апомнить. Незнакомец стоял в стороне от остальных и, несмотря на жгучий зной, прятал лицо под капюшоном. Похоже, он чувствует себя неуютно при свете солнца.
Присутствие этих людей в Эстелье могло означать лишь одно.
Часть четвертаяШАХМАТНАЯ ДОСКА КОБАБЕЛЯ
Расположение звезд тоже подчиняется разумному принципу, и каждое небесное тело движется согласно законам чисел.
Глава 53
Лучи полуденного солнца покрывали позолотой каждый угол гостиничной комнаты, но Уберто чувствовал, что вокруг него сгущается мрак тайны. И совершенно ясно, где источник этой тьмы — в изумрудных глазах торговца реликвиями.
Что скрывает от него Игнасио из Толедо? Зачем ищет книгу «Утер Венторум»? Конечно, не ради денег и даже не из желания снова встретиться с Вивьеном де Нарбоном. Здесь что-то другое. Даже смерть Рыжего не заставила Игнасио прекратить поиски. И теперь уже речь не шла о выполнении поручения графа Скало. Если Игнасио добьется успеха и книга окажется у него в руках, он оставит ее себе, в этом Уберто был уверен. Оставит не для того, чтобы добыть себе могущество, славу или богатство, для других целей, мальчику удавалось себе представить лишь малую их часть.
На этом месте его размышления были прерваны.
— Мы должны выяснить, где находится следующая часть книги — тайна ангела Кобабеля, — сказал Игнасио и указал на пергамент, куда было переписано зашифрованное письмо.
— Как ты собираешься это выяснять? — спросил Уберто.
— Как обычно, прочту третьи строки обеих загадок — провансальской и латинской, — ответил торговец. — До сих пор это помогало.
Он нашел в тетради фразы, интересовавшие его:
Kobabel jüet as eschecs ou n'i lusit le soleill
Celum Sancti Facundi miratur Laurentius
— «Кобабель играет в шахматы там, где не сияет солнце», — сказано в первой строке. «У святого Факондо Лаврентий наблюдает за небом», — сказано во второй, — перевел мальчик.
— Нет! — поправил Игнасио. Одна его бровь приподнялась. — Не «у святого Факондо», а «в городе святого Факондо». Это название места, а не имя человека.
— Город, который называется в честь святого Факондо? Сан-Факондо? Я никогда о нем не слышал.
— На латыни святой Факондо — sanctus Facundus. Эти слова со временем превратились в San Fagun, позже в Sahagun. Так называется город западнее Бургоса. Так что мы едем в Сахагун, иначе Саагун — город святого Факондо.
— Действительно, Сахагун близко от Сантьяго-де-Компостелы. А кто такой Лаврентий? Человек? Его ты тоже знаешь?
— Это не человек, а церковь. Там есть церковь Святого Лаврентия.
Игнасио приготовился к пространному объяснению, но вдруг распахнулась входная дверь. Оба в тревоге мгновенно повернулись в ее сторону.
— Это ты, Гийом! — воскликнул Игнасио, вздыхая с облегчением. — Ты нас перепугал. Зачем так торопиться?
— Нам надо уходить! — задыхаясь от бега, крикнул француз и, резко дернув засов, запер за собой дверь. — Они в городе, они ищут нас! — объяснил он.
— Спокойно! — скомандовал Гийому Игнасио, поднялся на ноги и твердо взглянул ему в глаза. — Кто нас ищет? Объясни.
— Те, кто убил Готуса Рубера! Святая Фема! Я их только что видел. Их четверо. Они ходят по гостиницам Эстельи и скоро нас найдут!
— Как они смогли так быстро нас обнаружить? — удивился торговец и стукнул кулаком по столу. Но искать ответ было некогда. Он быстро привел в порядок свои мысли и решил, что надо делать. — Гийом, седлай лошадей, — скомандовал он. — Уберто, собирай наши вещи. Мы уезжаем.
— Куда ты так спешишь? — спросил мальчик в панике.
— Я знаю одно место, где нас не смогут даже пальцем тронуть. И оно недалеко отсюда. А теперь, мальчик, быстро за дело! Перестань дрожать и наполняй эту проклятую сумку! — воскликнул Игнасио, сам начиная упаковывать вещи.
Уберто ничего не ответил и быстро исполнил приказание.
Гийом вбежал в конюшню и начал седлать лошадей, пустив в ход всю быстроту и ловкость, на которую был способен. Он улыбнулся конюху, который чистил скребницей чью-то лошадь, а потом настороженно огляделся вокруг. Никого не видно. Через минуту друзья Гийома присоединились к нему, все трое вскочили в седла и отъехали от гостиницы, сдерживая коней, чтобы не обратить на себя внимания.
Они, не встретив никаких препятствий, доехали до ворот города. Оказавшись за его стенами, они галопом помчались на запад.
— Куда мы едем? — спросил Гийом, поравнявшись с торговцем.
— В церковь Гроба Господня в Торрес-дель-Рио, это церковь тамплиеров, — ответил Игнасио. — Орден тамплиеров — рыцари Храма — обязан защищать паломников.
— Сколько времени нам надо, чтобы добраться туда? — спросил Уберто и пришпорил свою лошадь.
— При этой скорости — два часа, самое большее три, — ответил торговец и повел своих друзей через плоскогорья к границе Наварры и Галисии.
Игнасио был прав. Примерно через полчаса после захода солнца они оказались в какой-то долине. Недалеко от них среди горбатых пригорков и сухих кустов стояло здание, над которым возвышалась башня. В башне горел свет.
— Похоже на маяк, — сказал Уберто, разглядывая башню, которая качалась в тумане перед его глазами.
— Это тамплиерская церковь Гроба Господня! Мы почти на месте, — объявил Игнасио. — Последнее усилие — и мы в безопасности за ее стенами.
Услышав эти слова, мальчик, видимо, наконец успокоился. Продолжая скакать вперед на своем коне, он не сводил глаз с источника света и видел, как тот становится все ближе. Вдруг Гийом обернулся и увидел четырех всадников, которые скакали к ним во весь опор, держа в руках факелы, и были уже близко.
— Игнасио! Смотри! — крикнул француз.
Торговец в тревоге оглянулся, прищурил глаза и разглядел четыре светлые точки, которые с быстротой молнии приближались к ним, — огни факелов.
— Это Зоркие! — крикнул он и пришпорил коня, заставляя его быстрее скакать к спасению. — Они не должны нас догнать! За мной! Быстрей!
Уберто и Гийом не заставили повторять это дважды, сразу же погнали своих коней, и те помчались вперед с бешеной скоростью. Видимо, преследователи заметили это, потому что рванули вслед за ними, как волки за добычей, и сократили расстояние.
Уберто, превозмогая тяжесть в желудке, скакал вперед, крепко вцепившись в поводья, и слышал, как тяжело дышит его уже измученный конь. Он не решался взглянуть назад, боясь преследователей за спиной, и продолжал смотреть вперед, на силуэт пригнувшегося в седле Игнасио.
Они добрались невредимыми до внешней стены церкви, но все усилия были напрасны: четыре всадника нагнали их здесь.
Тогда Гийом решил атаковать преследователей. Он повернул коня в их сторону, стиснул зубы и взмахнул скимитаром. Длинные светлые волосы француза развевались на ветру. Гийом поднял свою саблю и уколол коня шпорами. У скакуна потекла пена изо рта, он встал на дыбы и заржал.
Торговец приказал другу остановиться, но Гийом крикнул:
— Больше ничего не остается! Бегите! Я задержу их, насколько смогу!
В его взгляде была бешеная ярость.
Никто из трех несчастных друзей не услышал звук рожка, который донесся с церковной башни. Зато они хорошо увидели то, что произошло в следующий момент: двери жилого корпуса при церкви внезапно распахнулись, и из него вышел отряд вооруженных тамплиеров.
Уберто перевел взгляд на десять воинов-монахов в белой форме с красным крестом на груди. Они шли пешком и двигались быстро. Часовой поднял их по тревоге своим сигналом, и они, видимо, собирались защитить его и его друзей.
Гийом, увидевший помощь, отказался от мысли сопротивляться и встал рядом с Игнасио. А в это время два лучника с вершины башни прицелились в четырех преследователей. Увидев пехотинцев в доспехах, четыре всадника натянули поводья и остановили коней на расстоянии двадцати шагов от своих жертв, не зная, что делать дальше. Теперь Игнасио получил возможность хорошо рассмотреть их. Они были из Святой Фемы, черные плащи и маски, скрывавшие лица, не оставляли никаких сомнений на этот счет. Один из них привлек его внимание больше, чем остальные, своей красной маской с дьявольски усмехающимся ртом. На мгновение он усомнился, но потом с уверенностью понял — это Доминус Красная Маска.
Пока все это происходило, храмовники, вышедшие из церкви, встали перед тремя путниками живым щитом и приготовились к обороне. Всадник в красной маске взглянул на торговца поверх строя пехотинцев, и его взгляд скрестился со взглядом Игнасио. Доминус дрожал от ярости. Если бы он мог, прыгнул бы на торговца, как дикий зверь.
— Игнасио из Толедо, вы помните меня? — спросил он. Голос было невозможно узнать за маской. — Сегодня вы спасли свою жизнь. Наслаждайтесь ею, пока можете. Но берегитесь! У вас есть то, что я страстно желаю иметь, и я получу это так или иначе, даже если мне придется гнаться за вами до самого ада!
Сказав это, Красная Маска повернул коня и подал знак своим воинам уходить. Они двинулись за ним, как стая псов за вожаком, и исчезли в ночи.
Филипп де Лузиньян, командир отряда тамплиеров, продолжал смотреть со своего места в строю вслед черным всадникам, пока не убедился, что те ушли. Он никогда не видел таких масок. Впрочем, такого воина, как Филипп, нельзя было запугать подобным маскарадом. Убедившись, что опасность миновала, он приказал своим товарищам разойтись, вложил свой меч в ножны и пошел к трем паломникам, которые явно измучились, уходя от преследователей.
Он сразу же увидел, что главный из троих — Игнасио, повернулся к нему и спросил:
— Все хорошо, сударь?
Торговец внимательно оглядел рыцаря Храма. При первом взгляде тамплиер показался ему грубым человеком, как большинство солдат, которых он знал. Но в глазах рыцаря блестел огонек ума, и это поразило торговца.