устроился среди старейшин и потчевал их своими приключениями.
– Вот он, истинный фольклор, – приговаривали старейшины и переглядывались значительно.
На лицах людей и на стальных пластинах Кузьмы поигрывало алое пламя. И всем было тепло и уютно.
– Славные вы ребята. Ей-Богу, брошу я свою подлую профессию и стану творить сплошное добро, – говорил Барбар, обнимая Саню и Петеньку за плечи.
– Мы с тобой еще в Мурманск пойдем. Пешочком. Только вернемся на Землю. Палатку, рюкзак – и потопаем, – ответил Саня. – Пойдешь? Говори: пойдешь?
– Спрашиваешь!
– Тогда запиши телефон, – предложил Саня и подумал про себя: «Ах да, блямбимбомбам! Не забыть бы и узнать у Барбара кое-что по поводу этого блямбимбомбама».
Барбар вытащил уголек и на куске бересты вывел номер телефона.
– И вообще, ребята, ну, если кто окажется в наших краях, мало ли что бывает… В общем, тогда звоните, – предложил Саня первобытным.
Потом из темноты стали появляться люди из соседних племен. Они выходили из мрака, привлеченные весельем, и спрашивали шепотом, присаживаясь с краешку у костра:
– Кто это? – и кивали в сторону наших путешественников.
– Да тут одни волшебники, – отвечали им тоже шепотом.
– Ясно, – говорили пришедшие и начинали подпевать, подлаживаясь под незнакомую мелодию.
Им тоже становилось тепло и радостно. И только один пришедший парень повел себя странно; он долго и пристально всматривался в Саню сквозь языки костра, а затем вскочил и ни с того ни с сего завопил:
– Он похитил мое единственное лицо! Он подбежал к Сане, и всем почудилось, будто это близнецы.
– Успокойся, твое лицо на месте, – остановил вождь разбушевавшегося парня.
– Но, признаться, мы заметили тоже: кое-кто из племени очень похож на вас, Создатели Огня. И это нас удивляет. Может, мы братья и сестры?
– Мы ваши потомки, – пояснил командир. – Ваши прапраправнуки, и Марина столько же раз «пра»… внучка.
– Нам это не постичь, – признался вождь. – Но пусть будет так. На то вы опять-таки и Создатели Огня. А мы уж тут останемся заинтригованные.
Когда веселье закончилось, гостей отвели на ночлег в самую просторную пещеру, куда уже были снесены самые мягкие шкуры Экипаж «Искателя» еле держался на ногах после бурного дня. Даже Кузьма решил сделать передышку, дав отдохнуть своим батареям.
– Командир, я вспомнил, зачем пришел в это стойбище, – произнес Кузьма, прежде чем отключить батареи. – Я хотел им сообщить, что нехорошо брать в плен других людей. Может, пойти и сказать сейчас, командир?
– Незачем, Кузьма– Теперь мы здесь дорогие гости. В общем, мы у своих вроде бы родственников. Ты и так постарался сегодня на славу.
И темнота скрыла от посторонних глаз растроганную улыбку великого астронавта.
– Кузьма, откуда вы узнали про все это – ну, то, что мы оказались в плену? – спросил Петенька, уже вяло борясь на своем ложе с надвигающимся сном.
– Мяука сообщил! Вы сами знаете: животные всегда предчувствуют. Вот Мяука почувствовал неладное и сказал мне: так, мол, и так, Кузьма, предчувствую что-то неладное. Мы с ним в последнее время очень подружились, – сказал механик радостно, и в подтверждение его слов зеленые глаза кота переместились в тот угол, откуда шел голос Кузьмы.
Последним угомонился Саня. Он еще некоторое время стоял снаружи с загулявшими парнями, обмениваясь адресами. Потом, прежде чем войти в пещеру, Саня окинул прощальным взглядом ночной пейзаж, и ему почудилось, будто бы по белому от лунного света берегу пробежали, пригнувшись, три темных шарика на неимоверно длинных, негнущихся ногах.
«Поди ты, еще не прилег, а уже начинается сон», – подумал Саня, тараща глаза сквозь слипающиеся веки.
Ввалившись в пещеру, он нащупал свою постель и рухнул, разметав руки и ноги. «В самом деле, что же такое блямбимбомбам, в конце-то концов, и зачем понадобилось Барбару зарывать его?» – подумал он напоследок и погрузился в крепкий сон.
Глава XVI,в которой судьба надолго разлучает героев
Ранним утром внутри Кузьмы громко прозвонил будильник и включил батарейки. Механик «Искателя» поднялся по-стариковски первым. Постепенно нагреваясь, потрескивали спирали его металлического организма. В розовой утренней тиши похрустывали застоявшиеся за ночь суставы. Кузьма протер свои запотевшие линзы на утренней росе, поправил фокус, – линзы были старенькие, и зрение Кузьмы частенько пошаливало. Отрегулировав зрение, Кузьма тотчас обнаружил две пустые постели и недосчитался среди спящих Марины, кота и Барбара.