– Тогда, – откликнулась она, – я пройду по канату с одного силоса на другой.
Нина всплеснула руками.
– И все это без сетки, я так полагаю?
– Гафа никогда не выступает со страховочной сеткой! – возмущенно ответила девушка.
– А как часто Гафа выступает на высоте в двадцать этажей над мостовой, пробыв неделю в плену?
– Будет тебе сетка, – оборвал их Каз. – Она уже спрятана за сторожкой, под мешками с песком.
Тишина в гробнице была внезапной и оглушающей. Инеж не верила собственным ушам.
– Мне не нужна сетка.
Каз сверился с часами.
– Я тебя не спрашивал. У нас есть шесть часов, чтобы выспаться и набраться сил. Я возьму все, что необходимо из «Цирка Зиркоа». Они разбили лагерь на западной окраине города. Инеж, составь список, что тебе может понадобиться. Мы ударим по силосам через двадцать четыре часа.
– Ни в коем случае, – отрезала Нина. – Инеж нужен отдых.
– Верно, – согласился Джеспер. – Она выглядит такой тощей, что ее сдует малейший ветерок.
– Я в порядке, – возразила девушка.
Стрелок закатил глаза.
– Ты всегда так говоришь.
– Разве не все здесь так поступают? – полюбопытствовал Уайлен. – Мы говорим Казу, что в порядке, а затем делаем какие-то глупости.
– Мы настолько предсказуемые? – улыбнулась сулийка.
– Да! – хором ответили Уайлен с Матиасом.
– Вы хотите победить Ван Эка? – спросил Бреккер.
Нина раздраженно выдохнула.
– Конечно.
Каз осмотрел всех присутствующих, переводя взгляд с одного лица на другое.
– Правда? Вы хотите получить свои деньги? Деньги, ради которых мы дрались, проливали кровь и чуть не утонули? Или вы хотите, чтобы купец обрадовался, что выбрал для этой аферы кучку ничтожеств из Бочки? Потому что никто другой не накажет его за нас. Всем остальным плевать, что он обманул нас и что мы только зря рисковали жизнями. Никто другой не свершит правосудия. Поэтому я спрошу еще раз, вы хотите победить Ван Эка?
– Да, – ответила Инеж. Она хотела хоть какой-то справедливости.
– Несомненно, – подтвердила Нина.
– И намотать ему на уши флейту Уайлена, – ухмыльнулся Джеспер.
Все кивнули один за другим.
– Ставки поменялись, – сказал Каз. – Судя по сегодняшней маленькой демонстрации торговца, вероятно, уже к утру по всему Кеттердаму будут развешаны плакаты о розыске с нашими лицами. Могу поспорить, что он предложит довольно соблазнительную награду. Он играет на всеобщем доверии к себе, и чем раньше мы его уничтожим, тем лучше. Мы заберем его деньги, репутацию, свободу – и все за одну только ночь. Но это значит, что мы не можем останавливаться. Каким бы сердитым он ни был, сегодня вечером Ван Эк роскошно поужинает и впадет в беспокойный сон на своей мягкой купеческой кровати. Те ослы из городской стражи дадут отдых своим усталым головушкам, пока не наступит время для следующей смены, гадая, заработают ли они немного сверхурочных. Но мы не должны останавливаться. Часы тикают. Отдохнем, когда разбогатеем. Согласны?
Все снова закивали.
– Нина, по периметру силосных башен патрулирует стража. Ты будешь их отвлекать – несчастная равкианка, новенькая в городе, которая ищет работу в складском районе. Тебе нужно будет занять их на достаточно долгое время, чтобы остальные успели пробраться внутрь и Инеж поднялась на первую башню. Затем…
– При одном условии, – перебила Нина, скрестив руки.
– Это не переговоры.
– С тобой все – переговоры, Бреккер. Не удивлюсь, если ты выторговал себе путь из утробы матери. Если я это сделаю, то хочу, чтобы мы вывезли всех остальных гришей из города.
– Забудь об этом. Я не занимаюсь благотворительностью для беженцев.
– Тогда я ухожу.
– Хорошо. Уходи. Ты все равно получишь свою долю денег за работу в Ледовом Дворе, но ты не нужна мне в этой команде.
– Нет, – тихо отозвалась Инеж. – Но тебе нужна я.
Каз положил трость себе на колени.
– Похоже, все тут создают альянсы.
Инеж вспомнила блики солнца в его карих глазах всего пару часов назад. Теперь они были цвета горького переваренного кофе. Но она не собиралась отступать.
– Это называется дружбой, Каз.
Он перевел взгляд на Нину.
– Мне не нравится, когда ставят условия.
– А мне не нравятся туфли, которые жмут, но все мы должны страдать. Считай это вызовом твоему чудовищному мозгу.
После длинной паузы Каз поинтересовался:
– И о каком количестве людей мы говорим?
– В городе примерно тридцать гришей, о которых я знаю, не считая Совета приливов.
– И как ты планируешь их всех собрать? Раздашь брошюры, направляющие их на гигантский плот?
– Возле равкианского посольства есть одна таверна. Мы пользуемся ею, чтобы оставлять послания и обмениваться информацией. Я смогу распространить новость оттуда. Останется только достать корабль. Ван Эк не может следить за всеми гаванями.
Инеж не хотела спорить, но и молчать было нельзя:
– Думаю, может. За его спиной стоит все могущество городского правительства. И ты не видела его реакцию, когда он узнал, что Каз осмелился похитить Элис.
– Пожалуйста, скажи, что у него пена пошла изо рта, – взмолился Джеспер.
– Ну, почти.
Каз проковылял к выходу из гробницы и всмотрелся в темноту.
– Вряд ли решение вмешать в наши разборки город далось ему легко. Это риск, а он бы не пошел на него, если бы не намеревался извлечь из него выгоду в полной мере. Все гавани и сторожевые башни на берегу будут начеку, с приказом допрашивать любого, кто попытается покинуть Кеттердам. Он просто скажет, что знает, что похитители Уайлена могут захотеть вывезти его из Керчии.
– Пытаться вывезти всех гришей будет невероятно опасно, – подал голос Матиас. – Последнее, что нам нужно, – это чтобы их группа попала в руки Ван Эка, ведь у него до сих пор могут храниться запасы парема.
Джеспер забарабанил пальцами по рукояткам револьверов.
– Нам нужно чудо. И, возможно, бутылка виски. Помогает работе головного мозга.
– Нет, – медленно выговорил Каз. – Нам нужно судно. Судно, которое не вызовет подозрений, чтобы у Ван Эка и городской стражи не было никаких причин его останавливать. Нам нужен один из его кораблей.
Нина подалась вперед и села на край стула.
– У торговой компании Ван Эка, должно быть, полно судов, отплывающих в Равку.
Матиас сложил свои мощные руки и задумался.
– Вывезти беженцев-гришей на одном из кораблей самого Ван Эка?
– Нам понадобится поддельный манифест и документы о транзите, – сказала Инеж.
– Как думаете, почему Шпекта выгнали из военно-морского флота? – спросил Каз. – Он подделывал документы об отпуске и заказы на поставки.
Уайлен потянул себя за губу.
– Но тут вопрос не о парочке документов. Предположим, что беженцев тридцать. Капитан судна захочет узнать, почему тридцать человек…
– Тридцать один, – вмешался Кювей.
– О, ты успеваешь следить за разговором? – недоверчиво поинтересовался Джеспер.
– Корабль в Равку, – кивнул Кювей. – Это я хорошо понял.
Каз пожал плечами.
– Если уж мы украдем судно, то вполне можем посадить и тебя на него.
– Значит, тридцать один, – улыбнулась Нина, хотя, судя по тому, как заходила желваками челюсть Матиаса, он не разделял ее радости.
– Ладно, – сказал Уайлен, разглаживая складку на карте. – Но капитан наверняка задастся вопросом, почему к его манифесту прибавили еще тридцать одного человека.
– Нет, если он будет думать, что это секретная миссия, – ответил Каз. – Ван Эк напишет ему письмо, пылко призывающее использовать максимальную осторожность в транспортировке этих ценных политических беженцев, и просящее спрятать их от всех, кто восприимчив к взяткам от шуханцев – включая городскую стражу – любой ценой. Купец пообещает капитану огромную награду, когда тот вернется, просто чтобы убедиться, что он не вобьет себе в голову идею продать гришей. У нас уже есть образец почерка Ван Эка. Нужна только его печать.
– Где он ее хранит? – спросил Джеспер Уайлена.
– В своем кабинете. По крайней мере, раньше она была там.
– Нам придется пробраться в дом и выбраться оттуда, чтобы он этого не заметил, – отозвалась Инеж. – И после этого действовать надо быстро. Как только Ван Эк поймет, что его печать пропала, то сможет догадаться, что мы задумали.
– Мы вломились в Ледовый Двор, – ухмыльнулся Каз. – Думаю, мы справимся с кабинетом торговца.
– Стоит также заметить, что мы чуть не умерли, пока вламывались в Ледовый Двор.
– Несколько раз, если меня не подводит память, – задумчиво протянул Джеспер.
– Мы с Инеж украли у Ван Эка Де Каппеля. Нам известен план дома. Все будет нормально.
Уайлен снова провел пальцем по улице Гельштрат.
– Но вам не приходилось взламывать сейф моего отца.
– Ван Эк держит печать в сейфе? – хохотнул Джеспер. – Впечатление, что он хочет, чтобы мы ее забрали. У Каза лучше получается заводить дружбу с кодовыми замками, чем с людьми!
– Такого сейфа вы еще не видели. Он приобрел его после кражи Де Каппеля. У него семизначный код, который сбрасывается каждый день, и замки сделаны с фальшивыми тумблерами, чтобы сбить с толку взломщиков.
Каз пожал плечами.
– Значит, обойдемся без них. Я предпочту целесообразность изяществу.
Уайлен покачал головой.
– Стенки сейфа изготовлены из уникального сплава, армированного сталью гришей.
– Взрыв? – предложил Джеспер.
Каз выгнул бровь.
– Подозреваю, Ван Эк его заметит.
– Малюсенький взрыв?
Нина фыркнула.
– Тебе лишь бы что-то подорвать.
– На самом деле… – начал Уайлен. Затем склонил голову набок, словно прислушивался к далекой песне. – Утром он все равно узнает, что мы там побывали, но если нам удастся отправить беженцев с гавани до того, как мой отец заметит кражу… Я пока точно не знаю, где взять материалы, но это может сработать…
– Инеж, – прошептал Джеспер.
Та быстро подалась вперед, внимательно глядя на Уайлена.