— Какое животное вы ощутили?
Соврать, или сказать правду?
— Тигра.
— Нашему Мастеру города это не понравится.
— Не понравится, но правда есть правда.
— Вам понадобится ордер, чтобы войти в их дом.
— Мы уже говорили об этом, Мемфис. Мы позвоним, куда нужно, и нам скинут один факс, но, думаю, я попробую сначала договориться о визите.
— Вы думаете, он просто позволит вам промчаться вальсом внутрь и уличить его людей в убийстве?
— А я думаю, что Макс сказал шерифу Шоу пригласить меня вступить в игру, и что я справлюсь с проблемой.
— Правда? — Мемфис изумлённо распахнул глаза.
— Мне так сказали.
— Непохоже на нашего мастера.
— Нет, не похоже, — ответила я, — но если уж он пригласил меня, то с чего бы ему отказываться помогать мне решать проблему?
— Вас не пустят внутрь без ордера. Мастер Вегаса старомодный зануда, это делает его осмотрительным, — заметил Мемфис.
— Мы обратимся сразу за несколькими ордерами, — перебил Эдуард.
— Что это значит? — изумлённо посмотрел на него Мемфис.
— У нас есть подтверждение летального нападения ликантропа. В Неваде до сих пор одни из самых вредных законов, прописанные в законодательстве. Нам удастся получить ордер на ликвидацию ликантропа, сделавшего это.
— Но у вас нет имени ликантропа, — запротестовал Мемфис.
Эдуард улыбнулся, я улыбнулась, даже Бернардо улыбнулся. Олаф просто посмотрел зловеще.
— Знаете, а ведь нам и не нужно имя. Ордер будет трактоваться чуть более неопределённо. Я всё забываю про неприятные законы западных штатов; в целом же получить размытый по формулировке ордер на оборотня легче, чем на вампира, — заметила я.
— Я всё ещё считаю это официальной санкцией на убийство, — не сдавался Мемфис.
Я шагнула ближе к доктору, и он был вынужден ответить на вызов.
— Рэндал Шерман был вашим другом, не моим. Разве вы не хотите поймать его убийцу?
— Хочу, но я также хочу быть уверенным в том, что это именно тот вертигр, а не первый попавшийся под раздачу вашего гнева вертигр.
Я ухмыльнулась его словам, ощущая, что это скорее рычащий блеск зубов, а не улыбка. Тигры всё ещё были недалеко.
— Если вам не нравится, как я делаю свою работу, пишите жалобу. Но в темноте, когда за вами приходят большие злые монстры, вы всегда рассчитываете на нас. Вы ждёте, что мы будем стоять там. Вы знаете, кто мы, чем занимаемся, и вы чувствуете себя варваром. Даже когда ваши друзья находятся на каталках в морге, вы уклоняетесь от исполнения своего долга. Ну и ладно, зато мы не отступаем, доктор. Мы делаем то, что остальные делать боятся, — я наклонилась ближе и прошептала, — мы будем вашим отмщением, док, чтобы вам не пришлось марать свои лилейные ручки.
— Так не честно, — он отшатнулся, будто я ударила его.
— Скажите, глядя мне в глаза, что вы не желаете отомстить за то, что они сделали с вашими людьми. Посмотрите мне в глаза и скажите, что не жаждете взвесить печень их убийцы на своих весах в морге.
Его ресницы затрепетали под очками. Он открыл рот, закрыл, облизнул губы. Наконец он сказал:
— Вы жестокая женщина, Блейк.
Я покачала головой.
— Такого понятия, как жестокая женщина не существует, Мемфис, существуют слабые мужики.
Сказав это, я развернулась, и остальные пошли следом за мной. Мы пошли к двери в поисках телефона и судьи, который выдаст нам ордера.
— Что такого натворил доктор, чтобы так тебя выбесить? — спросил Эдуард.
— Ничего, совершенно ничего.
— Тогда по какому поводу ты строишь из себя супер стерву? — спросил Бернардо.
Я засмеялась.
— А кто строит из себя супер стерву, Бернардо, кто здесь, на хер, строит из себя супер стерву?
Тигры завертелись внутри меня, радуясь, что я злюсь, нетерпеливо ожидая ещё большей злости, больше эмоций. Они хотели наружу. Им так хотелось вырваться на свободу.
Глава 20
Я вышла наружу на одуряющий зной, Эдуард схватил меня за руку, разворачивая лицом к себе. Я посмотрела на него.
— Анита, ты в порядке?
Я хотела было ответить «всё нормально», но Эдуард, как правило, не задавал подобных вопросов, только если что-то не клеилось. Я смотрела на его кисть, сжимающую мою руку, до тех пор, пока он не отпустил меня.
— Я в норме.
— Нет, не в норме, — покачал он головой.
Я открыла рот, чтобы возразить, но затем заставила себя остановиться и сделать несколько глубоких вдохов. Я попыталась думать сквозь ощущение жажды и злости. Я была зла. Почему? Мемфис не сделал ничего такого, чтобы настолько вывести меня из себя. Ну, был он либералом, не поддерживающим Акт, и что с того? Многие люди придерживаются аналогичной позиции. Так с какой стати я накинулась на него?
Почему я злилась? Ладно, опустим это, я почти всегда зла. Ярость для меня нечто вроде топлива. Она всегда пенится у самой поверхности. Возможно, это было одной из причин, почему я могла кормиться гневом других людей. Это был мой напиток по выбору. Что меня действительно беспокоило, так это почему я так дерьмово поступила с кем-то, кто не заслужил такого обращения? Это не было похоже на меня.
Я собиралась отправиться на встречу с вертиграми, с кучей вертигров. Тигриная энергия внутри меня радовалась этому и была слегка нетерпелива. То, что я не перекидываюсь по-настоящему, ещё не значит, что я не могу перекидываться. Единственный известный мне человек, обладающий столь различными видами ликантропии, мог перекидываться в любую форму. Он также не дружил с головой, но это могло быть вызвано другими причинами.
Что произойдёт, если меня неожиданно окружит целая толпа вертигров, а мои собственные будут так близко к поверхности? Я понятия не имела, и это было достаточно весомой причиной, чтобы притормозить.
— Спасибо, Эд… Тед. Как раз этого мне и не хватало.
— Кажется, ты остыла, наконец.
Я кивнула.
— Ты вернул мне способность рассуждать. Во-первых, я вернусь внутрь и принесу свои извинения доктору Мемфису. Во-вторых, я выясню, известно ли ему, где искать верховную жрицу офицера Рэндалла Шермана.
— Зачем? — не понял Эдуард.
Я рассказала им про пентаграмму и мою теорию о том, что Шерман пытался произнести заклинание, когда вертигр его убил.
— Заклинания на оборотнях не работают, — возразил Бернардо.
— Нет, не работают, — подтвердила я.
— Практикующий маг не мог не знать этого, — сказал Эдуард.
— Он был в курсе.
— Что значит, что что-то ещё, помимо вампиров и вертигров, могло присутствовать на том складе, — догадался он.
— О чём и речь.
— А что, если Мемфис не знает верховную жрицу Шермана?
— Тогда найдём кого-нибудь, кто знает. Позвони в Вашингтон и начни пробивать ордера. Один — на оборотня, убившего Шермана, другой — на обыск дома и допрос мастера Вегаса.
— Вторая часть может быть затруднительной; Макс имеет здесь отличные связи, и он один из главных спонсоров провампирского лобби в округе Колумбия.
О последней детали я не была осведомлена.
— Тогда сотрудничество с полицией — в его интересах.
— Он вампир, Анита, вампирам всегда есть что скрывать, — Эдвард наградил меня знающей улыбкой.
— Как и всем нам, — улыбнулась я в ответ.
На это он не нашёл, что ответить, просто достал мобильник и начал трудиться над выбиванием ордеров. Я же пошла обратно к дверям. Олаф двинулся за мной, но я остановила его.
— Останься с Эдуардом, то есть, Тедом.
— Вампир Витторио тебе угрожал. Тебе действительно не стоит оставаться одной, только не сейчас, когда в его распоряжении находятся оборотни.
Я не могла усомниться в его логике.
— Бернардо, — позвала я, — ты пойдёшь со мной.
Бернардо окинул Олафа любопытным взглядом, но подошёл ко мне.
— Как скажешь, маленькая леди.
— Никогда меня больше так не называй, — огрызнулась я и пошла к дверям.
— Почему именно он, а не я? — обиделся Олаф.
Я оглянулась на высокого, одетого в чёрное мужчину. Он вновь нацепил чёрные, обхватывающие голову ободком солнечные очки. Он стоял там, похожий на воплощенную Голливудскую идею плохого парня.
— Потому что он не пугает меня до чёртиков в отличие от тебя.
— Я лучше в драке, чем он.
— Ребята, я предоставлю вам возможность подискутировать об этом позже, а прямо сейчас мне нужно извиниться.
— Ты и вправду собираешься извиниться перед доктором?
— Да.
— Извинение — это признак слабости.
— Нет, если ты не прав, а я не права.
Я подошла к дверям до того, как он смог мне возразить.
— Ты была строга к нему, но это не значит, что ты была неправа.
Я, наконец, посмотрела на большого парня.
— К чему вся эта болтовня, Отто? Боишься, что соскучишься по мне?
Этого оказалось довольно. Он развернулся и пошёл прочь. Бернардо подошёл и встал рядом со мной, как высокая, тёмная, привлекательная стена. Я нажала на кнопку звонка, чтобы известить персонал о том, что мы хотим войти.
— Отто ничем не лучше меня в схватке. Он лучше разбирается во взрывчатке и он положил меня на обе лопатки, когда дело дошло до допроса, но он не лучше меня в драке.
— Я и не говорила этого.
— Я просто хотел, чтобы ты знала.
Я посмотрела на него, на его почти сногсшибательно совершенное строение тела. Он собрал свои длинные тёмные волосы в косу. При такой жаре я уже тоже начала задумываться, что делать с моими волосами.
— Я знаю, что ты хорош в драке, Бернардо. Эдуард не водит дружбы с теми, кто плох.
Нам пришлось снова нажать кнопку звонка и дожидаться, пока нас пустят внутрь.
— Тогда почему я тебе не нравлюсь?
— Я не испытываю к тебе отвращения, — нахмурилась я, глядя на него.
— Но и не симпатизируешь мне.
Дверь открылась. На пороге стоял Дэйл с его короткими тёмными волосами, в очках. Он впустил нас, но без особого удовольствия. Я его не винила.
— Что-то забыли? — вежливо поинтересовался он.
— Извиниться перед доктором Мемфисом. Я приняла случившееся ближе к сердцу, чем думала.