– Посмотрим, посмотрим, что вы нам тут написали… – пробормотал астронавт, разглядывая лист и так и этак. – Но помилуйте, здесь же ничего нет! Здесь белым-бело!
– Совершенно верно, – торопливо сказал Петенька. – Так и должно быть. Потому что нас устроит любая траектория. Словом, куда глаза поглядят. Ведь никто не знает, где Она, Самая Совершенная во времени и пространстве, – закончил он убитым голосом.
– Ну, ну, штурман, – подбодрил командир, потрепав Петеньку по плечу.
Тем временем Саня слез с лестницы и отошел в сторону, любуясь своим художеством.
– Здорово, правда? Это название я придумал сам, – оповестил он командира.
– Недурно придумано, юнга, – согласился Аскольд Витальевич. – Видно, вы прирожденный путешественник.
– Ах, разве имеет значение, как называется твой корабль? Лучше бы поскорей в дорогу! – нетерпеливо воскликнул Петенька.
– Вы не правы, штурман, – возразил командир. – На корабле, название которого придумано кое-как, у вас ничего не выйдет. Поверьте моему опыту!
– Если есть уже удачное название, что же мы тогда копаемся? – закричал нетерпеливый штурман.
– Еще не все в сборе, – спокойно заметил командир.
Тут же из-за развалин пакгауза долетело металлическое бряцание, и на пустыре появился Кузьма с узелком, из которого торчало горлышко масленки.
– Прошу знакомиться. Наш штурман. – И командир указал на Петеньку. – Это наш юнга, прошу любить и жаловать. – Командир кивнул в сторону Сани. – А это наш новый механик. – И командир положил ладонь на стальное плечо Кузьмы.
– Здравствуйте, штурман. Здравствуйте, юнга, – сказал Кузьма застенчиво.
– Что уж там, зовите нас просто Петей и Саней, – предложил смущенно Саня.
– Да удобно ли? Вы как-никак материя органическая, а я всего лишь вспомогательный механизм, – еще более смутился Кузьма.
– Ничего подобного! Вы наш боевой товарищ, вот что! – возразил Саня.
– И вдобавок старше по возрасту. Поэтому зовите нас просто по имени, – горячо добавил Петя.
– Спасибо, ребята, – растрогался Кузьма и украдкой смахнул каплю масла со своих линз, заменяющих глаза.
Командир тоже было расчувствовался, но быстро переборол себя и приказал занять места. Наши путешественники молниеносно заполнили корабль и приготовились к запуску, который должен был произвести сам конструктор.
Читатель помнит, конечно, что в это время конструктор Эдик сидел у края ямы и задумчиво поигрывал отверткой. Он увлекся очередной идеей и забыл, что его отважные приятели собрались в путешествие, где их, несомненно, уже с первой минуты караулят нескончаемые опасности, и даже не обратил внимания, когда сквозь стены звездолета послышался далекий голос великого астронавта:
– Конструктор! Пуск!
Подождав немного, Аскольд Витальевич приоткрыл иллюминатор.
– Конструктор, нам пора! – напомнил командир, высовываясь наружу.
Эдик поднял голову, взглянул на звездолет будто впервые.
– А не разобрать ли нам эту штуку? – сказал Эдик заинтересованно.
– Поздно! Мы улетаем! – пояснил командир хладнокровно и скрылся внутри корабля.
А Эдик достал из кармана спички и начал нехотя подниматься на ноги.
– Итак, пуск! – повторил великий астронавт, усаживаясь за пульт.
– Командир, мы забыли захлопнуть люк! Он открыт прямо настежь! – раздался голос механика.
– Спокойно! Без паники! На старте случается еще и не такое. Юнга, закройте люк! – приказал Аскольд Витальевич и помял пальцы, прежде чем положить их на клавиши пульта.
– Позвольте мне закрыть! Мне хочется собственными руками! – взмолился Петенька, совсем теряя терпение и суетясь.
Юнге не терпелось самому поскорее взяться за свои обязанности, но в то же время он очень хотел удружить приятелю.
– Командир, если вы разрешите ему, я, так и быть, не обижусь, – сказал добрый Саня самоотверженно.
Великий астронавт нахмурился и произнес:
– На первый раз разрешаю. Но учтите на будущее: все обязанности мы поделили поровну, так, чтобы никому не было обидно, и никто не имеет права покушаться на долю товарища.
Штурман твердо пообещал, что вот он сейчас закроет люк и впредь покушаться на долю своего товарища не будет.
Он взялся за дверную скобу люка и тут увидел черно-белого пушистого кота, несущегося через пустырь. Кот прыгал по кочкам, точно резиновый, высоко подбрасывая зад. За ним бежала девушка в спортивных брючках и кедах. Темные волосы стлались за ней, точно крыло.
– Мяука! Мяука! Ко мне! – взывала девушка. – Мяука! Мясо! Мясо! Кому мясо?..
Петенька замешкался, кот перелетел через яму, запрыгал по ступенькам и, прижимаясь животом к полу, прошмыгнул между его ног в звездолет.
– Отдайте Мяуку сейчас же! – потребовала девушка.
– А мы его не брали, он сам, – начал оправдываться Петенька, теряясь и без причины поправляя очки.
– Ах так! Ну, тогда я возьму сама, – заявила девушка и решительно поднялась по ступенькам.
– Сюда, понимаете, нельзя. Вход посторонним, наверное, воспрещен, – предупредил Петенька несмело.
– А ну пропустите, пожалуйста, я уж не такая посторонняя, как вам кажется, – сказала девушка.
И Петенька совсем оробел, посторонился и пропустил девушку.
– Мяука, где ты? Иди ко мне, мой маленький, дам мяса… – сказала девушка льстиво.
Кот уютно лежал под табуретом командира и посматривал оттуда зелеными глазами, полными безразличия, будто все это относилось не к нему, будто он здесь лежал уже целую вечность.
– Мой дядя… то есть наш командир, будет очень недоволен, – пожаловался Петенька, ступая за девушкой. – Кис, кис… – позвал Петенька; он стал на четвереньки, надеясь таким манером наладить контакты с котом.
– По-русски он знает только слово «мясо». Поговорите с ним по-марсиански. Дело в том, что я давно готовлю его к космическим полетам. С самого детства, – пояснила девушка и тоже опустилась на четвереньки.
– Командир! На борту женщина! – возвестил добросовестный Кузьма.
– Конструктор, задержите старт! – скомандовал великий астронавт, мигом разобравшись в си-туации.
Но задумчивый Эдик уже чиркнул спичкой и, размышляя о чем-то своем, поднес ее к газовой горелке, приделанной к днищу корабля.
В горелке загудело синее пламя, звездолет оторвался от земли и, быстро набирая скорость, полетел в небо. Поднявшийся ветер хлопнул люком, и тот закрылся на английский замок. В этот же самый момент конструктор Эдик схватился за голову и закричал:
– Постойте! Я забыл…
Но стремительный звездолет уже унес наших героев к облакам, и то, что вспомнил Эдик в последнюю минуту, осталось для них тайной. И не знали они, что, как и в прошлый раз, из-за угла за «Искателем» следил все тот же смуглый незнакомец.
– Ну. видимо, и мне пора браться за дело, – пробормотал он с усмешкой, что принято называть дьявольской.
Но тут его шлепнули по мягкому месту и сказали: «Ата-та-та!» Незнакомец живо обернулся и увидел крепкого румяного старика с белой бородой и голубыми лукавыми глазами, одетого в длинную, по колено, чистую рубаху и в новеньких лаптях. На груди у необычного старика висел лоток.
– Продавец приключений! – воскликнул незнакомец озадаченно.
– Ба, да никак старый знакомый! – произнес в свою очередь старик.
– Нельзя ли потише? – попросил незнакомец, перейдя на шепот, и кивнул в сторону Эдика.
– Значит, прибавилось работенки? – спросил Продавец и. закинув голову, посмотрел из-под ладони на удаляющийся звездолет.
– Работенки-то? Прибавилось работенки, теперь только поспевай, – ответил незнакомец загадочно и потер руки, видимо предвкушая удовольствие.
Глава IV,в которой с юнгой и котом Мяукой происходят некоторые превращения
– Ой, вот это сюрприз! – обрадовалась девушка и захлопала в ладоши.
«Биллион биллионов…» – хотел было мысленно произнести командир, но на этот раз удержал себя в руках, потому что рядом находились еще не искушенные молодые люди, и решительно нажал на одну из клавиш пульта, над которой от руки было написано «Тормоза», – из-под клавиши вылетел низкий звук «до», а корабль продолжал подниматься над городом.
Вот уже остались далеко внизу дома, и Петенька, выглянув в иллюминатор, увидел на балконе маму. Она махала ладошкой, а вторую приложила козырьком к бровям и смотрела вслед звездолету.
– Проверить тормоза! – распорядился между тем командир.
– Есть проверить тормоза! Тормозов нету! – немедленно откликнулся Кузьма.
– Превосходно, – сказал великий астронавт, не теряясь. – Принимаю решение продолжать полет. Тем более, ничего другого нам не остается.
– С нашим командиром мы не пропадем, – с гордостью пояснил Кузьма; он деликатно присел на краешке стула, держа узелок на выпуклых, уже потершихся коленях.
За окнами мелькали облака. Они стремительно уходили вниз и становились маленькими, будто разрывы снарядов. Командир то и дело опускал пальцы обеих рук на клавиши пульта, словно музицировал на пианино. Такое впечатление складывалось оттого, что пульт и вправду был собран из развалин старого рояля, и теперь из-под пальцев командира, помимо его желания, временами прорывались куски гаммы. А когда Аскольд Витальевич переключал двигатели корабля на первую космическую скорость, вообще получилось так, будто бы он исполнил «собачий вальс». Командир закончил вальс бурным пассажем, после чего встал с табуретки и сказал своему экипажу:
– Друзья! Пора приготовиться к перегрузкам. Штурман, передайте нашей гостье мой акваланг.
– А как же вы? – спросил Петенька. – Очевидно, я в свою очередь должен передать вам свой? Ведь уступают же в трамвае старшим место.
– Ни в коем случае. Вы новичок, а я уже закаленный, – сказал великий астронавт, усмехаясь. – А вы, девушка, следуйте его примеру.
Петенька «облачился» в акваланг и дисциплинированно полез в ванну с подсолнечным маслом. В звездолете стояло несколько таких ванн, на всякий случай.
– Смелее, смелее, – сказал командир девушке. – Масло смягчает перегрузки.